– Прошу вас, господа!
Богатыри не без удобства разместились на обшитых черным бархатом сиденьях друг напротив друга. Последним зашел граф. Он закрыл за собой дверцу и довольно ловко уместился в гробу, который лежал аккурат посередке.
– Так это же гроб! – ахнул Муромец. – А я думал, ящик какой-то.
– Конечно, гроб, – подтвердил Дракоша, устраиваясь поудобнее и складывая на груди руки.
– Так ведь это… можно и присесть. Мест много!
– Право, не стоит беспокоиться, – улыбнулся граф. – За триста лет ко всему привыкаешь. Неужели вы не слышали поговорку "Лучше лежать, чем сидеть"? Можете сами попробовать!
– Нет уж, спасибо, я лучше посижу! – сказал Муромец, нервно шевеля пальцами. В этот момент кучер свистнул, и кони пустились в галоп. Яромир выглянул в окно. В неверном лунном свете он увидел, как бешено мелькают ноги, обутые в офицерские сапоги, и вздохнул. Это новое приключение начинало ему нравиться.
Долежанс мчался как ветер. Лес по бокам дороги слился в одну неразличимую, темную пелену. Несколько раз о стенку кареты кто-то стукнулся. Ощущение было такое, словно в дерево забили гвоздь.
– Это вороны, – пояснил Дракоша. – Не успели свернуть в сторону и воткнулись клювами. Доедем до места, вытащим.
Яромир подивился такой скорости, но промолчал. Долежанс мчался ровно, словно на дороге и не было ни рытвин, ни ухабов. Илья первый это заметил и высказался насчет качества заграничных дорог. На что граф тут же заметил, что дороги тут ни при чем.
– Дорога скверная, – сказал он. – Просто у меня долежанс на воздушной подушке! Таких только три. У меня и у…
– Хренцога сексотского, – вспомнил Илья.
Услышав это, граф Дракоша вздрогнул, как от удара током, и всю оставшуюся дорогу мрачно лежал в гробу. Вскоре за окнами замелькали какие-то строения, экипаж сбросил скорость, колеса разом стукнулись о булыжную мостовую, и долежанс въехал в широкие ворота.
– С прибытием! – возвестил граф и, скрипя суставами, вылез из гроба. Друзья вышли вслед за ним, с удовольствием вдыхая прохладный воздух, который после душного долежанса казался особенно вкусным.
Пока лакей выдирал воткнувшихся в экипаж ворон, богатыри успели осмотреться. Они стояли во дворе замка. Яромир впервые видел такое сооружение и остался недоволен. Вместо роскошных палат, изукрашенных резьбой, перед ним возвышалась мрачная башня из грубого камня, с бойницами наверху. К башне вплотную примыкали еще какие-то строения, такие же мрачные и грубые.
Этот замок может выдержать осаду целой армии! – похвалился граф. – А знали бы вы, какие чудные здесь живут привидения! Особенно одна девушка. Она… она все время бегает передо мной голышом! – тут голос у графа сорвался на фальцет, и он замолчал. Освобожденные вороны недовольно кряхтели и слабо шевелили клювами. Дворецкий графа выбросил их в кусты и засуетился, то запирая ворота, то возясь с ключами у входной двери.
– Прошу вас, ваше Драконское величество, и вас, дорогие гости!
С любопытством озираясь, богатыри вошли в просторную залу, ярко освещенную парящими в воздухе свечами.
– Присаживайтесь, господа! Вы, кажется, хотели супчика? Герман, распорядись!
Дворецкий вежливо поклонился и тут же убежал в соседнюю дверь. Вернулся он с огромной бадьей, в которой что-то булькало, дрожало и попискивало.
– А миски? – строго спросил граф.
– Ах да! – Герман всплеснул руками и тут же принес миски, ложки и полуведерный черпак. Яромир подозрительно повел носом. Как ни странно, от супчика пахло мясом, приправами и даже как бы лучком. Дворецкий принялся сноровисто разливать суп по мискам.
– А вы с нами не отобедаете? – спросил подозрительный Попович.
