- Я же говорил. Понятия не имею. Просто… осознал, что могу разговаривать на нём. - Монах встрепенулся при этих словах, но ничего не сказал.
- Ну ладно, - Бревин вновь взял бокал. - Допустим. Я уже могу в это поверить. Но откуда ты вообще узнал, что это мирацу?
- Например, отсюда, - Ользан достал из "кошелька" видавший виды том, полистал его некоторое время и прочёл вслух:
- "Они зовут себя мирацу, что означает "жители двух миров" и обитают среди нас, незаметные, как тень ночью. Они не знают ни законов, ни обычаев, почитают единственного бога, двуликого и смертоносного, и горе тем, кто попадётся на их пути. Подобно тварям неразумным, они движутся по жизни, не оставляя по себе памяти. Иногда проникают к людям, в обличье, сладостном тем, и крадут их любовь. Так восполняют они род свой, поскольку, к счастью для людей, эти существа также смертны." - юноша захлопнул книгу. - Здесь, конечно, много вымысла, но правда, как видите, тоже есть.
- Эй, не убирай! - потребовал шантирец. Его сестра присоединилась к нему. - Оставь нам почитать. Книга, должно быть, очень интересная!
- Да пожалуйста, - Ользан положил книгу на соседний стул. - Только аккуратнее, ради всех богов. Книга очень редкая - видите, ещё рукописная.
- Огромное спасибо хозяйке, - Унэн поднялся со стула и поклонился улыбнувшейся девушке. Остальные мужчины поддержали его. - Кстати, там сегодня карнавал - годовщина обороны города. Кто-нибудь хочет ко мне присоединиться?
- О небеса! - Коллаис подняла руки на головой, изображая ужас. - Опять есть?! Куда в тебя помещается?
Монах сосредоточенно осмотрел свой живот (тот, действительно, нисколько не изменился в размерах после целого дня чревоугодия) и сокрушённо покачал головой.
- Сам не знаю. Но - развлекаться так развлекаться! Ну что, есть желающие?
* * *
В карнавальную ночь им всем не спалось. Возможно, от выпитого и съеденного; возможно потому, что в Паэроне полагалось гулять целую ночь. Как бы то ни было, все трое (монах-таки присоединился к пиршеству под открытым небом) вышли развеяться и сидели на обрыве, глядя на стремительно несущуюся к невидимому отсюда океану речку, Зилону ("могучую").
- Если бы каждый день был таким праздником, - вздохнула Коллаис. Со стороны города доносились звуки музыки и людские голоса.
- Нам скоро бы всё это наскучило, - отозвался её брат. - Я чувствуя себя странно. В воздухе пахнет войной. Каким-то сумасшедшим вновь захотелось править всем миром. А мы сидим тут, беззаботно, словно ничего этого нет.
- Как сказал бы Унэн, если чему-то суждено случиться, стоит ли каждую минуту думать об этом?
- Я вижу, он неплохой учитель, - заметил шантирец, хитро улыбаясь.
- А как же. Всё-таки настоятель монастыря. Не за способность же к выпивке он им стал.
- Настоятель? - поразилась Коллаис, тряхнув головой. Каштановая волна пробежала по её плечам. - Ни за что бы не поверила… А почему ты уверен, что он не… ввёл тебя в заблуждение?
- Не знаю, - пожал плечами художник. - Мне так кажется. И потом - по-моему уже все умеют определять, когда он намерен приврать.
- Может быть, может быть, - отозвался Бревин - чёрный силуэт на фоне багрового, быстро остывающего неба. - В таком случае это для нас большая честь. Интересно, почему же он ходит по всему свету, вместо того, чтобы управлять монастырём?
- Не спрашивал, - признался Ользан. - Надо будет узнать. Действительно, интересно.
