* * *
Любые чудеса готов был увидеть Бобо в ёшкином дворце. Не удивили бы его ни парчовые шатры, ни прозрачные полы, ни мраморные бассейны, ни золотые светильники. Чего угодно ожидал он - но только не того, что увидел. Дворец внутри оказался огромным лесом. Росли вдоль стен, сплетаясь мохнатыми ветвями, невиданные деревья. Важно восседали на них разноцветные упитанные птицы, и щебет их заполнял все залы от пола до самого потолка. Из кустов высовывали странно добродушные морды хищные, по идее, звери. Вместо пола были подстриженные газоны, а между газонами вились узкие каменистые тропинки.
Прошли пять больших залов, и в каждом из них кот важно пояснял: "Хвойный… Лиственный… Пальмовый…"
И вот наконец вышли к цели.
- Рыбный! - объявил кот.
В Рыбном зале все четыре стены занимали аквариумы. Три из них были обыкновенные: с камнями и чахлыми водорослями, между которыми плавали плоские рыбешки. Но зато четвертый… Что это был за аквариум! Там, за стеклом, все было как в настоящем лесу: мрачные кривые деревья тесно обступали лужайку с изумрудной травой и желтыми полевыми цветами. На лужайке под деревьями стояла поросшая мхом избушка, а за ней сквозь заднее стекло аквариума виднелось озеро - то самое, уже знакомое, с толстыми ангелами и водоплавающими птицами.
Но самое удивительное в этом аквариуме был даже не подводный лес. Самое удивительное было то, что там не плавало ни одной рыбы.
- А рыба-то где? - озадаченно спросил Ашмедай.
- Как где? - удивился в свою очередь кот. - В ведре.
- А что, другой рыбы там нет?
- Эх ты… - Кот даже головой покачал. - Да разве можно живых за стеклом держать? Вот сразу видно, что вы с копытного рынка.
- Так как же вот в этих трех аквариумах рыбы плавают? - стал тыкать пальцами по сторонам Ашмедай.
- А это вообще не аквариумы. Это экраны, а на них заставки рыбные. Для красоты это, понял? А рыба у нас одна. И сейчас ты ее увидишь.
Сказав это, кот стал подниматься по специальной лесенке, которая вела на самый верх лесного аквариума. Забравшись почти под потолок, он открыл в стеклянной стене окошко и осторожно перелил в воду содержимое своего ведра. И через несколько секунд бесы увидели, как из гущи подводных кустов не спеша выплывает Поликарп.
Поликарп оказался огромной синей рыбой, покрытой крупными серебряными звездами. Выражение лица у него было задумчивое, мудрое, а нижние плавники - широкие и крепкие, похожие на лапы. Он неторопливо опустился на дно, встал на эти плавники, солидно прогулялся немного по травке, понюхал цветы, а затем улегся на пороге избушки и выпустил крупный пузырь, словно окликая кого-то.
Бесы следили за телодвижениями невиданной рыбы, разинув рты.
- А зачем его в аквариум запускают? - шепотом спросил Бобо.
- А затем, чтобы его зеленое превосходительство мог к истокам жизни припасть, - непонятно ответил кот.
- Это Поликарп, что ли, исток? - спросил Ашмедай.
- Поликарп - он кистепёрый…
Кот сказал это с таким почтением в голосе, что бесы, сами того не желая, вытянулись и дружно кивнули, словно всё поняли. Кот покосился на них и пояснил:
- Ему триста миллионов лет. С него жизнь на суше началась, а вы его чуть до обморока не довели, засранцы. Чувствуете свою вину?
- Чувствуем! - ответил за двоих Бобо.
В этот момент дверь избушки отворилась, и оттуда вывалилось целое облако радостных пузырей. Поликарп приподнялся на плавниках и, как показалось шайтану, приветственно помахал своим трехперым хвостом.
Наконец пузыри рассеялись, и на пороге подводной избушки показался сам полномочный президент Западного рынка, архидемон первой категории Ёшка-фишер. Бобо с Ашмедаем не сговариваясь юркнули за спину кота, высунули оттуда пятачки и уставились на него во все глаза.
