Вообще-то застройка в Геликсе плотная: дом к дому, забор к забору. И улицы неширокие: две телеги с трудом разминутся, а третьей и вовсе не протиснуться. Но случаются и пустыри. Это там, где хозяева по какой-то причине бросили свой дом и участок. Такой дом, по бревнышку, по камешку растаскивали ближние соседи, а двор так же быстро зарастал бурьяном. Вот тебе и пустырь.
Место выбрал Блез паршивенькое: кругом кустарник, а в центре небольшая полянка, покрытая невысокой травкой. Тусклое место, мрачноватое. Кустарник оказался чахлым и пыльным, а трава реденькой и не зеленой, а какой-то серой. Хотя, может быть, в действительности, трава была достаточно зеленой. И кустарник совершенно нормальный. Но когда ты собираешься отдать кому-то целое богатство, то самому становится неуютно, и все вокруг тебя кажется мрачным. Машшаррам! Хотя, важное достоинство у этого пустыря имелось. С дороги ни один любопытный не мог увидеть, что за кустарником делается.
Туз сел, поразмышлял о том, какая нога у него болит, и стал неторопливо снимать башмак с правой. Блез тоже присел.
Туз долго шарил в башмаке, искал попавший туда камешек, но не нашел. Тогда он стал внимательно осматривать ногу.
- Вот оно, - ткнул Туз пальцем в небольшое красное пятнышко, которое он с трудом отыскал на пятке. - Покраснело и болит. Шаррам.
Блез без интереса посмотрел на пятнышко. Сто лет не нужна ему была, эта грязная пятка Туза. Но, сделал вид, будто сочувствует.
- Может быть заноза. Если заноза, ее непременно надо вытащить, - посоветовал он.
Туз осторожно провел по пятнышку пальцем. Потом еще раз провел.
- Нет, не заноза, - сообщил он. - Но болит. Шаррам.
- Натер, наверно, - предположил Блез. - Посидим немного, может, перестанет болеть.
- Посидим, - охотно согласился Туз.
Битюг молча кивнул. Битюгу тоже ни к чему было торопиться. Он осторожно поставил шкатулку с волшебным кристаллом на землю и сел рядом с ней.
Так и сидели. Битюг молчал и смотрел на шкатулку. Блез молчал и ни на что не смотрел. И Туз тоже молчал, лениво ощупывая и почесывая пятку. Все трое ждали, пока пятка у Туза перестанет болеть. А по делу - просто не хотели идти к гномам. И думали все трое об одном и том же. Если у тебя шкатулка с драгоценным Мультифритом, и ты должен отнести ее каким-то недомеркам, понятно, о чем приходится думать.
Наконец Туз решил, что пора.
- А ведь Бесси-Летти отказалась от Мультифрита, - напомнил он. - Так и сказала, что Мультифрит ей, шаррам, не нужен, и ни за что она этот кристалл не возьмет, - он посмотрел на Хриплого, пытался понять, сообразил тот, на что Туз намекает, или нет.
Блез не сообразил. Но, что порадовало Туза, подул в ту же дудку.
-Г-х-м-м, - прочистил Блез горло. - Г-х-м-м... Не этими словами, конечно, но в принципе, уважаемая нами Бесси-Летти дала понять, что к Мультифриту не прикоснется, и даже сделала нам определенное замечание... - он осторожно коснулся припухшей щеки. - Г-х-м-м... У нашей Бесси-Летти это получается весьма убедительно.
- У меня, шаррам, сразу два зуба, от ее убедительности, стали шататься, - вспомнил Туз. Он дотронулся языком до больных зубов, покачал их и сплюнул. - Наверно выпадут.
- Наша Бесси врежет, не то, что зубы, голова зашатается, - напомнил Битюг, и тоже машинально дотронулся до припухшей щеки.
- Мы без ее разрешения эту шкатулку у гномов взяли, - Блез вздохнул. - Бесси-Летти совершенно справедливо на нас рассердилась. Ее тоже надо понять. Она, как всякая женщина, существо ранимое, нежное. И полна обаяния. На Бесси-Летти обижаться нельзя.
- Я и не обижаюсь. Я не об этом, шаррам, - вернулся к своему Туз. Он посмотрел на завернутую в ткань шкатулку. - Я о том, что она не захотела взять Мультифрит, - напомнил он. - Отказалась от него.