В полночь троекратный фейерверк озарил небо над городом. Шантирцы следили за этим, раскрыв рты. У них дома подобное было строжайше запрещено - как и почти вся мало-мальски сильная магия и алхимия. В небе загорались и гасли огромные шары, состоявшие из разноцветных звёзд; проносились целые полотна пламени. Ользан заметил, что салют производился со стен старой крепости, которая, собственно, и выдержала все до одной осады. Несколько минут длилось огненное представление, и вновь музыка и веселье воцарились в городе.
- Все веселятся, - заметил Бревин после долгой паузы. - А мне что-то не по себе. Как-то… холодно. Идёмте-ка домой.
На обратном пути Коллаис взяла Ользана за руку и шла молча до самого дома.
XXII
- Так-так, - задумчиво протянул Сунь Унэн, выслушав в очередной раз рассказ Ользана. - Очень интересно. Что, говоришь, ты при этом чувствовал?
Юноша беспомощно пожал плечами.
- Как я это опишу! Словно… что-то опускается сверху и всё становится понятным. Все языки. Все символы. Всё, что вижу. Потом так же неожиданно проходит.
Монах ожесточённо листал свою тетрадь.
- Не бывает такого, - заявил он решительно несколько минут спустя. - Неожиданно это не возникает. Проходит - возможно, но исключительно потому, что ты теряешь сосредоточение.
Шантирцы слушали этот диалог с большим вниманием. Как обычно, все тренировки они проводили за городом, среди деревьев. Среди людей, пояснил Сунь Унэн, обучаться очень неудобно и чрезвычайно неэффективно. Примером тому, естественно, служил он сам.
- Вот, смотри, - Унэн сложил пальцы рук замысловатой фигурой и, обернувшись к Бревину, неожиданно произнёс что-то на незнакомом языке. Тот вздрогнул, но ответил. Обменявшись с ним ещё парой фраз, Унэн расцепил пальцы и вытер лоб.
- Устал уже, - сообщил он. - Риви, на каком языке я говорил?
- На шантирском, естественно.
- Лаис, правильно?
Девушка недоумённо кивнула.
- Ты что-нибудь понял?
Ользан почувствовал лёгкое раздражение.
- Нет, конечно. Я не знаю этого языка.
- Как трудно этим заниматься… - монах несколько минут сосредоточенно дышал, затем уставился на Ользана и произнёс несколько фраз на незнакомом никому из присутствующих гортанно звучащем языке.
- Понял?
- Ни слова. - Ользан начинал уже сердиться.
- Сиди, - монах поймал его за руку. - Я тут с тобой не в игры играю. Сиди и старайся понять.
После третьего раза Ользан сдерживал себя только невероятным усилием воли. И тут на него нашло то самое состояние.
Сквозь лёгкую дымку проплыли непонятные звуки, издаваемые человечком, а наружу просочилась осмысленная фраза.
- Я хочу… чтобы ты обучился вниманию… - запинаясь, произнёс художник и его отпустило.
Монах сидел с довольным видом, а шантирцы поднялись с земли, словно увидели невесть что.
- Вы видели? - повернулся Унэн к брату с сестрой.
- Ещё как, - произнёс Бревин ошарашенно. - Такой ореол.
- Скорее облачко, - поправила сестра. - Розоватое облачко, которое сгустилось у него над головой.
- На, выпей, - монах протянул ничего не понимающему юноше фляжку и тот послушно глотнул густого вина. - Отдышись.
Спустя минуту всеобщего молчания Ользан заговорил.
- Что это был за язык?
- Ты уже успокоился? - монах с опаской поглядел на юношу и тот подумал, что Унэну вновь захотелось, так скажем, пошутить.
- Слушай, кончай издеваться! - проговорил Ользан возбуждённо, но без злости. - Что это был за язык?
Унэн хихикнул.
- Это не язык. Это набор звуков.
- Ты шутишь! - вырвалось у Бревина. - Ты хочешь сказать, что Олли в состоянии читать мысли?
- Хуже, - монах извлёк из-под накидки помятый листик бумаги. - Прочти.
Бревин молча склонился над листком.
- Похоже на то, что я говорил?