А рожа у его зеленого превосходительства совсем ничего оказалась - не такая, как приснилась накануне. Точней сказать, рожи этой было совсем не разглядеть, потому что на ней был надет водолазный шлем с большими круглыми глазами. Сам же повелитель ёшек был длинный, тощий, в зеленом резиновом костюме с галстуком и в зеленых же ластах. На жабу похож немного, а так ничего особенного, обычный руководитель.
- А его превосходительство что, всегда в воде сидит? - шепотом спросил шайтан.
- Почти всегда, - ответил кот. - Ночью выходит иногда.
- А ты говорил: нельзя живых за стеклом держать… - буркнул Ашмедай.
- Так он же там по своей воле сидит! И Поликарп тоже. А потом его зеленое превосходительство Ёшка-фишер… как бы тебе сказать… ну, не совсем живой.
Бесы тревожно переглянулись, но переспросить побоялись.
- А если он все время в воде сидит и… и не совсем живой, то кто же тогда рынком управляет? - спросил Бобо.
- Рынок на то и рынок, чтобы сам собой управлять. Если он рынок, конечно, а не базар вроде вашего.
Тем временем зеленый архидемон присел на скамейку у входа в свое жилище и любезным жестом предложил Поликарпу место рядом с собой. Поликарп не спеша подошел поближе, встал на хвост - и тоже примостился на скамейке. Фишер вежливо поздоровался с ним за плавник и выпустил три небольших пузыря - наверное, как дела спрашивал. Кистепёрый подумал немного и ответил парой радужных пузыриков.
Ашмедай, увидев, что фишер с Поликарпом сидят на лавочке и болтают, как старушки с Восточного рынка, совсем покой потерял. Он то за голову хватался, то к аквариуму подбегал, то бежал назад и в испуге за кота прятался. Его просто распирало от любопытства, и вопросы сыпались из него, как метеориты с неба в августе:
- А куда они смотрят? А нас они видят?
- Нет, не видят, - отвечал кот. - То есть сквозь стекло видно, конечно, но им сейчас не до вас, мои копытные друзья. Уж больно у них с Поликарпом разговор серьезный. Так что можете не прятаться.
- А о чем они говорят?
- Об устройстве мироздания. Вот смотри. Если изо рта пузыри пускают, значит, соглашаются. А если из другого места - значит, спорят. Тут концы и начала сошлись, понимаешь?
- Не-а, не понимаю, - отвечал Ашмедай. - А кушает его превосходительство что?
- Он гриноед.
- Чего?
- Водоросли кушает.
- А… А писать как? А какать? А как приказы отдавать? По телефону? А как…
- Слушай, сколько у тебя еще вопросов? В избушке все удобства. Ты же на Западном рынке, дурило.
В этот момент между подводными собеседниками начались какие-то разногласия. Его превосходительство решительно замотал головой, вскочил, повернулся к Поликарпу задом и выпустил небольшой, но очень красноречивый пузырь. Поликарп в долгу не остался: он слез со скамейки, сунул голову в кусты, крепко расставил плавники и, поднатужившись, ответил целой очередью пузырьков из-под хвоста. Ёшка-фишер схватился за голову, словно не веря своим ушам, а потом встал на четвереньки и начал отвечать очень подробно, делая равномерные паузы. Казалось, он что-то перечисляет по пунктам.
- Ну вот, спорить начали, - сказал кот. - Это его превосходительство Поликарпу преимущества рыночной демократии доказывает. Теперь надолго…
И он широко зевнул.
- Ты чего зеваешь? - изумился Ашмедай. - Тут у вас чудеса такие, рыбы ходячие разговаривают, начальство пузыри пускает, я чуть с ума не сошел от любопытства. А тебе разве не интересно?
- Это вам интересно, потому что в первый раз. А я уже целый год все это наблюдаю. Если честно, братцы, надоел мне этот Западный рынок хуже вот этих самых горьких водорослей, хоть беги отсюда.
Бобо понял, что наступает решающий момент.
- А как вы раньше жили, господин советник? - осторожно приступил он к разговору. - Не скучали?
- Скучал? Да я же русский демон! С Северо-Восточного рынка, слыхал про такой?
- Кто же про него не слыхал… Все слыхали.
