Подъехали к зданию казино, где прежде находилась детская библиотека.
- А ну, иди, - сказал Армен, - ломай сейф. Мальчики покажут.
Был Армен самоуверен, потому что считал себя первым в городке.
Он подтолкнул мальчика к дверце, но слишком сильно, мальчику стало больно. Мальчик Вася уже знал, что если тебе делают больно, сделай еще больнее обидчику.
Он обернулся, взглянул на Армена, и тот - чудо какое-то! - вылетел через окно наружу, весь оцарапался и сильно ушибся.
А мальчик вышел на улицу и хотел было пойти домой.
И тут подъехала черная машина "Волга" из городского управления ФСБ. Иван Иванов подхватил мальчика и сказал:
- Не беспокойся, маме мы компенсируем.
- Я хочу домой, - сказал мальчик.
- Домой нельзя, - ответил черный, как ночь, но местами розовеющий Иван Иванов. - Сейчас мы с тобой полетим в Москву. Ты должен будешь взять в посольстве США новый шифр. Ты меня понимаешь?
- Я домой хочу, - сказал мальчик.
- Поехали на аэродром, - приказал Иван Иванов шоферу.
- Не могу, - ответил шофер. - Препятствие.
И, посмотрев вперед, Иван Иванов увидел, что дорогу перегородила общественность, включая профессора Минца и Тамару Блянскую.
Он приказал гудеть, чтобы общественность ушла.
У нас времена демократические, и во всем должен быть порядок. Иван Иванов не мог давить общественность. Он высунулся из машины и стал уговаривать людей, объясняя свои поступки заботой о родине.
Тем временем мальчик, которому надоела бродячая жизнь, закричал:
- Дядя Лев Христофорович! Возьмите меня! Мы будем в шахматы играть.
- Вот именно, - смело ответил Минц и пошел к черной "Волге".
И наверное, вся эта история закончилась бы благополучно, если бы не темная тень, упавшая с неба.
Оттуда, от самых облаков, медленно опустился черный-черный вертолет. Из него вышли люди в черных костюмах и черных масках. С черными-черными автоматами и гранатометами в руках. Ботинки у них были черные-черные и начищенные до блеска.
Они выстроились в два ряда, а между ними к мальчику медленно подошел высокий мужчина с задумчивым лицом и длинной бородой. Одет он был в черный-черный халат, а на голове у него была белая-белая чалма.
- Здравствуй, мальчик, - сказал он.
Остальные замолкли, потому что испугались. Даже Иван Иванов оробел.
- Здравствуй, дядя, - сказал Вася.
- Правду ли говорят, что ты глазами можешь поджечь или взорвать что угодно?
- Да, - сказал мальчик. - Когда я играю в оловянных солдатиков, то я стреляю из оловянных пушек. Ба-бах - и нет солдатика!
- Очень хорошо, - сказал бородач. - Я хочу тебя проверить. Ты не возражаешь?
- Попробуем, - сказал малыш.
- Старик, - обернулся бородач к Удалову, - что у тебя в сумке?
- Картошка, - сказал Удалов.
- Кинь сумку вон туда.
- Зачем?
- Я не люблю повторять просьбы, - сказал бородач.
И Удалов понял, что бородач не повторяет просьб, а все люди в черном наставили на Удалова черные дула черных пистолетов и автоматов.
Удалов кинул сумку с картошкой в сторону.
- Взрывай! - приказал бородач.
Мальчик послушался бородача и нахмурился.
Раздался взрыв, не очень громкий и не очень яркий, но на месте сумки осталось черное пятно.
- Хорошо, - сказал бородач. - Отлично. Если в сумке будет тротил, страна дьявола содрогнется.
- Вах! - сказали люди в черном.
- Что ты хочешь, маленький джигит? - спросил бородач.
Мальчик прищурился.
Все на улице затаили дыхание. Мальчик был не по летам разумен.
- Как тебя зовут? - спросил мальчик.
- Обычно меня называют Усама бен Ладен, - ответил бородач. - Но что в имени тебе моем?
