Я покорно пошла за ней в сторону рядов, от которых ветерок доносил одуряюще пряные запахи. На самих же рядах мне с непривычки едва не сделалось дурно. И то сказать, я раньше даже не подозревала, что специй может быть такое множество - в Бухте-за-Скалами использовали пряные травы и привозимый с ярмарки в Заводне душистый перец, но здесь на медных тарелках горками лежали вовсе неизвестные мне приправы самых разных цветов: желтые, зеленоватые, охряные, солнечно-оранжевые, огненно-красные. Висели связки неведомых мне сушеных не то плодов, не то овощей, а в небольших кувшинчиках продавались уже готовые смеси и настойки. Цены меня тоже поразили. Одной приправы на медяк давали изрядное количество, а за щепотку другой просили целую серебряную монету. Я с восхищением следила, как ловко торгуется Дарка, и думала, что сама так в жизни не осмелюсь.
После специй мы отправились покупать зелень, затем - молоко и сыр. Корзины все тяжелели, и вскоре Дарка подозвала первого носильщика, вручила ему медяк и поручила отнести наши покупки в дом Говарда. На мой вопрос, не боится ли она обмана, женщина усмехнулась и указала на жестяную бляху с выгравированным номером, что украшала грудь носильщика.
- Они все в нашей мэрии зарегистрированы, - с видимым удовольствием выговорила экономка мудреное слова. - За каждым номер закреплен, и каждому знак пожалован. Так что воровства со стороны носильщиков горожане не опасаются. Так еще при старом герцоге заведено было.
На последних словах женщина, несмотря на царивший вокруг гомон, понизила голос так, что я ее едва расслышала.
В Теннанте, как и на севере Бранвии, хватало недовольных герцогом Роландом. Здесь тоже люд надеялся на юного Ланса и с нетерпением ожидал, когда тому исполнится двадцать три года. Именно по достижению этого возраста бранвийские мужчины считались совершеннолетними и могли вступать в права наследования. Правда, Ланса продолжала снедать неведомая болезнь, и шансов на то, что он сместит отчима, было мало, но среди народа упорно ходили слухи, что не так уж и болен наследник Бранвийского и что он обязательно заявит о своих притязаниях на герцогский престол. Гвардейцы Роланда столь же упорно пытались пресечь эти слухи, да вот только безрезультатно. Но Дарка была права - осторожность следовало соблюдать.
Утомленные походом по рынку, мы присели на лавочку у фонтана отдохнуть. Вот тогда-то я и познакомилась с Риной. Невысокая пухленькая девушка подошла поздороваться с экономкой. Дарка представила мне ее как свою дальнюю родственницу. Рина была на год старше меня и отличалась любопытством и разговорчивостью.
- А ты родственница мага, да? Тетушка мне рассказывала о твоем приезде.
Я настороженно кивнула, не представляя, что именно Дарка могла разболтать родне. Впрочем, довольно скоро выяснилось, что ничего сверх дозволенного женщина не рассказала. Лишь то, что к Говарду приехала с северной окраины герцогства его внучатая троюродная племянница, которая теперь будет жить с дядюшкой. Ни о моем даре, ни о том, что маг взялся обучать меня, экономка не упомянула.
- А это правда, что ты у моря жила? - с неподдельным интересом спросила Рина.
- Правда.
- Вот ведь повезло, - протянула новая знакомая немного завистливо. - Купаться можно было круглый год.
- Да ты что? - от изумления я даже растеряла всю свою робость. - Кто же в море купается, кроме мальчишек - но тем все нипочем. Холодно ведь, да и о камни пораниться можно.
- Да? - изумилась Рина. - А Ладкину сестру муж возил на море в медовый месяц, так она говорила, что там песок и вода теплая. И окунаться можно, в специальных костюмах. Там отдельно огорожены места для женщин и для мужчин, чтобы, значит, случаем никто ничего срамного не заметил. Врала, получается?
Немного поспорив и не без помощи мудрой Дарки мы выяснили, что моря севера и юга весьма между собой различаются.