- Велела отнести, - Битюг тоже глянул на шкатулку. - Мы хотели ей приятное сделать. Так разве угадаешь. Этот, ихний, Логго меня дубинкой так стукнул, что плечо до сих пор болит. Не понял я, почему мы должны Мультифрит коротышкам отдать, - пожаловался он. - За какие это заслуги, им Мультифрит полагается?
- Желание дамы - закон для мужчины, - грустно прохрипел Блез. Он осторожно дотронулся до второй щеки, тоже припухшей. - А желание такой дамы, как наша Бесси-Летти, очень суровый закон, - и подумав добавил: - Приятно видеть, когда прекрасная дама осуществляет свое желание. Но иногда это очень больно.
- Если бы Бесси-Летти не велела отнести Мультифрит гномам, а просто приказала, шаррам, убрать его, куда нам захочется, - поглаживая ткань, в которую была закутана шкатулка, неожиданно повернул Туз. - Что бы ты, Битюг, сделал с этим Мультифритом?
Колченогий задумался. И думал довольно долго. Пытался понять, нет ли в словах Туза чего-то обидного для Бесси. Или для него, Битюга.
- А что надо сделать? - спросил он, так ни до чего и не додумавшись.
- Отдать кому-нибудь Мультифрит, или себе забрать.
Битюг опять задумался. Он не мог понять, чего от него добивается хитрый Туз. В том, что Туз хитрит, Битюг не сомневался. Думал, думал и понял.
- Ха, а Бесси-Летти так не сказала, - поймал он Туза. - Она сказала, чтобы мы его отнесли Клинкту. Вот.
- Сказала, - согласился Туз. - Еще как сказала, шаррам. Ты хорошо помнишь, что она сказала?
Битюг попытался вспомнить, но это у него не получилось.
- Точно не помню, - признался он. - Но сказала.
- Я помню, - вмешался молчавший до сих пор Блез. - У меня и слух и память абсолютные. Она сказала: "А вы ее Клинкту отнесите. Вот старик обрадуется".
- Угу, - подтвердил Битюг. - Я же говорю, к Клинкту она нас послала.
- Точно, послала, шаррам... - теперь Туз смотрел на Хриплого. - Если у тебя такая хорошая память, скажи-ка нам, шаррам, что она до этого сказала. Дословно.
- До этого?.. - Блез и задумываться не стал: "Где взять сообразили. А куда девать сообразить не можете. Или можете?" Вот так она сказала.
- Угу, - снова подтвердил Битюг. Это я тоже помню.
- Ну, а мы что ответили, когда она спросила, куда мы собираемся девать шкатулку? Машшаррам!
- Мы это... Молчали, - Битюг хорошо помнил, как Бесси-Летти смотрела на них, а они молчали.
Блез кивнул, подтверждая.
- Вот мы и приехали, - Туз ухмыльнулся. - Она нас спросила, куда мы денем шкатулку, шаррам. А мы молчали, как пеньки на лесосеке. Машшаррам! Она еще раз спросила, а мы опять молчали, но теперь уже, как придурки на свадьбе. Машшаррам! Вот она и сказала, несите к Клинкту. Так вот.
- Так, - согласился Блез. - Так все и произошло.
Битюг подумал, подумал и тоже согласился.
- Значит, мы могли делать с этой шкатулкой все, что захотим, - подсказал Туз.
- Нет, - на этот раз Битюг не согласился.
- Как это нет? Как это нет? Машшаррам! - возмутился Туз. - Она же сказала.
- А потом она сказала, чтобы мы отнесли шкатулку Клинкту, - стоял на своем Битюг.
Битюг славился своим упрямством. Спорить с ним было бесполезно. А попытаться отобрать у него шкатулку, было, не только бесполезно, но и вредно. Туз, на что уж был хитер, растерялся. Все так хорошо получалось, А эту дубовую башку заклинило. И непонятно, как этот дубовый клин теперь у него из башки вытащить? Туз посмотрел на Блеза: "Выручай, мол, Хриплый, шаррам! Надо что-то с этим упрямым недоумком делать".
Блез, уже сообразил, к чему ведет разговор Туз, чего он добивается. И тоже решил, что шкатулку с Мультифритом можно оставить себе. Но надо было убедить в этом упрямого Битюга.
