На мгновение над столицей повисла тишина. Так получилось, что в бесконечной канонаде фейерверка и хоровых звуках городского торжества наступило краткое затишье. И именно в этой тишине по всем центральным кварталам грянул один, сотрясающий небо и стены, деревья и камни мостовой, Гром, а затем повсюду стали лопаться маленькие, доселе незаметные комочки, каждый их которых рождал Огонь.
Стражники, помчавшиеся к Даниэлю, оказались у ворот, когда их накрыло гудящей огненной стеной; они дико закричали, но больше не успели ничего, и Гленран заметил только, как сгорают и они, и их одинаковые отличные доспехи, как истаивают в воздетых руках мечи.
Вельх содрогнулся, затем напрягся и рванулся, выворачиваясь из ослабших от потрясения рук; освободившись, он прыгнул к магу, который управлял тросом, и, свалив его, несколько раз ударил лицом о мостовую.
Жар накрыл его оглушающей волной, но маг уже потерял сознание, и металлическая веревка бессильно сползла с тела Гленрана. Он вскочил и помчался прочь, подальше от Кордегардии, на другую, соседнюю улицу, где не было этого убийственного пламени… Но несколько прыжков спустя увидел, что оно есть и там.
Зрелище - потрясающее, смертельно опасное и зловещее, одновременно с этим необыкновенное, живое - заворожило Гленрана на краткий, полный ужаса миг; как измученное, раненное животное, он смотрел прямо на Огонь, чувствуя, что становится все жарче и жарче, как течет по спине кровь из двух оставленных мечниками и вскрывшихся от теперешнего напряжения ран, но не обращая на это внимания, - он видел лишь беснующееся, стенающее и ревущее Пламя.
Огонь пожирал на своем пути все, плавя камни и разливаясь все шире, - он казался жидким пламенем, которое кто-то расплескал по мостовым и которое сжигало все, чего касалось.
Вельх вздрогнул, когда на фоне пламени вырисовались силуэты мчащихся прочь стражников; двое арбалетчиков, оставив свои арбалеты, тащили оглушенного им мага; даже не заметив Гленрана, практически с закрытыми глазами, они промчались в соседний переулок, который не был охвачен расползающимся огнем; вслед за ними из темноты показался Даниэль, бледный, как подгорный эльф, и по-прежнему укутанный легким покровом теней; он все еще не шел, а летел, - и огонь обтекал его призрачной пеленой, не причиняя ни малейшего вреда. В руках он по-прежнему сжимал сломанную кость.
- Туда! - указал он Вельху, кивая в сторону переулка, и Гленран хотел было рвануть в ту сторону, но чувство незримой и смертоносной опасности вновь пробудилось - и рвануло его к Даниэлю.
Он прыгнул быстрее, чем успел сообразить, что делает. Жар застилал глаза, иссушая их, и держать их открытыми было мучением, но Вельху зрение было не нужно. Он знал, что тот, кто несет им смерть, невидим и неощутим, а потому направлял свои усилия на Даниэля.
Он успел схватить юношу за плечо и отбросить его в сторону, когда внезапно из пустоты справа и чуть сзади Ферэлли возникло движение, в котором ничего не видящий Вельх в темноте закрытых глаз ярко узрел низенького худого убийцу.
Он был очень близко, а потому воин, не раздумывая, изо всех сил врезал ногой в пространство впереди. Удар был точен, и снова, будто в каменную скалу, - Гленран вскрикнул от боли, - но убийца, кажется, упал, отлетев назад шага на два.
- Бежим! - крикнул Вельх, срываясь с места и бросаясь в сторону переулка. Даниэль летел рядом, чуть выше. Они не оглядывались, но как только наиболее сильные волны жара остались позади, оба, как по команде, развернулись и встретили несущегося на них Ножа. Даниэль не видел его и не чувствовал, оглушенный и растоптанный содеянным им самим, предчувствуя гибель десятков людей от распространяющегося, текущего по улицами Огня - между убийцей и юным Ферэлли сейчас стоял один только лишенный своего оружия, доспеха и магических защит, уязвимый и не видящий противника человек.
Но на стороне Ножа больше не было неожиданности, которой он взял Гленрана несколько часов назад; будучи отлучен, Вельх оставался лучшим телохранителем Империи, а потому, выхватив из-за пояса у юноши его кинжал, успел парировать направленный на Даниэля удар.
