- За пол-этажа? - переспросил Хеллер.
- Да, за пол-этажа. Там еще есть дизайнерская фирма модной одежды, организация по распределению спортивных товаров, школа иностранных языков и агентство по маркетингу. И еще около сорока фирм. У них другая половина этажа. Они не хотели продавать свои договора, но, думаю, они будут хорошими соседями. С ними можно будет заключать полезные сделки насчет модной одежды, спорттоваров; мы - международная корпорация и можем взять на вооружение еще несколько языков, да и разгуливающие по этажу манекенщицы не помеха. Если считаете, что будет тесно, мы можем переехать.
Они оказались в огромной прихожей - готические арки, дворец да и только. Куда ни глянешь - простор. Обширная площадка. Хеллер взглянул на закругленные карнизы, поинтересовался качеством цветного мрамора и, похоже, как-то ласково погладил арку.
- Здание уже не новое, понимаете, - оправдывался Изя. - Отделка закончена в 1931 году. Но, надеюсь, вы чувствуете в этом что-то особое.
- Прекрасная работа по камню! - восхитился Хеллер. - А где мы находимся? Что это за дворец?
- О, - встрепенулся Изя, - у него же собственный вход из метро, поэтому у вас и не было возможности увидеть его снаружи. Уж извините. Это Эмпайр Стейт Билдинг.
- Ух ты! - оторопел Бац-Бац, затем поспешно снял с головы фуражку.
- Все наше - справа от лифта, - сказал Изя. - Так что, если пожелаете пройти…
На пути им встретились рабочие, которые как раз заканчивали установку ряда бронзовых именных табличек, которые не позволили бы посетителям заблудиться в этих бесконечных мраморных коридорах. Бац-Бац загораживал мне видимость, и я не смог их прочесть.
- Ну вот, эта первая контора, - пояснил Изя, - всего лишь одна из маскировочных компаний.
Табличка гласила: "Компания "Невероятные возможности".
Президент: Я. X. Гинзберг.
Секретарь: Ребекка Моссберг".
Изя открыл дверь. Роскошная приемная с отделанной хромированными элементами мебелью и уставленная индустриальными макетами, которые усердно протирал какой-то молодой человек. Еще на одной двери внутри конторы висела табличка с именем президента в отделанных хромом буквах. Но Изя не повел их в ту дверь.
- Я не успел навести там полный порядок, - объяснил он. - Еще идет уборка и расстановка указателей. Уж извините.
Он провел посетителей к двери в следующую контору. Табличка на ней гласила:
"Компания "Фантастические новации".
Корпорация Делавэра.
Президент: Исаак Штейн.
Секретарь: Рабби Шульман"
- Тут все подключено к сети и готово к работе. Мы можем принимать отчеты о курсах валют во всем мире. Банковские счета и брокеры ждут только своего часа. Покупая валюту в одном месте и продавая ее в другом, где она ценится выше, мы можем заставить деньги летать по земному шару быстрее пули и на этом кое-что иметь. Но каждый час простоя этого оборудования стоит нам целого состояния.
- Так почему же оно простаивает? - спросил Хеллер.
- Для того чтобы начать операции, нет денег. - Изя взглянул на часы. - Теперь вниз. Через десять минут подойдет броне-фургон от Бринкса. Он доставит вас домой, и вы Можете попросить охранников перевезти ваши сто тысяч прямо сюда, а завтра с утра мы начнем свой бизнес. - Он взглянул на Хеллера, как бы извиняясь: - На первых порах многого не ждите. Но доходы от обмена валют покроют наши месячные расходы, и когда мы доведем тут все до кондиции - а осталось уже немного, - тогда и будем качать денежки по-крупному.
Артист, подумал я, умеет втереться в доверие.
Все трое спустились вниз, где, несмотря на час пик и заторы на стоянках, их уже поджидал бронированный фургон. Они уселись, и машина мгновенно тронулась с места.
Спустя несколько минут они подъехали к "Ласковым пальмам", и Хеллер достал сотню тысяч из своего сейфа. Изя уложил их в мешок и уехал в фургоне. И опять никакой расписки.
