- Не нужно придумывать того, чего нет, почтенный Ширваз. Вы ничем не обидели нас. Но сейчас мы должны сделать всё, чтобы вы и ваши товары дошли до Новгорода. Именно для этого вы нас и наняли. И именно поэтому мы должны быть трезвыми и готовыми к бою. Поверьте, мы все с огромным удовольствием примем ваше предложение, когда доберёмся до места. А пока вам придётся проводить время в одиночестве. У каждого из нас есть своё дело и своё место в строю.
- Давно я не слышал столь достойного ответа, - растерянно ответил Ширваз, огладив бороду. - Все охранники, которых я нанимал до этого, готовы были бросить любое дело, как только слышали звук льющегося вина.
- Этим и отличаются воины от караванных сторожей, - рассмеялся Свейн, поигрывая секирой.
Капитан нёс службу наравне со своими воинами. В этом отношении Вадиму распределение ролей между простыми воинами и ярлами очень нравилось. Если ты стал командиром этих людей, значит, должен быть не один над всеми, а первым среди равных. Такое отношение к службе не мешало бы насадить и среди высшего командного состава советской армии, думал он, вспоминая пузатых генералов, посылавших его на очередное задание.
Однажды Вадим поймал себя на мысли, что воспоминания о его прошлой жизни постепенно начинают блёкнуть, словно стираясь. Всполошившись, он принялся регулярно освежать в памяти все имевшиеся знания. Как выяснилось, знал он не так уж и мало. Но самое главное, что многое из его познаний можно было использовать и в этом мире. Главное - правильно приложить их.
Больше всего Вадима радовало, что северяне спокойно отнеслись к его познаниям, не пытаясь объявить колдуном или магом. Книгочей. Вот то определение, которое они ему дали, и попросту начали использовать его знания себе на пользу. Вспомнив, с каким интересом Свейн наблюдал за установкой арбалета на палубе и как кривился Юрген, когда плотники принялись крепить его, Вадим улыбнулся и неожиданно понял, что его уже несколько раз окликнули.
- Извини, задумался, - отозвался он на окрик капитана, не переставая орудовать веслом. - Чего ты хотел?
- Я хотел, чтобы ты оставил весло и посмотрел вон туда, - беззлобно огрызнулся Свейн.
Втянув весло, Вадим быстро поднялся и, пройдя на нос, всмотрелся в излучину реки. Что это за река, он так и не вспомнил и, если быть честным, не сильно старался. Как говорится, не до таких мелочей. Заметив тоненькую струйку дыма, вьющуюся над утёсом, за которым скрывался поворот, Вадим быстро развернулся и, подскочив к арбалету, принялся молча натягивать тетиву.
- Что там такое? - насторожился Свейн.
- Точно не знаю. Может, сигнал, а может, кто-то просто обед готовит, - ответил Вадим, продолжая настраивать орудие. - В любом случае лучше быть готовым.
Жестом подозвав к себе молодого Свена, Юрген отправил его в трюм, предварительно пригрозив лично спустить шкуру, если он вдруг уронит горшок с греческим огнём. Рассмеявшись, парень пожал плечами и, покосившись на Вадима, ответил:
- Думаю, если эта гадость полыхнёт в трюме, ты в Валгалле до меня не доберёшься.
- Принеси два горшка, - ответил Вадим, не обращая внимания на его смех. - Только два, понял?
- Слушай, книгочей, ты меня за полного барана держишь? - попытался возмутиться парень, но Вадим не дал ему договорить.
- Я тебя держу за человека, который сначала делает, а потом думает. Два горшка, я сказал, - рявкнул бывший спецназовец, и парень кубарем скатился в трюм.
Одобрительно кивнув, Свейн чуть усмехнулся и, всмотревшись в излучину, проворчал:
- Похоже, двумя горшками нам не обойтись.
Обернувшись, Вадим увидел пять кораблей, быстро выходящих из-за утёса. Оглянувшись назад, он заметил ещё три корабля и, вздохнув, мрачно прошипел:
- Похоже, ты прав, капитан. Нас ждали. Заметив его взгляд, Свейн быстро обернулся и, увидев корабли, громко, от души выругался.
- Вот именно, - согласился с ним Вадим, быстро наводя арбалет на утёс.
