ГЛАВА ТРЕТЬЯ: ПЛЕННИЦА
Орки и гномы набросились друг на друга. Молоты дробили кости, тесаки разрубали плоть. Палуба стала скользкой от крови. Феликс чувствовал себя бесполезным, наблюдая за разворачивающейся под ним схваткой. Он обнажил свой меч и оценил варианты дальнейших действий. Он мог спуститься на палубу, используя линь, но это было сложно сделать с мечом в одной руке. Он также мог медленно спуститься по лестнице, но тогда бы он стал беззащитен перед орочьими стрелами. Или он мог просто оставаться на своём месте, не предпринимая ничего.
Всё больше и больше орков и гоблинов перебиралось на борт "Молота бури". Гномы никак не могли помешать им, потому что им и так приходилось сражаться с зеленокожими не на жизнь, а на смерть. Ахабссон вытащил целую связку пистолетов и палил из них в орков, хватая новый после каждого выстрела.
- Прочь с моего корабля! - ревел он.
В этот момент из своего укрытия выскочил Готрек. Он бежал меж орков, рубя своим топором направо и налево. Ничто не могло остановить его. Он кромсал врагов подобно крестьянину, косящему пшеницу, прорывался сквозь них, подобно боевой колеснице, проносящейся сквозь пехотный строй, разбрасывал зеленокожих, подобно урагану, срывающему листья с деревьев. Как будто один из древних гномьих богов войны ступил на скользкую от крови палубу "Молота бури", чтобы отомстить за свой народ его извечным врагам. Гоблины прыгали в кишащие акулами волны, лишь бы спастись от него, орки предпочитали сражаться и умирали все как один. Гномы-матросы, только что бывшие в смятении, воспряли духом. Вслед за Готреком они все вместе бросились в новую атаку на орков, всё ещё лезущих на палубу гномьего парохода.
Внезапно порыв ветра или особенно большая волна заставили мачту качнуться в сторону орочьего судна. Сквозь клубы дыма Феликс увидел женщину, боровшуюся со своими жестокими пленителями, - действуя инстинктивно, Феликс схватился за фал и прыгнул вперёд.
В следующее мгновение его сапоги уже коснулись палубы орочьего корабля. Он бросился сквозь дым туда, где последний раз видел женщину. Она стояла на самом краю юта, прижимаясь спиной к леерам, и пыталась отбиться от орка связкой цепей, сковывавших её запястья.
Феликс проткнул орка мечом, клинок прошёл насквозь, выйдя из груди зеленокожего. Феликс выдернул меч, и орк повалился на деревянную палубу, а цепи, раскрученные женщиной, размозжили ему череп. Феликс оказался с ней женщиной лицом к лицу. Даже покрытая кровью и измазанная сажей она была очень привлекательна. На её губах промелькнула улыбка, но потом она высокомерно произнесла:
- Ну, чего ты ждёшь? Освободи меня!
У неё был низкий чуть с хрипотцой голос и сильный тилейский акцент. Феликсу не понравился её тон, но сейчас не было времени на лишние церемонии.
- Где ключи?
- У Золотого Зуба!
Феликс наступил на цепь ногой, воткнул меч в одно из её звеньев и начал его проворачивать. Почувствовав лёгкое покалывание в руках и повнимательнее глянув на металлические манжеты, в которые были закованы руки женщины, Феликс увидел что они были полностью исписаны загадочными рунами.
Острие меча вошло в доски палубы, лезвие изогнулось. Обычный клинок сломался бы от напряжения, но Феликс был уверен в прочности своего магического меча, доставшегося ему в глубинах Карака Восьми Вершин. В конце концов, ему удалось разогнуть одно звено и разъединить цепь.
- Как тебя зовут? - спросил Феликс, разглядывая металлические манжеты, на них определённо были какие-то руны. Возможно, у орков была своя система обозначения принадлежности раба.
- Катя Мурилло. А тебя?
- Феликс Ягер.
