Они находились в гладко полированной цилиндрической камере около шести футов в диаметре и десяти футов в длину.
- А мне он показался потенциально способным парнем, - вздохнул Форд и прислонился к изогнутой стенке.
Артур лежал там, где упал. Он не взглянул на Форда. Он никак не мог отдышаться.
- Мы в ловушке, да?
- Да, - ответил Форд, - мы в ловушке.
- А ты разве ничего не придумал? Мне показалось, что ты собирался что-то придумать. Может быть, ты придумал и сам этого не заметил?
- Да, я кое-что придумал, - вздохнув, сказал Форд. Артур посмотрел на него с надеждой.
- Но для этого, - продолжал Форд, - нам было бы нужно быть по ту сторону этого люка. - И он пнул по люку, в который их только что засунули.
- Но это была хорошая идея, да?
- Да.
- И в чем она состояла?
- Я не успел продумать детали. Но ведь теперь это не имеет большого значения?
- И. что же будет дальше?
- Ну… люк перед нами автоматически откроется, мы вылетим в открытый космос, и, я думаю, задохнемся. Если ты наберешь полные легкие воздуха, то продержишься еще около тридцати секунд, - ответил Форд. Он заложил руки за спину и начал напевать про себя старинный бетельгейзский боевой гимн. В этот момент он показался Артуру настоящим инопланетянином.
- Вот как, - сказал Артур. - Значит, мы умрем.
- Да, - ответил Форд. - Если только… нет! Минутку! - Он метнулся через камеру к чему-то, что было вне поля зрения Артура. - Что это за выключатель?
- Что? Где? - воскликнул Артур, поворачиваясь.
- Нет, это глупая шутка, - сказал Форд. - Мы, конечно же, умрем.
Он прислонился к стенке и замурлыкал свою мелодию с того места, где остановился.
- Ты знаешь, - сказал Артур, - именно в такие моменты, когда я бываю заперт в шлюзовой камере вогонского космического корабля вместе с человеком с Бетельгейзе и вот-вот умру от удушья в открытом космосе, я начинаю жалеть о том, что не слушал, что говорила мне моя мать, когда я был маленьким.
- А что она тебе говорила?
- Не знаю, я ведь не слушал.
- А-а… - и Форд замурлыкал дальше.
"Это ужасно, - подумал Артур. - Колонны Нельсона больше нет, Макдональдса нет; все, что осталось, это я и слова "В основном, безвредна". Через несколько секунд останется только "В основном, безвредна". А ведь только вчера на моей планете все было так хорошо!"
Зажужжал мотор. Тоненький свист перерос в рев воздуха, вырывающегося в черную пустоту, усеянную невероятно яркими светящимися точками. Форд и Артур вылетели в открытый космос, как конфетти из хлопушки.
Глава 8
"Путеводитель по Галактике для автостопщиков" - замечательнейшая книга. Она дополнялась и исправлялась много раз в течение многих лет во многих редакциях. В ее создании приняло участие бесчисленное множество путешественников и исследователей.
Предисловие к ней начинается так: "Космос велик. Он просто огромен. Вы даже не поверите, насколько он умопомрачительно громаден. Вам может казаться, что от вашего дома до аптеки далеко, но это просто ерунда в сравнении с космосом. И т. д."
(Дальше стиль книги становится менее высокопарным, и она начинает рассказывать о том, что вам действительно может пригодиться. Например, о том, что неописуемо прекрасная планета Бетселамин в настоящее время настолько обеспокоена кумулятивной эрозией, причиняемой десятью миллиардами туристов в год, что вся разница между количеством того, что вы съедаете и того, что вы выделяете, находясь на планете, хирургически изымается из веса вашего тела при отъезде. Поэтому жизненно важно брать справку при каждом посещении туалета.)