– Увы, дорогие гости, в силу чисто органических причин я могу питаться только одним…
Тут дворецкий поставил на стол еще одну кастрюлю, плотно закрытую крышкой, и, поклонившись, вышел. В кастрюле кто-то царапался и бегал, громко стуча мелкими ножками.
– Мыши! – коротко пояснил граф. – А вы кушайте, кушайте! У меня все честно, отравы не дам!
– А на меня отрава не действует! – равнодушно пояснил Муромец. – У меня в брюхе от нее заговор!
– Вот и прекрасно! – кивнул граф, запуская руку в кастрюлю. Пошарив, он вытащил оттуда упитанную мышь, сунул ее в рот и задумчиво захрустел. Друзья, стараясь не смотреть на Дракошу, дружно уткнулись в миски. Илья первый расправился со своей порцией. Блаженно вздохнув, он сощурил глаза и посмотрел на хозяина.
– Действительно, супчик хорош! Только уж больно мелкая курятина!
– Мышатина, – меланхолически уточнил граф. Друзья переглянулись и отставили миски в сторону. В воздухе повисло тяжелое молчание. Богатыри дружно сопели, не зная, что делать дальше. Только Яромир оказался на высоте:
– А мне царевич Бодулай рассказывал, что во Франкмасонии едят лягушек, и что он сам их ел, когда был проездом из Британии!
– Едят! – подтвердил Алеша Попович, мрачно облизываясь.
– А кумарцы едят змей! – выдохнул Добрыня. Граф согласно закивал головой:
Кухни мира, – сказал он, тонко улыбаясь, – включают в себя множество удивительных продуктов. В далекой Априке, например, черные мауры кушают червей, жуков и саранчу.
– Эх! – облегченно вздохнул Илья. – Тогда я наложу себе добавочки! А то пока до Британии доберешься, оголодаешь.
Через минуту он уже задорно хрустел мышиными косточками.
– Так вы едете в Британию? – оживился граф.
– Нуда, – сказал Муромец. – Надо снести башку одному гаду. Совсем распоясался!
– Не короля ли Артура вы имеете в виду? – Глаза графа Дракоши задорно блеснули. – А может быть, рыцарей округлого стола? Давно пора. Эти засранцы у меня уже вот где! – Он выразительно постучал по шее. – Прошлым летом остановились напротив замка, разбили лагерь. Всех мышей, понимаешь, перепугали, а сколько я оскорблений выслушал в свой адрес! Правда, хватило героев всего на одну ночь. Лейтенант Вай взял лагерь штурмом. Вы бы видели, господа, как они бежали! А сэр Ланселот на ходу потерял шаровары. И вы представляете, что мы в них нашли? – Граф деликатно наклонился к уху Ильи Муромца и что-то прошептал. Илья побагровел от натуги, очевидно, пытаясь осмыслить сказанное, и не осмыслил.
– Из железа? – ахнул он.
– Телескопическое устройство на резиновом поддуве! – безжалостно уточнил Дракоша. – Очевидно, свой природный объект он потерял намного раньше, во время одного из дурацких поединков… Вы же знаете, как это делается. Силы много, дури еще больше, мечи, что твоя бритва, чик – и нету!
– Бедняга! – пожалел его Яромир. – Ему теперь в море со скалы или в монахи!
– Это примерно одно и то же, – кивнул граф. – Тем не менее сей доблестный рыцарь при помощи знатного британского кузнеца спроворил себе искусную замену. Я не буду рассказывать подробностей, но сейчас он снова имеет потрясающий успех у дам, чего не было даже в пору его шкодливой юности! Так вот, господа! Мне жаль бедного короля Артура. Времена меняются, люди тоже. Рыцари округлого стола переметнулись к новому хозяину. Он больше платит и собирается подмять под себя всю страну. Да, пожалуй, и не только страну!
Друзья невольно переглянулись. У Яромира так и вертелось на языке имя Кощеева братца, но он смолчал, видя, что остальные богатыри, хоть и пыхтят, но молчат.
– От бедного доброго Артура все отвернулись! – продолжал граф. – С ним остался только повар, который варит ему гороховый суп. Изредка франкмасонский король посылает ему курицу, и то – инкогнито, чтобы не прознал… – тут Дракоша сделал таинственное лицо. – А все это сделал страшный колдун Мерлин!