- А ты приходи завтра в кондитерскую, - предложила мне Рина на прощание. - Пирожных поедим, я тебя с Ладой познакомлю. Она хорошая, тебе понравится.
Я растерянно посмотрела на экономку, не уверенная, что мне дозволено выходить из дому одной и посещать кондитерскую с девушками.
- Заблудиться боишься? - неверно истолковала мой взгляд новая знакомая. - Так мы за тобой зайти можем.
- Если дядюшка позволит, - пробормотала я.
- Да с чего бы ему запрещать? - неподдельно удивилась Рина. - Я ж не дурное чего предлагаю. Ну, до завтра!
Говард отнесся к идее посещения кондитерской в компании девушек с одобрением и даже дал мне несколько монет, попросив прихватить пирожных и ему. На следующий день Рина действительно заявилась за мной, прихватив с собой подругу. Вместе они смотрелись забавно: невысокая полноватая темноволосая болтушка Рина и Лада, застенчивая хрупкая блондинка. Поначалу я немного дичилась и смущалась, но вскоре уже сидела с новыми знакомыми за столиком, уплетая вкуснейшие пирожные со взбитыми сливками и запивая их одуряюще пахнущим горячим шоколадом, беззаботно болтала и смеялась. К концу дня нам уже казалось, будто мы знакомы всю жизнь.
Так я обзавелась новыми приятельницами.
На главной площади Теннанта были сложены вязанки хвороста - вечером здесь зажгут огромный костер и устроят танцы и прочие развлечения. Пока же было светло и мы прогуливались вокруг каруселей, на которых кружила смеющаяся детвора. В этом году нам впервые разрешили, как взрослым, праздновать до рассвета.
Говард был краток и посоветовал просто сохранять ясность рассудка и трезвую голову, зато Дарка разразилась целым потоком наставлений. Досталось не только мне, но и Рине с Ладой. Когда мы наконец-то вырвались от экономки, то дружно облегченно выдохнули.
- Тим сказал, что к вечеру тоже подойдет, - хитро прищурившись, сообщила мне Рина. - По-моему, ты ему нравишься.
Смутившись, я отвернулась и, чтобы не отвечать, купила у уличной торговки золотистые леденцы в форме звездочек. Один тут же сунула себе в рот, а еще два отдала подругам, но от Рины так просто было не отделаться.
- А он тебе как? - упрямо допытывалась она, не спеша приступать к своему лакомству.
Я помотала головой, не зная, что ответить. То, что сын сапожника увлечен мною, я поняла уже давно. Тим дарил мне маленькие подарки: то сдобную булочку, то ленту, то букетик фиалок. Поначалу я не хотела брать подношения, но он всякий раз так искренне расстраивался, так заверял, что это всего лишь знаки дружеской симпатии, что я сдалась. Мысль о том, что однажды он может признаться мне в любви, одновременно завораживала и ужасала меня. Мне льстила влюбленность юноши, но определиться со своим к нему отношением я пока еще не была готова.
- Отстань от нее, Рина, - осадила подругу Лада. - Ой, смотрите, шатер гадалки. Заглянем?
Мы с Риной неуверенно переглянулись. Узнать свое будущее ужасно хотелось, но нас останавливал какой-то необъяснимый страх.
- Не знаю, - робко пробормотала я, - боязно как-то.
Лада дернула меня за рукав.
- Да ну что ты, в самом деле! И ничего здесь страшного нет. Моя сестра в свое время ходила, так ей жениха богатого нагадали. И все-все сбылось!
Перед шатром из темной ткани, расписанной золотыми звездами и серебряными полумесяцами, стояла небольшая очередь из нервно хихикающих девушек и парочки печальных женщин постарше. Внутрь запускали по одной. Выходили посетительницы с загадочными лицами, сияющими глазами и странными полуулыбками.
- Шарлатанка небось, - шепнула я Рине. - Видишь, какие все довольные? Значит, хорошую долю сулит.
- Посмотрим, - в голосе подруги уже не было страха - мошенников она не боялась. - Если не скажет ничего жуткого, то я буду довольна. Неохота, знаешь ли, услышать об ожидающих тебя несчастьях.
