Корабль дураков
Пробуждаясь, медленно, скованный, с распростертыми руками и ногами на стальном столе, с ярким светом, бьющим в его желтые глаза и проникающим, как стальные иглы, в мозг, Сет мягко стонет и пробует, насколько крепко он связан.
Его оружие исчезло, а бледный свет в углу может быть звездным жезлом; башмаков, которые могут ходить по всему, чему угодно, вообще не видно.
- Привет, Разрушитель, - говорит носитель перчатки. - Тебе повезло, что ты выжил в этой битве.
- Мадрак?.. - спрашивает он.
- Да.
- Я не могу тебя видеть. Этот свет…
- Я стою позади тебя, и свет этот горит только с той целью, чтобы ты не мог использовать темпоральную фугу с тем, чтобы покинуть этот корабль дураков до тех пор, пока мы не разрешим тебе этого.
- Я не понимаю.
- Битва внизу все еще жуткая. Я сейчас наблюдаю за ней через иллюминатор. Похоже на то, что ты побеждаешь. Через мгновение опять ударит Молот Разбивающий Солнце, и ты, конечно, избежишь этого удара, как и в прошлый раз, с помощью темпоральной фуги. Вот почему мы смогли подобрать тебя несколько минут тому назад, совсем как Анубис сделал это тысячу лет тому назад. Тот факт, что ты здесь появился, говорит о том, что сейчас должно произойти. Ну, вот! Озирис отпускает тетиву, и Молот начинает свой спуск… Анубис! Что-то не так! Смотри, происходят какие-то изменения! Молот… он… исчез…
- Да, вижу, - слышится знакомый, отрывистый, как лай, голос. - И Озирис тоже исчез. Железный Генерал - это был он.
- Что же нам теперь делать?
- Ничего. Вообще ничего. Получилось даже лучше, чем мы смели надеяться. То, что Сет все-таки появился здесь с помощью фуги, говорит о том, что должен произойти какой-то космический катаклизм. Разве я не прав, Сет?
- Да.
- Твой последний удар, несомненно, уничтожил мир.
- Вероятно. Я не остался, чтобы посмотреть.
- Да, вот он раскалывается, - говорит Мадрак.
- Великолепно! Теперь у нас есть Сет, от Озириса мы избавились, а Железного Генерала, который мог бы нас преследовать, больше не существует. Тот теперь находится именно в том положении, в котором нам нужно.
- Хайль, Мадрак, новый повелитель Дома Жизни!
- Спасибо, Анубис. Я не думал, что этого будет так легко добиться. Но что с Безымянным?
- Ну уж на этот раз он наверняка должен погибнуть. А, Сет?
- Не знаю. Я нанес удар, используя всю силу жезла.
- Значит, все в порядке. А теперь выслушай меня, Сет. Мы не желаем тебе зла и не собираемся причинять вред твоему сыну Тоту. Мы спасли тебя, когда ты был беспомощен и мог погибнуть…
- Тогда зачем вы меня связали?
- Потому что я знаю твой характер и твое могущество, и я хотел договориться с тобой, прежде чем освободить тебя. Ты просто мог не дать бы мне объясниться, вот я и застраховал себя на всякий случай. Я хочу договориться через тебя с Тотом.
- Лорд! - кричит Мадрак. - Посмотрите на обломки планеты. На них надвигается чудовищная тень.
- Это Тайфун!
- Да. Интересно, что он делает?
- Ты знаешь что-нибудь, Сет?
- Это значит, что он потерпел неудачу и что-то среди руин Безымянного все еще плачет в ночи. Тайфун заканчивает то, что я начал.
- Появился огонь, повелитель, и… нет, я не могу смотреть на эту пустоту, которая появляется…
- Скагганакская пропасть!
- Да, - говорит Сет. - Тайфун - это и есть Скагганакская пропасть. Он выкидывает Безымянного из Вселенной.
- Кто такой Безымянный?
- Бог, старый бог, который, я в этом уверен, не видел вокруг себя ничего божественного.
- Я не понимаю… - говорит Мадрак.
- Он шутит. Но как же Тайфун? Что нам с ним делать?