– И что, ему нельзя набить морду, этому мерину? – не выдержал Яромир.
– Королю Артуру можно, – вздохнул граф. – Мерлину нельзя, зело хитер и могуч. А король ослабел умом, стал читать книжки, более того, сам написал изрядный труд.
– Стихи?! – тут же обрадовался Яромир.
– Увы! Это искусство, столь любимое рыцарством, ему недоступно. Он пошел по пути монахов и сочинил философский трактат "Закат Европы". Хорошо хоть догадался выпустить его под псевдонимом.
– А я пишу стихи! – тут же похвалился Яромир. – Хотите, прочту?
– Хочу! – неожиданно обрадовался Дракоша. – Наверное, про любовь?
– И про любовь тоже, – расцвел Яромир.
На лугу стоит теленок,
Куры ходят по двору.
Посиди со мной, миленок,
А не то с тоски помру.
Друзья тут же разразились восторженными возгласами и не сразу услышали какие-то странные, кашляющие звуки. Яромир первый понял, что что-то не так. Он во все глаза уставился на графа Дракошу. Бедный упырь всхлипывал, промакивая платком в горошек крупные желтые слезы. Наконец он громко высморкался и вздохнул:
– Не обращайте на меня внимания, господа! Эти удивительные стихи пробудили во мне былые чувства и несбыточные желания. Спасибо тебе, витязь, хоть я и не знаю твоего имени!
– Яромир, – сказал богатырь, у которого при виде плачущего вампира тоже защипало в носу. – А разве могут желания быть несбыточными?
– Еще как могут, – мрачно сказал граф. – Вы думаете, мне нравится быть вампиром и заниматься душегубством? Да, я сумел преодолеть позорную страсть, отказался от человеческой крови и перешел исключительно на мышей! Но, честно скажу, мне и мышей жалко. И вот, чтобы поддерживать авторитет, постоянно приходится лгать, хитрить, изворачиваться! Это низко, господа! Я – свой среди чужих, чужой среди своих, а все она, любовь!
Граф Дракоша встал, подошел к старинному буфету, похожему на боярский терем, открыл один из ящичков и вынул оттуда небольшую плоскую дощечку. На дощечке яркими сочными красками был нарисован портрет.
– Не правда ли, она прекрасна! – Он протянул портрет друзьям.
Яромир глянул, и челюсть его отвисла. С портрета на них смотрела Яга, развалив в глупой улыбке щербатую пасть.
Не искушенный в светском этикете богатырь уже раскрыл было рот, чтобы откровенно высказаться по поводу, прелестей незалежной Миледи, но Алеша Попович, вовремя пнул его ногой.
– Одна, но пламенная страсть! – произнес Дракоша трагическим голосом. – Все было готово к свадьбе, и если бы не предательский укус упыря… Мои враги рассчитали все. Они не предвидели только одного, что даже в таком жалком состоянии я останусь верен идеалам рыцарства и гуманизма! – Он вдохновенно поднял голову. Глаза вампира сверкнули грозным малиновым светом. Яромир поежился. Вид у "гуманиста" был страшен. Попадись такой душелюб в чистом поле, запросто можно ума лишиться. Эх, ему бы живой водички попить…
– И не надоело вам в упырях ходить? – сказал он. – Обернулись бы человеком, женились на своей э… невесте!
– Увы! – Граф повесил голову. – Боюсь, что это невозможно! Во всяком случае, прецеденты мне неизвестны.
Яромир пожал плечами:
– У нас в деревне, например, бывает, кого вурдалак и тяпнет. Не без этого. Ну а наш знахарь в пять минут такого поднимал на ноги. Это же просто! Берешь вурдалака, отрубаешь ему башку, а потом прыскаешь сначала мертвой водой, что бы все срослось правильно, а потом – живой. И все. Человек бегает, как новенький! Некоторых раз по пять кусали, и ничего, только крепче становились. Их потом никакаяхворь уже не брала!
