* * *
Марк помогал подбирать команду. Порекомендовал сначала разобраться с земляками. Наладить работу штаба. Потом, имея опыт - расширять деятельность организации.
Француз снял себе уютную квартирку в центре города. Каждое утро я приезжал к нему - просматривали анкеты, звонили. Рассказывали, что, возможно, скоро получится организовать полет. Спрашивали, есть ли свободное время, чтобы помочь. Приглашали на собеседование.
С теми, кто приходил, разговаривал Марк. Узнавал причины, по которым хотят улететь к звездам. Выяснял, как они понимают перелет и саму колонизацию.
После ухода очередного "претендента" француз подводил итог - полетит или нет. За первую неделю ни одной подходящей кандидатуры для работы в команде не появилось.
"Костюмы" забеспокоились. Потребовали прервать общение на пару дней. Пришлось врать Марку, что заболел.
Когда "выздоровел", француз предложил сменить роли. Теперь собеседовал я - он слушал, вмешивался только иногда. Помогал сделать вывод. Команда не собиралась.
Только Андрей будоражил столицу, снимал один за другим сюжеты про "первый восточнославянский корабль колонистов". Несколько раз мы с Марком мотались в Минск - посмотреть, как движется дело, помочь с поиском активистов. Помогали в основном разговорами с перспективными людьми - Энди продолжал работать журналистом, на все времени не хватало.
Димка ходил задумчивый, просил его не трогать - пока не "дозреет". Ролевик пообещал собрать своих, поклялся, что все, как один, полетят - и пропал. Студентка неделю активно работала вместе с нами, заскучала - и уехала в Крым. На отдых. Позвонила с границы - ей, видите ли, стыдно было сказать в лицо.
- Она полетит, - сказал Марк, откидываясь на спинку дивана. Ноутбук удобно лежал на коленях. Дома француз ходил в трико и майке. - А в штабе лучше без нее. Про паренька не жалей - детям на звездах делать нечего. Там романтики мало будет. Много грязи и пота. Вот, смотри, может, этот согласится?
Закончился июнь, начался июль - а видимых результатов не было.
- Скоро сказка сказывается, - не унывал француз. - Сейчас лето - пора отпусков. Кто хочет улетать от такой погоды? Осенью будет легче.
Я соглашался, но установил себе последний срок - четырнадцатое июля - после которого прекратить метаться.
* * *
Четырнадцатого была суббота.
С утра, пока не началась жара, я ушел за город - к роднику. Разлегся на холме над источником. Посмотрел на ленту Днепра, далеко на севере перечерченную мостом объездной дороги. На луга, лежащие на том берегу до горизонта. На старый дуб на склоне, разбитый молнией еще до моего рождения. Дерево почти засохло - но на некоторых ветках зеленела листва.
Я позвонил Андрею - сказать, что сворачиваемся.
- Сябра? - удивился журналист.
- Ты чего на белорусский перешел?
- Нравится, как звучит, - хмыкнул Энди. - "Друг" - тоже неплохо, но не так. Сябр, сябра - слышишь, каково?
- Нет, - признался я. - Я в понедельник скажу Марку, что мне надоело. Ты там тоже заканчивай. В этой стране все равно ничего не организовать. Народ инертен. Народ безмолвствует!
- Что-то случилось?
- Да нет, просто…
- Слышал, что Эдисон говорил?
- Да. "Если штука, которую вы собрали, работает не так, как вы задумывали, это еще не значит, что она вообще не работает".
- Прикольно, - усмехнулся журналист. - Я про другое. Дословно не помню, суть такая - короче, если бросишь дело, никогда не узнаешь, насколько близко ты был к успеху.
- Далек.
- Слушай, а чего только в понедельник? Марк уехал?
- Нет. Насколько я в курсе, - поправился я.
- А чего ты сейчас не с ним?
- Так суббота.
- И что?
- Выходной.
- А, - Андрей помолчал. - Так ты по выходным колонистами не занимаешься?
- Ну да.
- И по будням с девяти до шести?
- А как?
- А Марк?
- А он что, не человек?
- Марк - что говорит?
- Ничего, - я удивился.
- А, - Энди, похоже, о чем-то задумался. - Понятно. Так ты спрыгиваешь?
- Чего? - я обиделся. - Дружище! Если хочешь что-то сказать…
- Зачем? Ты перегорел.
