И как только я посмотрел на свободные пеналы, тут же из одного выплывает тоненькая сеточка на веревке и начинает меня ловить. Медленно, неторопливо, как давят комара, бьющегося между оконным стеклом и прозрачной тюлевой занавеской - все равно никуда не улетит.
Я от этой сетки по всей кабине тусую, ногами-руками машу, то об пол прозрачный стукнусь, то об потолок. И конечно, сетка меня в итоге ловит и затаскивает внутрь пенала. Я чуть не плачу, а сделать ничего не могу!
И вот затаскивает меня внутрь пенала, пенал закрывается. Систему, как он закрывается, я описать не берусь. Кольца там такие, вроде пружины или серпантина. Раздвигаются во все стороны и открывают вход. И так же закрывают пенал, наползая со всех сторон друг на друга. В закрытом виде, когда кольца сомкнулись уже плотно со всех сторон, это похоже на кокон личинки.
Вот эта штука меня внутрь сматывает, закрывает. Затем со всех сторон льется яркий свет, и начинается жужжание. Во всем теле и в голове. После чего пенал открывается, меня словно пинком оттуда выпихивают в центр кастрюли, и я вижу, что пенал мой так же плавно закупоривается. Все. Сетки на мне уже нет, я переворачиваюсь в воздухе, чтобы посмотреть наверх, но вдруг наступает темнота, и меня бьют по коленям.
Открываю глаза - а я в лесу, сижу на земле. Просто шлепнулся на нее коленями, бросили меня с небольшой высоты. А никакого столба светящегося уже нет.
Вот и все приключение. Я об этом рассказывать в тот день никому не стал - мне только репутации психа не хватало! Вернулся на дачу, ну, так, посидели. Ничего особенного, не знаю, зачем все остальное надо было из памяти вырезать - наверно, уже за компанию.
Вот и вся тайна. И никакой информации не дает для размышлений. Хотя если разобраться, то информации уйма. Во-первых, неземное происхождение всей этой затеи. Во-вторых, число двенадцать. В-третьих - это я для себя предположение сделал, - штука, судя по всему, автономная. Эдакая летающая обойма на двенадцать подопечных. А значит - мне так показалось, - что живых в этой штуке нет, просто тупой автомат.
И вот сейчас я снова пробираюсь по тому же лесу к тому же месту и вспоминаю все это. Чего меня там ждет? Подцепят ли меня снова на орбиту? И что там со мной будут делать? Постараются запихнуть в свою родную колбу? Если да, то со своими нынешними способностями я там могу не только от ленивой сетки отбрыкаться, но и вообще всей кастрюле такой погром устроить… Только надо ли мне это? А что надо?
И когда между деревьями вдалеке начинает мелькать спокойный белый луч, я уже не удивляюсь. Иду к нему. Подхожу ближе - а он удаляется. Я за ним, а он в сторону. Круги нарезает, меня ищет. Ну, я становлюсь спокойно, руки по швам. И жду. Шуршание все ближе, ближе, столб до меня доползает - хлоп! Желудок подпрыгивает к горлу. Ощущение падения. Я снова в той же кастрюле!
И тут же на меня сверху высыпается облако пыли, пролетает мимо и уносится вниз, сквозь пустоту. Что за санобработка такая? Я быстренько захожу внутрь себя, требую анализ - да это ж наш старый знакомый, генеральский парализатор. Вот он, оказывается, для чего нужен-то на самом деле! Чтобы мутант дебош в кастрюле не устроил,
Ну, я пока даю команду клеткам тела скристаллизироваться. Пусть будет полная видимость.
И вот болтаюсь я в кастрюле якобы парализованный, крутит меня внутри в невесомости, я смотрю - все пеналы уже заполнены. И один из них разворачивается, выплескивается оттуда авоська на веревке и начинает нехотя извиваться, разворачиваться. Странно же все-таки у них устроено. Значит, на орбиту закинуть - это плевое дело, а вот в пенал запихнуть - проблема на порядок серьезнее, допотопной авоськой орудуй.