- Ну что ж, Феликс Ягер, как бы не было приятно познакомиться, я попросила бы тебя побыстрее снять с меня эти цепи.
- Я работаю над этим, - он увидел, как зрачки женщины расширились, при виде чего-то за его спиной, и обернулся, чтобы узнать, что там такое.
Клубы дыма не могли скрыть огромную фигуру капитана орков, Золотого Зуба. На его морде читалось удивление, видимо он никак не ожидал обнаружить на своей палубе человека. Феликс воспользовался этим замешательством и, держа меч двуручным хватом, нанёс удар, целясь вожаку орков прямо в голову. Но тот успел среагировать. Одним из тесаков он блокировал клинок Феликса, а вторым махнул сам.
Феликс отпрыгнул, уворачиваясь от неминуемой смерти. Вскинув руку с мечом, он успел парировать следующий удар Урага, от столкновения клинков посыпались искры. Удар был такой силы, что чуть не выбил меч из руки Феликса. Орк был на голову выше Феликса и значительно тяжелее. Огромные мускулы бугрились под упругой кожей Золотого Зуба, теснившего его назад.
Несколько мгновений Феликсу казалось, что ему не справиться с капитаном орков. Он никогда ещё не сталкивался с таким сильным противником. Тот с одинаковой лёгкостью орудовал обеими руками, а его скорость была просто поразительной. Феликс считал себя фехтовальщиком выше среднего уровня, и тоже был физически сильным, но было очевидно, что он уступает Урагу по всем статьям.
Феликс бросил взгляд по сторонам, пытаясь найти способ спастись, но всё было тщетно. Женщина скрылась в клубах дыма, и всё, что он мог видеть, - это только буквально нависавшую над ним фигуру орочьего капитана. Высекая искры, их клинки встретились в очередной раз, а меч в левой руке Урага оставил кровавую полосу на груди у Феликса. Он знал, что будь оно на долю секунды быстрее, лезвие просто разрубило бы его пополам.
От огненного жара пылающей палубы начинала трещать кожа. Пот заливал глаза, рубашка промокла насквозь и прилипла к телу. От едкого дыма щипало глаза и першило в горле. Со стороны "Молота бури" слышался шум боя и вопли умирающих. Феликс слышал боевые кличи Готрека, а также крики гномов-матросов вперемешку с рычанием орков. Не было видно, как развивается бой, но было ясно, что помощи от гномов ждать нечего. Похоже Готреку придётся искать себе нового летописца для своей смертельной саги, потому что Феликс будет уже слишком мёртвым, чтобы её закончить.
В это мгновение он услышал свист цепей, вращающихся в воздухе, они ударили Урага в голову, оглушив орочьего капитана. Катя Мурилло была здесь! Золотой Зуб посмотрел в её сторону, чтобы оценить новую опасность, и в эту же секунду Феликс нанёс ему стремительный удар. Даже оглушённый орк оказался поразительно увёртливым. Он успел отклониться в сторону и немного отпрыгнуть назад, что спасло ему жизнь. Клинок Феликса оставил лишь глубокий порез на его лбу. Ураг оскалился, бросив на Феликса полный ненависти взгляд, и бросился прочь, скрывшись в клубах дыма.
- Нам лучше убраться с этого корабля, - сказала Катя, - у него нет шансов, огонь уже не потушить.
- Чудесно, - ответил Феликс, - И как нам это сделать?
Но женщина уже направлялась в сторону откуда доносились звуки битвы. Феликс последовал за ней, и когда они оказались на краю юта, им открылась фантасмагоричная сцена бойни. Тела порубанных орков и гоблинов горой лежали на палубе "Молота бури". Готрек стоял на самой вершине, чередуя призывы всем зеленокожим с ним сразиться с нечленораздельными ругательствами на гномьем. Орки принимали вызов и карабкались по трупам своих мёртвых товарищей, чтобы добраться до Убийцы, а гоблины карабкались по абордажным канатам и сетям, пытаясь убраться с "Молота бури". Феликс приготовился встречать их с мечом наперевес. Оставшиеся в живых гномы вместе с Ахабссоном заняли оборону на корме, на большее им уже не хватало сил.