- А ты - нет? Да бесполезно это все. С таким народом…
- Тот, кто хочет чего-то добиться - ищет средства, кто не хочет - ищет оправдания, - Андрей хмыкнул. - Про праведников теперь с Марком говорить? Отзвонись в понедельник. Давай, сябра.
Я лежал на холме. Смотрел в высокое белесое небо. Думал.
Представил, что меня ждет, если все брошу. Вспомнил, как радовались потенциальные колонисты, когда узнавали, что наконец-то появился организатор. Усмехнулся, осознав, что про себя называл их "моими людьми".
Сел. Решился. Может быть, эту стенку невозможно проломить. Значит, придется разбить голову.
Я спустился к роднику. Впервые почувствовал, что собираюсь улететь навсегда. Что после старта уже никогда не смогу вернуться сюда - к этому источнику. Гулял до вечера. Прощался.
* * *
На следующий день поднялся, пока родители и брат еще спали. Сделал себе легкий завтрак - яичницу, кофе с печеньем. Под окном шумел небольшой парк, залитый солнцем. Тихо играло радио. Идиллия, одним словом. На душе было спокойно и радостно - я точно знал, что надо делать. И мне хотелось побыстрее начать.
Когда допивал кофе, проснулась мама. Пришла на кухню, недовольно зевнула, усаживаясь напротив.
- Чего подхватился?
- Поеду работать.
- К Марку?
- Да, - я поднялся.
- Воскресенье же. Отдохнул бы.
- Надо.
- Кончай дурью маяться. Не наигрался еще? У тебя отпуск заканчивается. Лучше б на море съездил.
- Я уволился.
- Дурак! Дима работает, Андрюша работает, а этот уволился! Тебе больше всех надо?! Ты что, серьезно собрался улететь?!
- Да, - я посмотрел на маму - и вдруг понял, что она на самом деле боится, что я могу отправиться к звездам. Навсегда.
- Да кому ты там нужен, придурок?! Вас используют - и выбросят! Да даже если отправят - ты представляешь, как там?! На этих звездах ваших?! Там же вообще ничего не будет! Ни мамки, ни душа, ни печенья к кофе!
- Да, - меня захлестнуло чувство вины.
- Ты там сдохнешь! Ты себе носки сам постирать не можешь! Колонизатор, е-мое!
- Научусь….
- Да что он с тобой сделал?! Ты себя послушай! "Да", "да", как попугай! Мозги промыли?! Я до твоего Марка доберусь! Ему мало не покажется!
На кухню зашел сонный брат.
- Чего орете с утра пораньше?
- Этот к Марку опять собрался!
- Ну, пусть идет, - брат пожал плечами. - Может, его там девушка ждет…
- Он лететь собрался!
- Ну и что? - брат хмыкнул. - Никуда он не денется, хай поиграет в конкистадора. Может, повзрослеет быстрее.
Он верил в то, что говорил. Не думал, что однажды я зайду в корабль - и больше не вернусь. Мама чувствовала - так будет.
Я должен был организовать полет. Обязан - "своим людям", поверившим, что колонизация состоится. Я сделал выбор. Легче от этого не становилось.
* * *
Марк уже не спал - работал. Француз снимал двухкомнатную квартиру возле площади Ленина. Высокие потолки, большой коридор. Направо - спальня с мягкими диванами и теле- визором, с балконом для перекуров, выходящим во дворик. Налево - большая светлая кухня с холодильником, в котором всегда можно было отыскать пиццу, мороженое и ряд соков. Прямо - кабинет, два стола с ноутбуками, удобные кресла.
Ноутбук Марка мягко светился - француз садился спиной к двери, предоставляя мне "место начальника" напротив. На мониторе я разглядел план работ на следующую неделю.
Марк провел меня на кухню, налил свежего кофе. Добыл из холодильника пломбир, сложил аккуратной горкой в вазочку. Высунув кончик языка, изящно воткнул ложечку в мороженое. Поставил передо мной.
- Ты вообще отдыхаешь? - я механически ковырнул угощение. Вкусно.
- Да, по вечерам. Ты хочешь меня куда-то пригласить?
- Извини.
- Если ты хочешь отказаться - ничего плохого в этом нет, - мягко сказал француз. - Ты уже сделал много.
- Андрей звонил?
- Мне? - удивился Марк. - С ним что-то случилось?