От столкновения двух великолепных клинков раздался тонкий металлический скрежет и визг, на камень посыпались крохотные искры, - и Вельх, не дожидаясь, пока убийца снова начнет атаковать, с закрытыми глазами ринулся в атаку сам.
Даниэль широко раскрытыми глазами смотрел и пытался увидеть, как кто-то незримый пытается преодолеть барьер, созданный стремительными мельканиями серебристого клинка в руках Гленрана, безостановочно, с невероятным мастерством творящего непроницаемый Высший Щит; он не увидел человека, но вдруг отчетливо разглядел его быстро перемещающуюся по камням тень.
- Справа! - крикнул он, и Вельх парировал косой режущий удар.
- Снизу! - крикнул Даниэль и вдруг, неожиданно даже для себя, рванулся вперед.
Вельх успел проследить направление его стремительного рывка и добавил к нему свой. Кинжал Ферэлли, выброшенный вперед практически наугад, с хрустом вошел убийце в плечо; вес Даниэля и Вельха отбросил убийцу назад, и оба упали на него.
Гленран, рыча, почти увидел руку, метнувшуюся к его горлу, и схватил ее, успевая отвести.
Но снова в хрупком, тщедушном теле пробудилась невиданная, быстро увеличивающаяся сила, подобная силе титанов, держащих в руках этот мир, - и Вельх, не в силах преодолеть ее, задыхаясь, хрипло крикнул:
- Беги!
Даниэль, не тратя ни секунды на раздумье, выхватил из окровавленной пустоты свой кинжал и снова ударил им, на этот раз прямо в невидимую грудь.
Клинок вновь вошел в плоть, убийца содрогнулся, мощным, истинно великанским ударом отбрасывая Гленрана и Ферэлли назад; ударившись о стену дома, телохранитель вскочил, быстрым движением выхватил из рук оглушенного броском Даниэля кинжал и прыгнул прямо на еще не успевшего подняться Ножа. Он врезался в него, снова вонзая в маленькое, тщедушное тело острый клинок, - но из пустоты донеслось хриплое, клокочущее "Вспышка!", и невидимый убийца, окутавшись по контуру голубоватым сиянием, внезапно исчез.
Даниэль вскочил, моргая, лихорадочно осматриваясь по сторонам и пытаясь сообразить, куда бежать теперь… Огонь, казалось, полыхал повсюду.
Жар, запах жженых деревьев, камней, металла и земли, облака дыма и гари накрыли обоих; и юноша, и Гленран начали задыхаться.
- Туда! - сообразив, указал Вельх и тут же помчался вперед. Даниэль вновь превратился в стремительную, почти невидимую тень, и скользил за ним в нескольких локтях от земли.
На бегу оба нутром почувствовали нарастающие незримые, но очень мощные силы, которые в сгущающейся темноте давили разросшийся Огонь, сметали его, а затем им в спины ударила мощная волна ледяного ветра, - и, оглянувшись, оба разглядели вдалеке светло-синее полыхание небесного портала, из которого на улицы низвергались ледяной ветер и снег. Высшие Мастера Конклава спасали горящую столицу Империи.
Даниэль внезапно подумал о том, что сейчас толстый старик, с ужасом глядящий в ревущий, сопротивляющийся Огонь, пожирающий прекраснейший город мира, осознает, что именно он был тем, кто его сотворил…
Тьма билась в его сердце, подталкивая вперед, и он послушно рванулся, не раздумывая ни о чем.
Воин и аристократ, не останавливаясь, спешили к дому Мастера Ральфа Керби. Вельх указывал дорогу торопливыми экономными жестами. По спине его все текла и текла кровь; в ушах шумело.
Они не разговаривали.
12
- Здесь, что ли? - деловито спросил Треп, указывая на добротную дубовую дверь, украшенную резными узорами.
- Верно, здесь, - ответил один из четверых кряжистых дварфов, участвующих в деле, освобождая свою секиру и пошире вставая на своих двоих. - Давай отпирай. Вихор, пшел на стрем!
Невысокий плотненький мужичонка из людей, шестой член компании, послушно кивнул и отправился к началу переулка, который заканчивался только этой дверью да соседствующим с ней тупиком.
Треп, не копаясь долго в поясной сумочке, извлек оттуда связку отмычек и ключей.
- Щас, - пообещал он. - В две минуты.