- У меня нет отца, - сказал мальчик. - Наш папа Гриша нас бросил.
- Как нехорошо! А ну, позови своего папу, мы ему скажем, чтобы он тебя отныне не бросал.
- Но мне не нужен такой папа, - сказал мальчик. - Я хочу, чтобы ты стал моим папой.
Бородач бен Ладен начал смеяться. Он долго громко смеялся и так заразительно, что многие на улице, несмотря на ужас, тоже засмеялись.
- Зачем тебе такой папа? - спросил бен Ладен. - За мной охотятся все армии христианского мира.
- Ты настоящий мужчина, - сказал мальчик.
- Это правильно, - подтвердил бен Ладен.
- Я буду для тебя взрывать, что прикажешь, - сказал мальчик.
Бен Ладен задумался.
- Хорошо, ты будешь у нас сын бандформирования.
- Нет, - сказал мальчик, - сначала ты женишься на моей маме.
Бен Ладен взревел от негодования, а потом спохватился и спросил:
- Кто здесь мать этого джигита?
- Я. - Тамара, смущенная, грубовато красивая, сделала несмелый шаг вперед.
Бен Ладен оглядел ее и произнес:
- А что… мне нравится.
- Я не хочу! - сказала Тамара, но по знаку бен Ладена его черные люди напялили на Тамару черную одежду, накинули черную-черную чадру и отнесли в вертолет.
- Теперь ты доволен? - спросил бен Ладен и добавил: -…сынок.
- Полетели, - сказал малыш.
И тут из толпы вышел лысый толстый пожилой мужчина с семитской фамилией Минц, о чем бен Ладен, к счастью, не знал.
- Одну минутку, - сказал Минц. - Мальчик забыл дома очки. Они помогают ему видеть.
Минц подошел к Васеньке и надел на него очки, стекла которых испускали странное сияние. Профессор как следует застегнул ремешок на затылке ребенка.
Мальчик не возражал. Он полностью доверял профессору.
- Ну, полетели, - поторопил своих людей бен Ладен. - Нас ждут большие взрывы.
Минц смело подошел к террористу и прошептал ему на ухо несколько фраз.
Сначала бен Ладен было возмутился, потом кивнул. Подхватил на руки своего нового сына и исчез в вертолете.
Вертолет взмыл в воздух. Городок Великий Гусляр в ужасе наблюдал за его полетом.
- Гражданин Иванов, - сказал Минц, - террорист бен Ладен намерен совершить посадку у станции Пьяный Бор. Свяжитесь с вашими сотрудниками и попросите их вернуть мальчика с Тамарой.
- Как? В чем дело? Объяснись! - послышались крики.
Минц улыбнулся.
- Очень просто. В этих изобретенных мною очках Васенька становится самым обыкновенным ребенком, и очки, скажу вам, не снимутся до совершеннолетия. А бен Ладену я сказал, что Вася может взрывать только картошку. И предложил ему проверить мальчика. А после проверки - пусть бен Ладен высадит свою новую жену и сына возле станции Пьяный Бор.
- И вы думаете, что он выполнит вашу просьбу?
- А почему бы и нет? Он ведь тоже сомневается…
Иван Иванов связался с постом ФСБ в Пьяном Бору. Он велел им следить за появлением черного вертолета, но ничего не предпринимать.
Через десять минут оттуда сообщили, что вертолет без опознавательных знаков опустился возле станции и оттуда выскочил мальчик в очках.
- Должна быть женщина, - сказал Иван Иванов.
- Женщины нет, - сказал сотрудник из Пьяного Бора.
И тут послышался голос мальчика:
- Мама сказала, что немножко поживет с новым мужем Беником. Но я скучать не буду. Дядя Усама дал мне чековую книжку, чтобы я меньше скучал по маме и приемному папе. А пока я поживу у дяди Минца. Мы будем играть с ним в шахматы.
- Черт побери! - воскликнул Иван Иванов. - Ведь не собьешь этот чертов вертолет, там русская гражданка на борту.