Справедливости ради надо сказать, что и лучшие умы, чем тот, что сочинил предисловие к Путеводителю, содрогались перед огромностью расстояний, разделяющих звезды. Некоторые, к примеру, предлагают представить себе два орешка - один в Рединге, другой в Йоханнесбурге, другие тоже дают не менее головокружительные сравнения. Истина в том, что человеческое воображение просто не в состоянии постигнуть межзвездные расстояния.
Даже свету, который движется так быстро, что большинству рас требуются тысячи лет, чтобы понять, что он вообще движется, нужно время, чтобы дойти от одной звезды до другой. Он идет восемь минут от звезды по имени Солнце до того места, где была Земля, и еще четыре года до ближайшей к Солнцу звезды Альфа Проксимы.
До противоположного конца Галактики, например, до Дамограна, он идет дольше: пятьсот тысяч лет. Рекордное время, чтобы проехать это расстояние автостопом - чуть меньше пяти лет, но при этом вы мало что увидите в пути.
Путеводитель по Галактике для автостопщиков говорит, что если вы наберете полные легкие воздуха, то сможете прожить в полном космическом вакууме около тридцати секунд. Однако, - продолжает он, - притом, что космос имеет умопомрачительные размеры, есть вероятность, что за эти тридцать секунд вас подберет другой космический корабль, которая равна двум в степени двести шестьдесят семь тысяч семьсот девять к одному.
По совершенно сногсшибательному совпадению, таким же был номер телефона квартиры в Айлингтоне, где Артур был на очень веселой вечеринке и познакомился с очень милой девушкой, с которой у него ровным счетом ничего не вышло, - она ушла с человеком, который пришел без приглашения.
И хотя планета Земля, квартира в Айлингтоне и телефон были уже уничтожены, очень утешительно осознавать, что они хоть как-то увековечены в том факте, что через двадцать девять секунд Форд и Артур были спасены.
Глава 9
Компьютер обеспокоенно заверещал что-то сам себе, заметив, что шлюзовая камера открылась и закрылась без видимой на то причины.
Это случилось потому, что Здравый Смысл ушел на обед.
В Галактике только что образовалась дыра. Она просуществовала ничтожнейшую долю секунды, была шириной в ничтожнейшую долю дюйма и длиной во многие миллионы световых лет.
Когда она закрылась, из нее выпало множество бумажных колпаков и надувных шаров, и они уплыли в даль Вселенной. Также из нее выпали семеро трехфутовых рыночных аналитиков и умерли отчасти от удушья, отчасти от удивления. Еще из нее выпали двести тридцать девять тысяч поджаренных яиц и материализовались большой кучей на пораженной голодом планете Погхрил в системе Пансел.
Все население Погхрила перед этим вымерло от голода, кроме одного человека, который умер через несколько недель от отравления холестерином.
За ничтожную долю секунды своего существования дыра реверберировала во времени взад и вперед самым невероятным образом. Где-то в глубоком прошлом она серьезно травмировала небольшую случайную группу атомов, плывших в стерильной космической пустоте, и столкнула их вместе, заставив принять причудливые и необычные конфигурации. Эти конфигурации быстро научились воспроизводить себя (этим они и были необычны) и доставили огромные проблемы всем планетам, до которых они добрались. Так зародилась жизнь во Вселенной.
Пять бешеных событийных водоворотов завертелись в диком вихре хаоса и разбились о мостовую.
На мостовой лежали Форд Префект и Артур Дент, раскрывая рты, как выброшенные из воды рыбы.
- Ну, вот, - просипел Форд, пытаясь вцепиться в мостовую, несшуюся сквозь Третий Уровень Непостижимости. - Я же говорил, что придумаю что-нибудь.
- Ну да, конечно, - сказал Артур.
- Это была отличная идея найти пролетающий мимо корабль, который нас спасет.
Реальная вселенная выгнулась под ними, оставив ощущение тошноты, а различные иллюзорные вселенные беззвучно помчались мимо, как горные козы. Вспыхнул Первичный свет, расплескав пространство-время, как сметану. Время расцвело пышным цветом, а материя сжалась в ничто. Величайшее простое число свернулось тихонько в углу и исчезло навсегда.
