Впрочем, стрелять в "страуса" больше никто не стал. Более того, его пригласили в дом, хотя и посадили в стороне от стола, за которым расположились братки. Веню такая дискриминация поначалу обидела, но, пораскинув мозгами, он пришел к выводу, что Субботин прав. Будет лучше и для авторитета, и для него самого, если в глазах бригады он останется просто птицей, а не оборотнем. Празднование победы над коварным врагом еще продолжалось, но Субботин после двух выпитых рюмок коньяка покинул компанию и забрал с собой забавную птицу.
– Опознали они меня? – спросил авторитет, плотно закрывая за собой дверь.
– В том-то и дело, что нет, – радостно взвизгнул Веня. – Они подумали, что это Иванов. Ты, Саша, теперь вне всяких подозрений.
– А перстень тот? – спросил Субботин, доставая из кармана свой драгоценный трофей и поднося его к гнутому попугайскому носу.
Перстень был тот самый, который Веня видел на пальце Аркадия Семеновича, о чем он и не замедлил сообщить авторитету. Субботин довольно хмыкнул и с задумчивым видом опустился в кресло. Его вид Вене не понравился – о чем тут думать, спрашивается? Надо скорее бежать к Иванову и требовать с него деньги.
– А кто побежит?
– Я, разумеется, – попробовал пожать плечами Веня, но неудачно, настолько неудачно, что едва не разбил стоящую на подставке драгоценную вазу, зацепив ее крылом.
– Тише ты, страус! – накинулся на него хозяин, поймавший вазу на лету. – Разумеется! С какой стати я тебе должен доверять?!
– Помилуй, Саша, а кому тебе еще доверять, как не мне? Какой резон мне тебя обманывать? Это же себе дороже. Возьму миллиард, и поделим, как договорились.
– Что значит возьму?! – рассердился хозяин. – Это тебе не сто баксов. Тем более что у Иванова миллиарды не в купюрах, а в золотых слитках и драгоценных изделиях. Грузовики понадобятся, чтобы их вывезти. Да и сбыт золотых вещичек еще надо организовать.
Веня был потрясен грандиозностью задачи, вставшей вдруг перед ним. А ведь все поначалу казалось таким простым. Вот тебе и девять миллиардов! Если для одного миллиарда понадобятся грузовики, то Вене свою добычу придется вывозить вагонами. Вот ведь придурок! А мог бы, кажется, пораскинуть мозгами и додуматься до одной простой мысли, что миллиарды, даже если они в купюрах, в чемоданах не унесешь.
– Ладно, не расстраивайся, – утешил его авторитет. – Свои десять миллионов ты получишь.
– Нет, позволь! – возмутился Веня. – Речь шла о ста миллионах! Вот так всегда. Никому верить нельзя! Никому! Только учти, Саша, что без меня ты как без рук.
– Пошутил я, – усмехнулся Субботин. – Лишь бы взять, а там уж как-нибудь разделим.
– Как-нибудь я не согласен. Сто миллионов, и точка.
– Мое слово кремень, – нахмурился авторитет. – Сказал – сто, значит – сто.
– А я ведь тоже не все сказал тебе, Саша, – понизил голос до шепота Веня. – Иванов ведь поднял ставку. В десять раз, можешь себе представить.
– Убил! – присвистнул Субботин. – Впрочем, где можно реализовать миллиард, там и десять проскочат без задержки.
– Большому кораблю – большое плавание, – вежливо пожелал Веня.
– Получишь двести, – в свою очередь порадовал его авторитет, – если выведешь меня на Иванова.
– Трудно, – вздохнул Веня. – Особенно за двести миллионов. Ну, давай хоть за двести пятьдесят?
– Черт с тобой, шантажист, – махнул рукой Субботин. – Бери.
Разговор между авторитетом и шестеркой был прерван на самом интересном месте шумом и гамом, доносившимися из холла, где гуляла развеселая братва. Субботин поморщился, нехотя встал с места и пошел выяснять, что же там не поделили его верные соратники и по какому случаю устроили разборку прямо в доме пахана. Невоспитанность прямо-таки удручающая!