Схватив один из принесённых горшков, он быстро привязал его к наконечнику болта, больше напоминавшего средней длины копьё, и, наложив на ложе арбалета, взялся за рычаг пуска. Подпустив корабли на расстояние броска копья, он покосился на капитана и, вздохнув, резко дёрнул рычаг.
Над кораблём раздался гул басовой струны, и тяжёлый болт ушёл к утёсу. И друзья, и враги, дружно уставились на странный предмет, быстро летящий над водой. Не понимая, что происходит, сидевшие в стругах воины настороженно замерли. Но едва болт ударился о скалу, как всем стало всё ясно. Огненный шар, охватив вершину утёса, моментально выжег всю растительность на нём. Даже готовый к чему-то подобному Вадим непроизвольно охнул, увидев результат своей стрельбы. Изумлённые выкрики, раздавшиеся на появившихся кораблях, расслышали все.
На реке воцарилось настороженное ожидание. Не теряя времени даром, Вадим привязал второй горшок и, уложив болт на арбалет, быстро развернул его в сторону кораблей противника. Там явно проходил военный совет. Наконец один из кораблей отделился от группы и начал медленно приближаться к драккару викингов.
Не особо доверяя этим речным разбойникам, Вадим навёл арбалет на оставшиеся корабли, стараясь выцелить тот, что посредине. Расчёт был прост. Загоревшийся корабль вполне может запалить соседние. С тем судном, что направлялось к кораблю викингов, северяне вполне могли разобраться и без его помощи.
Не доходя пары десятков метров до драккара, корабль нападавших остановился, и Вадим увидел кряжистого мужика средних лет с окладистой бородой.
- Поговори с ним, Валдин. Как-никак, это твои земляки, - тихо сказал Свейн.
- Думаю, им пока не нужно этого знать, - покачал головой Вадим.
Удивлённо посмотрев на него, Свейн пожал плечами и, кивнув Юргену, шагнул к борту.
- Зачем вы остановили нас? - громко крикнул кормчий, выпрямляясь в полный рост.
- Ишь ты, по-нашему знает. Грамотный, - одобрительно кивнул мужик. - Вы, варяги, нам не интересны. Так что можете и дальше вёслами махать. А вот попутчики ваши у нас задержатся.
- Эти корабли находятся под нашей охраной, - решительно ответил Юрген. - Вам лучше отойти в сторону, пока не сгорели вместе со своими корытами.
- Это ещё бабка надвое сказала, кто сгорит, а кто и дальше поплывёт. Мы тут всех купцов щиплем, ещё ни один не ушёл. И этот не уйдёт. А уж кто кого потопит, это как боги рассудят.
От Вадима не ускользнуло это "боги". По всему выходило, что крещение на Руси ещё не стало повсеместным. Или это банда тех, кто не желал принимать нового Бога, отказавшись от веры предков. Но сейчас ему было не до теологических изысканий. Дерзкий ответ главаря разбойников вывел его из себя. Взяв у Свена ещё один горшок с адской смесью, он шагнул к борту и, встав рядом с кормчим, громко сказал:
- Эй, борода! А людишек своих не жалко? Ты же не дурнее пня и знаешь, что такое греческий огонь. Так зачем товарищей глупо терять?
- Греческий огонь, говоришь, - задумчиво протянул мужик, не обращая внимания на раздавшийся на корабле ропот.
- Хочешь проверить? - спросил Вадим, демонстративно поигрывая горшком.
Мужик задумчиво покачал головой и, помолчав, ответил:
- Странное дело получается. И мы напасть не можем, и вам дальше ходу нет. Как решать будем?
- Наш ответ простой. Сотня золотых за проход, и расходимся краями. А если на обратном пути с умом себя поведёте, ещё сотню получите. Купец обратно с товаром пойдёт.
- А вы, стало быть, обратно, к себе? - насторожился мужик.
- Да, только греческий огонь с метателем у купца на корабле будет, - усмехнулся Вадим, легко прочтя его мысль.
- Хитро, - кисло протянул бородач.
- А ты думал, если нас не будет, так вся казна тебе достанется? Запомни, борода, живёшь сам - дай жить другим. Вы эту речку так перекрыли, что купцы уже обходные пути ищут. Чем тогда жить станете? - поднажал Вадим, чувствуя его колебания.