И вот сетка меня со всех сторон обхватывает и утаскивает в пенал. Пенал заворачивается, включается свет, и в голове начинается гудение. И я тут же перескакиваю внутрь себя - чтобы контролировать процесс.
А происходит там вот что - подключается ко мне нечто. Как именно подключается - я так и не понял. Впрочем, я до сих пор не понял, как я через локатор сигналы передавал. В общем, там своя система передачи информации, мне не важно как, важно - что. И вот эта система "спрашивать" начала, а мой организм бойко "отвечать", независимо от моей воли. Я это дело, конечно, сразу пресек.
На каком языке эта штука с моим организмом общалась, не знаю, но я потребовал от своего организма неконтролируемый поток информации прервать раз и навсегда, а все пропускать через мое сознание. И чтоб мне все вопросы переводить в доступные для меня образы и понятия, а мои ответы - переводить обратно.
И пошли вопросы. В общем, ничего там интересного, все больше о том, насколько успешно прошла у меня перестройка организма, насколько высокого положения в социуме удалось достичь. Ну, я бодренько так рапортую, что все нормально, что я император Земли и все такое. И понимаю, что никакие это не инопланетяне, а действительно тупой автомат запрограммированный. И я начинаю его ковырять. Два раза ответил на вопрос - один раз задал свой. Два раза ответил - один раз задал. Задавал я вопросы поначалу о ерунде - что мне делать в случае раскрытия миссии? Имеет ли мне смысл посвящать заместителя в свои дела? Короче - чушь полная. А этот аппарат каждый раз задумывается крепко, затем выдает что-то типа "по ситуации", "по усмотрению". Но когда я спросил о координатах на орбите, где мы сейчас находимся, знаешь, что он мне выдал в ответ? Он сказал, что эта информация секретная и не предоставляется! Ну, я и ляпаю: мне можно, я свой, хозяин я. И тогда оно в ответ меня спрашивает системный пароль базы!!!
Ну я даже не стал гадать. Откуда я знаю? Просто говорю - пароль устарел, надо сменить системный пароль базы… Но это хоть и автомат, но его такими шутками не проймешь. Нет, говорит, у тебя прав менять пароль базы. Ну, я сразу перевел разговор на другую тему - мол, на какую я могу рассчитывать помощь на планете? Ответ - только на свои силы. Какие у меня должны быть дальнейшие действия? Ответ - ждать указаний. Какой, говорю, способ связи? Ответ - прежний, кодированная радиосвязь… Ну, думаю, рискнем!
Стоп, говорю, ненадежно. Опасаюсь прослушивания радиосвязи. Как я узнаю, что мне отвечает именно база? Давайте введем пароль для нашего общения.
Штуковина думает секунду - и соглашается, спрашивает - какой пароль? Говорю - мой пароль будет "dyatell23", запомни. А твой пароль для нашего общения будет точно такой же, как системный пароль базы. Ясно?
Штуковина думает очень долго, секунд десять. Я уж думал - все, засыпался. Но наконец оно мне отвечает - принято!
Отлично, говорю! Проведем тестовую проверку сеанса связи! Начинаем! Я - миссионер, я - миссионер, база - ответь?
- База на связи, - отвечает база, - пароль?
- Мой пароль dyatell23! - говорю, - а твой пароль?
И тут эта штука мне выдает нечто… Что это - мне организм перевести не смог. Ни буквами, ни цифрами - никак. Просто некая информация, которую невозможно интерпретировать и представить человеческими символами. Я просто запомнил себе эту информацию, и все.
И тут же задаю вопрос снова - каковы нынешние координаты базы? Штуковина опять отвечает, что информация не предоставляется. Говорю - мне можно. Штуковина спрашивает пароль, и я в ответ передаю ей вот эту самую непонятину.