- Может быть, вам не придется ничего с ним делать, - говорит Сет. - То, что он совершил, скорее всего, кончится тем, что и он будет изгнан из этой Вселенной.
- Тогда мы выиграли, Анубис! Мы выиграли! Тайфун был единственным, кого ты боялся, ведь так?
- Да. Теперь Средние Миры навечно будут в моих руках.
- И в моих, не забывай этого!
- Конечно. Ну так что, Сет, смотри, как перемещаются звезды. Ты присоединишься к нам? Ты станешь правой рукой Анубиса. Твой сын может быть Регентом. Он может сам решать, чем будет заниматься, потому что я не в силах понять всей его мудрости. Что ты скажешь на это?
- Я должен подумать, Анубис.
- Ну конечно, сколько угодно. Однако не забывай, что я сейчас неуязвим.
- А ты не забывай, что я победил бога в битве.
- Он не мог быть богом, - говорит Мадрак, - иначе его нельзя было бы победить!
- Нет. Ты видел его в самом конце. Ты был свидетелем его силы. И даже сейчас он не умер, а только в изгнании.
Мадрак опускает голову и закрывает лицо руками.
- Я тебе не верю! Я не могу…
- Но это правда, и ты принимал в этом участие, продажный священник, хулитель, еретик.
- Замолчи, Сет! - прикрикивает Анубис. - Не слушай его, Мадрак. Он видит твои слабости, как и слабости всех тех, кто имеет с ним дело. Он хочет втянуть тебя в сражение иного рода, где тебе придется бороться с самим собой и быть побежденным тем чувством вины, которое он тебе внушит. Не обращай на него внимания.
- Но что, если он говорит правду? Я стоял и смотрел, как уничтожают Бога, и ничего не предпринял… даже выгадал в результате…
- Вот это справедливо, - говорит Сет. - Вина в основном моя, но по крайней мере я с гордостью несу ее. Однако и ты был моим соучастником. Ты стоял и смотрел, думая о своей выгоде, когда Он, которому ты служишь, был избиваем, когда Он стоял на коленях…
Анубис наносит ему страшный удар, который рассекает щеку.
- Насколько я понимаю, ты уже подумал и это твой ответ: ты пытаешься обратить Мадрака против меня. Но у тебя это не получится. Не так уж он глуп, как ты думаешь, правда, папаша?
Мадрак не отвечает, но продолжает глядеть в иллюминатор.
Сет пытается освободиться, но у него ничего не получается.
- Анубис, нас преследуют!
Анубис отходит от Сета, исчезает в темноте. Сильный свет продолжает бить прямо в глаза Сета.
- Это Колесница Десяти, - говорит Анубис.
- Леди Изида? - спрашивает Мадрак. - Зачем она следует за нами?
- Потому что Сет когда-то был ее любимым. Возможно, и сейчас тоже. Ну что, Сет, не поделишься?
Но Сет не отвечает.
- Как бы там ни было, - говорит Мадрак, - она приближается. Много ли сил у Ведьмы? Может она чем-нибудь повредить нам?
- Не знаю, как там насчет ее силы, но она боялась своего старого Лорда Озириса, избегая его много столетий - а уж у меня сила никак не меньше, чем у Озириса. Нас не победит какая-то женщина, тем более что мы уже зашли так далеко.
Мадрак наклоняет голову, что-то бормочет и начинает бить себя кулаками в грудь.
- Прекрати это! Ты смешон!
Но Сет смеется, и Анубис с рычанием поворачивается к нему.
- Я вырву твое сердце!
Но Сет поднимает свою окровавленную левую руку, которую он только что освободил, и держит ее перед собой…
- Только попробуй, собака! Одна твоя рука против моей! Твой посох и любое другое оружие - против левой руки Сета! Подойди ближе!
Глаза его сверкают, как солнца-близнецы, и Анубис отступает назад, вне пределов, куда может достать рука Сета.
Свет продолжает вращаться и сверкать.
- Убей его, Мадрак! - кричит Анубис. - Он больше нам не нужен! На тебе перчатка, управляющая энергией! Он не сможет выстоять против нее.
