* * *
- Я бы такое крысе не кинула, - заявила Улыба, лениво гоняя куски мяса по стоящей на коленях миске. - Смотри, даже мухи брезгуют.
- Не от пищи они улетают, - сказал Корик, - а от тебя.
Женщина оскалилась: - Вот что зовется уважением. Знаю, для тебя это иностранное слово. Сетийцы - падшие виканы, все это знают. А ты - падший сетиец. - Она схватила миску и швырнула в песок рядом с Кориком. - На, полукровка, заткни объедки в уши. Сохранятся на завтрак.
- Она очень мила после дня тряски, - с ослепительной улыбкой сказал Корик Тарру.
- Хватит приставать, - отвечал капрал. - Или сам пожалеешь. - Он и сам подозрительно всматривался на то, что назвали ужином. Обычно спокойное и безмятежное лицо сморщилось в гримасе. - Уверен, это был конь.
- Разве что выкопанный на конском кладбище, - отозвалась Улыба, расправляя ноги. - Убить готова за кусок масляной рыбы, зажаренной в глине прямо на берегу. Завернутой в водоросли, с куркумой. Кувшин мескерийского вина и ладный парень из деревни. Мужичок, большой…
- Хватит, Худовы мощи! - Корик наклонился и плюнул в огонь. - История про свинопаса с пушком на подбородке и как ты его окрутила - единственная сказка, которую ты знаешь. Мы все уже поняли. Давно. Черт дери, Улыба, мы тысячу раз слышали. Ты ночью выползла с папашиного хутора на четвереньках, чтобы омыться морской водицей. И где это было, а? Помню, в Стране Мечтаний маленьких девочек…
В правую ляжку Корика ткнулся нож. Он с воем повалился на спину и перекатился на бок, ощупывая ногу.
Солдаты ближайших взводов начали озираться, пытаясь что-то увидеть в покрывшей лагерь пыли. Вскоре их любопытство увяло.
Корик извергал поток брани, обеими руками сжимая раненую ногу. Бутыл вздохнул и встал с насиженного места. - Видите, что выходит, когда старички оставляют вас без присмотра? Держись, Корик. Я исцелю тебя - много времени не пона…
- Скорее, - простонал сетиец - полукровка. - Я хочу перерезать сучке горло.
Бутыл глянул на женщину и склонился над Кориком. - Тише. Она даже побледнела. Неудачный бросок…
- Ох! А во что она целила?
Капрал Тарр не спеша встал. - Смычок будет недоволен тобою, Улыба, - сказал он, качая головой.
- Он подвинул ногу…
- А ты кинула в него нож.
- Это за "маленькую девочку". Он провоцировал.
- Неважно, как все началось. Можешь попробовать извинения - вдруг Корик согласится тебя простить…
- Точно, - сказал Корик. - В тот день, когда Худ сам в могилу залезет.
- Бутыл, ты остановил кровь?
- Вполне надежно, капрал. - Бутыл бросил нож в сторону Улыбы. Скользкое от крови лезвие воткнулось около ее ног.
- Спасибо, Бутыл, - сказал Корик. - Она попытается снова?
Нож звякнул, вонзившись в песок между ног полукровки.
Все посмотрели на Улыбу.
Бутыл облизал губы. Нож пролетел, едва не задев его левую руку.
- Вот куда я целила.
- Я что тебе такого сказал!? - напряженным голосом спросил Корик.
Бутыл медленно вздохнул, чтобы успокоить тяжело стучащее сердце.
Тарр сделал несколько шагов и вытащил нож из земли. - Думаю, он пока полежит у меня.
- Плевать, - отозвалась Улыба. - У меня их много.
- И все они останутся в ножнах.
- Так точно, капрал. Пока никто меня не спровоцирует.
- Сумасшедшая, - шепнул Корик.
- Она не сумасшедшая, - возразил Бутыл. - Просто тоскует по…
- … какому-то парню с фермы, - ухмыльнулся Корик.
- Наверное, кузену, - добавил Бутыл так тихо, что услышал его лишь Корик. Солдат улыбнулся.