Лада, услыхавшая наш разговор, опять затянула о своей сестре да о том, как той удачно в свое время нагадали мужа, но тут как раз подошла наша очередь, и мы втолкнули ее в шатер. Вскоре она появилась, с той же мечтательной улыбкой, что и прочие. Рина скользнула за полог, а я пристала с расспросами.
- Ну, что сказала?
Подруга покачала головой.
- Нельзя говорить - не сбудется.
- А твоя сестра…
- А она только после свадьбы нам и рассказала.
Я рассудила, что раз Лада боится, что предсказанное не исполнится, то она тоже услыхала что-то хорошее.
Наконец из шатра выглянула Рина и поманила меня.
- Ступай!
Чувствуя себя глупее некуда, я проскользнула внутрь. Там было темно, и я, вошедшая с залитой солнцем площади, поначалу зажмурилась. А открыв глаза, принялась осматриваться.
Освещен шатер был одной-единственной горящей на низеньком круглом столике свечой. Рядом с ней стояло зеркало и миска, наполненная сухими розовыми лепестками. К аромату увядших роз примешивался еще какой-то незнакомый мне горьковатый запах, от которого закружилась голова.
- Подойди поближе, - велела мне закутанная в черное покрывало женщина. - Присядь и дай мне руку.
Я повиновалась, осторожно опустившись на тряпичный коврик - стульев, равно как и лавок, в шатре предусмотрено не было, приходилось сидеть прямо на полу.
- Руку, - отрывисто приказала мне гадалка, протянув ладонь.
Я, пользуясь тем, что сидели мы разделенные только крохотным столом, подняла на нее взгляд в надежде рассмотреть получше. Оказалось, что покрывало скрывало не только волосы женщины, но и ее лицо. Мне были видны только ее глаза - большие, карие, слегка навыкате. Возраст гадалки определить было трудно - явно не юная девушка, но и не старуха, морщин при неверном освещении не заметно. Покорно вложив руку в ладонь гадалки, я принялась ждать продолжения.
Женщина закрыла глаза и замерла ненадолго. Мне стало не по себе. Как-то не верилось, что сейчас я услышу предсказание счастливого замужества и безмятежной жизни в окружении пяти ребятишек. И плохие предчувствия, само собой, не замедлили сбыться. Когда гадалка наконец распахнула глаза, они показались мне черными и бездонными, абсолютно лишенными радужки и безумными.
Ногти ее, по счастью коротко подстриженные, больно впились мне в ладонь. А когда она заговорила, то голос ее звучал хрипло и протяжно.
- Ты живешь не своей жизнью, девочка. Ты утратила многое, очень многое, но можешь обрести больше, чем потеряла.
На мгновение гадалка замолчала. Я не могла отвести взгляда от ее безумных глаз, меня то и дело пробирала дрожь. Было уже не просто страшно - жутко, но сил, чтобы подняться, вырвать у предсказательницы свою руку и бежать из шатра со всех ног, о чем настойчиво вопил мой разум, мне не хватало.
- Дитя знаменитого отца, павшего жертвой предательства, тебе предоставится возможность отомстить. Но только зайдя далеко по дороге мести, ты рискуешь потерять свое счастье.
После этих слов никакие силы уже не смогли бы сдвинуть меня с места. Я жадно прислушивалась к словам гадалки. Неужели она скажет еще что-нибудь о моем отце?
- И в самую темную ночь ярко вспыхнет свет и озарит все вокруг, и не спрятать от него ни прегрешения, ни грязные помыслы. Но помни: слишком яркий свет тоже слепит глаза. Не дай себя обмануть, девочка.
Я напряженно ожидала следующих слов гадалки, но она внезапно моргнула, отпустила мою руку и спросила нормальным голосом:
- Рассказать тебе о судьбе, что тебя ждет?
Глаза ее вновь стали нормальными, разве что с чуть расширившимися зрачками. Я криво усмехнулась и положила на столик монету.
- Не стоит. Мне вполне хватило услышанного.
И быстро покинула шатер, оставив предсказательницу в недоумении.
