Ответ у меня был в кармане, которого как раз не было.
– Начнём с того, что в классе пойдут обсуждения, кого звать на капитанскую должность. Пока что не надо напрямую предлагать меня, но отмечайте те достоинства, которые я вам назвал.
Суирра остро глянула:
– У тебя есть недостаток, Стурр.
– А именно?
– Цвет.
Ну да, она сама бледно-розовая, Фаррир светло-коричневый, Согарр красный с переходом в вишнёвый, Хьярра тоже красная, но у неё алый оттенок. Уже всё понятно, но порядка ради я продолжал прикидываться шлангом:
– И что с того?
– То, что в классе тебя продолжают воспринимать как малыша.
Драконочка права, но попробуем брыкаться.
– Я и есть малыш, самый младший в классе. Но только по возрасту. Кроме того, мой цвет даёт преимущество.
Удивились все, кроме Согарра. Тот лишь слегка усмехнулся, видимо, угадал мою мысль.
– Наши соперники не будут относиться всерьёз к команде с белым капитаном. А нам того и надо.
Синхронные кивки.
– С завтрашнего дня вы и начнёте. Суирра, ты первая будешь рассказывать обо мне. А если дойдёт дело до защиты моего капитанства, то опять же ты выступишь первая.
– Почему я?
– Ты самая сильная воздушница в классе. Тебя точно возьмёт любой капитан. Это означает, что ты поддерживаешь кандидатуру не из каких-то личных соображений…
– Фр-р-р-х!!!
– …и не потому, что я тебе что-то такое обещал, а только ради победы.
Короткая, но интенсивная перестрелка взглядами среди моей четвёрки. Потом Согарр спросил:
– А ты что будешь делать?
– Я буду отвечать на вопросы.
Нет, так не пойдёт. Ради высокого рейтинга придётся кое-что демонстрировать.
– И ещё, ребята. Я расскажу вам некоторые приёмы, но вы должны пообещать мне молчать о них вплоть до олимпиады. Идёт?
Гребни шевельнулись знаком согласия.
– Вот как можно улучшить телемагические результаты…
Глава 19. Математика по-драконьи
Наставник, к сожалению, повёл себя ожидаемо. У него была своя кандидатура на капитана: Фурра, маг огня. Чего уж кривить душой, вполне подходила она к капитанской должности. Сильна по специальности, на хорошем уровне в части телемагии. В отличие от Хьярры умна, а это дополнительная порция уважения среди одноклассников. Хотя иным разом прорывается у неё высокомерие по отношению к дракончикам.
Мою особу в качестве кандидата предложила Суирра. Как я и предвидел, никто не посмел обвинить драконочку в своекорыстии. Но наставника не так легко было сбить с позиции.
– Ты считаешь, что Стурр будет самым лучшим капитаном? Обоснуй свою точку зрения.
Суирра отвечала так, как мы условились: глазки долу, гребень и хвост выражали предельную почтительность. Только содержание ответа немного выпирало из образа примерной-девочки-в-драконьей-шкуре:
– Насколько мне известно, наставник, капитан имеет право помогать в стихийной магии любому члену своей команды. У Стурра наибольшие возможности в этой части, ведь он универсал. Кроме того, он сильнейший в классе в сложении и вычитании.
В зале наставников
– Мой очередной вопрос к вам, наставник Леррот. Вашим подопечным предстоит через месяц олимпиада. Вы уже выбрали капитана?
Спрошено было не вполне корректно, поскольку выбирать полагалось классу, а наставнику – лишь утверждать выбор. Однако не запрещалось убедить подопечных в неправильности кандидатуры и предложить свою.
– Да, главный наставник. Это Стурр.
Фигура и морда главного наставника выражали полную невозмутимость. Только гребень его выдал, показав раздражение. Впрочем, заметил это один Леррот и лишь потому, что знал своего начальника вот уже два десятка лет.
– Почему именно он, если не секрет?