"Так". Бутыл вздохнул. Еще одна ссора в бесконечном походе. Хорошо, что мало крови пролилось. Четырнадцатая Армия устала. Дошла до точки. Она сама себе не нравилась. Ее лишили возможности полной мести Ша'ик и шедшим за ней убийцам, насильникам, головорезам; сейчас она медленно тащилась за остатками войска мятежников, преодолевая пустоши, пыльные дороги, песчаные бури и тому подобное. Четырнадцатая все еще ждет исхода. Она жаждет крови - но пока что проливает собственную кровь в перепалках, стычках и нарастающей взаимной вражде.
Кулаки делают все возможное, чтобы удержать солдат под контролем, но они вымотаны не меньше их. Увы, в ротах слишком мало офицеров, достойных своих званий.
"А у нас капитана вовсе нет. Ведь Кенеба повысили". Прошел слух, что позади, в Лато Ревэ, высадились отряды новобранцев и новые офицеры, и сейчас они пытаются нагнать основные силы. "Об этом толковали еще десять дней назад… могли бы нас уже дважды догнать".
Два последних дня назад по следу армии то и дело спешили вестовые. Даджек Однорукий и Адъюнкт ведут переговоры, это ясно. Неясно лишь, о чем. Бутыл подумывал о прослушивании командного шатра и его обитателей, как он делал уже много раз между Ареном и Рараку; но присутствие Быстрого Бена заставляло его нервничать. Верховный Маг. Если Бен перевернет камень и обнаружит под ним Бутыла - расплачиваться придется перед Худом.
Проклятые ублюдки - мятежники могут бежать вечно. Если у их командира есть мозги, так он и прикажет. Он может назначить решительную битву в любой момент. Героично и возвышенно своей полной бесполезностью. Но, кажется, их вождь слишком умен. На запад, все время на запад, в пустыню.
Бутыл вернулся туда, где сидел, песком стер кровь Корика с пальцев. "Мы играем друг у друга на нервах. Вот и все". Его бабушка нашла бы, что сделать - но она давно умерла, и дух ее привязан к старой ферме около Джакаты, в тысячах лиг отсюда. Он почти видел ее: качает головой и щурится, изображая деревенскую дурочку. Мудрая по меркам смертных, умеющая увидеть каждую слабость, каждый порок, прочитать бессознательные жесты и выражения лица, проникнуть под зыбкую пелену внешности в поисках голых костей истины. От нее никто не мог скрыться.
"С бабушкой уже не потолкуешь. Но есть и другая женщина… не так ли"? Невзирая на жару, Бутыл затрясся от озноба. Ведьма Эресов все еще ходила по его снам. Все еще показывала каменные топоры, разбросанные там и тут под покровом земли, словно листья обнимающего весь мир древа, разнесенные ветрами множества прошедших веков. Он знал, что шагах в пятидесяти к югу есть низина, заполненная проклятыми штуками. Идти туда недалеко. Они его ждут.
"Я вижу их, но не вижу значения. Вот в чем вопрос. Я слишком невежествен".
Глаза уловили движение у сапога. Он увидел медленно ползущую, отягощенную грузом яиц саранчу. Бутыл нагнулся и схватил насекомое за крылышки. Другой рукой он залез в мешок и вытащил черную коробочку с маленькими дырками в крышке и боках. Зацепив ногтем защелку, открыл коробочку.
Радостный Союз, их любимец скорпион. Внезапно попав на свет, тварь подняла хвост и забилась в угол.
Бутыл кинул саранчу внутрь коробки.
Скорпион знал, чего от него ждут. Он рванулся и уже через миг начал пожирать дергающее ножками насекомое.
- Живешь без забот, а? - пробормотал Бутыл.
Сзади что-то упало на песок. Плод карибрала, круглый, тускло - желтый. Бутыл оглянулся и обнаружил стоящего рядом Каракатицу.
В руках сапера груда фруктов. - Подарок, - сказал он.
Бутыл скривился и задвинул крышку над Радостным Союзом. - Спасибо. Откуда добыл?
- Прогулялся. - Каракатица кивнул в сторону юга. - Низина, повсюду лозы карибрала. - Он пошел раздавать плоды другим солдатам.
Низина. - Там и каменных топоров полно?
Каракатица покосился на него: - Не заметил. У тебя на руках кровь?
