- Вас как будто удивило, что я так пространно описывал путь Бурова к санаторию и его появление там? Но это не моя фантазия, все было именно так. Откуда я это знаю? А вот знаю. Вы ведь не спросили меня, чем я занимался в то время, как Буров точил свое ожерелье. А я делал вещь довольно интересную - психофазосовместитель. Для простоты я назвал его синтезатором образов. Вы о нем ничего не слышали, потому что Комиссия по изобретениям сочла целесообразным и этически возможным применять его лишь в очень редких случаях. Но тогда я еще только испытывал свое изобретение и ни о каких комиссиях не помышлял, потому, не задумываясь, и использовал его в санатории. Мне казалось, что если я смогу оказать Степану хоть какую-то помощь, то рассуждать о том, удобно или неудобно пользоваться прибором, будет просто бессмысленно.
Да и вообще полезность этого изобретения не вызывала у меня сомнения: прибор, способный читать мысли, для врачей и ветеринаров вещь незаменимая. Хотя, если быть точным, мысли читать при помощи синтезатора образов нельзя, потому что мыслим мы чаще всего не фразами, а образами. Вот эти-то образы, используя психофазосовместитель, и можно проецировать на мозг исследователя.
Прибор этот, размером не больше кулака, лежал у меня в кармане и во время разговора с Андреем Владимировичем. Мне ничего не стоило покрутить ручку и настроиться на его мозг, что я и сделал. Сначала я ничего не мог понять из тех отрывочных образов, что возникли перед моим внутренним взором, но потом кое-что стало проясняться.
Мы шли по парку и о чем-то разговаривали - это был первый, реальный план. На втором плане возникла большая комната, наполненная светло-серыми приборами. Я - то есть не я, а Андрей Владимирович стоял около дозирующей установки, ожидая, когда очередная партия препарата будет развешена и запакована. Словно чувствуя мое нетерпение, огоньки на приборной панели перестали мигать, секретный щиток сдвинулся, и готовые ампулы одна за другой заскользили по желобу.
Второй план смазался, а потом я увидел себя входящим в палату Веры Буровой. Крышка ложа-саркофага отъехала в сторону, в ладони у меня оказалась одна из ампул. Я прилепил ее на руку Вере чуть повыше локтя, проследил, чтобы лекарство всосалось под кожу, и снял пустую скорлупку. Перед глазами побежали ряды формул, и я очутился в операторской, смежной с палатой. Там я проверил показания приборов, готовность облучателя, работу самописца, фиксирующего малейшие колебания в состоянии больной, и подошел к стерилизатору, похожему на большой аквариум. Здесь все было в порядке и в проверке не нуждалось, но я не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться изумительным цветом камней ожерелья, лежащего в желтоватом растворе.
"…Мне нравится легенда об ожерелье, но главным в ней, мне кажется, все-таки должен быть человек, а не холодные камушки. С какой бы далекой планеты они ни были привезены", - вернул меня в парковую аллею голос Андрея Владимировича.
Я согласно кивнул, мы подошли к выходу из парка, и, поскольку ничего больше Андрей Владимирович говорить не собирался, я поблагодарил его за содержательную беседу. На языке у меня вертелся вопрос: зачем врачу понадобилось сочинять сказку про ожерелье, место которому он отвел не на шее больной, а в стерилизаторе, - но я промолчал. В конце концов, я сам иногда люблю подбавить тумана для выразительности. - И, уставившись вдаль, Звездный Волк начал мерно поглаживать свою замечательную бороду.
- Да-а-а… - растерянно протянул длинный парень с черными и прямыми волосами до плеч. - Вот, значит, как на самом деле было… Я знал, что других чистильщиков вылечили сепаратином-14, но был уверен, что Буровой помогло именно ожерелье.
Остальные слушатели тоже смотрели на Звездного Волка с неодобрением, они были разочарованы.
- Значит, все привезенные с Зейры ожерелья - никому не нужные побрякушки? - спросила белокурая девушка, отодвигаясь от Звездного Волка.