– Никаких тайн, разумеется. Вы сами знаете, что этот класс не из сильных. Уж поверьте моему опыту, без Стурра и восьмое место будет для них не по заслугам. Не хочу обвинить дракончиков в недостаточном старании, но нехватку способностей, сами знаете, одним трудолюбием не возместишь. Вот разве что Суирра: у неё с магией воздуха обстоит очень неплохо. Но у Стурра отменные способности в сложении и вычитании. В телемагии он отнюдь не звезда, хотя знает и умеет многое. А в части магической силы неплохой середняк, не более. В прочих видах положение дел нисколько не лучше. Будучи капитаном, Стурр может принести наибольшую пользу. Оценки команды в стихийной магии он ухудшить никак не сможет, не являясь участником. В телемагии он тоже вряд ли навредит, поскольку его товарищи (будем называть вещи своими именами) примерно того же уровня. А вот улучшить суммарную оценку сможет. При некоторой удаче команда с ним во главе вполне может занять шестое место.
– Вот как? Пожалуй, я с вами соглашусь. Следующий вопрос вот какой…
Разумеется, главный наставник не допускал мысли присутствовать на олимпиаде для второклассников. Если б то был выпускной класс – тогда да, обязательно. Пятый класс – уже под вопросом. Но второй класс? Впрочем, поинтересоваться у наставника Леррота итоговыми оценками вполне допустимо.
Мы не могли тренироваться в стихийной магии – никто не знал, каким будет задание. Занятия по телемагии также выглядели сомнительно: мы хотя и знали принцип задания, но не имели представления о размерах цели и метательных снарядов. А вот задания по арифметике я мог себе представить.
Это никак не должно было быть чем-то решаемым в секунды, иначе без фотофиниша победителей не определить. Упражнение на сложение и вычитание не могло включать также записи на доске: драконы, сколько мне известно, не умеют писать. Значит, вероятнее всего будет только одна задача, но требующая длительного решения.
Первое, что пришло в голову, – многозначное число. Около миллиона, скажем. Сами числа мы проходили, а вот обращение с ними – нет. Судя по тому, сколько времени уходило на складывание трёх– и четырёхзначных чисел, эта задача рассчитана хорошо если минут на двадцать для моего одноклассника среднего уровня. Да ещё всё делается в уме, никаких записей. Правда, драконья память – совсем не то что человеческая… Ладно. Что можно улучшить?
У драконов система счисления хотя и десятеричная, но не позиционная. И названия имён числительных не ассоциируются с разложением на более простые множители – в русском, например, "пятьдесят" есть не что иное, как "пять десятков", о написанных же цифрах и говорить нечего. Так что делать? Умение писать у моих подопечных никогда не появится. Не та моторика, это главное; ну и мелочи: бумаги и карандашей нет. Как насчёт умения читать?
На протяжении целой недели я только и делал, что произносил вслух названия чисел и показывал их же на бумаге – спасибо семье кузнеца, они мне купили стопку листов и свинцовый карандашик. Всю вторую неделю я учил команду считать с мысленно написанными числами. Более чем четырёхзначные я не мог позволить по соображениям скорости. По истечении недели неоспоримо было доказано: мой способ даёт приращение производительности счёта до двадцати процентов на четырёхзначных числах.
А в конце второй недели в голову пришла неожиданная мысль, и, как всегда, в неудачный момент, а именно на занятиях по магии огня. Хвала драконьей и моей личной памяти: мысль эту я аккуратно отложил в сторону, но так, чтобы на досуге повертеть её со всех сторон. И уже вечером, после ужина, началось тщательное обдумывание.
Почему я, собственно, так зациклился на многозначных числах? Ведь задача, требующая длительного решения, может основываться на повторении. Умножения мои одноклассники не знают и знать не могут. Суммирование однозначных чисел маловероятно, слишком легко. Как насчёт суммирования членов арифметической прогрессии? Ведь было уже в истории: учитель задал классу просуммировать числа от единицы до ста, рассчитывая, что уж с полчасика на это у детей уйдёт. И только один ученик решил эту задачу в считаные секунды. Правда, то был гений, будущий великий математик Карл Фридрих Гаусс.
Весь остаток дня у меня ушёл на обдумывание способа разъяснить правила подсчёта суммы арифметической прогрессии тем, кто заведомо не знает умножение. Получилось, что в наихудшем случае моя команда может сэкономить половину времени. А через день состоялся урок.
– Вот вам задачка. Есть числа от единицы до сотни. Надо сложить их все. Можно решать задачу в лоб: один плюс два, к сумме прибавить три… ну, вы понимаете. А можно проще: суммировать первое и последнее число. Один да девяносто девять – это сколько будет?