За столом воцарилось удивленное молчание. Граф смотрел на Яромира, словно пытался прожечь его насквозь пламенным взглядом.
– Витязь! Надеюсь, ты не смеешься надо мной и твой рассказ не из тех баек, которыми любят потешить публику заезжие скоморохи!
– Все так и есть! – кивнул Яромир. – Разве такие вещи выдумаешь?
– А где вы брали живую воду? – не отставал Дракоша.
– Как где? У нас на околице небесный камень лежит, весь из железа, величиной с добрый терем. А в том камне щель, из нее вода бежит. Это и есть живая вода! Если кому там башку снесут по драке, так достаточно покропить, и человек снова живой. У нас из-за этой воды ни одного старика не осталось!
– Перемерли все? – ахнул Илья.
– Не. Как стариться начинает, так к камню бежит, чтобы воды насосаться. А возвращается уже пацан пацаном!
– Да… хорошая деревенька! – не выдержал Добрыня. – Надо бы к тебе наведаться!
– Ха-ха-ха! – развеселился Илья. – Решил требуху подлечить? Да тебе, Добрынюшка, только дубина поможет… и то не всякая!
Все это время граф Дракоша слушал рассказ с напряженным вниманием. Синюшное лицо упыря попеременно выражало то отчаяние, то надежду. Наконец он решился:
– А без мертвой воды обойтись нельзя? – спросил граф.
– Можно, – кивнул Яромир. – Тогда голову рубить не надо. Просто дать попить – и все.
– Так в чем же дело?
– Граф, вы же сами знаете. Ни одному упырю не хочется превращаться обратно в человека! Бомжуют себе потихоньку, ни забот, ни хлопот! Холод им не страшен, жара – тоже, сеять, пахать не надо. Гуляй – не хочу!
– А я хочу, чтобы были заботы и хлопоты! – решительно заявил граф. – Я обратно хочу! И, если вы мне поможете, каждому даю сундук золота!
Богатыри опешили. Первым дар речи обрел Илья. Он откашлялся, затем достал платок и высморкался для солидности:
– Хм! Оно бы, конечно, можно! Но ведь это… мы при исполнении. А переться к Яромирке в деревню – это время терять!
– Ни в коем случае! – ликующим голосом произнес Дракоша. – О, если бы я знал раньше! О глупец! В Британии тоже есть живая вода! Вы ведь держите путь в Британию? Ну, а там сейчас всем заправляет колдун Мерлин. О нем ходят разные слухи, но я-то точно знаю, что он не местный. Я даже догадываюсь, кто он, но молчу, молчу! Так вот, живет он рядом с Лоховским озером Несс. Его местные так и зовут – Лох Несс. Там тоже есть источник живой воды! – ликующим голосом закончил он. – Привезите мне хотя бы фляжку, а я вас научу, как одолеть чародея! Я дам вам кое-какие волшебные штучки, против которых он не попрет! А еще подскажу, как найти у него яйцо… – тут граф осекся и на секунду задумался. Сквозь синюшную кожу проступил румянец смущения. – Прошу прощения, господа, оговорился! Но душа чародея действительно находится в яйце.
– А яйцо? – нетерпеливо спросил Илья.
– А яйцо в черном драконе, коий обитает в диком озере и питается бедными скоттами!
– В смысле скотом? – по-деловому уточнил Яромир.
– Людьми! – вполголоса пояснил Попович.– Это племя такое.
– Совсем, видать, опустились! – нахмурился Яромир. – До чего же их дракон замучил, если они сами ыйя так стали называть!
– М-да! – задумался граф, на мгновение потеряв нить рассуждений. – Впрочем, это неважно! Так вот, того дракона нужно изловить и заставить снести яйцо. В этом яйце и хранится штукенция, в которой заключена душа колдуна!
– А что хоть за штукенция, как она выглядит? – спросил Добрыня. – Надо бы знать. А та ведь и ошибиться недолго!
Граф согласно кивнул головой:
– Это дело темное. Тут все в тумане, все нечисто. Один сведущий маг под страхом укушения признался, что там, в яйце, которое он называл птичьим словом "контейнер", находится чудесный микрочип, в котором и содержится душа злодея! Но как выглядит этот самый микрочип он и сам не ведал. Так согласитесь вы мне помочь, благородные витязи? Мы можем заключить взаимовыгодный контракт!