- Пускай его кто надо сбивает, - сказал Удалов.
- А ведь я мог звездочку героя получить, - тоскливо произнес Иван Иванов.
Тамара вернулась только через три месяца.
Она была довольна и в положении.
Эти три месяца стали трагикомедией профессора Минца. У него никогда не было детей. И уж тем более никогда не было извращенного вундеркинда, который научился подглядывать из-под очков.
Чего только он не переломал в доме и вокруг, кого только не настроил против профессора… Но все-таки терроризм потерял свое главное оружие.
4. Скелет в подвале
- Я так больше не могу, - взвыл Корнелий Удалов, когда уже в третий раз Ксения таинственным образом ушла из дома как раз перед обедом. Что, опять идти к Грубину, у которого только пиво на обед, или к Минцу, который угостит тебя овсянкой из пакетика, но не от жадности, а потому что сам не обращает внимания на то, что жует и переваривает его организм?
И голодный Удалов решил проследить, что за таинственная сила увлекает из дома его ленивую жену. Неужели она на старости лет все же решила наверстать бесцельно прожитые (с точки зрения романтики) годы и завела себе любовника? Но где найдешь чистого и порядочного любовника для пожилой женщины в таком небольшом городке?
А если соседи подсмотрят?
Весь Гусляр будет хохотать!
У Корнелия был ориентир. Он знал, что посредницей в этом темном деле выступает некая Ираида из Гордома - влиятельная взяточница.
К ней в кабинет и направил Удалов свои стопы.
Перед кабинетом сидела секретарша со странным прозвищем Безделушка. Женщина грузная, в летах, цербер по призванию. Безделушка не верила, что у нее есть прозвище, так как полагала себя красавицей.
- Здравствуй, Эльвира, - сказал Удалов. - Моя жена не заходила?
- Вам к кому, гражданин? - спросила Безделушка, которая еще недели две назад на девяностолетии Ложкина уговаривала Корнелия написать воспоминания, которые в Москве произведут фурор.
- А мне, Эльвира, не к кому! - обиделся Удалов.
Он повернулся и пошел прочь.
Безделушка растерялась. Она ведь не на личной постели сидела, а за государственным столом. Разве можно задавать ей неофициальные вопросы? Нельзя.
- Постойте, гражданин! - закричала она вслед.
Удалов уже был у двери, и она крикнула еще громче:
- Да нет ее, нету! Христом Богом клянусь, за реку уехала!
И кричала она так громко, что дверь в кабинет отворилась, оттуда высунулась Ираида Тихоновна, которая, конечно же, ни за какую реку и в жизни не собиралась, и спросила:
- Что за пожар? Ты нам творческую работу срываешь.
- Да ходят тут всякие, - сказала церберша.
- Вот и не шуми.
Удалов издали, с лестницы, крикнул:
- Ираида, признавайся, где моя жена. А то я не знаю, что с тобой сделаю.
Тут только Ираида угадала, кто пришел, и певучим голоском ответила:
- А ты, Корнюша, нам не грози, грозилки выцарапаю.
Из-под ее ног вышла кошка и облизнулась.
В голове Удалова сформировалось подозрение: почему-то все тайны, связанные с Ксенией, сопровождались кошками. Мало того, что Ксения всю жизнь с ними возится - то подберет котенка, то пищу им носит, то к ветеринару заблудшего кота отвезет, то от собак защищает, - а теперь кошки вокруг так и снуют.
Интуиция подсказывала Корнелию Ивановичу, что даже если его жена спрятана в кабинете Ираиды, ему туда не пробиться. Но в этом здании должны быть другие следы Ксении.
Поэтому Удалов стал крутить головой, надеясь увидеть кошку.
Вот какая у него была интуиция.
Кошек было сразу две.
Они спускались в подвал, дверь в который была приоткрыта. Шли они деловито, так не кошки ходят, а солдаты.
Лестница в подвал была освещена слабо. Впереди показалась железная дверь, покрашенная грязной бирюзовой краской, которой обычно красят линкоры.