Мне повезло, что ни Рина, ни Лада, занятые собственными мыслями, не обратили внимание на выражение моего лица - сомневаюсь, что на нем тоже блуждала рассеянная полуулыбка, как у прочих выходивших из шатра гадалки девушек.
АШША
Платок на лбу намок от пота, руки и ноги противно мелко подрагивали. Ашша смотрела на все еще колыхавшийся полог, позабыв даже - неслыханное дело! - прибрать со стола монету и спрятать ее к прочим заработанным. Девчонка сказала, что уже услышала все, что ей нужно - как такое возможно? Ашша ведь ничего не успела ей сказать.
Разве что в ней проснулся дар далеких предков, тех, что жили при храмах и предсказывали будущее. Но это невозможно, немыслимо! Вот уже без малого тридцать лет скитается она по городам и весям, дуря наивных глупышек. О, Ашша прекрасно знала, что именно они желали услышать! Все, как одна, мечтали о муже - молодом, богатом, красивом. И гадалка охотно пророчила им женихов, счастливую семейную жизнь и здоровых деток. Ремесло было не слишком прибыльным, самой Ашше после того, как она раздавала в жадные лапы требуемую мзду, оставалось не так уж и много, но на жизнь хватало. Да и заниматься гаданием можно до глубокой старости, старухам даже охотнее верят. Вот где те ее подружки, что зарабатывали себе на хлеб пением и плясками, а то не гнушались и пойти с прилично выглядевшим мужчиной за деньги? А демон пустыни их знает, куда они подевались, утратив юную свежесть. А как посмеивались над Ашшей, похвалялись своими заработками. И что? Кто прав-то оказался?
Нестерпимо клонило в сон. Не иначе, последняя девчонка оказалась ведьмой, из тех, кто силы у людей пьет - иного объяснения случившемуся у гадалки не было. Сегодня ведь день прошел, как обычно - молоденькие дурочки, млевшие от обещаний скорой встречи с суженным, да несколько теток с жалобами на гулящих мужей. Извести разлучниц Ашша не бралась - мало того, что не по силам, так еще и, донеси кто, высекут плетьми и отправят на рудники, как душегубку. Зато она обещала несчастным бабам, что мужья непременно к ним вернутся. И все было в порядке, пока не появилась эта девчонка с глазами странного, почти желтого цвета…
Опять колыхнулся полог. Ашша привычно уже хотела подозвать поближе очередную глупышку, но поперхнулась словами. В шатер вошел мужчина - высокий, широкоплечий, закутанный в плащ с низко надвинутым капюшоном.
Сердце заныло, предупреждая об опасности. Пусть Ашша и была никчемной предсказательницей, но неприятности она чуяла - будь здоров, иначе с ее-то кочевой жизнью нельзя. Вошедшему лучше было не прекословить, какое бы дело к гадалке у него ни было.
Мужчина не стал присаживаться на пол у столика, а остался стоять, нависая над Ашшей. Ее пробрала дрожь, на сей куда более ощутимая, нежели после ухода девчонки.
- Из твоего шатра только что вышла девушка, - тихо произнес мужчина. - Невысокая стройная блондинка в зеленом платье. Что ты ей сказала?
- Да то же, что и прочим: жениха посулила, - пролепетала Ашша, изо всех сил стараясь казаться спокойной.
- Не лги мне!
- Я… я не знаю, - выдавила из себя гадалка. - Взяла ее за руку, а она заявила, что уже услышала все, что нужно, бросила деньги и убежала.
И Ашша покосилась на все еще лежащую на столике монету. Незнакомец, впрочем, медяку внимания не уделил.
- А что она хотела узнать?
- Да не знаю я, - сказала женщина, чуть не плача. - Я ее сегодня впервые увидела. Говорю же, взяла за руку, хотела рассказать про суженного, а эта безумная вырвалась и деру.
Ашше уже самой казалось, что именно так все и произошло.
- Ты ничего не скрываешь? Она сказала именно эти слова?
- Ничего, сударь, клянусь дождем благодатным, ничего. Вот так все и было. Сами посудите, к чему бы мне врать?
- Врать точно не в твоих интересах. Надеюсь только, что ты сама это осознаешь.