- Вроде бы похоже, - неуверенно подтвердил шантирец. Сестра отобрала у него листок и согласилась. - Да, в точности. И что же?
- Я вчера весь вечер заучивал эту ахинею, - ткнул монах пальцем. - Помните основной принцип перевода с неизвестного языка?
- Вроде бы да, - шантирец наморщил лоб, видимо, вспоминая урок. - Необходимо, чтобы жили живые носители языка и существовали написанные на нём памятники, доступные для чтения. То есть…
- Ну-ну? - поинтересовался монах.
- То есть… да нет, не бывает! Он что, прочёл текст, у которого нет памятников и жив единственный носитель?
- Именно, - кивнул монах. - А ты говоришь, что я издеваюсь! Я сам псионик, причём в некоторых областях неплохой… но этот парнишка меня превосходит во много раз. Причём, не осознавая своей силы. Так что я не зря спросил, успокоился он или нет.
У Ользана по спине побежали мурашки.
- Так значит там, в подземелье…
- Ну конечно! Ты как-то смог встретить мирацу её же оружием. А знание языка было просто последней каплей. Они считают себя неизмеримо выше и сильнее человека, но, видимо, умеют ценить достойных противников.
- Я даже не знаю, как это у меня получилось.
- Я тоже. Но стоять возле вас двоих было страшно. Словно мыши, которая бегает под ногами у сражающихся гигантов. А насчёт того, как получилось… вроде бы один из способов мы выяснили.
- Разозлить меня, - кивнул Ользан.
- Ага, - рассмеялся шантирец. - Или испугать, а также… гм…
- Заткнись, - приказала ему сестра, не повышая голоса.
- Зря смеёшься, - возразил монах. - Ты, к сожалению, совершенно прав. Будь я проклят, если понимаю, откуда Олли черпает такую энергию, но ему как можно скорее надо научиться ею управлять.
- Ты знаешь, как этому можно научиться? - спросил Ользан, поднимаясь на ноги.
- Есть способы, - монах почесал в затылке. - Не знаю, выйдет ли… Но попробуем. Для начала самый простой.
- И в чём он заключается? - с любопытством спросил художник.
- Не скажу, - отрезал Унэн безо всякой улыбки. - Иначе лекарство не подействует. Тем более, что мне за этим придётся прогуляться в соседний город.
- Верхом ездить умеешь?
- В жизни не пробовал, - скривился человечек. - Да мне и не нужно. Как раз за ночь и прогуляюсь. Риви, вставай. Для разнообразия позанимаемся с тобой.
- А мы с тобой, - девушка поднялась и извлекла из чехла пару тренировочных мечей. - Давай, повторим последний урок.
- Ни минуты покоя, - проворчал Ользан, принимая хрупкий на вид, но невероятно прочный деревянный меч.
* * *
Утром следующего дня зной затопил Паэрон; безветрие немедленно подтвердило, что город стоял среди пустыни. Воздух сгустился во влажный, неприятный кисель, что обтекал каждого, кто осмеливался покинуть прохладу жилища.
Коллаис сходила в алхимический магазин и вернулась с книгой, несколько толще той, что принесла вначале.
- Что это? - удивился Бревин, который всё утро упражнялся в метании кинжала.
- Это настоящий список того, что есть у него в лавке. - Девушка принялась уставлять стол разнообразными пузырьками, свёртками, коробочками. Её брат и Ользан смотрели, как на их глазах их обеденный стол исчезает под всевозможными воплощениями алхимического гения.
- Это ж на какую армию ты всё это набрала? - было первым, что произнёс Бревин. Он склонился над столом и, взяв в руки один из пузырьков, принялся рассматривать его. - Что это?
- Это - от животных ядов. Зря ты, кстати, морщишься. От всего того, о чём мы знаем, все эти вещи помогут. Мы же не на прогулку готовимся, а на войну.
- На войну с людьми, - простонал шантирец. - А не с вампирами, драконами и оборотнями. Всё, Олли, плакали наши денежки. Если я хоть что-нибудь понимаю, всё это великолепие стоило как раз всех наших запасов. Да ещё она взяла у кого-нибудь в долг, без сомнения.