- Это моя, - пробурчал Корик. Он уже обдирал плод.
Сапер помедлил, озирая сидевших неровным кругом солдат родного взвода; взглянул напоследок на капрала. Тарр пожал плечами. Этого оказалось достаточно, так как Каракатица кинул последним фруктом в Улыбу. Которая поймала плод на кончик ножа.
Все уставились на нее, умело срезающую тонкую кожуру.
Сапер вздохнул: - Думаю, надо найти сержанта.
- Отличная идея, - сказал Бутыл.
- Можешь пустить Союза на прогулку. Пусть старина ноги разомнет. Навроде и Замазка нашли нового. Никогда такого скорпиона не видел. Хотят матча - реванша.
- Скорпионы не умеют разминать ноги, - сказал Бутыл.
- К слову пришлось.
- Понятно.
- Да ладно, - буркнул Каракатица и ушел.
Улыба сумела снять всю кожицу одним куском. И швырнула ее в сторону Корика. Он смотрел в другую сторону, так что вскочил, уловив движение у ноги.
Женщина фыркнула: - Вот тебе. Добавь в коллекцию талисманов.
Полукровка бросил карибрал. Мигнул и замялся на месте. - Я думал, Бутыл, ты меня вылечил.
- Точно. Но боль еще останется.
- Боль? Я едва стою.
- Все успокоится.
- Она горазда бегать, - заметил Тарр. - Будет забавно поглядеть, как ты вслед похромаешь.
Здоровяк поник головой. - Я терпелив, - сказал он, усаживаясь на место.
- О-хо-хо, я вся вспотела.
Бутыл вскочил. - Пойду прогуляюсь, - сказал он. - Никому никого не убивать до моего прихода.
- Если кого-то убьют, - крикнул вслед Тарр, - от целителя много пользы не будет.
- Я просто хотел поглазеть.
* * *
Они ускакали на север, на пыльную, плоскую равнину, за гребень низких холмов, скрывших марширующие колонны. На низком бугре в двухстах шагах росли три дерева гилдинга, и они поспешили скрыться в тень широких, кожистых листьев, распаковать съестное и кувшин гредфалланского эля, невесть как добытый Скрипачом. И сели в ожидании Верховного Мага.
Калам видел, что Скрипач потерял часть прежнего своего задора. Больше седины в рыжей бороде, какая-то отрешенность во взгляде бледно - голубых глаз. Да уж, Четырнадцатая состоит из недовольных, унылых солдат, ведь накануне решающей битвы у них украли возможность свершить имперское возмездие, и нынешний поход не способствует повышению боевого духа. Это могло бы объяснить состояние Скрипача; но Калам знал его лучше.
Таноанская песня или нет, но Еж и другие погибли. Они - духи на той стороне. Конечно, Быстрый Бен рассказал, что официальные рапорты оказались неточными. Колотун, Хватка, Дергунчик, Дымка, Штырь, Синий Жемчуг… несколько выживших, мирно сидящих ныне в Даруджистане. Вместе с капитаном Ганоэсом Параном. Хорошие новости, они радуют. Чуть-чуть.
Скрипач и Еж были ближе родных братьев. Вместе они становились подлинным бедствием: объединенные разумы кипели, приводя к ситуациям скорее опасным, чем забавным. Они стали легендами, как и сами Сжигатели Мостов. То решение, принятое на берегу Лазурного Озера, разделение - всё было ошибкой. "Как оказалось, оно стало роковым для всех нас".
Калам мало что понимал в Возвышении. Странник Духа, благословивший отряд солдат, разрыв ткани Рараку. Мысль о незримых стражах казалась ему и успокаивающей, и тревожащей. Дух Ежа спас жизнь Скрипачу… но где тогда Вискиджек? Или он тоже был поблизости?
Кошмарная ночь среди лагеря Ша'ик. Слишком много ножей блеснуло в тусклом свете звезд. Он сам, своими глазами видел некоторых духов. Давно мертвые Сжигатели вернулись, зловещие пережитки, такие же мрачные, какими были в жизни. Если бы он хоть раз повстречал таноанского Странника Духа, о котором толкует Скрип…
Сапер расхаживал с тени деревьев.
Калам Мекхар искоса разглядывал старого приятеля.