– Еще один попугай! – заорал, увидев босса, Блинов (он же Блин), правая рука шефа.
Десять здоровенных мужиков гоняли по огромному холлу несчастную птицу, которая, проявляя чудеса изворотливости, в руки им, однако, не давалась. Попугай был велик размерами, но расторопен. Кроме того, он довольно удачно орудовал клювом и лапами, то и дело опрокидывая своих оппонентов на пол.
– Держите эту сволочь крепче, – орал вне себя Блин, – я его сейчас застрелю.
Однако браткам схватить попугая никак не удавалось, зато они вдребезги разнесли хозяйскую мебель, стоившую немалых денег. Блин все-таки выстрелил, едва не угодив при этом в Субботина.
– Это Гриня, – сказал Стеблов, выглядывая из-за плеча авторитета. – Вот ведь попугайская морда– нашел все-таки.
– Прекратить! – рявкнул Субботин. – Вы что, с ума посходили?
– А почему он летает тут, гад? – обиженно дохнул в сторону босса Блин.
– Если летает, то, значит, так надо. Поняли? – Босс строго оглядел своих братков. – Могу я завести себе попугаев, Блинов?
– Так мы же не против, – послышались смущенные голоса. – Но уж больно они здоровые.
– А мне нравятся крупные попугаи, – усмехнулся Субботин. – Вот самец, а вот самочка.
Названный самочкой Гриня разразился грубыми ругательствами в адрес криминального босса и своего давнего приятеля Вени. Субботин, однако, ругательства проигнорировал и спокойно кивнул скандальному какаду:
– Заходи, гостем будешь.
– Спаривать повел, – сделал неожиданный вывод Блинов, после того как за Субботиным и попугаями закрылась дверь.
Веню неожиданная сообразительность Грини буквально потрясла – надо же, как верно просчитал ситуацию паразит и явился, можно сказать, в самый ответственный момент дележа добычи.
– Кинуть меня хотел, хмырь летающий? – никак не мог успокоиться Гриня. – Но не на того напал Я тебе пасть порву, Веня! Ты меня знаешь.
– Пятьдесят миллионов, – быстро сказал Стеблов, – твоя доля. Только-только этот вопрос с Александром обсуждали.
– Мало! – опять завопил дурным голосом Гриня. – Да меньше чем за сто миллионов баксов я на крыло не встану!
– Черт с тобой, – махнул рукой Веня. – Оцени мою доброту. Так на чем мы с тобой остановились, Александр?
Задача криминальным боссом была поставлена непростая – надо было найти скрывающегося в виртуальном пространстве Иванова и стребовать с него в обмен на перстень ценностей на десять миллиардов долларов. Однако у мудрого Вёни был, оказывается, давно заготовлен ответ и на этот трудный вопрос.
– Дворец Глинского, – гордо вскинул он птичью голову.
– А что дворец? – не понял Гриня.
– Из дворца ведет подземный ход прямо в храм Йо, – пояснил Веня. – Там есть потайная дверь с летучей мышью вместо замочной скважины, точно такой же, как на этом перстне.
– А ты откуда знаешь? – удивился Клюев.
– Это ты, Гриня, в тот подвал за вином бегал, а я – исключительно с разведывательными целями.
Веня в данном случае приврал, ибо на загадочную дверь он наткнулся случайно, но сути дела это не меняло, поскольку его догадка была, скорее всего, верной. Это признали и Субботин, и возликовавший сердцем Гриня.
– Все возьмем, Саша! – неистовствовал какаду. – Кто он такой, этот Иванов, чтобы нам мешать?
– А оракул? – напомнил осторожный Веня.
– Подумаешь, оракул, – не сдавался Гриня. – Ткнет Сашка куда надо своим перстнем, и эта чертова машина успокоится.
– А куда надо ткнуть? – заинтересовался Субботин.