И, повозившись вдвое меньше (при этом одна из отмычек несколько раз озарилась неярким оранжевым огнем), щелкнул замком.
- Хренюшка поганая, - довольно сообщил он. - Замочек так себе, охранка маковая, а магия так воопче кулевая, ключик ее снял, не закопался! - и с торжествующей улыбкой он поцеловал любимую отмычку, которую не так давно достал для него Хозяин.
- Трогай, - скомандовал старший гном, и, оглянувшись на последних двоих, напомнил: - Самы гтовь!
Те дружно кивнули и вздели из-под плащей арбалеты, заряженные тремя болтами каждый.
Старый кивнул и, не мешкая больше, вошел в дом. Трое воинов и Треп молчаливо последовали за ним.
- Так, направо, - тихонько пробурчал по ходу коридора предводитель, сверяясь с небольшой смятой бумажкой, где был намалеван план дома.
- Подожжите! - громко и отчаянно прошептал Треп, пробираясь за ними в темноте. - Не вижу ж ничево, отстаю! Это вы в своих подземельях привыкши!..
- Нишкни! - прошипел Старик. - За пояс Грану уцепись, и молча!
Треп послушался; Гран пробурчал что-то трудноразборчивое, но понятное по сути, и двинулся вперед.
Лестница взлетела под их осторожными скорыми шагами и, изогнувшись, распласталась перед широкой дверью второго этажа, из-под которой бился неравномерными снопами яркий колдовской свет.
Как раз в тот момент, когда они почти закончили подниматься, хозяин особняка раскатистым голосом завершил читать заклинание, и синяя вспышка проникла сквозь дверь, очень яркая даже здесь, что свидетельствовало о мощности произошедшего телепорта.
- Не успели! - тихо ахнул Треп, в то время как остальные застыли, переглядываясь и с искаженными лицами решая, что же делать.
Но молчание, наступившее за дверью, было прервано новым, точно таким же заклятием, и Старик гаркнул:
- Ломись!
От первого дружного удара сильных ног дверь сорвалась с петель и с грохотом рухнула на покрытый паркетом пол. Маг, заканчивающий заклятие, с разведенными руками стоял подле пентаграммы, полыхающей ярко-желтым светом; посреди нее на грохот обернулся юноша лет восемнадцати, красивый, но бледный как смерть - с кругами под глазами и странным, отсутствующим взглядом.
Кваш и Харм все сделали, как по писаному: Старик и юноша даже не начали еще реагировать, когда оба дернули защелки арбалетов. Болты ударили точно: тройками прямо в распахнутые, воздетые кверху ладони, превращая их в кровавое месиво.
Волшебник закричал, закачался, побледнел, глаза его закатились, из носа потекла кровь; старший гном, уверенный в том, что заклинание он уже не закончит, зычно приказал: "Стоять!", - он знал, что мешать Мастеру, борющемуся с вложенной в заклятие силой нельзя, чтобы прерыванием незаконченного волшебства не вызвать чего-нибудь страшного; поэтому Старик и Гран, пинком отцепивший от себя Трепа, прыгнули прямо в пентаграмму, чтобы не дать тому, второму, который уже вынимал кинжал, атаковать или уйти, - но маг что-то выкрикнул очень надломленно и громко, желтый свет смешался с яркой синей вспышкой, которая ослепила на мгновение даже крепкоглазых гномов, и юноша растворился.
- Обухом! - прикрикнул ошеломленный Старик, разворачиваясь, - но было уже поздно: обессиленный, подобный выжатой тряпке, маг, стеная от боли, сползал по стене на пол, и кровь сочилась из его развороченных рук.
- В отрубе, - констатировал обследовавший тело Треп, проскользнув сквозь рядок стоящих и тихо ругающихся гномов. - А ведь крутой какой: все руки разворотило, а он все ж таки смог!
- Заткнись, придурок! - зло взорал Гран.
- Тихо, - приказал Старик, осунувшийся, озабоченный и усталый. - Упустили ж мы обоих, вот ведь хрень. Как Хозяину отвечать будем?
Остальные понурились, и только Треп продолжал оказывать пострадавшему первую помощь, освобождая его многочисленные карманы от ненужных ценных компонентов и мелких магических вещей, а также снимая с его пальцев чрезмерно давящие на них кольца.
Чрезвычайная увлеченность этим занятием и помешала ему вовремя заметить четверых субъектов, которые безо всяких вспышек и в полной тишине появились в отдаленном углу комнаты.