- Ладно, Скрип, успокойся.
- Плохо дело, - пробормотал сапер. - Всего не сочтешь. Будто штормовые облака на каждом горизонте.
- Не удивляюсь, что ты прослыл нелюдимом.
Скрипач прищурил глаза: - Ты немногим лучше.
Ассасин состроил гримасу. - Жемчуг. Он держится в сторонке, но все же висит над душой. Думаешь, та пардийка - как ее имя?..
- Лостара Ииль.
- Точно. Ты думаешь, она его оседлала?
- Эти двое играют в свои игры, - ответил Скрипач, - и прах с ними. Ясно же, он здесь потому, что Императрица желает иметь соглядатая подле Таворы.
- Вечная ее проблема, - вздохнул Калам.
- Доверие.
Калам взглянул на сапера внимательнее. - Вы шли с Таворой от самого Арена. Каково твое мнение? Обо всем?
- Я сержант.
- Точно. - Ассасин ждал.
Скрипач поскреб бороду, дернул за истертые ремешки шлема, затем снял его с головы и швырнул в сторону. Он все ходил, пиная лежащие на песке листья и осколки орехов. Махнул рукой, отгоняя зависшую перед лицом бродячую кровомуху. - Она холодное железо, Калам. Но не испытанное. Сможет ли она думать в пылу битвы? Сможет ли отдать приказ к отступлению? Видит Худ, ее любимый кулак Гамет не смог. Что плохо рекомендует ее способности к выбору.
- Она же его давно знала?
- Да, кто-то, кому она могла доверять. Он был уже стар, вот и все. Я не так добродушен, каким привык быть?
Калам хмыкнул и поглядел в сторону. - О да, великодушный Скрип. Как же. - Показал пальцем на фалангу пальца, привязанную к поясу сапера. - А насчет этого?
- Тут она справилась, точно. Может, толчок Опоннов?
- А может, нет.
Скрипач пожал плечами. Его рука взметнулась и придавила муху. Сапер с видимым удовольствием растер насекомое между пальцев.
"Выглядит старым, точно - но все так же быстр и ловок"…
Движение спертого, полного песка воздуха, шелест поползших по земле листьев. Воздух раскололся надвое в нескольких шагах от них, из садка показался Быстрый Бен. Он кашлял.
Калам поднял кувшин с элем и пошел навстречу. - На!
Колдун выпил, еще раз кашлянул и сплюнул. - О боги, Имперский садок ужасен.
- Пошли меня туда, - сказал Скрипач, - когда выйду, будет повод выпить.
- Рад видеть, что вы в хорошем настроении, - ответил Быстрый Бен, передавая ему кувшин. - Вскоре у нас будет компания… ну, поесть успеем, - добавил он, увидев свертки с пищей и направившись к ним. - Я так голоден, что сожру кровомуху.
- Вылижи мою ладонь.
Колдун резко остановился. - Ты разум потерял. Скорее я вылижу сборщика верблюжьего навоза. - Он начал развертывать листья, защищавшие еду.
- Как встреча с Таворой? - спросил севший рядом Калам.
- Ты сам догадываешься. Видывал я людей в кольце осады, но она такие толстые стены выстроила, что не пробьются двенадцать злобных драконов. А ведь врага и близко не видно.
- Ты можешь ошибаться, - ответил ассасин. - Жемчуг был там?
- Ну, занавеска была чуть откинута.
Скрипач фыркнул: - Он не так прост. Наверное, это была Т'амбер.
- Я не буквально, Скрип. Кто-то в садке, близкий, внимательный.
- Тавора не взяла меч, - сказал Калам.
- Нет, она не вынимает его, когда беседует со мной. Слава богам.
- Какая внимательность!
Колдун метнул на Калама мрачный взгляд. - Ты имел в виду, не желает высасывать силы из боевого мага?
- Хватит, - вмешался Скрипач. - Мне не нравятся образы, рожденные вашей болтовней. Передайте мне ломоть сепахского хлеба… нет, Быстрый, не тот, от которого ты кусочек отковырял! Так… ох, сам возьму. - Он потянулся через скатерку.
- Эй, ты сыпешь пыль на мой ужин!