- Плевать она хотела на Клинкта! - прорвало Блеза. Он побагровел от напряжения и, даже, почти не хрипел. - Ты что, не понимаешь?! Плевать она хотела на Клинкта и на эту шкатулку, и на Мультифрит она плевать хотела! Для Бесси-Летти главное, чтобы Гильдия сохранилась. А на все остальное ей наплевать! - Блез отдышался, помолчал, а затем, уже спокойно, добавил: - Бесси-Летти к нам хорошо относится. Она спросила, что мы собираемся сделать с Мультифритом? Она думала, что мы Мультифрит заберем. А мы стояли как олухи и ничего ответить не могли.
- Так она потом сказала, чтоб мы отнесли шкатулку Клинкту, - опять нудно протянул Битюг.
- А он свое, - всплеснул ладонями Блез. - Неужели ты не понимаешь, хр-р-р, - снова захрипел он, - дубовая твоя башка, не соображаешь, что про Клинкта она так, в сердцах бросила. Хр-р-р... Она же, фактически, сказала, хр-р-р, что смотреть на нас не может, и чтобы мы убирались подальше. Хр-р-р... Вместе с этим Мультифритом! Машшаррам!
Он закашлялся, махнул рукой на Битюга, как на человека совершенно безнадежного, и отвернулся.
Битюг и сам знал, что у него дубовая башка, и что соображает он туго. А Хриплого уважал, как раз, за то, что тот соображает. Человек в тавернах пел, и все слушали его. И платили, за то, что поет. В Геликсе никто, за так, платить не станет. Значит не дурак. Хриплый ему сейчас по-доброму объяснить хотел, про шкатулку, и расстроился от того, что Битюг его не понимает. Задыхаться стал. Бесси-Летти, и верно, хотела шкатулку им отдать, а они не взяли. Получается, что Хриплый прав.
- Не, ты это... не расстраивайся, - попросил он Блеза. - До меня, и верно, не сразу дошло. Мы же тогда все трое в ступор впали. Бесси-Летти сказала, чтобы мы шкатулку забрали. А мы это... Как бараны молчали. Ну, ладно, понял я!
- Да, - Блез перестал кашлять и облегченно вздохнул. - Бесси-Летти готова была отдать шкатулку нам.
- Правильно! - Туз забыл, что у него болит нога, и вскочил. - Бесси-Летти готова была отдать шкатулку нам! Шаррам-машшаррам! Мы, фактически, отказались. А сейчас мы передумали и можем забрать шкатулку себе. Я уверен, что наша Бесси возражать не станет.
Окончательно дозрел и Битюг.
- Значит, шкатулка наша. И Бесси-Летти без обиды. Га! А здорово получается!
- Станешь ты теперь, Битюг, богатеньким, - растянул губы в ухмылке Туз.
Не понял Битюг, радуется Туз за него, или сейчас какую-нибудь пакость выдаст. Решил, если что, вмазать Тузу как следует, чтобы заткнулся.
Но нет, Туз, видно, и вправду радовался и за Битюга, и за Хриплого, и, конечно, за самого себя.
- В бархатах ходить станем, как бургомистр. А я себе, шаррам, сапоги со шпорами куплю, - сообщил Туз. - Высокие, выше колен. И мальчишку найму, чтобы он каждое утро их чистил. А шпоры к ним присобачу серебряные. Машшаррам! Чтобы звенели, как колокольчики.
К шпорам лошадь нужна, - рассудил Блез. - Без лошади шпоры ни к чему.
- И лошадь куплю, машшаррам! Чего это мне лошадь не купить? - держался Туз так, будто у него карманы уже набиты золотыми монетами. - Белую куплю, без единого пятнышка. Или черную, как ночь. Нет, машшаррам, сразу две куплю: белую, и черную, не на лошадях же мелочиться.
Битюгу тоже захотелось иметь и лошадь, и сапоги и серебряные шпоры, чтобы звенели, как колокольчики.
- Делить будем на троих и поровну, напомнил он, - и внимательно посмотрел на товарищей. Битюг понимал, что настырный Туз, который придумал, как поступить с Мультифритом, может потребовать себе большую долю. И Хриплый не дурак. С ним тоже надо поосторожней. Зевнешь, они тебя в миг обштопают. - Раз такое богатство нам посчастливилось получить, надо разделить его по братски, поровну и без обмана.
- Конечно поровну, - легко согласился Туз. - Здесь такое чудо, что когда на троих разделим, шаррам, каждый из нас станет самым богатым человеком в Геликсе.
Хриплый Блез на мгновение представил себе, как он будет выглядеть, в камзоле из алого бархата.