– Есть там одно место, – успокоил его Гриня. – Я покажу.
Ехать решено было немедленно, ибо откладывать задуманное до утра было слишком рискованно. Если уж не блещущий умом Гриня разгадал нехитрую комбинацию Стеблова, то, надо полагать, Аникеев с Кудряшовым, пораскинув мозгами, придут к тем же выводам. И, чего доброго, вместо грузовиков с золотом Субботин получит войну с обозленными неудачами призраками.
На разведку отправились на двух "мерседесах", под завязку набитых братками. За руль первого из них сел сам Субботин, попугай ара расположился Рядом с ним. Какаду устроился на заднем сиденье аккурат между братками Блином и Кешей. Сильно перепившего Кешу такое соседство не смущало, зато Блинов чувствовал себя не в своей тарелке и все время норовил отодвинуться от "самочки" в сторону, рискуя выпасть при этом из несущегося на предельной скорости по загородной трассе автомобиля. Нахальный Гриня обнял крылом за плечи пьяненького Кешу и душевно запел с ним дуэтом чувствительную песню "Ямщик, не гони лошадей". Исполнение получилось настолько чудовищным, что несчастного Блинова едва не стошнило. А уж когда с Гриней прямо в машине стала происходить метаморфоза, у Блина начался нервный тик.
– Ну ты что, в натуре, оборотней никогда не видел? – обиделся на его реакцию принявший свой естественный облик Клюев.
– Э… – начал было отвечать на поставленный в лоб вопрос Блинов, но на этой букве и притормозил, растянув ее на добрые десять километров.
Тем более что метаморфоза приключилась не только с Гриней, но и с Веней, который после чудесного превращения сразу же потянулся за сигаретами. За огоньком он обернулся к Блинову, но прикурить ему дал Кеша, который, видимо, посчитал все происходившие в машине чудеса просто глюками и не очень расстроился по этому поводу.
– С сигаретами просто беда, – поделился с ним своими проблемами Веня. – Клюв их все время перекусывает. Дым в горло не идет – кхекаешь, кхекаешь, а удовольствия никакого. А вот кабан, понимаешь, курит, и хоть бы хны. То ли у него пасть так удачно устроена, то ли глотка луженая.
– А вот я слышал, что козлы сигареты не курят, а едят, – блеснул познаниями в обсуждаемом предмете простодушный Кеша.
– Не знаю, – сухо отозвался слегка обиженный Стеблов, – в козлах никогда не ходил, а попугай – птица благородная.
"Мерсы" свернули с трассы на проселочную дорогу, и разговоры пришлось прекратить, поскольку доверительному общению мешала екавшая от тряски селезенка. Веня сосредоточился на дороге, время от времени отдавая короткие команды вцепившемуся в руль Субботину. Веня боялся заблудиться в ночную пору, но, к счастью, все обошлось. Через каких-нибудь три часа после начала трудного путешествия искатели сокровищ уже подкатывали к роскошному дворцу графа Глинского.
Дворец был безлюден, но освещен. Удивленные братки с интересом оглядывали его роскошное убранство и искали источник света, но так и не нашли. Впрочем, озабоченный Субботин не собирался размениваться на пустяки и почти сразу же проследовал в подвал. Процессию возглавлял Веня, хорошо знавший дорогу в обетованные места.
– А вина-то здесь сколько! – ахнул протрезвевший после долгой и тряской дороги Кеша.
– Желающие могут опохмелиться. – И Веня гостеприимно махнул рукой на заполненные бутылками стеллажи.
Братки упрашивать себя не заставили, хотя и особенного восторга по поводу угощения не выразили.
– Кисленькое, – разочарованно вздохнул Кеша, и с ним согласились все присутствующие.
Стеблов в это время обследовал дальний угол, что в царившем здесь полумраке сделать было не так-то просто. Оракул почему-то поскупился на освещение подвала, и Вене пришлось здорово поднапрячь зрение, прежде чем воскликнуть с облегчением:
– Вот она родимая!