- Ну почему же ненужные? Красивые ювелирные изделия, женщинам нравятся, мужчинам тоже - смотрят на них и глаз оторвать не могут. А положительные эмоции чем не лекарство? Впрочем, что это мы всё про ожерелья да про ожерелья? Давайте я вам лучше свой синтезатор образов продемонстрирую. Где-то здесь должен быть желтый портфель…
Портфель нашелся сразу, и все же, когда Рэд достал из него небольшую коробочку, похожую на фон связи, ни одного человека рядом с нами не осталось.
- Куда это они разбежались? - поднял на меня удивленные глаза Звездный Волк.
- Кому хочется, чтобы его мысли, пусть даже самые благородные и в виде образов, становились достоянием других? - спросил я, тоже испытывая великое желание куда-нибудь улизнуть.
- Но почему никто не захотел понять принципы работы прибора, если уж не воспользоваться им? Казалось бы, юношеская любознательность…
Я пожал плечами. Никогда не замечал за Рэдом припадков наивности.
- Хм… Значит, Комиссия правильно решила не давать хода моему изобретению.
- А ты сомневался?
- Сомневался. Но не настолько, чтобы утаить один из приборов для корыстных целей, - усмехнулся Рэд, заметив, что я с опаской поглядываю на маленькую коробочку в его руке. - Это обычный фон связи.
- Понятно, - сказал я с сомнением.
- Ну да, мне захотелось проверить выводы Комиссии и заодно разогнать почтенную публику.
- Зачем? - удивился я, зная, что мой друг любит потешить свое тщеславие.
- Затем, что я уже перегрелся и сейчас самое время пойти поплавать. Ведь мы сюда ради этого пришли? Кроме того, мне сегодняшняя публика не понравилась. Ну, идем?
Мы направились к пенной полосе прибоя.
- Они не понравились мне потому, что никто не спросил, по какой причине сепаратин начали давать именно Вере. Кстати, не сепаратин-14 - его тогда еще не было, - а сепаратин-11.
- Наверно, сразу не сообразили спросить.
- Молодежь должна соображать сразу. Это мне или тебе простительно… - недовольно проворчал Рэд.
На мой взгляд, к умудренным жизнью старцам нас причислять еще рано, но вместо того, чтобы спорить по этому поводу - а поспорить Рэд ой не дурак, - я спросил:
- Так почему же действие лекарства проверяли именно на Буровой?
- Ей неожиданно стало лучше. Лучше, чем всем остальным больным. Чтобы сломить болезнь, необходим был небольшой толчок.
- Значит, ожерелье все же подействовало?
Я так и не понял, то ли гул прибоя заглушил мой вопрос и Звездный Волк его не услышал, то ли он посчитал излишним ставить точку над "i" своим ответом. А может, толком и сам не знал, пора ли ее ставить.
Отшельник
- Ты никогда не удивлялся тому, что на Земле теперь почти нет лысых?
Я пожал плечами.
- Наверно, изобретено средство, предотвращающее облысение или восстанавливающее волосяной покров. Не думал над этим вопросом. И потом, почему же нет? Я видел…
- Увидеть лысого теперь можно крайне редко, а раньше их на Земле было великое множество. Ну, раз ты этим вопросом не интересовался, то о панцироносцах, наверно, не знаешь.
- Погоди, погоди, что-то знакомое…
Я попытался вспомнить, где мне приходилось слышать это название, но не смог. Непонятно, с чего это Звездный Волк заинтересовался лысыми, сам он, кажется, на недостаток волос никогда не жаловался, шевелюра у него дай Бог всякому.
- Ладно, не мучайся. Панцироносцы - это животные, похожие на земных муравьедов, только одетые в броню, они водятся на второй планете Фи-17. Сама-то планета ничем, кроме бесконечных пустынь, не примечательна, но панцироносцы заинтересовали ученых, а потом и широкую общественность. Из их жира впервые было получено эффективное средство, восстанавливающее рост волос. На планете поставили Базу, и в течение ряда лет ее сотрудники занимались добычей жира этих животных, одновременно работая над созданием препарата, способного его заменить. Раз в год на планету, названную каким-то шутником Нелысью, прилетал корабль, доставлял почту и забирал готовую продукцию. Со временем заменитель жира панцироносцев был найден, и планета опустела.