Его сестра снисходительно улыбнулась.
- Все наши деньги на месте, - объявила она, усаживаясь рядом. - Какая прохлада! Если бы вы только знали, какое пекло там, снаружи.
- Я готов поверить, что торговец дал тебе скидку, - нахмурился Бревин. - Но в то, что он тебе всё это подарил, прости, не поверю.
- О боги… Похоже, тебе проще всё сразу рассказать. Я продала кое-что из нашей добычи. Отсюда и деньги. Ещё и осталось, кстати.
- Что это ты продала?
- Вот это, - на столе появился тёмно-серый пузырёк с притёртой крышкой. Внутри него переливалась какая-то густая жидкость.
- Что это, будь я неладен? - шантирец поднял флакон и посмотрел сквозь него на солнце. - Какой тяжёлый!
- Небьющееся стекло, - ответила сестра. - Открой да понюхай. Не бойся, не отравишься.
- Ну уж нет, - содрогнувшись, Бревин вернул пузырёк на место. - Пусть кто-нибудь другой нюхает.
- Дай-ка, - Ользан осторожно повернул матовую пробку и положил её на стол. Осторожно наклонился ближе к флакону. - Кровь, что ли? - предположил он растерянно и потянул носом. Едва ощутимый мускусный запах достиг его обоняния. - О небеса! - воскликнул он, поспешно закрывая флакон. - Это её кровь!
- Чья кровь? - шантирец непроизвольно сделал шаг назад.
- Мирацу, - пояснила его сестра. - Теперь мы знаем, зачем они её держали. Ради вот этого.
- На кой им может потребоваться такая кровь? - насторожился шантирец.
- Кто его знает. Чем большими возможностями обладает существо, тем больший толк от частей его тел. Это же аксиома, Риви, ты же читал про алхимию.
- Никогда не буду ей заниматься, - Бревин брезгливо поморщился. - Только представить, с чем придётся иметь дело. Ну и гадость!
- Гадость, говоришь? Тогда тебе лучше не вспоминать, из чего приготовляются мясные блюда, лекарства, и многое другое. Например, ты ешь почки, только успевай добавляй. Сказать тебе, для чего они служат?
- При чём тут это! - возмутился Бревин. - Это всё - обычные вещи. Но зачем, ради всего святого, возиться с такими жуткими тварями? Неужели нет средств попроще?
- Видимо, не всегда есть, - пожала плечами Коллаис. - Кроме того, я же тебя не заставляю всем этим заниматься.
- И сколько он за это дал? - прервал спор Ользан.
- Похоже, всё, что имел, - Коллаис откинулась в кресле с довольным видом. - Бросил все остальные дела, закрыл лавку и полчаса совещался со своими коллегами. Так что, если будем бедствовать, у нас ещё три таких флакона. Ну и кое-что в запасе.
- Во что я ввязался, - тоскливо протянул её брат. Коллаис, молча поднявшись с кресла, вручила ему небольшой пузырёк с кроваво-красным составом внутри.
- Это тебе.
- Что это? - подозрительно спросил Бревин. - Я совершенно здоров. Зачем мне пить это? По-моему, лечебницы более чем достаточно.
- Не валяй дурака, - возразила его сестра. - Ты на свои зубы давно смотрел?
Шантирец промолчал. По какой-то причине у обитателей Шантира быстро портились зубы. Некоторые винили в том воду, некоторые - суровый климат, кое-кто - зловредные колдовские заклятия. Сама Коллаис заплатила более сотни золотых, чтобы один алтионский алхимик помог ей навсегда забыть о зубной боли. Восстановление было долгим и болезненным.
- Пей это по пять капель утром, - велела она. - Иначе через пару лет на тебя смотреть будет страшно.
- Ещё чего!
- Риви, это лекарство изготавливается по сотне флаконов в год. Ты вообще ничего не заметишь. Меня лечили гораздо более простыми средствами, и месяц я не могла по-человечески есть. Будешь пить? Не каждый король в состоянии покупать подобные лекарства.