Авторитет, раздвигая подельников широкими плечами, приблизился к потайной двери и с интересом ее оглядел. Веня был прав. На уровне глаз Субботина красовалась слегка подсвеченная фигурка летучей мыши, точно такой же, как и на перстне, который сейчас был надет на пальце криминального босса. Субботин, недолго думая, поднял руку и совместил две забавные фигурки. Раздался едва слышный щелчок… А потом последовала чудовищная вспышка, исторгшая вопли из глоток вроде бы не робких от природы братков. Впрочем, от вспышки никто не пострадал, зато дверь, как и предсказывал Стеблов, действительно открылась. По широкому тоннелю первыми двинулись Веня и Кеша. Одного гнала вперед корысть, а второй полез поперед батьки в пекло просто по природной глупости. К счастью, ничего страшного за время передвижения по слабо освещенному тоннелю не случилось. За каких-нибудь пятнадцать минут они добрались до зала, в котором Субботину однажды уже довелось побывать. Зато братки были сильно ошарашены открывшимся зрелищем.
– Е-мое, – выразил общее мнение Кеша. Клюев бросился к слабо мерцающему шару и без труда отыскал на плите знакомую пиктограмму.
– Вот она, – указал он Субботину. – Щелкни по ней– и все сокровища, хранящиеся здесь, твои.
– А мы никуда не провалимся? – засомневался Субботин.
– Я бы для начала поговорил с Ивановым, – поддержал авторитета Веня. – В конце концов, он лучше знает, где здесь хранятся сокровища.
– Так он тебе их и показал, – ухмыльнулся нетерпеливый Гриня.
К сожалению, прав оказался именно он. Ни одна дверь не открылась и ни одна живая душа не появилась, несмотря на настойчивые призывы братков. Субботину ничего другого не оставалось, как либо поворачивать оглобли несолоно хлебавши, либо последовать совету Грини и ткнуть туда, куда, возможно, тыкать и не следует. Криминальный босс размышлял, однако, недолго и щелкнул-таки мышью по навязчиво высвечиваемой хрустальным шаром пиктограмме.
Вслед за этим началось нечто невообразимое. Сначала всех ослепила вспышка, потом засверкали молнии и загремел гром. Свет то загорался, то гас, вызывая панические крики ошалевших братков. Бежать вроде тоже было некуда, во всяком случае, все, кто пытался вырваться из заколдованного круга, неизбежно натыкались на стены. Напрасно перепуганный Блинов кричал с надрывом "спасайся, кто может!", от гнева оракула спасения, похоже, не было. Катавасия с громом и молнией продолжалась Минут десять, братков швыряло из угла в угол, как при двенадцатибалльном землетрясении, казалось, что эта невесть кем построенная пирамида вот-вот рухнет им прямо на головы. Потом все неожиданно стихло. Светло стало как днем.
– Мама дорогая, – ошалело уставился простодушный Кеша на криминального босса. – Эк тебя угораздило, Саша.
– А что случилось-то? – удивленно спросил Субботин у испуганно подавшихся в сторону братков.
– Метаморфоза! – ахнул Веня и даже присел в испуге. – Ну, Александр, я же тебя предупреждал – не стоило тебе сюда соваться.
Субботин рассердился и даже попытался врезать Стеблову по физиономии за дурацкие пророчества, но тут вдруг почувствовал, что за спиной у него выросли крылья. Нет, руки остались, и ноги тоже были вполне человеческие, и лицо, если судить на ощупь, вроде бы не поменяло очертаний, – тогда какого черта все эти придурки вылупились на него, словно впервые видели?
– Черен ты стал, Саша, как негр, – пояснил авторитету не потерявший присутствия духа Гриня. – И лицо у тебя черное, и руки черные, и крылья за спиной тоже черные. Только глаза красные, как у спившегося кабана.
– Что ты хочешь от меня, Демон Зла?! – прогремел вдруг эхом под сводами храма страшный голос, заставивший всех присутствующих пригнуться.