Калам присел на корточки. Скрипач на минутку показался молодым. Эта его ухмылочка… Давно надо было вытащить его подальше от армии и армейских забот.
- Что? - крякнул Скрипач. - Жалко последний зуб? Лучше бросай жевать жесткую корку.
- Хлеб не такой уж черствый, - невнятно ответил набивший рот маг.
- Нет, но он с песком. От жерновов. А, ладно… Все эти дни у меня песок сыпется из таких мест, что ты не догадаешься…
- Стоп. У меня сейчас такие образы в голове родятся…
- Годик тихо посидеть в Даруджистане, - безжалостно продолжал Скрипач, - и я стану гадить кирпичами…
- Хватит, я сказал!
Калам прищурился, глядя на сапера. - Даруджистан? Планируешь присоединиться к остальным?
Взгляд сапера скользнул в сторону. - Однажды…
- Однажды, совсем скоро?
- Я не планировал побег.
Калам быстро переглянулся с Быстрым Беном. Мгновенное понимание. Ассасин прочистил горло: - Ну… может, и нужно, Скрип. Если послушаешь моего совета…
- Если ты даешь советы, значит, всем нам кранты. День испорчен. Спасибо. Быстрый, дай еще эля. Горло жжет.
Калам сдался. "Ладно, по крайней мере выяснили".
Быстрый Бен стряхнул крошки с длинных пальцев, сел прямее. - У нее есть идеи насчет тебя, Калам…
- У меня была жена. Мне хватило.
- Похоже, она хочет, чтобы ты возглавил взвод ассасинов…
- Из кого? Нашего отребья?
- Эй, - буркнул Скрипач, - я знаю наших.
- И?
- И ты прав. Жалкое месиво.
- И все же, - колдун пожал плечами. - И, верно, она хочет, чтобы ты сделал все тайно…
- С Жемчугом, слушающим ваши разговоры. Точно.
- Нет, это было позже. Вторая часть беседы, формальная аудиенция. Была и первая часть, до того как подоспели Жемчуг и кто там еще был. Мы говорили свободно. Она старается устраивать такие встречи неожиданно. Передает весточки через Гриба. - Маг сделал охранительный жест.
- Просто найденыш, - сказал Скрипач.
Быстрый Бен покачал головой.
- Итак, ей нужны собственные ассасины, - произнес Калам. - Неведомые Когтю. Ох, не нравится мне, куда все идет.
- Та, что прячется за стенами, может быть испуганной, но глупой ее не назовешь.
- Да у нас все глупо, - заявил Скрипач.
- Она сокрушила мятеж. Чего еще нужно Лейсин?
- Сильная позиция, когда речь идет о врагах. Слабая, когда дело заходит о популярности.
- Тавора популярностью не пользуется. О чем же речь, Калам?
- Она может стать популярной. Несколько новых удач - когда все увидят, что это не слепое везенье. Да ладно, Скрип, ты знаешь, как быстро может подняться армия.
- Не эта армия. Она едва от земли ноги отрывает. Мы просто связка гнилых колосьев. Быстрый Бен, она это хоть понимает?
Колдун подумал, кивнул: - Думаю, что да. Но не знает, что с этим поделать. Кроме как поймать Леомена Молотильщика и уничтожить всю его армию. Со всем старанием.
Скрипач хмыкнул: - Вот чего боится Каракатица. Думает, что совсем скоро нам на шею посадят Ранала.
- Ранала? Ох, точно…
- Он просто мучается такой возможностью, - продолжал Скрипач. - Все твердит о припрятанной долбашке, которую сумеет использовать в роковой для нас день. Видели бы вы лица новобранцев, когда они такое слышат.
- Похоже, с Каракатицей надо потолковать.
- Ему нужна хорошая затрещина, Калам. Поверь мне, это искушение…
- Но саперы друг дружку не бьют.
- Я же сержант.
- Но он тебе нужен как союзник.
- Точно, - кивнул хмурый сапер.
- Хорошо. Я поговорю с ним немедленно.
- Осторожнее. Он готов бросить ту долбашку к твоим ногам. Не любитель ассасинов.
- А кто их любит? - встрял Быстрый Бен.
Калам нахмурился: - Я-то думал, что популярен. Хотя бы среди старых друзей.