Сработало! База сообщает мне свои координаты. Перевести я их не смог ни во что толковое, да и не важно, зачем это мне? Я стал задавать более интересные вопросы и столько информации вытянул… Сколько смог - столько и вытянул.
Если кратко, то дело обстоит так: хозяева зонда, некая цивилизация, проводит акцию поиска обитаемых планет, чтобы взять их под контроль. Для чего им нужен контроль - я не понял. Может, нужны им планеты, может, ресурсы, а может, просто для порядка, чтоб угрозы не представляли - на этот счет, понятное дело, у зонда никакой информации не содержалось. Понял я только, что зондов таких немерено и они вот уже много-много лет планомерно прочесывают каждый свой сектор галактики в разных измерениях. А может, и много веков. Задача зонда - найди обитаемую планету, отобрать наугад три группы существ из четырех экземпляров разного пола (хотел бы я посмотреть на существ с четырьмя полами!), изучить их организм и психику, внедрить программу и отпустить. После чего существа поднимаются к власти, а зонд рапортует об успешном выполнении миссии и установлении контроля над популяцией планеты. И хорошо, что этот зонд ничего рапорт-нуть не успел!
В общем, зонд я немного поправил. Удивительно тупая штука, интеллекта - ноль. Защиты - никакой. Видать, совершенно не рассчитано на мутантов-хакеров. Приказал, во-первых, стереть всю информацию об этом секторе галактики, пометить его как проверенный, мол, никакой жизни тут не обнаружено. Стереть всю информацию о проделанной операции - никаких тут индивидов не захватывали сроду, никакими программами их не оборудовали. И стереть информацию о нынешнем вмешательстве в работу зонда. И валить себе дальше, в другой галактический сектор.
Очень хотелось мне этот зонд на землю посадить, на полянку перед институтом генерала - пусть ковыряют. Или, на худой конец, грохнуть. На Солнце отправить. Но я ж понимаю, пропажа зонда - это значит, могут новый послать для разборки, уже посерьезнее. Так что пусть лучше уматывает отсюда подальше, пока люди не подрастут и не разберутся сами, кто тут в галактике хозяйничает.
И вот я сделал все и уже размечтался, как доложу генералу о проделанной работе, как найду Инку… Инку обязательно найду… А у себя деинсталлирую все эти мутантские способности. Ну их к черту. Даже если они дают такую власть над организмом и бессмертие. Зачем мне это? Точно. Вернусь - и деинсталлирую. И найду обязательно Инку. И так хорошо мне на душе стало, что все неприятности теперь позади, что я так легко отделался и так всех обошел удачно! С этими мыслями я выполз из кокона в центр зонда, посмотрел еще раз вниз, на плывущую подо мной Землю, улыбнулся и скомандовал: "Домой!" База меня спросила, в какое их трех формальных измерений я хочу вернуться, но я только рукой махнул - домой, и все. В реальность!
ЭПИЛОГ
Матвеев Алексей Леонидович родился в неполной семье. Мать Оксана Петровна Матвеева - бухгалтер. Отец неизвестен. Наследственность со стороны матери отягощена - бабка Анастасия Глебовна Матвеева (Сычикова), проживающая в Туле, учительница младших классов, отличается нелегким характером и странными привычками. Неоднократно проходила лечение в стационарах Липецка с диагнозом "невроз".
Беременность и роды протекали без патологии. Перенесенные в детстве заболевания: свинка, ветрянка. В возрасте 7 лет - сотрясение мозга (упал с велосипеда). Со слов матери, в детстве был задумчивым и замкнутым, со сверстниками во дворе общался мало. Читать начал рано - в 4 года. Сначала читал детские сказки, но вскоре перешел на фантастику - отечественную и переводную. С 6 лет пошел в школу, учился на четверки.
В возрасте 14 лет во время медкомиссии был обследован психиатром районного военкомата и направлен для дополнительного обследования в Центр психического здоровья № 4. По результатам обследования (три недели в стационаре) был признан здоровым и годным к строевой службе.