- Ладно, - я посмотрел на встревоженного француза. Подумал, что выгляжу, наверное, как человек в глубочайшей депрессии. - Давай работать.
- Как скажешь.
- Надо рекламные кампании для молодежи начинать.
- Давно пора.
- А чего сам не предложил? - я насупился.
- Ждал, пока "дозреешь", - француз пожал плечами. - Это - ваш полет. Что придумал?
- Устроить рок-концерт и литературный вечер. Между песнями и выступлениями будем рассказывать, что такое колонизация и почему всем дружно надо отправляться к звездам.
- Идея хорошая, - согласился Марк. - Деньгами поможем. В разумных пределах, понятно. Еще?
- Все пока что, - буркнул я, возвращаясь к мороженому.
- В городе есть ночные клубы и дискотеки. Думаю, они согласятся крутить нашу рекламу - за плату, понятно. Есть очень хорошие ролики для кинотеатров.
- Лучше уж по телевизору…
- Нет. Аудитория не та. И цены тоже, - Марк усмехнулся. - Бюджет не резиновый. А штаб?
- Наберем. Я один могу быть штабом?
- В одном городе - да.
- Налажу работу здесь, найдется зам. Оставлю его и поеду по Республике. Тут расстояния - не космические. На машине за полдня от границы до границы можно доехать.
- Шестьсот километров с запада на восток, пятьсот - с севера на юг, - улыбнулся француз. - Быстро ехать придется.
- Что еще? По ВУЗам бы пройтись с серией лекций. Только кто их будет читать…
- Будут, - Марк кивнул. - Это как раз не проблема.
- Кампанию в Интернете провести. Вопрос только - как. Ладно, подумаем. Программистов бы еще зацепить…
- Смысла нет, - Марк покачал головой. - Им и здесь хорошо. Я говорил уже: потом, когда откроем славянский сектор на Марсе - пригласим их строить звездолеты.
- Ладно. На какие суммы я могу рассчитывать?
- На разумные. Слишком не скупись.
- Я с балкона позвоню, чтоб тебе не мешать?
- Да, конечно.
Димка играл в рок-группе лет десять. Удивился, услышав предложение. Согласился помочь организовать концерт. Начали составлять смету - я пригласил завлита драмтеатра в гости к Марку, чтоб не служить испорченным телефоном.
Перелистал блокнот. Поэтессами и поэтами были почти все однокурсники. Отыскал самого активного. Пока обговаривали, как и где лучше проводить вечер, вспомнил про КВНщиков.
Пока обсуждал, как привлечь клуб веселых и находчивых, вспомнил про клуб интеллектуалов. Созвонился с капитаном "своей" команды "Что? Где? Когда?". Выяснил телефон тренера - немного волнуясь, предложил помощь в проведении игр. Подошел Димка, утащил меня на кухню - пить кофе и обговаривать концерт. Что хотим получить и что готовы дать.
Каждые десять минут завлит с французом убегали на балкон - курить. Я отыскал в Интернете телефонный справочник, и пока они курили, звонил в организации - родного языка-"роднай мовы", молодежные, физкультурные… Оказалось, в горо- де есть клуб шахматистов. Директор долго смеял- ся, услышав предложение устроить показательное выступление на воздухе возле ратуши. Вспоминал Остапа Бендера и его сеанс одновременной игры. Согласился.
К вечеру создалось ощущение, что весь город пришел в движение.
* * *
С чувством удовлетворения от хорошо проделанной работы я вышел от Марка только в восемь вечера и потопал к остановке.
Человек в черном костюме выскочил из машины прямо перед носом. Молча, быстро впихнул меня на заднее сиденье, сел рядом, захлопнул дверцу. Я оказался зажат между двумя "костюмами". Автомобиль плавно тронулся.
- Что такое? - я испугался. Никто не ответил.
- Я кричать буду.
- Не надо, - посоветовал "костюм", втолкнувший меня в машину. - Не дергайся.
Выехали за город. Свернули на объездную дорогу. Остановились перед мостом через Днепр.
- Выходи, - позвал "костюм".
Солнце клонилось к закату. Над лесом разливалось красно-золотое зарево. Длинные тени протянулись через поля. Днепр отражал закатное небо. Я вдохнул свежий вечерний воздух, пытаясь подавить растущую панику.
- Туда, - приказал провожатый.