- Ну ладно, - проворчал шантирец. - Но впредь запомни, что нянька мне не нужна.
- Почему всего по сотне в год? - снова встрял Ользан, которому не понравился тон шантирца. Вид у Коллаис был оскорблённый.
- Если я скажу, из чего это делают, то Риви точно не станет это пить.
- Запах приятный, - объявил шантирец и некоторое время смотрел, как переливается в крохотном флаконе тёмный сироп. Потом осторожно закрыл его, встал и повернулся к сестре, которая смотрела на него с каменным лицом.
- Спасибо, сестрёнка, - шантирец наклонился и поцеловал её в щёку. - Ну не нравится мне алхимия, что уж тут поделать. - И покинул комнату.
- Мальчишкой был, мальчишкой остался, - укоризненно произнесла Коллаис, но глаза её улыбались. Повернувшись к столу, она принялась укладывать снадобья в "кошелёк".
- И всё же, из чего это зубное средство? - не выдержал заинтригованный художник. Коллаис, оглянувшись, наклонилась к его уху и шепнула несколько слов.
После чего наблюдала за Ользаном, который несколько минут не мог справиться с приступом смеха.
- Только не вздумай говорить ему! - услышал он вдогонку, покидая комнату и борясь с икотой.
* * *
- Ну вот, - довольно объявил Сунь Унэн, глядя на своих друзей. - Оружием вы теперь владеете намного лучше. Теперь вам надо научиться лазать по горам.
- Это ещё зачем? - удивился шантирец, поигрывая рукоятью учебного меча.
- Во-первых, вам наверняка придётся пересекать горные участки. Во-вторых, это создаст у вас массу полезных навыков. В-третьих, это только начало программы.
- Что-что? - недоверчиво наклонил голову Бревин. - И сколько, по-твоему, займёт эта твоя тренировочная программа?
- Немного. Года два-три.
Взрыв возмущения был ему ответом.
- Ну ладно, пошутил я, - довольная улыбка на широком лице монаха несколько поблекла. - Несколько недель. Всякую экзотику мы пока оставим в покое, но уметь вести себя в горах и пещерах вам всё равно придётся.
- Чего ради придётся? - возмутилась Коллаис. - Прекращай шутить, Унэн. Можно подумать, у нас есть столько времени!
- Приятель Рамдарона, которого вы ищете, - сухо пояснил монах, опираясь на посох из тёмного дерева, - пропал где-то в пещерах. Высоко в горах. Этого достаточно?
- Достаточно, - ответил наконец Бревин. - С этого и надо было начинать.
- Если бы я не сказал про несколько лет, - возразил монах, - вы бы ни за что не согласились на три недели. Ладно, полчаса перерыва. Олли, иди-ка сюда. Я тут принёс кое-что для тебя.
"Кое-что" оказалось бутылочкой - не более чем на два-три глотка - в которой плескалась прозрачная жидкость.
- Что это? - подозрительно спросил юноша, поднимая глаза на Унэна. Тот печально закатил глаза.
- Когда же вы перестанете ожидать от меня подвоха. Это то, что поможет тебе справляться с твоими… талантами. Возможно, некоторое время будет чуть-чуть кружиться голова.
- Ну ладно, - юноша с сомнением принял сосуд и долго смотрел на состав. - Надеюсь, что ты не ошибаешься.
Все следили, как Ользан залпом выпил содержимое бутылки и поморщился. Затем встал, прислушиваясь к своим ощущениям. Немного звенело в ушах. В остальном ничего не изменилось.
- Превосходно. А это - монах подал ему видавший виды свиток, - будешь читать трижды в день, по сто раз. Ничего не поделать, всё это отнимает время.
- Фу-у-у… А я пока отдохну, - монах сшиб с дерева крохотное кислое дикое яблочко и с наслаждением улёгся в тени дерева. - Если засну, разбудите меня к обеду!