В старших классах М. утратил интерес к фантастике и увлекся философией - изучал научную литературу и трактаты античных мыслителей, пытался самостоятельно учить греческий, чтобы прочесть их в подлиннике. По окончании школы хотел поступить на философский факультет МГУ, но не прошел по конкурсу.
По настоянию матери окончил десятидневные курсы пользователя компьютера и устроился на работу оператором набора данных в Гипрониэлектро. Организация полгода задерживала сотрудникам зарплату, а затем была расформирована. Но, по договоренности с бывшим начальником, в качестве компенсации М. взял домой компьютер,
С этого момента он полностью прекратил чтение философской литературы, увлекся компьютерными играми и Интернетом. В разговорах с матерью неоднократно упоминал о некоем "мировом военном заговоре", называл себя Великим Хакером, но поначалу мать воспринимала это как пересказ игр.
Летом М. удалось поступить на первый курс Института автоматики. Был молчалив и рассеян, с однокурсниками не общался и авторитетом в коллективе не пользовался. Учеба давалась плохо, особые трудности возникали с физикой и программированием.
Свободное время проводил дома за компьютером, играл. Со слов матери, каждый вечер приходил в комнату, где она смотрела телевизор, и сбивчиво рассказывал запутанные истории о новых компьютерных играх, а также неких "уличных боях", якобы случившихся с ним недавно в реальной жизни. В этих рассказах М. сражался с хулиганами и бандитами (позже - международными террористами и инопланетными захватчиками), спасая себя, своих знакомых и наиболее уважаемых им преподавателей. Утверждал, будто в совершенстве владеет стрелковым оружием и рукопашным боем. К месту и не к месту любил перечислять параметры снайперских винтовок и японские названия ударов, видимо, прочитанные в Интернете. Проявлял интерес к любой военной атрибутике, стал одеваться только в спецодежду, носил тельняшку и камуфляж, не снимал комбинезон даже дома, пытался спать в нем, но после скандала с матерью согласился на ночь раздеваться.
К концу первого курса М. начал прогуливать институт, запустил учебу и перестал играть в компьютерные игры, жалуясь на трудности сосредоточения. Обвинял в этом ученых "военного института", создавших тайный вирус, подавляющий психику и "сбивающий мысли".
Весеннюю сессию М. сдать не смог, экзамен по программированию завалил трижды, после чего, по настоянию матери, лег на двухнедельное обследование в Центр психического здоровья № 4, где ему был поставлен диагноз "астенический невроз", назначен курс аминалона и лечебная физкультура. Этот диагноз помог избежать исключения из института и оформить академический отпуск по болезни.
Лето, осень и зиму М. провел дома. Занятия лечебной физкультурой не посещал, лекарства принимать отказывался. Из квартиры не выходил, но соседкам, приходящим к матери смотреть сериалы, рассказывал, будто продолжает учиться в институте, возглавляет кафедру, работает крупным экономистом в Энергетическом банке, но время от времени путался и утверждал, будто работает начальником информационного отдела в офисе американской программной фирмы "ЕМ-софт", ездит с командировками на юг, водит собственный автомобиль и стреляет из пистолета.
Изредка подходил к компьютеру (мать покупала ему Интернет-карточки), но чаще лежал на диване в неподвижных вычурных позах, смотрел в потолок, на вопросы матери не реагировал, иногда часами произносил монологи в пустоту. В этих монологах он называл себя в третьем лице "хакером Вервольфенштейном", утверждал, что слышит голоса волков, собак и птиц, умеет "взламывать" и "программировать" домашних животных.
К весне стал беспокойным, все чаще вставал с кровати и бродил по квартире, подолгу замирая у зеркала с открытым ртом и рассматривая зубы - утверждал, будто умеет выращивать клыки и когти, требовал от матери подтверждения. Снова стал пользоваться компьютером, говорил, что обрел веру в Бога на веб-сайте, утром и вечером ходит в "форум" слушать проповеди. Увлекся религией и мистикой, качал из Интернета Библию.
