Оба парня, пыхтя и обливаясь не по сезону потом, как заведенные вертели рукоятку лебедки, натягивающую канат-тетиву. В направляющем желобе уже покоилась, уставившись в небо, стрела - толстенный кол, обожженный для твердости с острого конца: отпускай защелку и стреляй. Арбалет, несмотря на возраст, отсутствие боевых заслуг и дальнюю дорогу находился в полной готовности к чему угодно.
Удовлетворенный проверкой Жермон облегченно выдохнул, с утомленным, но счастливым видом откусил от зажатого в кулаке расстегая половину и отошел на шаг, первый раз за день со спокойной душой любуясь подаренным дальновидной бабушкой супероружием.
Хвилин, Комяк и Спиридон, еще десять минут назад ускоренно дожевавшие из своего обеда то, что было съедобно и медленно - то, что съедобно не было, сплоченным гуртом подошли к машине и теперь с видом ведущих экспертов оборонно-нападательной промышленности ходили вокруг, разглядывая простой надежный механизм, простукивая дубовые балки и попинывая массивные колеса.
- А что, завалит такая кабана? - степенно поинтересовался мнением приятелей Комяк и, задумчиво прищурившись, пощелкал ногтем по басовито загудевшему канату.
- По-моему, завалит, - сделав еще один круг и заглянув зачем-то под лафет, уверенно вынес вердикт Хвилин.
- А, по-моему, нет, - неожиданно прищурился, склонил голову набок и стал делать руками загадочные размашистые жесты Спиридон.
- Это почему еще?! - закашлялся, чуть не подавившись осетринным заливным барон, и с неприязнью и подозрением хмуро уставился на солдата.
- Да потому, - снисходительно пожал могучими плечами гвардеец. - Стрела у вашего баронства вот так торчит, торчмя, и стало быть, полетит она вот такочки, горкой…
Поискав глазами, где бы воплотить свои мысли во что-нибудь материальное, он повозил ногой пятьдесят шестого размера по земле, расчищая площадку соответственных габаритов, подобрал рядом палочку и принялся чертить.
- Вот, глядите. Вот это арбалет….
В замороженной пыли появилось не сравнимое ни с чем изображение.
- Вот стрела на этой штукуёвине лежит. Если тетива натянута до отказа, как сейчас, и ее отпустить, то она полетит где-то вот так…
- Ну? - нетерпеливо нахмурился Жермон и раздраженно оглянулся. - И кто мне там в ухо пыхтит?
- Простите, ваше превосходительство!.. - испуганно отпрыгнул возчик, которому места в первом ряду вокруг импровизированного планшета не хватило.
- …а вот это - кабан… - бессовестно соврал Спиридон, продолжая рисовать.
На самом деле больше всего существо, возникшее на земле, походило на дыню-мутанта на четырех огурцах.
- …Наши, кто его видел, говорят, что в холке он метра три будет…
- У страха глаза велики! - отважно хмыкнул из-за спины барона Сомик, не выдержав искушения и оставив неспешно закипающий обед без присмотра.
- Я погляжу, какие у тебя, парень, глаза станут после того, как он тебе под зад пятаком наподдаст, - сурово вступился за друзей Спиря. - А сейчас я не про это вам талдычу, а про то, что ежели кабан будет стоять здесь, а стрела полетит так… то ему подпрыгнуть надо будет, чтобы под острие попасть!
- Хм… - сжал квадратный подбородок в пятерне барон. - Хм. Хм. Хм… Да кто мне там в ухо пыхтит!..
Дальше события развивались сумбурно, но энергично.
Все оставшиеся на прогалине приняли живейшее участие в регулировке арбалета, обсуждении углов, траекторий, скоростей и особенностей сопротивления материалов и диких вепрей. Барон, оруженосец, трое членов жюри, двое артиллеристов и возчик ошалело, с горящими неземным огнем рационализаторства и изобретательства очами носились от орудия к росшей не по минутам, а по секундам проплешине со схемами и, уже почти не взирая на чины и ранги, орали друг на друга:
- …так она у тебя мимо пойдет!..
- …выше, выше поднимай!..
- …кто мне пыхтит в ухо?!..
- …а ежели он бегом помчится?..
- …а коли свернет?..
- …угол положе надо, тебе говорят, дубина стоеросовая!..
- …сам стоеросовая!..
- …да кто мне там всё время в ухо пыхтит, а?!..
- …навесом, навесом надо попробовать!..
- …крути, крути ту штукуёвину, мало еще!..
- …если он отсюда, скажем, приближаться станет, то надо поправку взять…
- …ага, на ветер!..