Внезапно гребные колёса "Молота бури" завращались, вспенивая воду. Корабль начало трясти. Возможно, что некоторые инженеры продолжали чинить корабль даже во время боя. Феликс мог только догадываться об этом. А вот в чём он был абсолютно уверен, так это в том, что если он сейчас же не переберётся на пароход гномов, ему придётся добираться до него вплавь, и, скорее всего, в сопровождении ненасытных акул, снующих в морских волнах. Он огляделся в поисках Кати и увидел, что та аккуратно перебиралась по абордажным верёвкам на пароход. У Феликса уже не было на это времени, он перепрыгнул через борт и буквально кубарем покатился по абордажной сети к кораблю гномов, попутно лягая оказывавшихся у него на пути гоблинов. Словно по молчаливой договорённости гоблины и Феликс проследовали каждый в своём направлении, не атакуя друг друга и не чиня препятствий. Когда Феликс наконец-то переполз через леера и оказался на палубе "Молота бури", Катя уже была здесь.
Колёса гномьего корабля были повреждены, одно крутилось быстрее другого, и пароход начал закладывать длинную дугу, постепенно удаляясь от орочьего судна. Гребные колёса на корабле орков были вдребезги разбиты во время столкновения кораблей.
Орки наконец поняли, что происходит. Некоторые бросились в воду и поплыли к своему пылающему судну. Другие допустили ошибку, они на секунду дольше разглядывали свой, охваченный огнём корабль, упустив из виду Убийцу, и больше в этой жизни они уже ничего не разглядывали. Гномы последний раз собрались с силами и сбросили всех орков с палуб своего корабля в море. За считанные секунды на "Молоте бури" не осталось ни одного живого зеленокожего.
Раздавая громкие приказания Ахабссон вернулся на свой мостик, где принялся энергично дёргать разные рычаги и недовольно стучать кулаком по циферблатам приборов. Повреждённый пароход гномов и пылающий корабль орков медленно расходились в разные стороны. Феликс видел, как на орочьем судне пламя распространилось с юта на основную палубу, мгновения спустя вспыхнули паруса и такелаж. Тушить пожар было бесполезно.
Тем временем утренняя дымка окончательно рассеялась, начался новый день. Корабли отдалились друг от друга ещё больше. Оставшиеся в живых зеленокожие сбросили на воду шлюпки и направились к островам. Вскоре после этого их догорающее судно ушло под воду, оставив на поверхности лишь густое облако белого дыма.
К Феликсу подошёл Моби:
- Всё. Тю-тю сокровища Золотого Зуба, - сказал он с печалью в голосе, - не быть нам богатыми.
- Ошибаешься, - прозвучал у него за спиной голос Кати. Феликс подозревал, что для его физического здоровья и душевного спокойствия было бы лучше, чтобы она молчала.
- То есть? - спросил Моби, - И, кстати, кто ты?
- Я буду говорить с твоим капитаном, - ответила Катя.
- Ага, - согласился Моби, - Не сомневаюсь, что он и так хочет поговорить с тобой!
- Но сначала найди какой-нибудь молот и освободи мне руки от этих цепей, - надменно произнесла женщина.
- Мне может приказывать только Капитан Ахабссон, женщина, - отчеканил Моби и, развернувшись, пошёл прочь.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ: ОСТРОВ СТРАХА
- Кто ты и что делаешь на моём корабле? - задал вопрос Ахабссон, баюкавший в своих забинтованных руках огромную кружку пенистого эля. Феликс и Готрек с интересом следили за женщиной. С мостика было также хорошо видно, как снующие по палубе гномы бесцеремонно выбрасывали за борт тела орков. Феликс заметил, что у многих орков были сильно растянуты мочки ушей, и с них свисали медные цепи, видимо, заменявшие оркам серьги. У некоторых медными шпильками были проткнуты носы, и все они без исключения были покрыты варварскими татуировками.