Одновременно начал жаловаться на голос, временами звучащий внутри головы. Утверждал, что одержим бесами, которые превращают его тело в табуны зверей и косяки птиц. К концу весны, несмотря на запреты матери, в ее - отсутствие стал самовольно покидать квартиру и сутками пропадал неизвестно где. Мобильный телефон, который был куплен ему для связи, разбил, а сим-карту носил за щекой, утверждая, что она работает и без аппарата. Возвращаясь домой, прятался под кроватью, был возбужден и.напуган, говорил, что за хакером Вервольфенштейном "ведут охоту" телерепортеры, бандиты и спецназ. Убегая из дому, сообщал, что вновь и вновь отправляется в "тайную военную зону", чтобы пообщаться со своим отцом, генералом секретного института".
21 мая этого года мать вызвала неотложную психиатрическую помощь, и М. был доставлен в нашу 19-ю московскую психиатрическую клинику им. космонавта Леонтьева.
На момент госпитализации находился в онейроидном состоянии, неконтактен, речь бессвязная, движения хаотичные, в пределах постели. Ориентация в месте, времени и собственной личности утеряна. Поставлен диагноз: шизофрения. Назначено лечение: галоперидол. В течение недели М. пришел в сознание, начал самостоятельно спускаться в столовую. В беседах с лечащим врачом открыт, но малоэмоционален. Жалуется на голоса инопланетян, "программирующих" его мозг с целью "тотального захвата планеты". Клянется им отомстить, "зайти в свой внутренний мир и взломать кодирующую программу".
По совету медсестры начал писать дневник, где подробно рассказывает о своих галлюцинациях и переживаниях.
На занятиях арт-терапией рисует цветными мелками земной шар и над ним замок из двенадцати башенок, висящий на облаке. Утверждает, что в замке живет его "душа", а башенки - это "комплексы". Иногда путается и называет этот рисунок "космической базой инопланетян" с "двенадцатью вампирами в коконах". Назначено двенадцать сеансов электросудорожной терапии.
В дальнейшем состояние больного ухудшилось, он стал замкнутым и неконтактным, перестал спускаться в столовую, часами лежал неподвижно, утверждая, что "блуждает внутри мозга", исправляя "ошибки программы". ЭСТ отменена, назначено лечение экспериментальным препаратом нового поколения нейролептиков "азитон-депо". Уже на второй день сознание прояснилось, М. начал посещать столовую, интересоваться событиями окружающего мира, эффективно участвовать в сеансах групповой психотерапии, записался в библиотеку. По окончании недельного курса все признаки патологической симптоматики исчезли. По субъективным утверждениям М., он полностью излечился, обезвредив "программу болезни" и разрушив "башни комплексов".
На момент выписки М. совершенно адекватен, контактен, ориентирован в месте, времени и собственной личности. Энергичен, доброжелателен, остроумен, пользуется большим авторитетом среди больных и медперсонала. Предельно собран и целеустремлен, в тестах IQ демонстрирует превосходные даже для здорового человека показатели - четкую логику, высокую скорость мышления, феноменальную память. Легко перемножает в уме шестизначные числа, наизусть запоминает газетные страницы с одного взгляда. По словам матери, ранее таких способностей за больным не наблюдалось.
В последнюю неделю перед выпиской М. проштудировал учебники, а затем дважды тайком покидал территорию клиники во время тихого часа, чтобы съездить в институт, в результате чего сдал задолженности и восстановился на дневном отделении.
За нарушение больничного режима был выписан из клиники досрочно. При выписке выражал благодарность персоналу за помощь в излечении, заявлял о намерении начать новую жизнь. "Главное для меня сейчас, - сказал он лечащему врачу, - это карьера".
Москва, февраль-июль 2002