- …нет, на дурака…
- …да какой идиот мне опять пыхтит в ухо?!.. Меня это бесит!..
Едва не стукаясь склоненными головами, люди склонились над новым чертежом в мерзлой пыли.
- … да кто там опять пыхтит в ухо?!.. Еще раз кто хоть рядом дыхнет - получит в зубы!..
- …совсем прямо нельзя - в дерево попадет!..
- …калидор искать надо, калидор!..
- …на метку выводи, вон та эту…
- …на эту?..
- …на какую, на какую?..
- …отвянь, потом покажем…
- …ага, давай, расстояние вроде подходящее…
- … в ухо не пыхти, дубина, последний раз говорю!..
- …а если натяжение ослабить?..
- …куда еще - и так прямая наводка!..
- …на метку?..
- …да на нее, на нее…
- …на какую, на какую?..
- …да отвянь, говорю…
- …а если приподнять еще?..
- …вскользь пойдет…
- …не пойдет так, пошли, нарисую, как надо!..
- …ерунда, не так надо…
- …чешуя!..
- …опять пыхтишь, болван?! Да сколько можно!.. Ох, предупреждал я, раздери тебя верява!!!..
Раздраженно, словно его оторвали от самого важно на Белом Свете занятия, Жермон сжал кулак, размахнулся и, не глядя, ударил тупоумного пыхтельщика, несмотря на все предупреждения, снова нахально расположившегося у него за левым плечом.
Кулак скользнул по чему-то мокрому и горячему, застрял вдруг, и вся рука взорвалась острой раздирающей болью.
Барон охнул и гневно обернулся, готовый рвать и метать - естественно, клочки своего зарвавшегося обидчика…
И застыл.
Он обещал дать в зубы тому, кто будет у него пыхтеть под ухом - и сдержал свое обещание.
Прямо перед его носом его же руку держали, медленно сжимая, самые огромные зубы, которые он когда-либо в своей жизни видел или воображал.
И принадлежали они колоссальному бурому, с грязной тусклой свалявшейся шерстью медведю.
Мутные, полубезумные, наливающиеся кровью глаза недобро вперились сверху вниз в побелевшую, как первый снег, физиономию Жермона, смрадное дыхание облаком зловонного пара ударило в нос подобно ковшу золотаря, а над постаравшейся вдавиться в плечи буйной баронской головой многозначительно зависла громадная, размером с бревно, лохматая когтистая лапа.
- Развери… тебя… дерява… - только и смог выдавить остолбеневший барон Бугемод перед тем, как совершил деяние, настоящего охотника - ни за престолом, ни за кабаном - не достойное.
Он лишился чувств.
Группа баллистической экспертизы, отвлеченная от тонких расчетов неожиданно накрывшим их телом барона, недовольно подняла головы, и…
- А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!..
…бросилась врассыпную с низкого старта с такой скоростью, что медведь опешил, ошалело моргнул и, не выпуская руки Жермона из пасти, сел.
Порыв шального ветерка налетел вдруг со стороны дороги, в ноздри задремавшим было лошадям ударил запах зверя, и обуянные первобытным ужасом, кони взвыли, взвились на дыбы и рванули, что было сил.
Иноходцы барона и его оруженосца скрылись из виду почти мгновенно, побив личным примером теорию, что живое существо не может развить скорость от нуля до трехсот километров в час за две секунды.
Ездовым лошадям потребовалось на тот же самый подвиг на две секунды больше - постромки, всё-таки, были новые, из моченой бегемотовой кожи.
Внезапный треск, визг и топот толчком вывели медведя из ступора - и прямиком в ярость. Проревев сквозь сомкнутые зубы что-то похожее на "деряваразвери", он поднялся на задние лапы, свирепо ударил передними воздух, будто незримого врага, покачнулся, потерял равновесие, упал на все четыре лапы и, неистово рыча, принялся топтаться на месте и исступленно мотать мохнатой башкой.
Забыв при этом выпустить барона.
Обмякшее двухсоткилограммовое тело злосчастного претендента на костейскую корону летало вправо-влево, словно тряпичная кукла, изредка задевая деревья, а лесное чудовище с каждым взмахом огромной головы все свирепело и свирепело, и безумный хриплый рев, казалось, уже заполнил до отказа лес, и громадными, сдирающими кожу волнами начал стекаться и заливать город.
Было ясно, что еще несколько секунд - и бедному барону придет конец.
Но тут из-под откоса, без кровинки в лице, но с мечом в сжатом до судороги кулаке выскочил Спиридон и с отчаянным воем, едва не заглушившим медвежьи рулады, бросился на опешившего от такой наглости гигантского зверя.