- Брось, - сказал Артур. - Шансы были микроскопичны.
- Но ведь получилось!
- Что это за корабль? - спросил Артур, когда бездна вечности разверзлась под ними.
- Не знаю, - сказал Форд, - я еще не открыл глаза.
- Я тоже, - сказал Артур.
Вселенная подскочила, застыла, задрожала и разлетелась на куски в самых неожиданных направлениях.
Артур и Форд открыли глаза и удивленно осмотрелись вокруг.
- Боже, - сказал Артур, - это, похоже, побережье в Саутенде.
- Рад слышать это от тебя, - сказал Форд.
- Почему?
- Потому что я подумал, что сошел с ума.
- Вполне возможно. Может быть, тебе только кажется, что я это сказал.
Форд подумал.
- А ты сказал это или нет? - спросил он.
- Наверное, да, - сказал Артур.
- Так, может, мы оба сошли с ума?
- Да, - сказал Артур, - учитывая все, мы сошли с ума, раз думаем, что это Саутенд.
- А ты думаешь, что это Саутенд.
- Да.
- И я тоже.
- Значит, мы сошли с ума.
- Сегодня отличный день для этого.
- Да, - сказал проходящий мимо маньяк.
- Кто это? - спросил Артур.
- Кто, человек с пятью головами и с кустом бузины, увешанным селедками?
- Да.
- Не знаю. Просто прохожий.
- А-а.
Они сидели на мостовой и смотрели с некоторым беспокойством, как огромные дети тяжело прыгают по песку, а дикие лошади с грохотом везут по небу в Неизведанные Области свежие запасы армированных изгородей.
- Ты знаешь, - сказал Артур, кашлянув, - если это Саутенд, то что-то с ним не так.
- Ты имеешь в виду, что море неподвижно, а здания колышутся вверх и вниз? - предположил Форд. - Да, мне это тоже кажется странным.
С ужасным грохотом Саутенд раскололся на шесть одинаковых кусков, которые заплясали и закружились в каком-то бесстыдном и непристойном хороводе. Форд продолжал:
- Вообще, происходит что-то очень странное.
Сквозь шум ветра раздался визг дудок, прямо из мостовой начали выскакивать горячие пончики по десять пенсов за штуку, из небес спикировала ужасная рыбина, и Артур с Фордом поняли, что нужно спасаться бегством.
Они рванулись сквозь стены звука, горы древней мысли, долины медитативной музыки, залежи стоптанных ботинок и тучи валяющих дурака летучих мышей, и вдруг услышали приятный женский голос. Голос звучал совершенно нормально. Он произнес:
- Два в степени сто тысяч к одному и падает. - И больше ничего.
Форд спрыгнул с луча света и заметался, ища источник голоса, но не смог найти ничего более или менее правдоподобного.
- Что это был за голос? - закричал Артур.
- Не знаю, - крикнул в ответ Форд. - Что-то вроде измерения вероятности.
- Вероятности? Что ты имеешь в виду?
- Ну, вероятность, знаешь, как шансы два к одному, три к одному, пять к четырем. Она сказала два в степени сто тысяч к одному, это очень низкая вероятность.
Без всякого предупреждения на них опрокинулся миллионолитровый бак заварного крема.
- А что это значит? - воскликнул Артур
- Ничего, просто крем.
- Нет, я имею в виду измерение вероятности.
- Понятия не имею. Я думаю, что мы на каком-то космическом корабле.
- В таком случае, - сказал Артур, - это явно не каюта первого класса.
На ткани пространства-времени вздулись огромные уродливые волдыри.
- А-а-а-у-у-ф-ф, - сказал Артур, чувствуя, что его тело плавится и растекается во всех направлениях. - Саутенд, похоже, растаял. Звезды вертятся. Пустыня. Мои ноги уплыли на закат. И левой руки тоже нет. - Он вдруг испугался. - Черт возьми, а на чем я теперь буду носить свои электронные часы?