Но Мадрак отвечает:
- Прости меня, Сущий или Существующий, Где бы Ты Был или Не Был, за мои проступки и дела, которые я делал или не делал, или должен или не должен был делать, за то, что только что произошло, - говорит он, все еще ударяя себя в грудь. - И в том случае, если…
- Тогда дай перчатку мне! - кричит Анубис. - Быстро!
Но Мадрак продолжает говорить, не слыша его.
Весь шар начинает дрожать, а так как маги и поэты умеют прекрасно это делать, то двойная дверь со множеством запоров распахивается, и входит Брамин.
Он машет в воздухе своей тростью и улыбается.
- Как поживаете? Как поживаете?
- Свяжи его, Мадрак! - кричит Анубис.
Но Брамин идет вперед, а Мадрак смотрит в окно и что-то бормочет.
Тогда Анубис поднимает свой посох.
- Ангел Седьмого Поста, Падший, изыди! - говорит он.
- Ты пользуешься моим старым титулом, - говорит Брамин. - Теперь я Ангел Дома Мертвых.
- Ты лжешь.
- Нет. Согласно назначению Принца, я сейчас занимаю твой прежний пост.
Мощным рывком Сет освобождает правую руку.
Брамин играет подвеской Изиды, и Анубис пятится от него.
- Мадрак, я велю тебе убить этого человека! - кричит он.
- Брамина? - удивляется Мадрак. - О нет, не Брамина. Он хороший. Он мой друг.
Сет освобождает свою правую ногу.
- Мадрак, если ты не желаешь убивать Брамина, тогда подержи Сета!
- Тот, кто, возможно, Отче Наш и кто, может быть, сущий на небесах… - монотонно тянет Мадрак.
Затем Анубис обнажает клыки, рычит и наставляет на Брамина свой посох, как базуку.
- Ни шагу дальше, - объявляет он.
Но Брамин делает еще один шаг.
Ярчайшая вспышка света освещает его, но красные лучи из подвески гасят его.
- Слишком поздно, пес, - говорит он.
Анубис кружит, продвигаясь ближе к иллюминатору, у которого стоит Мадрак.
Сет освобождает свою левую ногу, потирает ее, встает.
- Ты, труп, - говорит Сет и идет вперед.
Но в эту самую минуту в Анубиса вонзается острие ножа Мадрака, протыкая шею сзади и проходя насквозь.
- Я не хотел зла, - говорит Мадрак, - так я честно оплачиваю свою вину. Собака совсем запутала меня. Я раскаиваюсь. Я дарю вам его жизнь.
- Ты глупец! - говорит Брамин. - Я хотел взять его в плен.
Мадрак начинает плакать.
Короткими струями кровь течет из Анубиса на пол шара.
Сет медленно опускает голову и потирает глаза.
- Что дальше? - спрашивает Брамин.
- … да святится Имя Твое, если у тебя есть Имя и желание, чтобы его святили… - продолжает тянуть Мадрак.
Сет не отвечает, закрыв глаза и погрузившись в сон, который продлится много дней.
Фемина экс-машина
У нее большой живот, потому что она тяжела ребенком, и она лежит внутри машины. Стена комнатки отодвинута в сторону. Провода отпадают с ее головы и спины, разрывая ледяную логику, ячейки памяти, вожделение сексокомпа, трубки для внутривенного питания. Она депрограммируется.
- Принц Гор…
- Мегра, отдыхай.
- Ты снял с меня заклятье.
- Кто сделал с тобой эту ужасную вещь?
- Ведьма Лоджии.
- Мать! Она всегда была дикаркой, Мегра. Мне очень жаль.
Он кладет на нее свою руку.
- Но почему она так поступила?
- Она сказала мне то, чего я не знала: что я тяжела ребенком Сета и что именно по этой причине…
- Сет!
И пальцы Гора впиваются в металлический стол и тут его поверхность.
- Сет… Он взял тебя силой?
- Не совсем.
- Сет… А что ты чувствуешь по отношению к нему сейчас?
- Я ненавижу его.
- Этого вполне достаточно.
- Ему совершенно безразлична жизнь…
- Я знаю. Я не буду больше расспрашивать тебя о нем. Ты отправишься со мной в Дом Жизни, Мегра из Калгана, и останешься там навсегда.