Тот подавился своим рычанием, недоуменно попятился, отступая на несколько шагов, остановился, упрямо мотнул бароном…
Почти двухметровая фигура Жермона в краткую секунду промелькнула мимо острия стрелы.
Сталь замкá вспыхнула ослепительным зеленым огнем, разлетаясь на куски, и кол - прямой наводкой - точно ударил в ту самую загадочную метку, куда так тщательно нацеливали его несколько минут назад артиллеристы.
Разбрасывая горящие ветки и уголья.
Двадцатилитровый котел с медленно подгорающим рагу, подброшенный вонзившимся в кострище бревном, подлетел, кувыркаясь, и смачно плюхнулся под задние лапы остервеневшего монстра, щедро выплеснув ему в тыл то содержимое, которое еще не успело прилипнуть к его стенкам.
Чудище взвыло дурным голосом, и, выплюнув недогрызенную жертву, очертя башку ринулось в лес, ломая, сметая и круша всё на своем пути.
* * *
- …Ну, а дальше? Что было дальше? - Серафима и Иванушка, переглянувшись напряженно, с одинаковыми мыслями в голове, в один голос поторопили Спиридона с окончанием рассказа о катастрофически окончившейся для барона охоте.
Потрясающую весть о случае на охоте лукоморцы, жюри и конкуренты Жермона узнали только когда вернулись в город вчера вечером, после двух дней бесплодных попыток отыскать в окрестных лесах под дождем, изредка прекращающимся, чтобы смениться снегом, хоть какие-нибудь следы злонравного свина.
Раненого барона в тот же день привезли в город и устроили в его особняке под присмотром бьющейся в истерике бабушки, придворных знахарей, придворных шепталок, придворных травников, придворных аптекарей, придворных костоправов и просто придворных придворных. Запеленатый в гипс, как куколка очень большой и очень уродливой нелетающей бабочки, барон Бугемод лежал в беспамятстве, и все подробности позавчерашнего происшествия были известны широкой публике исключительно со слов разбежавшейся в самый кульминационный момент свиты и членов жюри.
Окончание же истории знал только один человек, которого и интервьюировали сейчас в бывшем кабинете градоначальника в городской управе.
- Дальше?.. - задумчиво и хмуро, словно еще раз переживая обрушившиеся на их головы события двухдневной давности, повторил гвардеец. - Преследовать мы, естественно, медведя не стали. Как вы, наверное, уже догадались. Оруженосца сняли с елки и в город за каретой послали. Не на руках же бедолагу тащить. Потом вернулись бароновы охотники… Тоже картина еще та была. Одной стороной морды лица изображают героизм, а другая счастьем светится от того, что их в тот момент с нами не было. Потом, когда карета прибыла, погрузили его лакеи со знахарем придворным тихонечко и поехали легонечко. Вот и весь сказ.
- А арбалет? Почему он выстрелил? - вскинул на друга озабоченный взгляд Кондрат.
- А верява его знает… - попытался поднять плечи выше ушей и скроил недоуменную мину Спиря. - Замóк я отыскал потом, всю поляну обползал, куски собирал, пока карету ждали. Так вот: он не просто сломался. Как мечом его разрубило. Ивановым, конечно, не каким попало. Там же сталь была - о-го-го! Хвилин, министр наш плавок, или как там его Серафима обозвала, объяснил, что это - усталость металла. Явление природы такое металлургическое. Может, он и верно устал? Вон, в какую даль орудие-то таскали: от зàмка у верявы на задворках до города, потом туда… Да и, раз умный человек такое говорит, значит, наверное, так оно и есть?..
- А ты сам-то как мыслишь? - Макар с любопытством патологоанатома поднял глаза от заполняемого на лету событиями последних двух дней дневника.
- Сам-то? - переспросил Спиридон, подумал с пару секунд, хмыкнул и махнул рукой. - Чешуя это всё - устал, надоело, голова болит… На десять кусков ведь сразу разнесло! На десять, мужики!.. И бабы… то есть, ваше высочество… конечно… я хотел сказать… Как Находка ручку приложила, вот о чем я!
- Ее не там было, - моментально встал на защиту октябришны Кондрат. - Она деду Щеглику в больничном крыле помогала - в городе эпидемия простудная.
- Да нет, ты чего, я ничего!.. - немедля сдался и принялся оправдываться Спиридон. - Просто говорю, что… А, вообще-то, между нами, какая разница, почему его разорвало? Главное ведь, что если бы арбалет не выстрелил, то и барону пришел бы конец, и мне до кучи. Если бы не драпанул вовремя.