- Я - Капитан Катя Мурилло, из Тилейского Тобаро.
- Капитан чего?
- Капитан "Золотой чайки"!
- Женщина-капитан? Что ещё вы, человеки, придумаете? - проворчал Ахабссон, - Как ты попала в плен к Золотому Зубу?
- Моя "Чайка" бороздила эти воды в поисках сокровищ Красной Руки, когда Золотой Зуб взял её на абордаж. Орки скормили половину моей команды акулам, а вторую - сожрали сами.
Атмосфера на мостике моментально поменялась. Гномы вдруг начали обмениваться быстрыми взглядами и теперь стали очень внимательными. Они всегда так выглядели, когда речь заходила о сокровищах.
Урли облизал свои толстые губы:
- Почему здесь?
- Сокровища где-то на этих островах, - ответила Катя.
- А с чего ты это взяла? Красная Рука исчез дюжину лет назад, и ни человек, ни гном не знает, что стало с ним и его добром.
- Он был моим отцом.
- Хм, - Ахабссон кивнул, - ну, тогда ясно.
- У него была карта. Она была вырезана на внутренней стороны крышки шкатулки, которую он оставил моей матери перед своим последним путешествием. Карта была замаскирована под один из Аравийских узоров, и только когда я получила свой капитанский жетон, я поняла, что это такое на самом деле.
- И где же эта шкатулка?
- На дне моря, вместе с кораблём Золотого Зуба.
- Значит сокровища пропали?
- Нет! Я запомнила карту и смогу найти их.
- Ты уверена, женщина?
- Абсолютно.
- И, я полагаю, ты щедро поделишься с нами, для того чтобы мы доставили тебя на острова и забрали обратно.
- Ага. Поделим три к одному, если ты дашь мне своё слово.
- Три к одному в мою пользу, правильно? - поднял бровь Ахабссон.
- Нет, в мою.
- Но у меня - корабль и команда, которой нужно платить.
- Три четверти от ничего - это и есть ничего. И, судя по вашему кораблю, вам так и так придётся плыть к островам, чтобы чиниться.
- А мы ведь можем просто высадить тебя на одном из этих островов и всё.
- Но вы ведь не поступите так с собратом-капитаном?
- Уверена?
Женщина пристально посмотрела на Ахабссона, тот пожал плечами:
- Ты права. Делим пополам и я даю слово.
- Договорились.
На этом капитаны пожали друг другу руки, предварительно плюнув на свои ладони. Феликс глянул на Готрека, Убийца был обильно обмотан бинтами и выглядел ужасно, но Феликс знал, что он вылечится очень быстро. Как обычно лицо Готрека не выражало никаких эмоций и было словно высечено из камня. По крайней мере, он не выражал особого воодушевления по поводу золота. Корабельный врач позаботился и о ранах Феликса, смазав их какой-то целебной мазью. Поначалу раны очень жгло, но довольно быстро боль полностью ушла.
- Орки пощадили тебя из-за сокровищ?
- Точно, - ответила Катя, - у меня был выбор, рассказать о сокровищах или быть съеденной, как моя команда.
- Получается, что уже два корабля пошли на дно из-за этих сокровищ, - проговорил Готрек, - хочется надеяться, что этот не станет третьим.
- Верно, - согласился Ахабссон, - и теперь самое время заняться ремонтом моего корабля.
Инженеры починили колёса, и теперь они медленно вращались, тихонько шлёпая по воде. Феликс вглядывался в неторопливо приближавшийся остров. Издалека была хорошо видна высокая гора, также можно было разглядеть отвесные скалы из красно-коричневого камня, выделявшиеся необычными формами. Самые высокие были примерно в сотню раз выше Феликса, с некоторых вершин, казалось, сбегали застывшие каменные ручьи, как если бы камень сначала тёк, а потом застыл как воск. Вокруг утёсов с пронзительными криками летали чайки, свившие на неприступных уступах свои гнёзда.