- Да уж как-нибудь, - проворчал мужик.
- Вот я и говорю. Бери мзду за проход, а корабли не трогай. Тогда всегда с прибытком будешь.
- Маловато за четыре корабля сотни будет, - вдруг ответил мужик, и Вадим мысленно поздравил себя с началом торга.
- А ты сколько хотел? Всю казну? - спросил он, продолжая поигрывать горшком.
- Скажи купчине, пусть тьму даёт и гребёт себе дальше.
Неожиданно вспомнив, что на старославянском, тьма - это тысяча, Вадим невольно охнул от удивления. Отсутствием аппетита мужичок явно не страдал.
- Сотня, и не медяшкой больше. А иначе, как сам говоришь, боги рассудят, - твёрдо ответил Вадим.
- Три сотни и три горшка с греческим огнём, - заметно подвинулся мужик.
- Э, нет, - рассмеялся Вадим. - Сотня, и ничего больше. А горшочки нам и самим пригодятся. Так что решим? Возьмёшь деньги или рубиться будем?
- Упрямый ты, паря. Уступать не любишь, - вздохнул мужик.
- А кто любит? - усмехнулся в ответ Вадим. - Ты уж не серчай, борода, но не всё коту масленица. Бери деньги и ступай своей дорогой. И струги сохранишь, и людишек сбережёшь.
- Ладно, варяг, сговорились, - вздохнул мужик. - Деньги где?
- Скажи своим, чтобы барки пропустили, потом и деньги увидишь. Сначала они пройдут, а потом, когда мимо проходить будем, кошель перекинем, - быстро ответил Вадим, стараясь ковать железо, пока горячо.
Сообразив, что ему уже не переиграть договор, мужик нехотя кивнул и, повернувшись к соратникам, что-то тихо скомандовал. Вёсла дружно вспенили воду, и струг не спеша отвалил обратно к группе. Вернувшись на своё место, Вадим встал к арбалету, сделав кормчему знак подвести корабль поближе к противнику.
Подчиняясь команде Свейна, Ширваз приказал своим капитанам быстро уводить барки через открывшийся проход. Тем временем сам Свейн, достав из мешка полученный аванс, перебросил кошелёк Рольфу, приказав забросить его на борт одного из стругов, когда драккар пройдёт мимо засады. Чуть усмехнувшись, гигант подкинул кошелёк в руке и, убрав весло, кивнул.
Дождавшись, когда купеческие корабли достаточно отдалятся от скопления разбойничьих стругов, Вадим повернулся к капитану и, кивнув, мрачно проворчал:
- Давай, брат. Посмотрим, можно ли верить разбойничьему слову.
Рассмеявшись, Свейн рявкнул команду, и северяне дружно взмахнули вёслами. Вадим не уставал поражаться слаженности, с которой викинги управляли своим кораблём. Стремительный драккар легко проскользнул между стругами, и караван вырвался на открытую воду. Но самое главное произошло в момент, когда корма корабля северян поравнялась с кормой последнего струга.
С разбойничьего корабля вдруг раздался заполошный крик:
- Эй, а деньги?!
Усмехнувшись, Вадим кивнул Рольфу, и гигант, размахнувшись, сильным броском швырнул кошелёк с золотом на палубу струга. Крикнувший о золоте разбойник подбежал к самому борту, словно собирался вплавь догонять уходящий драккар. В итоге тяжёлый кошелёк с силой ударил его в лоб, отбросив на палубу.
Видевшие это северяне дружно расхохотались, потешаясь над незадачливым разбойником. Но даже улыбаясь, Вадим продолжал держать ладонь на пусковом рычаге, не веря в такую удачу. Корабль северян легко догнал ушедшие барки, и Свейн приказал купцу увеличить скорость. Над палубами кораблей защёлкали плети, и рабы дружно навалились на вёсла.
Сняв с ложа болт, Вадим осторожно уложил его на палубу и шагнул к своему месту, когда Свейн жестом остановил его. Подойдя к капитану, Вадим вздохнул и, чуть улыбнувшись, спросил:
- Что-то не так, капитан?
- Как думаешь, они ночью не попытаются к нам подобраться? - задумчиво спросил Свейн, оглядываясь назад.