- Ну так что же ты спрашиваешь? У нас там уже сто лет никто не скучает. Некогда нам скучать, потому что боремся все время. А тут… Нет, жизнь хорошая, конечно, я ничего не говорю. Но ску-учно…
И кот зевнул так, что бесы даже попятились. Пасть у него была, как пещера.
- А вот у нас, господин могучий советник, - вкрадчиво сказал Бобо, - как раз намечается обострение рыночной борьбы. Шаддад говорит: прямо не торговля, а революционная ситуация какая-то. Большие опасности грозят нашему Восточному рынку.
- Хм. А что за опасности-то?
- Ну, во-первых, цены на персик нестабильные.
- Ну, это ерунда. А еще что?
- А еще муддарис один, Михаил Али Евстигнеев, воду мутит.
- Кто-кто? Мишка Евстигнеев?
Услышав это имя, Ёшкин-кот вдруг выгнул спину, как самый обыкновенный кот, и глаза его сузились в щелки.
- А вы что, знаете его? - удивился Бобо.
- Да уж знаю гада, - ответил тот, понемногу распрямляясь. - А кто, ты думаешь, меня попам заложил год назад?.. А потом комиссионные с них взял и к вам на рынок сбежал… Так ты говоришь, воду мутит?
- Мутит. Сидит в ванне целый день и мутит.
- Ну, пока сидит, это ничего, - расслабился кот. - Лишь бы не вылез. Ну, еще что?
- Шаддад говорит: гномы шепчутся.
- Хм. А еще?
- Шаддад говорит: человеческий фактор недоволен.
- А вот это совсем плохо. Надо же, как распустились… Эх, навести бы у вас порядок да заодно с Мишкой поквитаться… Но нет, не могу, ребята, даже не просите. Его превосходительство расстроится. Он без меня теперь как без акваланга. Если я улечу, кто ему будет Поликарпа носить?
Услышав эти слова, Ашмедай вдруг подскочил к коту, встал на цыпочки, схватил его за обе лапы и зашептал быстро и убедительно, как в бреду:
- А я буду, я! Слушай, советник, план какой есть: ты лети отсюда порядок наводить, а я вместо тебя котом работать буду, понимаешь?
- Ты? Вместо меня? - изумился кот. - Ну подумай сам, что ты говоришь, копытный? Ведь его превосходительство ко мне привык, не к тебе.
- А я тобой прикинусь! Он все равно через стекло ни беса не видит. А если еще рыжую шкуру нацепить - точно за тебя примет.
Тут Бобо вмешался:
- Ну зачем ты глупости говоришь, Ашмедай? Да ты посмотри на себя и на господина советника! Ты же знаешь, что нам с тобой нельзя себе роста прибавлять!
- Нам нельзя. А вот господин советник не ссыльный, а политический эмигрант с русского рынка, и сил у него поэтому навалом. Он и не такое прибавит, если захочет!
- А может, он не захочет?
- А может, захочет?!
- Эй, ребята, погодите-ка, - прервал их кот. - Рост не проблема. Ты мне лучше вот что объясни, Ашмедай: почему ты домой возвращаться не хочешь?
- К Шаддаду не вернусь, - угрюмо ответил джинн. - Он мне клыки велел выдернуть.
- Ай-я-яй, что ты говоришь! Ведь это все равно что коту когти подстричь! Экологическое преступление!
- Это точно… Это… логическое. А еще собаки у него знаешь какие? В темных очках, как шпионы! Зверюги настоящие.
Ашмедай, видимо, намеревался рассказать всю свою печальную историю, но тут шайтан решительно отодвинул его в сторону и подступил вплотную к коту.
- Господин советник, дорогой, - умоляющим голосом заговорил он, - ты не слушай его про зубы! Поехали к нам! У нас там инжир, кизил, шафран, персик вот такой, подобный попе младенца…
Бобо чуть не плакал.
- Ну, ну, ладно… - Кот был явно тронут его порывом. - Я подумаю. Я ж не против. Ты только пойми, Бобо: тут не в персике дело и не в зубах. Вот если бы у вас и вправду была революция…
- Да будет, будет, Шаддадом клянусь! Может, она уже идет, твоя революция. Откуда нам тут знать?
- Хм. Откуда? Есть откуда. Вот мы сейчас посмотрим, что у вас там делается. Как раз девять часов, сейчас новости пойдут.