В вестибюле Римбомбо не удержался от восклицания:
- Что-то я не пойму, на кого я работаю - на Таити или Делавэр? Уж я и забыл. Ей-Богу, первый раз в жизни вижу такую структуру организации. Да еще в Эмпайр Стейт Билдинг!
Мы большие люди, малыш. Что мне носить, смокинг или генеральский мундир?
Вышел Вантаджио.
- Эй, Вантаджио, - полез к нему Бац-Бац, - честное слово, тебе следует посмотреть конторы этого малыша!
- Какие еще конторы?
- Да целая (…) половина этажа в Эмпайр Стейт Билдинг! - заливался Бац-Бац.
Вантаджио взглянул на Хеллера: - Тебе нужно удерживать Римбомбо от выпивки. У него начинается белая горячка. Да, звонил Майк и просил передать, что твое такси будет готово завтра. Бац-Бац, надо бы тебе съездить за ним.
- Завтра не могу, - ответил Римбомбо, - не субботний вечер.
- Эй, что это за субботний вечер? - спросил Хеллер.
- Это когда собирается Гражданский союз исправления пороков, - пояснил Вантаджио. - Все высокопоставленные чиновники города. В это время проверок гораздо меньше, и Бац-Бац, отпущенный на свободу под честное слово, не будет особо рисковать, если уедет из города на несколько часов.
- Собираются все до одного? - спросил Хеллер.
- Ну да - начальники полиции, мэр и прочие шишки. Для нас это тоже плохо. Председательствует Фаустино Наркотичи и раздает зарплату мафии. А в первый субботний вечер еще хуже: там бывает сам губернатор и государственные чиновники.
- Ладно, не в субботний вечер я сам съезжу за машиной, - сказал Хеллер.
- Черта с два! Тебе этого нельзя делать! - воскликнул Вантаджио. - Разве не знаешь, что в Нью-Йорке категорически запрещено садиться за руль всем, кому нет восемнадцати? Поэтому тебе нужен водитель. Я пришлю одного из своих парней. А что это там такое насчет Эмпайр Стейт Билдинг?
- Да так, просто подвернулась побочная работенка.
Возможно, от того, как Хеллер сказал это, - как-то уж чересчур небрежно - у меня в глубине души зашевелилась и стала расти тревога. А если вдруг предположить, что Изя не украдет его денег?
Учеба в университете, целых две машины, интерес к геологическим картам и теперь это странное новое предприятие - Эмпайр Стейт Билдинг… У меня в голове ничего не вязалось! Только одна мысль ворочалась и напоминала о себе: от Хеллера добра не жди!
И ни слова из нью-йоркской конторы относительно агентов Рата и Терба. Хеллера нужно было остановить. Я не мог понять, что он там задумал, но все равно ему следовало помешать. Этот человек представлял собой явную угрозу! Частная контора с видом на весь нижний Манхэттен - ничего себе!
Глава 3
Из-за разницы во времени между Нью-Йорком и Турцией мне для соблюдения прежнего часового режима пришлось проспать все утро. Проснувшись, я в бешенстве обнаружил, что передо мной стоит этот старый (…) Карагез, кланяется и что-то мямлит. Я взглянул на наручные часы. Всего лишь одиннадцать! Я бросил на него испепеляющий взгляд.
- Двое мужчин во дворе, Султан-бей. - Он беспомощно взмахнул руками. - Они входят. Они садятся на скамью. Они отказываются уходить.
- Я заставлю их уйти! - рявкнул я. Схватил дробовик десятого калибра и сиганул к двери.
- Султан-бей! - заблажил он. - На вас ничего не надето!
Не обращая внимания на его мольбу, я выскочил за дверь. Говорить мне, что я должен делать, никто на посмеет! Точно, спиной ко мне на скамье сидели двое. Одним прыжком я оказался перед ними и навел на них ружье.
Это были Рат и Терб!
Усы у Рата от удивления затопорщились еще больше. Пухлая смуглая рожа Тсрба слегка побледнела.