- Будем идти до темноты, а потом встанем лагерем до того, как остановятся они, - ответил Вадим, кивая на идущие впереди барки. - Если бросятся в погоню, мимо нас не пройдут.
Свейн помолчал несколько минут, оценивая план своего книгочея, и, кивнув, проворчал:
- Тебе придётся всю ночь у этой штуки караулить. Парни ею пользоваться не умеют.
- Не страшно, днём высплюсь, - усмехнулся Вадим, признавая справедливость его слов.
- Да уж, поспать ты умеешь, - усмехнулся в ответ Свейн.
Увидев догоняющий барки драккар, Ширваз приказал придержать ход и крикнул Свейну, что хочет перейти на его корабль. Недоумённо пожав плечами, он приказал убрать вёсла с правого борта, и Юрген ловко подогнал корабль к борту барки. Несмотря на солидный вес, купец ловко перебрался на палубу драккара и, широко улыбаясь, шагнул к Свейну:
- Друг мой, я знал, что боги свели нас не просто так. Сколько ты отдал им?
- Весь полученный от тебя аванс. Сотню золотых, - честно признался Свейн.
- Клянусь бородой Митры, ты получишь в два раза больше, - радостно усмехнулся Ширваз. - Я и надеяться не мог на такую удачу.
- Удачу? - удивился Свейн. - Ты отдал разбойникам сотню золотых и называешь это удачей?
- Друг мой. Я готов был отдать пять сотен, лишь бы не потерять свои товары, а главное - жизнь. Но что будет на обратном пути?
- Точно так же заплатишь сотню и пойдёшь дальше, - рассмеялся Свейн. - Наш книгочей сумел уболтать их на это.
- Но как? - растерялся купец, поворачиваясь к Вадиму.
- Метатель и греческий огонь, - пожал плечами тот. - Как говорится, жить все хотят.
- Если это произойдёт, я полный год буду заказывать службу в храме Митры за ниспослание вам удачи, - пылко воскликнул Ширваз.
- Тогда не будем терять времени, - кивнул Вадим. - Прикажите своим рабам грести до самой темноты и не пугайтесь, если не увидите нас.
- Что вы задумали? - быстро спросил купец.
- Проследим, чтобы они не подобрались к вам ночью, - ответил Свейн.
Кивнув, Ширваз перебрался на свою барку, и корабли снова заскользили вперёд. В сумерках, выбрав удобное для засады место, Свейн приказал пристать к берегу и приготовиться к бою. Сам Вадим даже не сомневался, что ушкуйники попытаются добраться не только до купца, но и до такого мощного оружия.
Поделившись с капитаном своими мыслями, он предложил выставить охрану не только у корабля, но и дальше по берегу, чтобы встретить возможное нападение до того, как они подойдут к кораблю. Подумав, Вадим привязал к нескольким горшкам верёвки и, отдав их Рольфу, подробно объяснил ему задачу.
- Зачем так всё усложнять? - задумчиво протянул гигант. - Нападут - встретим как обычно, топорами.
- Во-первых, в темноте мы не будем знать, кого именно рубить. Во-вторых, их будет слишком много для нас. Вспомни, сколько там было кораблей. Пока мы бьёмся с одними, другие могут сжечь наше судно. Так что, если услышишь чужих, просто размахнись и брось горшок куда подальше, желательно вдоль берега, вон туда, - с усмешкой показал Вадим. - Главное - подальше от корабля и наших парней. Сам видел, что эта штука может натворить.
- И что будет потом? - с интересом спросил Рольф.
- А потом, когда всё загорится, мы увидим, кто на нас напал и кого рубить. К тому же, если мимо пойдут их струги, я смогу сжечь их, не идя на абордаж.
- Ладно, сделаю, как ты сказал, - нехотя согласился гигант.
- Что-то не так, брат? - насторожился Вадим.
- Не люблю я так воевать, - вздохнул Рольф. - Хитрости, засады. Куда проще один на один или один против нескольких. Знай руби.
- Согласен, - улыбнулся Вадим. - Но правила не всегда мы диктуем.
- Выходит, хочешь не хочешь, а играй так, как хочет враг? - мрачно спросил Рольф.