И незнакомец, небрежно бросив на стол золотую монету, развернулся и вышел из шатра. Дрожащими руками Ашша схватила нежданное богатство. А затем, разогнав небольшую очередь жаждущих услышать предсказание девушек, торопливо направилась в кабак. После случившегося ей просто необходимо было поправить здоровье чем-нибудь покрепче привычного ягодного вина.
ЛЕССА
Непонятные слова гадалки недолго бередили мое воображение. Покрутив их так и эдак, я сочла предсказание бессмыслицей. В шатре было довольно душно, спертый воздух наполняли густые ароматы, а сама предсказательница была с головы до пят замотана в покрывала - неудивительно, что ей стало дурно и пригрезилось невесть что. Если рассудить здраво, то я получила развлечение даже получше, нежели услыхавшие о женихах подруги.
На город мягко опускались сумерки. Зажигались огни в фонарях, закрывались лавки. Вот-вот на площади должен был вспыхнуть огромный костер и начаться представление. Уличные торговцы еще сильнее оживились. Они сновали среди толпы, предлагая сладкую воду, пирожки с разнообразными начинками, леденцы и настоянную на меду брагу.
- Давно хотела попробовать, - азартно блестя глазами, заявила Рина.
- Может, не стоит? - всполошилась Лада. - Если дома узнают, нам влетит так, что на всю жизнь запомним.
- Да как узнают-то? - уговаривала подругу бесшабашная Рина. - Все уже спать будут, когда мы вернемся. Нас же до утра отпустили. Да и развеется хмель к рассвету, так что ежели кто из твоих и проснется, ничего не унюхает. Ты как, Лесса? С нами?
Немного посомневавшись, я кивнула - очень уж хотелось почувствовать себя совсем взрослой. Худощавый паренек посмотрел на нас с сомнением, но монетки взял и налил в три кружки пенящегося напитка.
- Доверху лей, - подражая кому-то из старших, строго указала Рина.
Мы с опаской взяли кружки и отхлебнули. Вкус был странным, сладковатым, но в то же время горьким. Хотя и не противным. Выпив, мы вернули кружки парнишке и продолжили свой путь, желая устроиться поближе к центру.
- Вот вы где! - донесся до нас радостный возглас.
Наперерез нам спешили Тим, Карт и Майло - наши приятели. Карт и Майло были близнецами, разнившимися между собой одной небольшой деталью - родинкой у уха, которая отличала Карта. Если же не обращать на нее внимания, то братьев вполне можно было перепутать.
- Давно гуляете? - спросил Тим, радостно просияв улыбкой.
- Давненько, - ответила Рина. - А вы?
- Меня отец вот только отпустил, да и эти два остолопа, - парень кивнул на друзей, - освободились недавно. Ну что, подойдем поближе?
Он взял меня за руку и уверенно повел к огороженной переносными столбиками с натянутыми между ними лентами площадке в центре. Люди уже стояли там плотной стеной, но Тим умудрился протиснуться - и протащить меня - в первый ряд. Начиналось представление. Затянутые в облегающие темные одежды молодые мужчины перебрасывали друг другу горящие факелы, огненными всполохами рассекавшие темноту. Иной раз казалось, что бросок был слишком силен и факел вот-вот улетит за заграждение - и толпа ахала, подавалась назад, вздыхала - и разражалась аплодисментами, когда огненная угроза перехватывалась ловкой рукой. Длилось сие действо недолго и завершилось тем, что все факелы одновременно полетели в моментально вспыхнувший костер, давая сигнал для начала веселья. На площадку выскочили молоденькие девушки в откровенных нарядах и, отбивая такт бубнами, завертелись в зажигательном танце. Тим, все еще не выпускавший моей руки, притянул меня ближе к себе. Я поймала себя на странной мысли, что меня волнует его близость. Удивительно, но никогда раньше я не испытывала желания прильнуть к нему, а теперь вдруг захотелось ощутить его объятия. Словно почувствовав мое состояние, Тим положил руку мне на талию и слегка склонился надо мной. Меня бросило в жар и я смущенно отвела взгляд в сторону.
- Ты пила, Лесса? - неожиданно спросил он.