Рэд с беспокойством взглянул на Гастель и, кивнув на прозрачную стену с плывущими в глубине цветными фигурами, попросил:
- Не мог бы ты поставить что-нибудь более спокойное?
- Сейчас.
Стараясь не выказать своего удивления, я щелкнул переключателем, расположенным в подлокотнике кресла.
Оранжево-зеленая гамма стены изменилась на желто-голубую, скорость движения цветных фигур уменьшилась, формы их стали мягче.
- Спасибо.
Звездный Волк еще раз украдкой взглянул на Гастель, пошевелил мощными плечами и откинулся на спинку кресла.
- Я так подробно рассказываю про Нелысь потому, что примерно год назад меня вызвали в Управление и предложили слетать на эту планету. Оказывается, химики, изготовившие заменитель жира панцироносцев, поторопились. По прошествии времени выяснилось, что у некоторых людей, использовавших синтезированное средство, волосы опять выпали, тогда как препарат, изготовленный из натурального жира, рецидивов облысения не давал. Было решено продолжить исследования панцироносцев, и мне поручили привезти с Нелыси законсервированные запасы их жира, что были оставлены там за ненадобностью. Ты знаешь, Базы на покинутых планетах не демонтируют - нерационально.
Я кивнул.
- Сам понимаешь, я транспортник, извозчик, как нас называют, и маршрутов не выбираю - куда пошлют, туда и лечу, мне в общем-то все равно. Но это направление меня не порадовало: у каждого извозчика есть свои любимые грузы, трассы и районы. Еще меньше меня обрадовало известие о том, что на Нелыси сейчас живет и работает Отшельник. О панцироносцах ты не слышал, но об Отшельниках, по-моему, знать должен.
Я снова кивнул. Об Отшельниках - людях, по тем или иным причинам покинувшим Большой Мир, я, конечно, слышал. Тема эта неоднократно обсуждалась даже на Большом Совете, и хотя каждый раз возникали бурные споры, решение Совета оставалось неизменным: если человек стремится к одиночеству, не следует ему мешать. Вероятно, решение это было правильным, потому что большинство Отшельников рано или поздно возвращались к людям.
- Корнель Уоттер обосновался на Нелыси лет восемь назад, и у меня не было ни малейшего желания нарушать его одиночество. Я намекнул об этом в Управлении, но меня успокоили, сказав, что о предстоящем визите Отшельник предупрежден и возражений не имеет. Мне только необходимо взять для него кое-какие приборы и материалы. Если у меня есть желание, я могу ознакомиться со списком предметов, запрошенных К. Уоттером, если же такового не имеется, мне следует грузить "Незабудку" и отправляться на Нелысь.
Отшельники иногда сами прилетают за необходимой аппаратурой, и просьбы их обычно удовлетворяют, к тому же Бюро доставки уже запаковало все заказанное Уоттером в контейнеры и, значит, ничего особенного там быть не могло. Я переправил груз на "Незабудку" и стартовал на Нелысь.
Звездный Волк замолчал, уставившись в видеостену.
Я не узнавал своего друга. Начать хотя бы с того, что, долетев на обратном пути до Луны, он связался со мной, перед тем как лечь в пятичасовой карантин, и попросил встретить его на Земле. Уже это было ни на что не похоже - Рэд обожал неожиданности и норовил сваливаться на своих друзей и знакомых как снег на голову. К тому же встречающих и провожающих он терпеть не мог.
Внешне он, правда, почти не изменился, разве что с лица сошел загар и резче стали морщины, идущие от крыльев носа к углам рта, но было видно, что он чувствует себя не в своей тарелке. Казалось, он напряжен и растерян одновременно, словно что-то, с чем он справиться не в силах, гложет его изнутри. Впрочем, я не припомню задачи или ситуации, с которой Звездный Волк не справился бы.