- Ради семнадцати полосатых чертей отвечайте, что вы тут делаете? - ошарашил я их громовым голосом.
У Рата хватило нахальства приложить к губам палец.
- А ну-ка объяснитесь! - рявкнул я еще громче.
Рат еще настойчивее задвигал пальцами, и я вдруг осознал, что говорю на волтарианском языке. Но не важно. Когда сотрудники видят мое приближение, они исчезают.
- Мы… мы подчинялись вашему приказу, - залопотал Рат, заикаясь.
Так-то оно лучше, злорадно усмехнулся я: заикаешься, (…).
- Вы… с… с… ска… сказали, - дрожащим голосом проговорил Терб, - "отыскать их и заставить явиться в мое распоряжение". Мы… мы посылали радиодепеши каждый день, и… и вот мы решили, что вы имели в виду желание видеть нас лично.
Стало быть, приказ был неясен. Так, спишем этот просчет на подчиненных, которые хотят меня подсидеть.
- Вы, (…) дурачье, должны следить за "жучком", вшитым в его одежду, а кто-то в магазине бросил ее в мусорный контейнер, когда он купил себе новую! - Я навел на них стволы ружья. - Он же не в Атлантике! Он в публичном доме "Ласковые пальмы", напротив ООН, и прожигает жизнь - на вершине блаженства!
Рат уставился на меня, открыв от изумления рот:
- Откуда вам это известно?
Ярость заставила меня забыть об осторожности. Они ни за что не должны знать, что в Хеллера еще на Волтаре вживлены "жучки" и я слежу за всем происходящим его глазами и ушами.
- У меня есть и другие источники информации. Думаете, вы единственные шпионы на свете? Да они у меня повсюду. За вами и то приставлены!
Вижу, они присмирели. Я повел их во внутренний дворик дома и велел там стаять, сам же зашел в дом, спрятал ружье, надел халат, посигналил на кухню, чтобы мне приготовили горячий кофе с сахаром. Потягивая напиток, я вдруг подумал, что это, может, и не так уж плохо: теперь я могу дать им очень точные инструкции, могу также заставить их взять приемник-декодер, как бы это ни нарушало волтарианских кодексов.
Я вернулся во внутренний дворик, налил себе еще кофе, но их сесть не пригласил. Мне доставляло некое удовольствие сознавать, что они, измученные долгим перелетом и бессонницей, стоят навытяжку и ждут. Радовало меня и то, что был изнуряюще жаркий турецкий сентябрьский денек и они, наверное, просто умирали от желания выпить чего-нибудь холодненького. Подонки общества - таких надо держать на своем месте.
- Вас не шлепнут, - сказал я для начала, чтобы они расслабились. - Если, конечно, вы не перестанете портачить.
Они настороженно переступили с ноги на ногу.
- Агент, которого я посадил вам на хвост, сумасшедший, - сказал я, - но, думаю, он еще у меня под контролем.
Явились Карагез со слугой, принесшим запотевший серебряный кувшин сиры и три бокала. Два бокала я вернул тут же умчавшемуся слуге, а сам сел, потягивая ледяной напиток. Пока что я ни на шаг не отклонился от рутинной процедуры. Мне же проще.
- Существует пластина вот такого размера. - И я показал руками. - Это просто лист с прорезями. Вы знаете, что это такое?
- Шифровальный трафарет, - ответил Рат.
- Накладываешь его на лист бумаги и пишешь нужное сообщение в прорези, - добавил Терб. - Затем заполняешь остальную часть письма.
- Ваш объект имеет таковой. Мы должны им завладеть! Даже если ценой этому будет ваша жизнь. - И я растянул губы в злорадной улыбке, - Он находится где-то в его багаже, а багаж - в двухкомнатном номере публичного дома "Ласковые пальмы", на верхнем этаже, который раньше использовал для своих (…) похождений бывший Генеральный секретарь. Я ясно выражаюсь? Оба кивнули.
- Вы должны замаскироваться под дипломатов, желающих пообщаться со шлюхами, и пробраться в этот номер. Дверь никогда не заперта. Его в течение дня никогда там не бывает. Вы должны все обыскать и найти эту пластину. Понятно?