- На троих и поровну, - добродушно утвердил он.
В это самое время на пустыре что-то изменилось Трава оказалась зеленой и сочной. Прекрасная такая, густая травка, на которой приятно посидеть. А можно и прилечь. Кустарник тоже посвежел, и стало видно, что на нем, даже, какие-то маленькие цветочки растут. Красненькие и голубенькие. Очень симпатичный кустарничек. И цветочки красивые. Возможно, все так изменилось потому, что солнце вышло из-за тучки и осветило пустырь. А может, быть просто настроение поднялось у Блеза, Битюга и Туза. И то, что показалось им мрачным, когда они собирались отдать шкатулку с Мультифритом гномам, стало совершенно другим, светлым и ярким, когда выяснилось, что шкатулка с драгоценным кристаллом остается у них. Блез даже, чего он давным-давно не делал, начал едва слышно напевать что-то веселое и бодрое.
- Да ты, шаррам, запел, - удивился Туз.
- Ага, запел! - прохрипел Блез. Он улыбнулся Тузу, подморгнул ему правым глазом, затем левым, встал и, не переставая напевать, закружился в каком-то легком бесшабашном и бессмысленном танце.
- Ну, Хриплый! Машшаррам! Во дает! - восхитился Туз. - Да ты еще и плясать хорош!
Он недолго наблюдал за танцующим. Забыл, что недавно жаловался на больную ногу, вскочил и закружился возле Блеза. Одна нога у Туза была в башмаке, другая - босая. Но ему это не мешало. Он лихо притоптывал, отбивал ладошами такт и негромко выкрикивал что-то веселое и отчаянное.
Если бы не нога, Битюг, вероятно, тоже пустился бы в пляс. Только какой из него, хромого, плясун. Битюг остался сидеть. Но, как и Туз, стал отбивать такт ладонями. И кто знает, сколько бы они так веселились, если бы Туз не наступил босой ногой на какой-то колючий сучек. Соображать же надо, пустырь не то место, где можно отплясывать босиком.
Туз выругался, плюхнулся на землю, задрал ногу и стал рассматривать ступню. На пятке, рядом с тем пятнышком, которое он ранее показывал, засела крупная заноза, колючка, оборвавшаяся с какой-то ветки. Туз обругал и колючку, и кустарник, и весь пустырь. А затем попросил, дважды рожденного, святого драконоборца, покарать жителей этого околотка, что развели здесь настоящую помойку, по которой нормальный человек не может пройти босиком. После всего этого Туз выдернул колючку.
На пятке выступила капля крови. Туз аккуратно стер ее, затем послюнявил палец и замазал едва заметную ранку.
- Ерунда, - Блез опустился рядом с Тузом. - А босиком по этим пустырям прыгать не стоит, - посоветовал он.
- Так это я от радости, - объяснил Туз. - А давайте посмотрим на Мультифрит, - предложил он. - Не знаю, как вы, а у меня сил больше нет терпеть, так хочется посмотреть.
- Да, хр-р-р-р, давай посмотрим... Хр-р-р-р... - от волнения Блез хрипел так, что едва можно было разобрать слова.
Все трое сидели, и какое-то время молча рассматривали шкатулку. Подобных шкатулок в Геликсе, может быть, сто, а, может быть тысяча. Их столяр Биддго всю жизнь сколачивает. Но такой, как эта, нет ни у кого.
Туз осторожно поднял крышку, и все увидели небольшой предмет, завернутый в чистую белую ткань. Туз, двумя руками, бережно вынул сверток, положил его на траву и медленно, словно боялся совершить какую-то ошибку, или что-то испортить, развернул ткань. На чистой белой материи лежал крупный, величиной с ладонь Битюга, камень ромбовидной формы. На первый взгляд, обычный камень, красноватый, с серыми прожилками. Или, может быть, серый, с обильными красными прожилками. Но если ты знаешь, что камень волшебный, то сразу чувствуешь его особенность, его затаенную красоту. Туз и Блез, не скрывая восторга, любовались Мультифритом. И только на простодушного Битюга волшебный кристалл не произвел особого впечатления.
- Чего он не светится? - спросил Битюг. - На вид обыкновенная каменюка. Я бы такой нашел, так и не поднял бы, - признался он.