- Гор, Гор, я боюсь, что мне придется рожать здесь. Я слишком слаба, чтобы отправиться в далекий путь, а мое время очень близко.
- Ну что ж, быть по сему. На некоторое время мы останемся на этом месте.
И она хватается обеими руками за живот и закрывает свои глаза кобальтового цвета. Свет машины заставляет щеки ее пылать алым румянцем.
Гор сидит рядом с ней.
Скоро она выплачется.
Свадьба между Раем и Адом
Цитадель Марачека, безлюдная, с людьми, опять безлюдная. Почему? Послушайте…
Сет твердо стоит на ногах и смотрит на чудовище, которое кидается на него.
Долгое время сражаются они там, во дворе Цитадели.
Затем Сет ломает ему позвоночник, чудовище лежит на земле и стонет.
Глаза его сверкают как солнце, и опять он поворачивается, собираясь идти туда, куда направляется с самого начала.
Тогда Тот, его сын, его отец, Принц Имя Которому Тысяча, опять открывает бутылку с мгновенно растущими чудовищами и берет оттуда еще одно семя.
Он кидает его в пыль, и еще одно чудовище вырастает под его рукой и кидается на Сета.
Глаза Сета, сверкающие сумасшествием, падают на это новое создание, и опять начинается сражение.
Стоя над трупом, Сет наклоняет голову и исчезает.
Но Тот следует за ним, кидая все новых и новых чудовищ, и духи Сета и чудовищ, с которыми он сражается, яростно проносятся в мраморной памяти, что была разрушенным и восстановленным Марачеком, самым древним городом.
И каждый раз, когда Сет уничтожает чудовище, он опять обращает взгляд в то пространство, в тот момент, когда он бился с Безымянным и уничтожил мир и где встает на дыбы и сверкает темная тень лошади его сына, и он пытается попасть в то пространство в тот момент, еще до аннигиляции планеты.
Но Тот следует за ним, отвлекая его чудовищами.
И все это потому, что Сет - это разрушение, и он уничтожит самого себя, если под рукой или в поле зрения, во времени или пространстве не окажется чего-нибудь другого. Но Принц мудр и понимает это. Вот почему он следует за своим отцом по этому темпоральному пути к алтарю аннигиляции, пробудившись из транса битвы с Тем Что Плачет в Ночи. Потому что Тот знает: если ему удастся отвлечь его достаточно долгое время, возникнут другие проблемы, которые потребуют внимания Сета. Ведь проблемы возникают всегда.
Но сейчас они двигаются сквозь время, заполняя, возможно, все время, начиная с этого момента: мудрый Принц и его враг - смертоносный отец-сын, всегда обходя стороной пропасть, которая называется Скагганакской, сына, брата, внука.
Вот почему духи Сета и чудовищ, с которыми он сражается, яростно проносятся в мраморной памяти, что разрушенный и восстановленный Марачек - самый древний город.
Сон Ведьмы
Она спит в Доме Мертвых, в глубоком, темном, далеком склепе, и сознание ее - тающая и пропадающая снежинка. Но моторный цикл, который называется Временем, открывает картину прошлого, проносясь мимо, и там, в том самом зеркале, появляются битвы последних дней: мертвый? Озирис и ушедший Сет. И там же зеленый смех Брамина, Брамина - сумасшедшего и поэта. Вряд ли такой Лорд может подойти Ведьме Лоджии. Лучше не просыпаться. Спать целый век, а там видно будет. Здесь, среди пыльных мумий и выгоревших гобеленов, на самом дне погреба Дома Мертвых, где никто не имеет имен, и не ищет их, и не будет их искать, здесь: спать. Спать, и пусть Средние Миры продолжают заниматься своими делами, не ведая о Красной Леди, которая - Жажда, Жадность, Жестокость, Мудрость, Мать и Любовница изобретений и насильственной красоты.
Создания Света, Создания Тьмы танцуют на ноже гильотины, и Изида боится поэта. Создания Света и Создания Тьмы раскидывают по всей вселенной людей, машины и богов, и Изида в восторге от этого танца. Создания Света и Создания Тьмы рождаются в бесчисленных количествах и умирают в одно мгновение, могут опять ожить, могут не оживать, и Изиде это нравится.