Одно то, что, встретившись со мной в Космопорте, он категорически отказался от каких бы то ни было мероприятий, заявив, что хочет посидеть в тихом месте и надеется получить от меня дельный совет, было событием из ряда вон выходящим. Посидеть в тихом местечке! И это предлагает он, который от таких мест всю жизнь шарахался, как гроссмейстер от компьютера, и любое самое тихое место превращал в шумное! Да еще хочет получить совет, ха-ха! Я был свидетелем тому, как он охотно дает советы другим, но не слышал, чтобы сам он пользовался когда-нибудь чужими.
Наконец, что за девушку привез с собой Звездный Волк? Ради нее он прервал рассказ и попросил заменить свою любимую "бодрящую" светозапись "успокаивающей", а это говорит о многом. Раньше он подобную светопись не выносил, утверждая, что она годится только для слабонервных. Но Рэд - Ромка Стамов, позднее Роман Эдуардович, а еще позднее Звездный Волк - никогда не любил слабонервных, уверяя, что нервы в наш век - привилегия художников и композиторов.
Девушка была симпатичная - слов нет, и неудивительно, что, встретив ее, Звездный Волк изменил своей привычке заводить романы исключительно на Земле. Более того, она была не просто симпатичной, а красивой, и эта красота почему-то меня тревожила. Впрочем, настоящая красота и должна поражать.
Я взглянул на Гастель, молчаливо сидящую в кресле в противоположном углу комнаты и задумчиво потягивающую через соломинку фруктовый коктейль. Казалось, она забыла о нас, целиком занятая своими мыслями.
- Итак, я аккуратно посадил корабль на приготовленную площадку и стал ждать Уоттера, - продолжал Звездный Волк. - Минут через тридцать из-за песчаных барханов выполз неуклюжий, похожий на гигантскую черепаху вездеход и начал неслышно подкрадываться к "Незабудке".
Корнель Уоттер оказался высоким человеком лет пятидесяти, с могучим подбородком и темными бархатными глазами. Крепко пожав мне руку, он осведомился о том, как проходил полет, и предложил отправиться прямо на Базу, отложив разгрузку "Незабудки" на завтра. Мне не хотелось задерживаться на Нелыси, но я согласился. Я подумал, что, вероятно, Уоттеру будет приятно посидеть и поболтать со мной - все же он восемь лет живого человека не видел.
Пока вездеход медленно полз по рыжим барханам, Уоттер сообщил, что запасы жира панцироносцев сохранились великолепно и можно хоть завтра начать их погрузку. Он расспросил меня о Земле, хотя, как выяснилось, обо всех важных событиях был великолепно осведомлен благодаря передачам Всеобщего Информатора. Бодро начавшаяся беседа стала постепенно угасать, словно у Уоттера кончился завод, и, когда вдалеке показалось здание Базы, он совсем замолчал.
База, как я и ожидал, оказалась стандартным модулем из пяти этажей, рассчитанным на тридцать человек, этакая двояковыпуклая линза, опирающаяся на обод, плавно переходящий в восемь опорных колонн. Уоттер загнал вездеход по опустившемуся пандусу в ангар на первом этаже и пригласил меня в кают-компанию. Он старательно играл роль гостеприимного хозяина, но у него это выходило из рук вон плохо.
Мы поднимались по лестнице в жилой этаж, когда Уоттер сказал: "Вероятно, кое-что на Базе покажется тебе странным, но ты не удивляйся".
Фраза была непонятная. Впрочем, иного я от Отшельника и не ожидал и хотел уже ответить, что меня вообще трудно чем-либо удивить, но в этот момент мы подошли к кают-компании. Уоттер распахнул передо мной дверь, из комнаты донесся смех.
Я шагнул вперед и очутился в шумной компании, состоящей из шести женщин и пяти мужчин.
При моем появлении смех стих, из-за длинного стола поднялся стройный мужчина с лицом юного бога и провозгласил: "Пожирателю пространства, Топтателю космических дорог и Асу скоростных перевозок, именуемому Звездным Волком, ура!"