Он в отчаянии вывернул глаза в сторону Форда.
- Форд, - сказал он, - ты превращаешься в пингвина. Прекрати.
Снова раздался голос:
- Два в степени семьдесят пять тысяч к одному и падает.
Форд семенил вразвалочку вокруг лужицы.
- Эй, кто вы? - закрякал он. - Где вы? Что происходит и когда это кончится?
- Пожалуйста, успокойтесь, - голос звучал ласково, как у стюардессы на авиалайнере, летящем на одном крыле и двух моторах, один из которых горит. - Вы в полной безопасности.
- Да что вы говорите! - бушевал Форд. - Я не хочу быть пингвином в полной безопасности, а у моего коллеги уже почти не осталось конечностей!
- Все в порядке, они уже на месте, - сказал Артур.
- Два в степени пятьдесят тысяч к одному и падает, - сказал голос.
- Правда, - сказал Артур, - они длиннее, чем я привык, но…
- Вы что, - в птичьей ярости крякал Форд, - не считаете нужным объяснить нам, в чем дело?
Голос прочистил горло. Гигантский птифур неуклюже ускакал вдаль.
- Добро пожаловать на космический корабль "Золотое Сердце", - сказал голос. - Пусть вас не тревожит то, что вы видите или слышите вокруг себя. Вы склонны к подверженности некоторым болезненным эффектам, поскольку были спасены от верной гибели при уровне невероятности два в степени двести семьдесят шесть тысяч к одному, а возможно, и выше. Скорость нашего полета составляет два в степени двадцать пять тысяч к одному и падает. Мы восстановим нормальное состояние, как только решим, что именно нормально. Спасибо. Два в степени двадцать тысяч к одному и падает.
Голос замолчал.
Форд и Артур обнаружили, что находятся в освещенной розовым светом кабине.
Форд был в возбуждении.
- Артур! - сказал он. - Это фантастика! Нас подобрал корабль с двигателем, работающим на бесконечной невероятности! Это потрясающе! Об этом ходили слухи, но официально все отрицалось. И все-таки они это сделали! Они построили невероятностный двигатель! Артур, это же… Артур? Что случилось?
Артур уперся плечом в дверь кабины, стараясь закрыть ее, но она была плохо подогнана. Маленькие мохнатые ручки просовывались во все щели, пальцы на них были перепачканы чернилами; безумно верещали какие-то тоненькие голоса.
Артур взглянул на него.
- Форд! - сказал он. - Там несметное количество обезьян, они хотят поговорить с нами о новой версии "Гамлета", которую они только что сочинили.
Глава 10
Бесконечно Невероятностный Привод - это удивительный новый метод пересечения огромных межзвездных пространств в ничтожные доли секунды без всей этой нудной возни с гиперкосмосом.
Его открыли по счастливой случайности, а научно-исследовательская группа при Галактическом Правительстве на Дамогране сделала его управляемой движущей силой.
Вот вкратце история этого открытия.
Принцип генерации небольших количеств конечной невероятности способом простого соединения логических схем субмезонного мозга "Блямбик-57" с графопостроителем атомных векторов, помещенным в источник сильного броуновского движения (например, в чашку горячего чая), был прост и известен уже давно. Такие генераторы часто использовались, чтобы разгонять скуку на вечеринках, заставляя все молекулы в нижнем белье хозяйки одновременно отскакивать на полметра влево, в соответствии с теорией неопределенности.
Многие уважаемые физики отказывались мириться с этим, отчасти оттого, что это было профанацией науки, но больше оттого, что их не приглашали на такие вечеринки.
Еще они не могли примириться с постоянными неудачами, постигавшими их при попытках построить аппарат, который мог бы генерировать поле бесконечной невероятности, необходимое, чтобы перенести космический корабль через непостижимые уму расстояния между самыми дальними звездами. В конце концов, они мрачно заявили, что создать такой аппарат практически невозможно.