Кошки шагнули туда. Удалов проследовал за ними. И удивительное зрелище предстало его глазам.
Нет, не Ксения, украденная бандитами и подвергаемая пыткам.
И не сборище бомжей.
На кубическом постаменте из кирпича стоял скелет человека в естественный размер.
Правда, скелет был еще не готов, или наоборот, уже рассыпался, потому что череп существовал только наполовину - кончался переносицей.
Вокруг скелета, цветом желтого, подобно старой слоновой кости, сидели и лежали кошки различных оттенков.
Они с интересом наблюдали за тем, как известный Удалову скульптор и оформитель к праздникам Овидий Гроза (Овидий - псевдоним), человек мелкий, с бороденкой пегого цвета, которая была кусочками приклеена к щекам и подбородку, прикладывал к скелету маленькие кусочки глины или какого иного скульптурного материала, чтобы завершить произведение, покрыв скелет мышцами и кожей.
Но самое удивительное и даже зловещее заключалось в том, что его любимая жена Ксения сидела в углу подвала на табуретке, совершенно обнаженная, если не считать купального костюма, в котором она ездила в том году на Канары. И не считала это позором или ужасом.
- О! - произнес Удалов, хотя никогда раньше так не выражался.
Тут одна из кошек высоко подпрыгнула и носом вырубила выключатель; свет погас, и остальные кошки так страшно зашипели и замяукали, что Удалов кинулся со всех ног оттуда, повторяя на бегу:
- Ксюша, ты за мной следуешь? Ксюша, зачем ты это делаешь?
Но никто, кроме кошек, ему не ответил.
А на улице моросил осенний дождик, лето уже миновало.
Мимо проехал джип старшего Лаубазанца.
На перекрестке он встретился с таким же точно джипом, в котором сидел цыган Мыкола.
Лаубазанц с нелюбовью смотрел на Мыколу через бронированное стекло.
Мыкола широко улыбнулся и громко сказал:
- Джип у тебя паршивый, никуда не годный.
Удалов переводил взгляд с джипа на джип - они были одинаковые.
- Обивка у тебя синтетическая, а у меня натуральная кожа!
Мыкола помчался дальше, а Лаубазанц начал переживать и колотить кулаком изнутри по бронированному стеклу.
Рядом с Корнелием остановился человек в черных очках.
- Любые деньги, - прошептал он, - плачу любые деньги, чтобы моя возлюбленная меня не покинула.
По голосу Корнелий узнал Ю.К. Зрителя.
- Обращайся к Минцу, Юлиан, - ответил Удалов. - Я сам, боюсь, потерял свою Ксению. Не уберег.
Голова гудела, как стадион во время футбольного матча.
Может быть, посоветоваться с Минцем?
А он высмеет. Потому что есть предел человеческой фантазии. И за этим пределом находится картинка: "В подвале Гордома Ксения Удалова в обнаженном виде позирует для Грозы, который лепит скелет без головы".
А кошки?..
Ксения ждала его дома.
Как ни в чем не бывало.
- Я тебя видел! - закричал Удалов с порога. - Ты позировала.
- Разве я когда-нибудь отрицала этот факт? - спросила Ксения.
- Но ты позировала для скелета!
- А ты подглядывал. Вот не ожидала от тебя!
- И буду подглядывать!
- И подглядывай.
На этом спор и закончился.
Тайна осталась неразрешенной. Надо было задать прямой вопрос и настоять на ответе. Последнее было труднее всего. Когда-то в молодости у Корнелия была начальница, которую всегда выпускали на пресс-конференцию или встречу с недовольными избирателями. Эта женщина выслушивала с улыбкой любой вопрос, и желательно шесть вопросов сразу, а потом отвечала на тот из них, который ей нравился. Если же вы зададите ей один вопрос и выбирать не из чего, то она вообще умудрялась ответить совсем на другой вопрос, который никто не задавал. И оставалась победительницей. И вот уже несколько раз Удалов подбирался к Ксении с решительным вопросом, но ответа не получил.