Морские волны, беспрестанно разбивающиеся мириадами пенных брызг, подточили подножия утёсов, и Феликс не представлял, как они смогут забраться наверх.
- Эти утёсы из лавы, - сказал Готрек, - а та гора - вулкан.
Феликс не стал спрашивать его, откуда ему это известно, ведь гномы отлично разбираются во всём, что касается камней и земли.
- Ну, тогда будем надеяться, что он не начнёт извергаться, пока мы тут, - ответил он, с большим вниманием разглядывая гору.
- Ага, будем.
- Что с тобой? Ты не выглядишь особо счастливым, каким должен бы выглядеть гном, вот-вот собирающийся найти сокровища.
- Что-то мне в этом острове не нравится, человек. Совсем не нравится.
Несмотря на полуденный зной, по спине Феликса пробежали холодные мурашки. Всё, что могло вызывать беспокойство у Готрека Гурниссона, у любого разумного человека не вызывало ничего кроме тихого ужаса.
Инженеры сбили с рук Кати оковы, и теперь она стояла на мостике рядом с Ахабссоном. Из кучи трофеев она выбрала себе саблю и выглядела сейчас настоящим пиратом, внешне ничем не уступая грозному виду Золотого Зуба. Глядя на неё, не возникало никаких сомнений, что она - дочь Красной Руки.
Капитан передавал Катины лоцманские инструкции по переговорной трубе. "Молот бури" по-черепашьи полз между возвышающимися над водой скалами. Внезапно перед ними открылась небольшая природная бухта, окаймлённая пальмовыми деревьями, с берегом из чёрного песка. С обеих сторон бухту закрывали высокие скалы, а сразу за песчаным пляжем начинались густые джунгли. Феликс не заметил никаких следов чьего-либо присутствия.
С гулким звоном "Молот бури" бросил якорь. Сейчас Феликс мог оценить потери, понесённые их командой, за время поиска подходящей гавани. Практически каждый матрос был ранен. Некоторые отделались всего лишь царапинами, другим повезло меньше, они потеряли руки или ноги. Третьи были сильно ошпарены раскалённым паром, вырвавшимся из лопнувших труб. Половина из них умерли. Обычно мертвецов зашивали в мешки и бросали за борт, но, учитывая непосредственную близость земли, Ахабссон решил похоронить всех на острове. Любой гном предпочёл бы быть похороненным в земле, и капитан по мере сил шёл своей команде навстречу.
Корабль был потрёпан не меньше своей команды. Он практически полностью потерял управляемость и возможность развивать скорость. По словам главного инженера Мальгрима над "Молотом" придётся серьёзно потрудиться, прежде чем он сможет снова без опаски выйти в море. Ещё один такой шторм, как накануне, не говоря уж о морском сражении, корабль пережить, точно, не сможет. Но все гномы были веселы, они сновали по палубе туда-сюда, занимаясь своими делами, даже раненые пытались помочь по мере своих сил. Удивительно, что только возможность найти спрятанное золото, так воодушевляла гномов.
- Я не против вновь почувствовать под ногами землю, человек, - проговорил Готрек. Феликс кивнул в знак согласия, однако что-то в пестрых джунглях не давало ему покоя. У него было ощущение, как будто оттуда что-то очень злобное следило за ними.
- Что ты можешь сказать про эти острова? - спросил гнома Феликс.
- Да ничего, человек. Я ведь не моряк.
- Они могут быть частью Мегаллановых Гор, - вставил Моби, - и могут простираться далеко на юг. А может быть, об этих островах ещё ни один моряк и не слышал, ведь из-за шторма мы могли попасть куда угодно.
- Ну, по крайней мере, одна женщина слышала о них, - сказал Феликс, кивая в сторону Кати, - и один мужчина - её отец.