А однажды некий студент, которого оставили наводить порядок в лаборатории после особо неудачной вечеринки, вдруг поймал себя на том, что рассуждает следующим образом:
Если, думал он, такой аппарат практически невозможен, то, рассуждая логически, он конечно невероятен. Значит, мне просто нужно вычислить, насколько именно он невероятен, задать это число генератору конечной невероятности, дать ему свежую чашку очень горячего чая и… запустить его!
Так он и сделал и был удивлен, обнаружив, что умудрился создать вожделенный золотой генератор бесконечной невероятности просто из ничего.
Еще больше он был удивлен, когда сразу после вручения ему Премии Галактического Института за Исключительную Сообразительность его линчевала разъяренная толпа уважаемых физиков, понявших, наконец, что единственное, с чем они никак не могли примириться, это хренов умник.
Глава 11
Защищенная от невероятности командная рубка "Золотого Сердца" выглядела как рубка обычного космического корабля, если не считать того, что она была очень чистой, поскольку была совсем новой. С некоторых кресел еще даже не сняли упаковочную пленку. Это было белое прямоугольное помещение размером с небольшой ресторанчик. Чтобы быть более точным, рубка не была строго прямоугольной: длинные ее стены были слегка параллельно изогнуты, а все углы приятно округлены. Было бы, конечно, проще и практичнее сделать рубку в виде обычной трехмерной прямоугольной комнаты, но тогда дизайнерам было бы не за что получать премию. А так она выглядела очень функциональной с большими экранами, расположенными над панелями систем контроля и астронавигации на вогнутой стене, и рядами компьютеров, встроенными в выпуклую стену.
В одном из углов сидел, сгорбившись, робот. Его сверкающая полированной сталью голова вяло свисала между сверкающими полированной сталью коленями. Он тоже был новым, отлично собранным и отполированным, но имел такой вид, как будто все части его гуманоидоподобного тела были плохо подогнаны. На самом деле они были подогнаны превосходно, но что-то в его осанке заставляло думать, что можно было бы подогнать и получше.
Зафод Библброкс возбужденно расхаживал взад и вперед по рубке, прикасался к сверкающему оборудованию и радостно хихикал.
Триллиан сидела, склонившись над приборами, и читала их показания. Ее голос разносился системой оповещения по всему кораблю.
- Пять к одному и падает, - сказала она, - Четыре к одному и падает… три к одному… два… один… коэффициент вероятности один к одному. Состояние нормальное, повторяю, состояние нормальное. - Она выключила микрофон, затем снова включила и сказала с улыбкой: - Если у вас все еще что-то не так, то это ваши проблемы. Расслабьтесь. За вами скоро придут.
Зафод спросил раздраженно:
- Кто они такие, Триллиан?
Триллиан повернулась к нему и пожала плечами.
- Просто два парня, которых мы подобрали в открытом космосе, - сказала она. - Сектор 22-9 Альфа-2-множественный.
- Все это очень мило, Триллиан, - недовольно сказал Зафод, - но, по-твоему, это разумно в данной ситуации? Мы в бегах и все такое, за нами гонится половина всей полиции Галактики, а мы останавливаемся, чтобы подобрать автостопщиков. Это, конечно, стильно, но ведь головой-то думать надо?
Он начал раздраженно барабанить пальцами по панели управления. Триллиан осторожно убрала его руку, чтобы он не задел чего-нибудь важного. При таких своих качествах, как порывистость, бравада, высокомерие, он был непоседлив и мог запросто взорвать корабль случайным движением руки. Триллиан подозревала, что главной причиной того, что его жизнь была такой бурной и удачливой, было то, что он никогда до конца не понимал важности того, что делал.
- Зафод, - сказала она спокойно, - они беспомощно болтались в открытом космосе. Разве ты бы хотел, чтобы они погибли?