Они еще раз кивнули.
- Еще одно. Один агент попытался установить там "жучок". Но идут какие-то помехи непонятного характера. Вы должны найти причину и устранить ее.
И снова они согласно кивнули.
- И еще одно. Ты, Рат, должен сбрить усы.
Его охватил ужас.
- Но они маскируют шрам от ножа, он очень заметен и выдает меня с головой!
- Ладно, тогда только подстриги их.
- Мои прекрасные усы!
- Это лучше, чем подрезать твою глотку. Он усек. Я продолжал:
- Сейчас нет ни одного такси.
- Мы только что приехали сюда на такси.
- Нет никаких такси, - повторил я. - Так что отправляй тесь в аэропорт пешком, переночуете в зале ожидания и улетите самолетом завтра утром.
Они уныло кивнули. Я поболтал бокалом так, чтобы лед звонко ударился о стенки.
- Есть вопросы?
- Те два устройства, которые вы дали нам, приказав держать их в пределах двухсот миль от Хеллера, спрятаны на телевизионной антенне Эмпайр Стейт Билдинг, - сообщил Терб. - Это нормально?
Эге, это было даже очень хорошо! Блоки для передачи сигналов от вживленных в Хеллера "жучков" находятся прямо над ним!
- Пока это сработает, - сказал я холодно. - Это все?
Они кивнули.
Я снова звякнул льдинкой в бокале.
- Тогда убирайтесь. Я занят.
И они пошли прочь под палящим солнцем.
Я ликовал. Теперь уж они у меня под контролем. Скоро я завладею трафаретом и буду подделывать отчеты, отправляемые Хеллером на Волтар. А там ба-бах! И Хеллер покойничек.
Жизнь снова была прекрасна!
Глава 4
Следующее утро доказало мне, что жизнь действительно стала прекрасной. Вбежал таксист с криком: "Скорей! Скорей! Ютанк здесь будет через два часа!" Моя новая танцовщица-турчанка!
В этот момент я завтракал, но это известие заставило меня вскочить с места, опрокинув кофейный сервиз. Я забегал по дворику, давя ногами остатки хрупких чашек. Видимо, он хотел сказать что-то еще, и я остановился перед ним.
- Еще пять тысяч американских долларов за погонщика верблюдов и водителя грузовика. Деньги нужно заплатить до того, как девушку доставят сюда.
Я сунул ему пять тысяч. Он взял.
- А теперь, где ее комната? - требовательно спросил он.
Я побегал по двору еще немного. На вилле было полно комнат. Одна большая выходила дверью в уединенный уголок сада и имела собственную ванную. На эту комнату я ему и указал.
Таксист оглядел замки изнутри и сказал:
- Мне придется вызвать слесаря, чтобы он быстро-быстро укрепил эти замки. Она очень робка и пуглива.
Он пошел за слесарем, вернулся и сообщил:
- Сейчас он будет здесь. Это еще десять тысяч турецких лир.
Я дал ему эти деньги и спросил:
- Ты видел ее? Как она себя чувствует?
- Сейчас у меня нет времени для разговоров, - отмахнулся он и, выбежав со двора, умчался на своей машине.
Я позвал Мелахат-ханим, экономку, и велел ей быстро приготовить ту большую комнату.
- Я приготовила другую, поменьше, - сказала она,
- Нет-нет, - настоял я, - приготовь эту.
Слуги забегали по дому, нашли лучшие ковры и привели комнату в надлежащий вид.
Прибыл на старом грузовике слесарь и пошел сверлить и стучать. Он укреплял витиеватые железные турецкие засовы. В другой машине приехали двое его помощников. Они привезли с собой совершенно новенькие йельские замки последнего выпуска и принялись их устанавливать.
Я покрикивал на слуг, они же кружили по дому, вынимали то, что внесли, вносили то, что вынули, забывали полотенца, не могли их найти, брали мои полотенца и относили их в ванную комнату.
Садовник метался туда-сюда, срезал цветы и засовывал их в вазы.