- М-да… - глубокомысленно изрекла Серафима, подведя итог утреннего заседания городского совета в зауженном составе. - Уж да уж… Куда уж… нам уж… уж… А медведь-то, кстати говоря, и впрямь большой был?
Спиридон честно задумался над вопросом, сосредоточенно сведя брови к переносице и подперев щеку ладошкой размером с обеденную тарелку и, наконец, промолвил:
- Конечно, я вашего кабана живьем не видывал… Но если то, что вы расписали, хоть в половину правда, то мой медведь вашему подсвинку как раз под стать. И, если уж на то дело пошло, то вы точно уверены, что тогда именно на кабана напоролись?.. А то, как говорится, у страха…
Но, при виде мгновенной и стремительно выходящей из-под контроля цепной реакции Кондрата и Сеньки, со всеми соответствующими разрушительными и членовредительными последствиями, гвардеец прикусил язык, нервно сглотнул и поспешно пошел на попятную вместе со стулом, уперся спиной в шкаф и поторопился оправдаться, пока волна народного гнева не накрыла его сим предметом мебели и не сплясала на месте его упокоения джигу:
- Да нет, нет, вы чего, ребята, ребята, не надо, я же пошутил!.. Просто я имел в виду, что не может же такое совпадение быть, чтобы два гиганта одновременно в наших лесах объявились!.. Это ж неспроста, вот что я имел в виду!.. Может, это тоже какая-нибудь примета, как дед Голуб про свинью говорил!.. Ребята, ребята!.. Только не ногами! Только не по голове!
- Проницательный ты наш… - слегка удовлетворенная демаршем, но всё еще не успокоившись, царевна отложила трехкилограммовую чугунную чернильницу и нехотя отобрала у Кондрата стул. - С дедом мы про трудности перевода потом поговорим. А сейчас у нас на повестке дня еще два похода.
- Какие? - встревожился Иванушка.
- К ложу болящего барона и в Неумойную, конечно.
- Чур, я в деревню! - подскочил царевич.
Сенька, с языка которой те же самые слова запоздали сорваться всего на пару секунд, скорчила кислую мину, вздохнула и грустно кивнула.
- Ладно… Договорились… Если совесть тебе позволяет… Остается узнать, где это благословенная обитель пчеловодов находится, и - вперед…
- Ну, это просто! - легкомысленно махнул рукой Макар. - В шкафу я видел карту центральной части страны Костей!..
После двадцатиминутного и всестороннего изучения произведения картографического искусства размером три на четыре метра задача уже не казалась совету такой простой.
- Ну что, нашел?.. - то и дело, не отрывая глаз от коричнево-зеленых просторов, спрашивали они друг у друга, и с завидной и тревожащей регулярностью получали один и тот же ответ:
- Не-а…
Первым не выдержал Спиридон.
- Да сколько можно эту Неумойную искать! - рассерженно грохнул он кулаками по столу, и все подскочили. - Нет ее тут! Нету, и весь сказ!
- Может, призрак твой чего напутал? - с сомнением покосился Макар на царевну.
Сеньке оставалось только пожать плечами.
- Да что он, не знает, в какой деревне жил?..
- А, может, это карта неполная? - поднимаясь на ноги и отряхивая коленки, предположил Иванушка. - Вот ты, Сеня, тогда про мужиков из Соломенников рассказывала. А этой деревни я тоже здесь, между прочим, не видел.
- А, может, они потому на карте не отмечены, что маленькие слишком? - здраво предположил Кондрат, с кряхтением выбираясь из-под стола.
- И что теперь?..
Совет почесал в затылках и погрузился в раздумья.
Первая дельная мысль пришла в голову Спиридону.
- Ну, это просто! - торжествующе повторил он жест Макара. - Посылаем кого-нибудь на улицу, берем за шкворник любого местного, и он всё нам ясно и четко объясняет! Как оно?
- Действуй, - сладко улыбнулась Серафима не ожидавшему такого поворота гвардейцу, и тому ничего не оставалось, как с сомнением ухмыльнуться в ответ и отправиться претворять свою идею в жизнь.
Откровенно говоря, по дороге от стула к двери Спиридон на ходу внес поправки в свой гениальный план. Зачем далеко ходить, мокнуть, мерзнуть и поскальзываться, если с недавних пор в коридорах управы абсолютно непуганых местных было гораздо больше, чем на улице?
И поэтому с первым шагом за порог глаза его цепко забегали вокруг, выглядывая будущего проводника.
Много усердствовать им не пришлось.