– Это он к кому обращается? – растерянно обратился Субботин к опешившему не менее других Грине.
– К тебе, Саша, к тебе, – прошептал тот в ответ побелевшими губами, – а более никто здесь на это звание претендовать не может. Обличье не то.
– Золото проси! – прошипел Веня.
– Золото хочу, – не стал кочевряжиться Субботин.
– Все золото мира теперь твое! – прогремел все тот же голос, заставивший всех присутствующих вздрогнуть в который уже раз.
– Доллары проси, – посоветовал Гриня.
– Хочу доллары, – вздохнул Субботин.
– Все доллары мира теперь твои! – вновь громыхнуло под сводами храма.
– А евро? – спохватился Кеша. – Евро кому останутся?
– Хочу евро, – не стал спорить с простодушным братком Демон Зла.
– Все евро мира теперь твои!
– Бери, Саша, и рубли, – махнул рукой Гриня. – Чего отказываться, раз дают.
– Все рубли мира теперь твои! – торжественно отозвался оракул на запрос настырного демона.
– А юани? – напомнил Кеша.
– Ты еще тугрики попроси, – хмыкнул Гриня. – Мы и так в денежной массе утонем.
– Не буду просить тугрики, – обиделся Субботин. – Идите вы к черту.
– Так мы в некотором роде уже пришли, – прокашлялся Гриня.
– А про баб забыли, – спохватился Кеша.
– Хочу баб, – сердито бросил в пространство авторитет.
– Все ведьмы мира теперь твои! – прогромыхал сверху все тот же голос.
– Какие ведьмы?! – возмутился Кеша. – Мы же баб просили.
– Девственниц надо было просить, придурок, – зашипел на него Гриня.
– Телок, что ли? – попытался уточнить Кеша.
– Все телки мира теперь твои!
– Хватит, Саша, – зашипел Веня. – По-моему, он тебя перестал понимать, этот оракул.
– Да пусть просит сразу власть над миром, – посоветовал из угла Блинов. – Что вы там мелочитесь!
– Хочу власти над миром, – громко произнес вконец замороченный подельниками Демон Зла.
– Власть над миром теперь твоя! – уже не так громко произнес оракул, тоже, видимо, порядком подуставший от многочисленных просьб. После чего наступила мертвая тишина. Похоже, оракул решил, что больше просить его вроде не о чем, и отправился на покой.
– Ну, и зачем тебе власть над миром, Саша? – ехидно спросил Гриня. – Огребли бы бабок, погуляли бы с телками на Канарах, а теперь нате вам – извольте управлять миром, ваше демоническое величество.
Субботин был слегка смущен свалившимся на его плечи величием. Но, с другой стороны, назвался груздем – полезай в кузов.
– Справимся, – оптимистично заявил Кеша, – чай, не боги горшки обжигают.
– Вроде кричит кто-то? – Блинов предостерегающе поднял руку.
Шумели за стеной храма. То ли трактор там урчал, то ли тракторист надрывался над внезапно заглохшим двигателем. В принципе ничего удивительного в этом не было – местность-то кругом сельская, а на дворе весна. Самое время готовиться к посевной.
– А вон там дверь открылась, – указал Кеша пальцем в дальний угол. И оказался прав. В глухой стене действительно образовался просвет, через который, возможно, удастся выбраться наружу. Субботин первым решительно шагнул к выходу, почти уверенный, что на свету наваждение рассеется и он без труда вернет себе утерянное было обличье.
Однако авторитет ошибся. Сам того не ожидая, он оказался на балконе, а у его ног гудела и бесновалась огромная толпа, по меньшей мере в сотню тысяч рыл. Именно рыл, а уж никак не лиц, это Субботин понял сразу и струхнул не на шутку.
– Веди нас! Веди нас! – бесновалась толпа натуральной нечисти. – О Демон Зла!
– А куда вести-то? – не понял авторитет.
– Вероятно, мир покорять, – испуганно икнул за его спиной Кеша.