- Волшебный... - не отрывая взгляд от Мультифрита, Хриплый Блез уважительно покачал головой. - Обычная маскировка. Все волшебные предметы маскируются под обычные. Хорошо известны: волшебная лампа, волшебная флейта, волшебный горшочек. А у нас волшебный камень, - он осторожно провел пальцем по шероховатой поверхности. - Это, чтобы такими предметами могли овладеть только избранные.
- За этот камень нам отсыплют мешок золотых монет? - усомнился Битюг.
- Отсыплют, да еще спасибо скажут, - заверил его Туз.
- А кому мы его толкнем? - вполне естественно заинтересовался Битюг. - У кого в Геликсе столько монет есть, что наш Мультифрит купит?
- Ну, ты даешь, Битюг, - снисходительно усмехнулся Туз. - Нет в Геликсе, машшаррам, никого, кто бы нам настоящую цену дал.
- Так мы что, по дешевке его толкнем? - Битюг скорчил гримасу, покачал головой. - Не-е, по дешевке нельзя.
- По дешевке не отдадим, - успокоил его Туз. - Мы его отвезем на Харахорейские острова. Там настоящую цену дадут. А еще лучше, - он ненадолго задумался, - за Граничные горы его переправить надо. Там волшебники, машшаррам. Они больше всех заплатят.
Блез слушал, слушал, и вдруг его осенило. Как дубинкой по голове стукнуло. Да так неожиданно, что Блез от удивления рот раскрыл, и забыл его закрыть. Он понял, что не о том они сейчас говорят. Не туда они едут. Нельзя продавать волшебный кристалл. И даже удивился: как это он раньше не сообразил?
А не сообразил он потому, что как и Туз, и Битюг, и все воры славного города Геликса, много лет свято придерживался Пяти Правил, принятых советом Гильдии еще при ее создании. Говорят, что эти правила определил сам святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний, когда разделял народ Геликса на Гильдии. Во втором из этих Правил было записано: "Ничего из добычи себе не оставляй. Украл - продай, умой руки и будет твоя совесть чиста". Наверно у кого-то из воров славного города Геликса иногда появлялось желание нарушить Второе Правило, и оставить себе понравившуюся добычу, но никто не осмеливался этого сделать. Одни опасались гнева святого драконоборца, другие боялись осуждения и презрения всего сообщества воров. И, понятно, так вот, сразу, сообразить, что Мультифрит не надо продавать, Блез не смог. А сейчас его осенило. Бывает же так: вдруг начинаешь понимать, что все неправильно, и надо поступать по-другому.
- Хр-р-р, хр-р-р, - не надо его, х-р-р-р, никуда везти, - наконец выдавил он.
- В Геликсе, шаррам, ни у кого столько монет нет, чтобы наш Мультифрит купить, - объяснил Туз.
- По дешевке не отдадим, - набычился Битюг.
- Его, хр-р-р-р, хр-р-р-р, - когда Блез волновался, ему особенно трудно было говорить. - А его, хр-р-р-р, продавать не надо. Оставим Мультифрит себе.
Хриплый выдавил такое, что не лезло ни в какие ворота. Битюг и Туз с удивлением смотрели на него.
- Мультифрит надо, хр-р-р-р, оставить себе, - еще раз, уже более четко прохрипел Хриплый.
- Ты чего несешь?! - возмутился Туз. - Умник нашелся. А Второе Правило?! Машшаррам!
- Каждый получит все, что захочет! Все, что захочет! Хр-р-р-р... Исполнение желаний! - выдавил Блез. - Пусть кристалл выполняет наши желания. Все, что захочется.
- Что ты мелешь? - удивился Битюг.
- Все... Хр-р-р-р, хр-р-р-р, - никак не мог отдышаться Блез.
- Чтобы все, что захочешь, так не бывает, - сообщил Битюг. - Я пробовал. Не получается.
- Ничего вы не понимаете! - Блеза опять прорвало. - Он может любое желание выполнить! И доить его можно сколько хочешь. Хоть всю жизнь!
- Все, что захочешь? - не поверил Туз.
- Конечно, он же волшебный.
- Неплохо бы, - Туз заинтересовался. - Но Второе Правило... Машшаррам!
- Правило нарушать нельзя, - твердо заявил Битюг. - За нарушение Правила, святой драконоборец так врежет, что мало не покажется.
Но у Блеза и на это уже был готов ответ.
- У святого Фестония что сказано? "Украл - продай, умой руки и будет твоя совесть чиста". Так?