Один "костюм" пошел вперед, показывая дорогу, два других сторожили сзади. Мы спустились под мост, вскарабкались к технической дорожке - узкому железному мостику под громадой "потолка" основного моста. Ненадежные перила. Вздрагивающие под ногами листы металла.
Я бегал по этой дорожке много раз, пока не достроили сам мост - очень уж хотелось побывать на другом берегу. Тогда другой берег казался таким же недостижимым, как звезды.
"Костюм" пошел по технической дорожке.
- Зачем? - выдавил я. Ноги стали ватными. Попробовал было дернуться - двое "костюмов" мгновенно заблокировали руки. Покачали головами. Затянули на дорожку, подтолкнули.
- Что вы от меня хотите? - жалобно ныл я, шагая вперед.
На середине реки "костюмы" остановились. Двое перекрыли ход вперед-назад. Третий втиснулся рядом со мной, прижал к перилам.
- Я в-высоты боюсь, - выговорил я.
- Я знаю, - кивнул "костюм". - Тебя предупре- ждали, что все действия надо согласовывать?
- Н-нет…
- Как нет?
- Может, он не понял? - хмыкнул второй "костюм".
- А зачем нам идиот? - спросил третий.
- А кем заменим?
- Журналистом, из Минска. Поумней будет.
- Тогда сразу кончаем?
- Г-господа! - заорал я. Деваться было некуда - только назад, через перила - и с высоты в воду. Если б хоть плавать умел. И знал, как нырять надо. Сердце стукнуло раз - и упало в пятки. В животе что-то оборвалось. Я вспотел, в голове зашумело.
- В общем так, - сказал "костюм", надвигаясь всем телом, вжимая меня спиной в жесткие перила. - Сегодня прощаем. Если повторится, попробуешь развить самодеятельность, не получив нашего одобрения, - никто даже не узнает, где тебя искать. Просто исчезнешь. Понял?
Я судорожно кивнул.
- Ты - идиот, не соображаешь, что можно делать, что нет, - продолжал "костюм". - Сегодня повезло, ты ничего серьезного не натворил своей вспышкой активности. Завтра подашь все тексты рекламы нам на утверждение. На будущее - мы будем узнавать о всех твоих планах заранее!
Я еще раз кивнул.
- Герой, - "костюм" справа щелкнул пальцами. - Ты если решишь бороться, подумай сначала про брата и родителей.
- Сволочи…
"Костюмы" переглянулись. Самый разговорчивый помотал головой. Они развернулись - и ушли. Я остался на техническом мостике над темнеющей рекой, в десяти километрах от дома. Мелочь, если сравнить с космосом.
* * *
На следующее утро Андрей отчитался о поисках праведника.
- Сябра, не складывается. Все, кто вроде бы чего-то умеет - тем за шестьдесят и больше. Двоих нашел, кому сорока нет… Нам же не старше сорока надо?
- Ага.
- Съездил, поговорил. Один - вообще гонит, никакой он не целитель. Второй отказался. Его и тут неплохо кормят. Целители отпадают. Ты говорил, монахи и отшельники могут подойти.
- Наверное.
- У меня послезавтра встреча с митрополитом. Подъезжай. Лучше вместе с Марком.
- С митрополитом?!
- А как монахов искать? По монастырям шляться? Не выгорит - пойду.
- Ну, ты даешь! А почему не с папой римским?
- Он католик. А нам надо православный. Давай, в среду на два.
Я позвонил "костюмам" - получил добро. Предупредил француза. Занялся делами. Сосредоточиться не получалось.
Марк позвал на балкон - "курить". Это было обычно. Если что-то обсуждали - чтоб не прерываться, я выходил вместе с французом.
- Здесь тоже… - Марк помахал рукой. - Слушают?
Я пожал плечами.
- Ну и черт с ним! Ты испуганный какой-то сегодня. Если б что-то так - ты б рассказал. Значит - пугнули. Запомни - если тебя тронут, мировая общественность заявит протест. Не бойся их.
Я криво улыбнулся. Какая разница утопленнику, кто и что там заявит?
- Ты их переоцениваешь, - убежденно говорил Марк. - Вас тут всех запугали.
- Мы сами запугались, - поправил я.
- Какая разница?
- Теоретически - у них не было такой цели, - пояснил я. - Мы сами придумали бяку и забились по углам. Спасибо за поддержку. Все под контролем.