Илья Муромец вздохнул:
– Ну что ж. Дело хорошее. Любовь действительно сила! Да и невеста, чай, заждалась!
Граф промокнул глаза платочком:
– Она, наверное, скончалась в муках, бедняжка! Уж столько лет прошло!
– Да жива она, ваша красавица! – сказал Илья. – Мы ее недавно видели!
– Что?! – Граф вскочил и забегал по зале. – Не может быть! Неужели? О, если бы я мог хоть одним глазком взглянуть на нее!
Для этого сначала надо стать человеком! – строго сказал Попович. – Боюсь, ваш нынешний вид ее не обрадует! Мы действительно вам поможем. Но как победить дракона?
– И не только дракона! – Граф многозначительно поднял вверх палец. – Но, я вижу, вы нуждаетесь в обуви. Племя подкаблучников своего не упустило! Итак. Я вас экипирую за свой счет, плюс по сундуку золота! Сейчас мы составим договор, и я вас подробно проинструктирую, как проникнуть в замок Мерлина и как победить чародея. Я уверен, что с вашим талантом выполнить это задание не составит большого труда!
Между тем Яромир заметил некую странность: они довольно долго беседовали с графом, а ночь все тянулась и тянулась, словно время замедлило свой бег. Тоненький серпик луны, хорошо видный из окна, только чуть-чуть сместился в сторону. Взяв это на заметку, богатырь еще раз хорошенько огляделся.
Зал, где они находились, показался ему теперь не таким уж огромным, как вначале. Здесь, как и в гостинице, царила полная разруха. Отовсюду свисала паутина, на столе и под столом валялись плохо обгрызенные мышиные кости. Вспомнив науку лесных отшельников, Яромир сделал глубокий вдох и расслабился, направив зрение внутрь себя, и уже оттуда, как бы из другой глубины, снова посмотрел вокруг. И ужаснулся. Вдоль стен тесными рядами стояла нечисть, скаля кривые зубы. Очевидно, они ждали только сигнала. Ьогатыри ничего не чувствовали, поглощенные беседой с вампиром.
Яромир потихоньку опустил руки под стол и незаметно для графа надел бронированные перчатки. "Неужели они ничего не видят? – с тревогой подумал он, глядя на друзей. – Или морок настолько силен? Значит, Дракоша только и делал, что заговаривал им зубы, и наверняка сейчас даст сигнал своей гвардии! Ну что ж, тем хуже для него!"
Однако граф почему-то не торопился давать команду. Упыри в нетерпении корчили зверские рожи, противно хлюпали мокрыми губами. Пару раз Дракоша косился в их сторону с недовольным видом и один раз даже показал кому-то кулак. Наконец он громко хлопнул в ладоши. Яромир приготовился к броску и уже присмотрел, кого из вампиров схватить за ноги, чтобы отдубасить им остальных, но вместо того в зал вошел дворецкий.
– Герман, принеси набор волшебных инструментов! – распорядился граф. – И подбери обувь для наших гостей!
Стоящие вдоль стены и невидимые остальным богатырям вампиры разочарованно закатили глаза. Дворецкий обернулся быстро. Он притащил четыре пары сапог, поставил на стол объемистый кожаный баул и удалился.
Вот, – сказал граф, пока богатыри обувались. – Здесь то, о чем я говорил. Это волшебная флейта!
– Моцарта! – тихо пробормотал Попович, но Дракоша все же услышал.
– Моя! – быстро возразил он. – Предыдущего хозяина я уже не помню. А это – гитара-самопляс. Лучшее средство для отвлечения противника.
Упыри заинтересовались, вытянули длинные гусиные шеи, пытаясь получше рассмотреть чудесные вещи. Но Дракоша снова исподтишка показал им кулак, и они успокоились.
– А вот это, – продолжил граф, – остзейский барабан, или, по-вашему, "двое из сумы". Стоит им дать команду, и они отбарабанят любого так, что мало не покажется!