- У тебя любовник! - воскликнул он наконец.
- Не говори глупостей, - ответила Ксения.
- И что же?
- А ничего.
5. Запрет для вредителей
Примерно в это время домой возвратилась Раиса Лаубазанц.
Она была злой, как пыльная туча.
Посудите сами: туфель она не достала.
Иванов оказался никуда не годным насильником. Уж лучше бы ей достался настоящий негр.
Проблема: как убить Анну Бермудскую и завладеть ее туфлями?
Ведь перекупить не удастся. Аня заломит такую цену, что не только игуанодоны, но и мамонты сдохнут.
Ну почему некоторые люди рождаются бедными и умирают в позорной нищете?
- Это ты? - глупо спросил Гамлет. - Ты меня покормить пришла?
Бывают же такие заблуждения!
Гамлет зарос трехдневной щетиной - лица не видно. У него волосы отрастают, как сорная трава.
- Я тебя покормлю, - пригрозила Раиса, - цианистым калием. И не смейся. Может, это будет твой последний смех.
- Смешно, - ответил Гамлет. - А я тут кое-что изобрел. Думаю, в мэрии должны хорошо заплатить.
- Тебе? Заплатить? - Раиса недобро рассмеялась. - Я сегодня без туфель осталась.
- Купим завтра другие.
- Идиот! Других таких не будет. Они были из кожи игуанодона.
- Игуанодоны вымерли шестьдесят миллионов лет назад, - сказал Гамлет, который был начитан и образован.
- Один остался. Его поймали и разделали.
- Ах, чепуха! - не поверил Гамлет.
Он собрал с рабочего стола несколько небольших пластиковых табличек.
- Я решил проблему грызунов и вредителей, - сказал он. - Хочешь посмотреть?
- Нет! - сказала Раиса, но подошла к столу поближе.
При всем презрении к мужу она в глубине души понимала, что ее муж - гений, под стать самому Льву Христофоровичу Минцу, который уже объявил Гамлета своим наследником в науке. Но ей не терпелось стать богатой, жить на вилле, иметь дворецкого и домработницу, нигде не работать и ездить на "Мерсе" с шофером, который будет притом неприхотливым и послушным любовником.
- Читай вслух, - попросил Гамлет.
В отличие от классического датского принца, Гамлет Лаубазанц был брюнетом с крупным костистым носом и черными выпуклыми глазами. Датчанином его не назовешь. Но он был высок ростом и строен, а в студенческие годы играл на гитаре и умел петь. Потом увлекся Раисой и перестал петь и улыбаться, затем ушел с головой в науку и забыл о гитаре.
На табличке была нарисована мышь. Очень натурально и в масштабе один к одному.
Под мышью было написано: "Вход воспрещен".
И две маленькие скрещенные косточки.
- Это что за гадость? - спросила Раиса.
- Новое направление в науке. Мы с тобой разбогатеем.
- Кто нам заплатит?
- Ты не представляешь.
- Тогда иди и торгуй. Я буду ждать.
- Приготовь мне к приходу долму и чахохбили, - попросил Гамлет.
- Надо худеть, - ответила Раиса. - Я после обеда ничего не ем.
- А я сегодня еще не обедал.
Ответа он не дождался.
И поспешил в мэрию.
Там его знали. А Ираида Тихоновна даже питала к нему небольшие чувства.
- Хороший мальчик, - отзывалась она о Гамлете. - Он не виноват, что чернозадым родился.
Ираида Тихоновна была полной доброй женщиной, она любила кошек и даже подкармливала их семейство, что жило на помойке. Евреев она тоже критиковала за плохое отношение к Христу, хотя, как бывшая коммунистка, не смогла заставить себя поверить в Бога. Даже как руководитель отдела благоустройства три раза ходила в церковь и держала там свечку, потому что вся городская элита там стояла. Но не прониклась.
Ираида приняла Гамлета сразу. С утра было пусто и скучно.