Двое воинов - дюжий человек и чрезвычайно мускулистый, почти квадратный гном - прикрывали эльфийку-мага и женщину-человека без признаков профессии, с одним только кинжалом в ножнах, сложившую красивые руки на груди.
- Э-э-э… - неожиданно сказал Кваш, остолбенело указывая на них. Остальные тут же похватались за оружие, изготавливаясь к атаке.
- Кто такие?! - воинственно спросил Старик, осознав, что пришедшие не собираются прямо сейчас атаковать.
- Служим Империи, - с непонятным выражением лица ответил воин-человек, внимательно рассматривая старого гнома. - Кто такие вы сами?
- А кто ты такой, чтобы я тебе отчет давал? - набычившись, спросил Старик.
- Я - служащий Империи, - медленно и раздельно, словно разговаривая с ребенком, повторил воин, - ты понимаешь это или нет?
Гном сглотнул.
- Знак у тебя есть? - хрипло спросил он, перехватывая секиру поудобнее.
Вместо ответа человек медленно вынул из-под туники, укрывающей доспех, невзрачный бронзовый диск. И сказал какое-то неразличимо тихое слово.
Диск озарился темно-зеленым пламенем, которое вычертило на нем сложный, полный замысловатых изгибов и свернутых линий Знак, казавшийся трехмерным переплетением гладких стеблей неведомого цветка и увенчанный Короной Императорской Семьи.
Гномы за спиной Старика сипло выдохнули; человек спрятал Знак и уставился на них ожидающим взглядом.
- Ну? - спросил он.
- Шестая малая гильдия, - прочистив горло, ответил старый гном. - Работаем на Клари Танвара.
- Вторая, - усмехнувшись, ответил человек. - Работаем на Империю. С сожалением сообщаю вам, что вы нарушили Закон Благодатной Империи Дэртар. Так как секретность вашей работы, несомненно, мешает вам предстать перед справедливым и беспристрастным судом… Гламур, накажи их.
Четвертая из пришедших, профессию которой на взгляд определить не удалось, внезапно выбросила вперед левую руку, направляя ее в сторону столпившихся, и согласно ее жесту в грудь каждого из них ударило по небольшой искристой молнии. Железо доспехов усилило эффект, гномы заорали благим матом, Треп вскрикнул и упал, закрывая голову руками.
- Теперь счастливо, парни, - сказал воин, наблюдая за тем, как те, кто не потерял от шока сознание, поднимаются и смотрят на них с плохо скрытой злобой. - Желаю вам больше не попадаться, - и указал на дверь.
- Погоди-ка, толстячок, - неожиданно сказала эльфийка, улыбаясь. - Ты карманы свои от набранного освободи. У Мастера Керби четыре кольца было, я точно знаю.
Треп, покрывшись потом, сорвал с себя поясную сумочку, вынув из нее только свои отмычки, и, виляя задом, как щенок, отполз за дверь.
Старик прищурился, коротко и зло поклонился в сторону четверки, скомандовал Харму поднимать Грана, сам потащил Кваша и вместе с ношей вышел за дверь.
Магичка, не дожидаясь, пока стихнут их шаги, торопливо присела возле неподвижного Мастера, из носа которого продолжала течь медленная темная кровь, и, быстро окутав его сетью нехитрых заклятий познания, сказала остальным:
- Срыв заклинания, смотрите на эти болты. Они сорвали второй телепорт, и теперь кого-то из них забросил Боги знают куда. Молись, чтобы это был Гленран, Гламур, - потому что если это был Даниэль Ферэлли, узнать у Керби, куда он его телепортнул, мы не сможем!..
Через десять минут, когда маг был приведен в сознание, и оба его телепорта прослежены, четверо представителей Второй Малой Гильдии, работающей, равно как и все остальные шесть Малых, исключительно на Наследную Принцессу Катарину дель Грасси, без особых усилий смогли отследить, куда именно был перемещен Вельх Гленран, и с бессилием в руках удостоверились, что Тьма, которая скрыла Даниэля Ферэлли от Ока, скрывает его и от взора Бога, которому служила Гламур.
Об этом они доложили Хранителю столицы и, не мешкая, произвели телепорт по следам Гленрана. Они знали, что до спуска Адской Гончей оставалось всего полчаса, и должны были уложиться в срок.