Видя эти сны и страхи, служка прижимается к ней еще плотнее, маленький служка, который плачет в ночи.
Рев проносящегося времени становится постоянным, что тоже можно считать за форму тишины.
Ангел Дома Жизни
Они идут глубокой ночью, пешком. Их трое, и они проходят, не задумываясь о вере или ее отсутствии. Они проходят мимо мест развлечения для многих рас, доходя в конце концов до проспекта Оракулов, и идут по нему, проходя мимо астрологов, нумерологов, гадалок и предсказателей Ии-Чинг.
По мере их продвижения яркий свет меркнет, уступая место тусклому свету и естественной ночи. Чистое небо висит над их головами, и на нем сверкают звезды. Улица становится более узкой, здания наклоняются к ним, канавы заполнены отбросами, дети с ввалившимися глазами, не отрываясь, смотрят на них, почти невесомые в кругах рук своих матерей.
Они пробираются через помойку, идут по ней. И никто не осмеливается остановить этих троих. Физически можно почувствовать силу, от них исходящую, а та решительность, с которой идут они, тоже отличает их. Они идут легко и грациозно, и на них богатые одежды. Они идут там, где скребутся кошки и валяются разбитые бутылки, но когда на них смотришь, то кажется, что всего этого нет и в помине.
Вокруг них сверкают небеса, так свет мира, уничтоженного Сетом, наконец-то дошел до этой планеты, похожей на новую звезду в небе, и обливает ее цветом красным сквозь голубой.
Дует холодный ветер, но они не обращают на него внимания. Слово, обозначающее "сношаться" на девяноста четырех языках нацарапано на двери, но они не замечают его.
Только когда они подходят к полуразвалившейся машине, останавливаются перед неприличным рисунком на двери:
Первый. Это здесь.
Второй. Тогда давайте войдем.
Третий. Да.
Первый дотрагивается до двери тростью с серебряным набалдашником, и она распахивается. Он входит, остальные следуют за ним. Они проходят по коридору, и он дотрагивается до еще одной двери. Она тоже открывается, и они вновь останавливаются.
Гор Ты!
Тот, чьи глаза сверкают зеленым в тени, кивает.
Зачем ты здесь?
Человек с железным кольцом. Сказать тебе, что твой отец мертв.
Гор. Кто ты?
Человек с железным кольцом. Ты знал меня как Железного Генерала. Я убил Озириса и сам был разбит на куски. Принц собрал меня, и я опять ношу человеческую плоть, по крайней мере сейчас. Я пришел, чтобы сообщить тебе эти новости и чтобы сказать тебе в лицо, что я убил его не ударом в спину, не хитростью, а в открытом и честном бою во время битвы.
Гор. Ты правдив. Среди всех остальных я всегда готов поверить твоему слову. И я не ищу удовлетворения, если это произошло в честной битве. А чем кончилась она?
Толстяк, весь в черном, один глаз которого - серое поворачивающееся колесо.
Принц снова управляет Средними Мирами.
Брамин. А мы, его эмиссары, пришли просить тебя вернуться в Дом Жизни, чтобы ты мог править вместо своего отца, как Ангел этого Поста.
Гор. Понятно. А что с Сетом?
Брамин. Он исчез. Никто не знает куда.
Гор. Это уже лучше. Да, думаю, я вернусь.
Мадрак. (падая на одно колено перед Мегрой из Калгана). Что это за ребенок?
Гор. Мой сын.
Мадрак. Сын Гора. Ты уже дал ему имя?
Гор. Еще нет.
Мадрак. Поздравляю.
Г е н е р а л. Да.
Брамин. Желаю счастья.
Гор. Спасибо.
Брамин. Я дарю ему подвеску Изиды, которая обладает большой силой. Я знаю, она будет рада, что ее внуку сделан этот подарок.
Гор. Спасибо.
Генерал. Я дарю ему кольцо, которое - часть моего тела, что служило мне верой и правдой. Когда это было необходимо, оно всегда напоминало мне о человечности.
Гор. Спасибо.