- Знаешь, один восточный мудрец сказал: война - это не кто кого зарубит, а кто кого передумает, - вздохнул Вадим.
- Иногда мне очень хочется расколоть тебе башку и посмотреть, где там столько разных знаний помещается, - проворчал Рольф, выразительно покачав своей секирой.
Расхохотавшись, Вадим хлопнул его по плечу и, отходя, ответил:
- Поздравляю, друг. Ты тоже заразился болезнью познания.
- Да иди ты к Тору в задницу со своими познаниями, - огрызнулся гигант.
Быстро перекусив солониной, воины разошлись по выбранным местам, готовясь к возможному нападению. Усевшись рядом со своим арбалетом, Вадим то и дело поглядывал в ночное небо, тихо молясь, чтобы облака разошлись и быстрее вышла луна. По его прикидкам, дело шло к осени, стоял август.
А раз так, то ночи должны быть тёмными и лунными. А на реке в лунную ночь видно хорошо. Свет, отражаясь от поверхности воды, хорошо освещал каждый предмет, находившийся на поверхности. Услышав тихие шаги, Вадим оглянулся и тихо спросил:
- Что, капитан, не спится?
- Уснёшь тут, - мрачно проворчал Свейн. - Печёнкой чую, просто так эти рожи от нас не отвяжутся.
- Да уж, физиономии на тех кораблях не самые приятные, - усмехнулся Вадим. - Хотя, если вдуматься, то и у нас не лучше. Один Рольф чего стоит.
- Раз уж вспомнил про Рольфа, тогда скажи, чем ты его таким озадачил, что он уже почти два колокола сам с собой спорит?
- Как это? - не понял Вадим.
- А вот так. Сидит в кустах и бубнит себе что-то под нос. Со стороны кажется, что где-то шмель гудит размером с собаку. Еле успокоил.
Усмехнувшись, Вадим представил себе эту картину и едва не зашёлся от хохота. Потом в нескольких словах описал капитану задание, которое поручил гиганту. Услышав, что рубака Рольф должен будет атаковать налётчиков при помощи горшков с адской смесью, Свейн мрачно вздохнул и, неопределённо хмыкнув, спросил:
- И как он тебе башку дурную в плечи не вбил после такого предложения?
- Ну, как видишь, вбить не вбил, но расколоть пообещал. Чтобы посмотреть, куда там столько разных мыслей помещается, - усмехнулся Вадим.
- Ты и вправду ничего лучше не придумал, чем ему горшки вручить? - не унимался Свейн.
- А что не так? - не понял Вадим.
- Рольф никакого другого оружия, кроме своей секиры, не признаёт. Ну меч иногда, если секирой не размахнуться. А так… - Свейн удивлённо покачал головой и, помолчав, спросил: - А ты вправду там, у себя, солдатом был?
- Да. Чем-то вроде сотника здесь, - нехотя признался Вадим.
- То-то я смотрю, ты командуешь так, словно всю жизнь этим занимался, - кивнул Свейн.
- Не бери в голову, брат. На твоё место я никогда не встану, - ответил Вадим, моментально просчитав ход его мыслей.
- Это не тебе решать, - неожиданно ответил Свейн.
- В каком смысле? - не понял Вадим. - Что это значит?
- А это значит, что если команда решит, то быть тебе капитаном, - вздохнул Свейн.
- Ерунда, - отмахнулся Вадим. - Ну сам посуди, какой из меня капитан? Да и когда такое было, чтобы северяне над собой чужеземца терпели? К тому же меня не знает никто. Нет, брат. На этом корабле капитан только один. Ты. А я - так, вроде талисмана. Книгочей, одно слово. Да и не рвусь я твоими бандитами командовать. Не моё это время, брат. Не умею я воевать так, как вы. Так что ты уж объясни своим парням, что если они что и задумали, то пусть забудут эту идею. Помочь придумать что-то, толковую мысль подать - это пожалуйста, а командовать ими - это только твоё.
Говоря это, Вадим специально повысил голос так, чтобы его услышали оставшиеся на корабле воины. Нести ответственность за кучу свирепых громил ему действительно не хотелось. К тому же в глубине души он всё ещё надеялся вернуться обратно. Туда, где жизнь для него была простой и понятной.