Все поднялись со стульев и хором закричали "Ура!".
Я опешил, попятился и тут же услышал шепот Уоттера: "Я ведь предупреждал тебя!" - и увидел его лукавый глаз. Делать было нечего, и, шагнув вперед, я громко поприветствовал всех присутствующих, пожелав им интересной работы, счастливой жизни и приятного аппетита.
Уоттер выступил из-за моей спины: "Вот и отлично! Официальная часть закончилась, можно садиться за стол".
Усадив меня в торце стола, сам он так стремительно направился к противоположному, что я не успел ничего спросить и сказать.
Разговоры, прерванные нашим появлением, возобновились. Я хотел прислушаться к ним, но ближайшие соседи засыпали меня вопросами о Земле, о полете, они подкладывали мне свежий салат, выращенный в местной оранжерее, угощали фирменным соусом, который готовят только на Нелыси, подливали синтезированные здешним агрегатом питания соки.
Девушка, сидящая по правую руку от меня и назвавшаяся Стиной, щебетала о протозондах, которые я должен был привезти для продолжения и успешного завершения ее работы, а мужчина слева, отрекомендовавшийся Виктором Савиным, убеждал помочь ему развернуть запасные энергоблоки, сетуя на то, что все сотрудники Базы - чересчур занятые люди.
Звездный Волк вздохнул, взял со столика диктофон и принялся крутить его в руках.
- Я был настолько удивлен этой компанией, что сначала подумал, уж не ошибся ли ненароком планетой, но окружающие с определенностью говорили, что это Нелысь. Потом я подумал, что, возможно, ошибся временем, - пилоты Дальнего Космоса любят пошутить на этот счет, и порой их шутки сильно смахивают на правду. Но меня здесь ждали - значит, и со временем все было в порядке. Тогда я предположил, что раззявы из Управления просто забыли мне сообщить, что Отшельник расстался с одиночеством и исследования на Нелыси ведет экспедиционная группа. Версия не такая уж дикая, если учесть, что порядка в нашем Управлении не было с момента его основания.
Спрашивать у соседей, в какой экспедиции они работают, было неудобно, разговор их подтверждал мою гипотезу, а детали всегда со временем проясняются. Однако два обстоятельства все же меня смущали: первое, что Уоттер не познакомил меня с присутствующими, а второе, что окружающие люди были очень уж красивы. Мужчины как на подбор широкоплечие, с мужественными правильными лицами и перекатывающимися под одеждой мускулами, женщины - женственны, изящны и обаятельны. Все как одна.
- Ну, знаешь… - попытался я прервать Звездного Волка, но тот махнул рукой, прося не перебивать.
- Знаю. Ты хочешь сказать, что все это - в порядке вещей, а я говорю: нет. И я это сразу почувствовал, но объяснить не мог.
Я перехватил его взгляд, брошенный на Гастель, и не стал спорить.
- Словом, я кое-как поддерживал беседу, разглядывая сидящих вокруг стола и пытаясь понять, почему они кажутся мне какими-то знакомыми и похожими друг на друга. Обед кончился, а я так и не пришел ни к какому выводу. Уоттер, подойдя ко мне, поинтересовался, не нуждаюсь ли я в чем-нибудь, но видно было, что он спешит, и я не стал его задерживать. Глупо спрашивать, почему все здесь присутствующие напоминают мне кого-то и кажутся в чем-то похожими один на другого.
Соседка справа ушла, зато Виктор Савин вцепился в меня мертвой хваткой, и не оставалось ничего другого, как пойти помогать ему ставить запасные энергоблоки. Мы уже выходили из дверей кают-компании, когда к нам подошла девушка в ярко-алом сарафане и предложила показать мне Базу.
- Нет-нет, Раули, не отнимай у меня рабочие руки. Часа через два наш гость, конечно, воспользуется твоим любезным предложением, но не сейчас, - взмолился Виктор, и мы двинулись в энергоотсек.
Я откликнулся на его просьбу не только из-за естественного желания помочь, но и потому, что надеялся во время работы выяснить интересующие меня детали.