Кот взял свой волшебный сачок, что-то пошептал, что-то нажал - и вдруг все три стены, изображавшие аквариумы, вспыхнули изнутри. Фальшивые рыбы исчезли, а вместо них выплыл огромный толстый ёшка в очках и в галстуке.
- Ух ты! - вырвалось у бесов.
- Цыц! - шикнул на них кот. - Вот дикари, телевизора не видели. Смотрите внимательно! Сейчас главные новости пойдут!
Серьезный ёшка в галстуке заговорил с непроницаемым лицом:
- Внимание! Передаем неприятные известия. Сегодня утром на Восточном рынке была объявлена Великая Хуляльская Оздоровительная революция.
Бесы ахнули и схватились за руки, а ёшкина рожа вдруг исчезла, и вместо нее пошли до боли знакомые картины родного рынка.
- Умеренный президент Шаддад Каракулов свергнут радикальными бесогонами, - продолжал ёшкин голос. - Бывший русский омон Михаил Али-баба Евстигнеев объявил себя великим джамахером всего рынка и призвал положить беспредел бесовскому беспорядку.
Теперь во всех трех аквариумах возникло по огромному Мише. Он что-то быстро говорил, постоянно сплевывая направо, и грозил кулаком. Потом показали баню. Возле нее стояла огромная толпа.
- Суббота объявлена банным днем, - объяснял ёшка. - Духовный лидер обещал каждое утро лично поливать всех, кто в бога верует, водой из чистого колодца Хуляль в целях борьбы с шайтаном.
Дальше показали старый предвыборный плакат с изображением Шаддада. Амир нюхал цветочек и лучезарно улыбался.
- Суд над прежним диктатором состоится сегодня вечером на главной площади рынка, виселица уже готова. Судьба дочери свергнутого президента Лейлы Шаддадовны и двух его любимых собачек остается неясной.
Бобо сжал кулаки и мысленно призвал на Мишу-муддариса гнев великой демоницы. Ашмедай же только потрогал свою челюсть.
Стали показывать торговые ряды.
- Цены на хашиш резко возросли, - докладывал ёшка. - Цены на персик остаются стабильными. Цены на гранаты пока колеблются.
Кадр вдруг резко сменился, и Бобо увидел самого себя.
- Новое правительство объявило в международный розыск шайтана восьмой категории Нурбобо Бобоназарова, чье настоящее имя Ёшка-гуревич.
Бобо обнял Ашмедая и стал вместе с ним тихо сползать на пол.
- Ну, делать нечего, - сказал кот, резко выключая телевизор. - Уговорили. Раз такие дела, придется лететь. А ну-ка садись мне на шею, Иван-гуревич!
- То есть как садись? - слабым голосом спросил Бобо и только потом добавил: - Я не гуревич.
- На шею мне садись. Домой полетишь. Вставай давай, чего разлегся!
Бобо встал и на подгибающихся ножках подошел к коту. Кот уже стоял на четырех лапах.
- Садись и держись крепче - я ведь не люфтганза. Сейчас ты увидишь, что такое русская езда. Живо домчим. Вспомни молодость, шайтан восьмой категории!
- А может, не надо? - спросил Бобо, усаживаясь на мягкий загривок кота и хватаясь за его острые уши.
- Надо! Прощай, Ашмедай! Рыжую шкуру в Пальмовом зале возьмешь. Там тигр один фальшивый ходит, скажешь, что ты на его место поступаешь, я велел. Все! Веди себя хорошо. Поликарпа береги.
- Прощайте! Не беспокойтесь! - радостно крикнул Ашмедай.
Кот сжался, как пружина, скакнул вперед и огромными прыжками понесся через все залы. Ветки хлестали Бобо по лицу, из-под кошачьих лап с визгом бросались врассыпную какие-то мелкие животные.
Выскочив на мраморную лестницу, кот на секунду притормозил: видимо, ощетинился духовно, а потом оттолкнулся всеми четырьмя лапами и взмыл в небо, как реактивный истребитель.
Он сделал прощальный круг над ёшкиным парком, набирая высоту, и широкими зигзагами понесся в восточную сторону.