Наконец мы все приготовили и стали ждать. Несколько раз я выходил на дорогу посмотреть, но Ютанк все не появлялась. Прошло четыре часа. Я уже решил пройти в свою комнату и проверить, как идут дела, но вдруг прибежал слуга-мальчишка с криком: "Едут! Едут!"
Это была большая грузовая машина. Она не могла въехать в ворота. В кузове находилось восемь грузчиков и множество металлических дорожных сундуков. Грузчики спрыгнули на дорогу и друг за другом стали вносить громоздкие сундуки в дом. Карагез показывал, куда что поставить в новой комнате. Появился водитель такси. Бригадир с грузчиками подошли ко мне и потребовали пятнадцать тысяч лир. Водитель грузовика пояснил, что это местный грузовик, и стоимость его услуг не укладывается в пять тысяч американских долларов. Я заплатил, и грузовик уехал.
Таксист вошел в комнату и запер садовую дверь изнутри, затем взвел механизмы замков на двери во внутренний дворик. Он потребовал все запасные ключи. Собрав их в горсть, он кинул их внутрь комнаты, после чего захлопнул дверь во дворик так, что она оказалась запертой и открыть ее можно было только изнутри.
- Подожди-ка, - сказал я. - Где же Ютанк?
- Вы должны понять, - объяснил он. - Это робкая простая девушка из племени, обитающего в пустыне Каракумы. Она ничего не знает о цивилизации. К тому же пребывает в большом страхе после того, как ее пыталась изнасиловать целая русская армия. А кроме того, ее измотали долгий-предолгий путь и ужас бегства из русской Туркмении, так что ей надо дать денек отдохнуть и помыться.
- Но где же она?
- Наверное, в одном из этих сундуков, - предположил он.
- Ты не знаешь? - удивился я, не веря своим ушам.
- Когда я говорил с ней нынче утром, она попросила меня не любопытствовать: ее это очень смущает.
- Так ты ее все же видел? Как она выглядит?
- Через паранджу толком не разобрать, но я бы сказал, что она выглядела точно как на фотографии, которую я вам показывал. Очень робкая. Если бы только паранджа, а то еще брезент на грузовике - она из-за него только чуть-чуть выглядывала. Ах да - вот ее купчая.
Бумага была составлена только на турецком, с множеством печатей и штампом нотариуса. В ней говорилось, что некая Ютанк является собственностью некоего Султан-бея. Я взял документ дрожащими руками: настоящая, живая танцовщица-турчанка теперь является моей собственностью - душой и телом!
- Да ведь в сундуке она, чего доброго, задохнется, - сказал я,
- Оставьте ее в покое, - посоветовал таксист. - Это же ведь цветок пустыни, существо дикое, хрупкое, нежное. К мужчинам она не привыкла и уж совсем ничего не знает о цивилизации. Я бы просто оставил ее в покое.
И он ушел.
А минут десять спустя в комнате раздался резкий металлический звук. Затем еще один. Я понял, что это, должно быть, железные дверные засовы - изнутри покрепче запирали двери. Я облегченно вздохнул: значит, она выбралась из сундука.
Ну, понятно, всю оставшуюся часть дня мне уже было ни до чего другого. Я прислушивался у двери, и раз мне почудилось, будто я слышу, как работает душ. Я часами расхаживал по внутреннему и наружному дворам. А поздно вечером спохватился, что девушка ничего не ела. Мне показалось, что я слышу в комнате беспокойное движение. Я вышел, разыскал Мелахат-ханим и велел принести поднос с вкусными блюдами.
Мелахат постучала в дверь комнаты. Железный засов сдвинулся вбок, дверь чуть-чуть приоткрылась и тут же быстро захлопнулась. Экономка в недоумении повернулась ко мне. Затем она, очевидно, услышала шепот по другую сторону двери и вышла с внутреннего дворика. Железный засов с лязгом вернулся на прежнее место. Затем раздался еще один щелчок со стороны сада. Значит, она впустила Мелахат в садовую дверь! Конечно же. Ведь, приоткрыв дверь во дворик, Ютанк увидела мужчину, меня, и, естественно, испугалась.