* * *
У Бобо сразу заложило уши. Он уткнулся пятачком в мягкую кошачью шерсть и зашептал про себя заклинания против ангельских сил. Ох, как нехорошо! Как же нехорошо все получилось! Ну никак нельзя ссыльному летать, да еще так высоко! Правда, это только самому по себе летать нельзя, насчет котов в небесном законе ничего не написано. Но все-таки не дай бог великий Джибрил заметит, ой, что тогда будет, ой, что будет…
Он поднял украдкой голову - посмотреть, не видно ли впереди могучего архангела - и увидел, что кругом непроглядная ночь, а прямо на них несется огромный серебряный шар. Бобо взвизгнул от страха, отпустил на мгновение кошачьи уши и чуть не ухнул в бездну, еле удержался.
- Что ты там ерзаешь, копытный? - сердито спросил кот. - Ты меня с курса сбиваешь!
- Великий шейх! Что там такое впереди?
- Как что? Луна, разве ты не видишь?
- Да нам же не туда, нам на Восточный рынок!
- Ничего! Сто тыщ верст не околица - зато мимо Луны прокатимся. Эх, и пуганем мы сегодня кой-кого!
- Да некого здесь пугать! Пусто на Западном небе!
- Ничего! Сейчас границу с Восточным пересекать будем! Там у вас есть кого пугнуть! Держись!
Пока неслись по пустому Западному небу, кот разогнался так, будто хотел разом допрыгнуть до самых звезд. Но как только промелькнула мимо Луна - вдруг сбился и пошел тише.
- Что такое? Что случилось? - опять забеспокоился шайтан.
- Границу пересекли, - ответил кот. - Небесных камней тут у вас полно, не говоря о бесах. Сейчас почувствуешь.
И Бобо почувствовал. Словно по булыжной мостовой несся теперь Ёшкин-кот, перепрыгивая камни и огибая препятствия. Как ни мягка была кошачья спина, а от тряски у шайтана сразу хвост заболел. Но стоило только взглянуть вперед или назад - и сразу забывал Бобо о всякой боли. Вот оно, родное Восточное небо! Неисчислимыми алыми стаями, роями и облаками несутся по нему бесы, золотыми искрами вспыхивают ангелы…
Шайтан приободрился, пересел повыше и оглянулся, чтобы окинуть взором все Восточное небо. И вдруг окаменел с повернутой головой. Прямо за ними неслось, сверкая, переливаясь и увеличиваясь с каждой секундой, огненное пятно, и Бобо с ужасом различал в его очертаниях пушистые разноцветные крылья. Шайтан перевернулся задом наперед, ухватился за кошачий хвост и застыл беспомощно, не в силах отвести взгляда от этого блеска.
- Что ты меня за хвост таскаешь? - послышался голос кота. - Я же им рулю!
- Оглянись назад, о великий шейх! - призвал Бобо.
Кот, не замедляя бега, чуть повернул голову.
- Ну, и что это за гонщик? - спросил он небрежно.
- Это не гонщик, это великий Джибрил! Горе нам, о шейх! Не уйти нам от него! Пропали мы, пропали! Сбрасывай меня скорей, лети один - Лейлу выручать! Ему только я нужен!
- Еще чего! А вот мы посмотрим, кто тут настоящий летун!
И кот наддал.
Он мчался теперь так, что шайтан трясся мелко-мелко, как припадочный. Но Джибрил все равно приближался с каждой секундой, казалось, ничто не могло остановить его. Совсем ясно видел теперь Бобоназаров и огромные радужно переливающиеся крылья, и неземной белизны одежды.
И вдруг наперерез архангелу метнулось целое облако звездной пыли. Джибрил притормозил, лег на правое крыло и попытался его обогнуть, но с другой стороны налетело на него еще одно облако.
- Бесы! Бесы! - радостно вскричал Бобо.
Бесы рой за роем застилали прямой путь повелителя ангелов. Шайтан видел, как Джибрил ловко, как рыба, виляет меж волнистых стай ополчившихся на него демонов и, зажмурившись, ныряет в их кучевые облака. Он видел, как в ужасе бросаются прочь случайно затесавшиеся в эту бучу золотые искорки. Но вот могучий Джибрил выбрался на пустое место, остановился на мгновение, тяжело дыша, а потом вдруг отчаянно раскинул крылья, ринулся вперед - и исчез в красной пене бесовских ратей.