Вопрос, разумеется, был риторическим, и для меня самого, и для команды.
– А два плюс девяносто восемь? Теперь понятно?
Замешательство длилось не более десяти секунд.
– А ведь и правда, так намного удобнее. Пятьдесят сложений вместо ста…
Тут неожиданно для меня поднял кончик хвоста Согарр:
– Не пятьдесят, а сорок девять. В этом ряду не две пятидесятки, а лишь одна. И её тоже надо прибавить. И сотню.
– Молодец, Согарр! Ты правильно догадался. Моё глубочайшее уважение.
Как только я это произнёс, то немедленно понял: именно этих слов говорить не следовало. К сожалению, это дошло не только до меня. Но сделать уже ничего нельзя.
– Так вот, аналогичным образом можно решать задачу…
На дороге
– …Говорю тебе, я сегодня узнала о сложении больше, чем за весь первый класс и даже второй.
– Всё верно, конечно. Но ты слышала, что он обо мне сказал?
– Ну да, Стурр тебя похвалил. Сказал, что ты молодец. И правильно, ты первым догадался.
– Ещё сказано было: "Моё глубочайшее уважение".
– Я и говорю, он тебя превознёс.
– Суирра, ты не поняла. Знаешь, что его слова значили? Я тебе объясню: "Ты оказался умнее, чем я думал", вот что.
– Но так оно и есть!
– Нет, не совсем. Это можно понимать как: вы, мол, знаете много меньше меня. Или же: я знаю много больше вас.
Драконочка на секунду погрузилась в мысли, но тут же подняла голову. Заговорила она очень медленно, будто мысль оформлялась на ходу.
– Согарр, я, кажется, вникла. Ну-ка, попробую по порядку. Ты полагаешь, что первая и вторая твои формулировки – не одно и то же. Пожалуй, соглашусь с этим. А ещё тебе очень интересно знать, откуда Стурру известны эти приёмы счёта. Сразу говорю: мне тоже. Кстати, уверена, что на олимпиаде мы займём очень приличное место. Но хотела бы я знать, что будет дальше… Впрочем, вон наша пещера. Мама уже меня ждёт. До завтра.
– Увидимся, Суирра.
Дракончик быстрым шагом направился к своей пещере. До неё было совсем недалеко. За время ходьбы в голову ему пришло две мысли, обе весьма неопределённого свойства. Первая из них была скорее ощущением: Суирра чего-то не досказала. Не успела. Или не захотела. Вторая мысль была ничуть не более отчётлива. Согарр догадывался, что с капитаном что-то обстоит не так. Но никак не удавалось понять, что именно.
До того места, где предполагалась олимпиада, топать понадобилось долго, около шести часов. Наставник, разумеется, сопровождал команду. Также при нас была группка болельщиков – такое разрешалось, но не более десяти. С ними – родители: один дракон и две драконы. Их я не знал.
Разместили нашу команду в жилой пещере; втиснулись мы туда с некоторыми усилиями. Едой снабжал хозяин пещеры: рослый дракон с чешуёй цвета тусклого золота. Болельщиков поселили в соседней пещере, а вот им еду доставляли родители, благо река была совсем рядом.
Раскачки не было: уже утром следующего дня нас официально пригласили на громадную площадку. Половина её была каменной, другая являла собой утоптанный грунт. Больше всего площадка походила на открытый стадион. Даже места для публики были предусмотрены.
Наставник предупредил нас заранее о правилах поведения. В частности, во время состязаний они запрещали какие бы то ни было разговоры с наставниками и членами других команд. Даже с судьями имел право говорить лишь капитан…
– Здравствуй, Стурр!
Я с трудом удержался, чтобы не подскочить от неожиданности. Это был голос Ррисы. Обернувшись, я убедился, что слух меня не подвёл.
– И вам здоровья, Рриса.
Тут в голову стукнула мысль: матерью дракончика она быть никак не могла, наставником тоже, следовательно – судья. Вполне логично. Этот вывод я не замедлил высказать вслух:
– Насколько понимаю, вы судья? – Подумав, я добавил: – Ваша честь.
Юная дракона проявила скромность:
– Младший судья соревнований по телемагии. Отмечаю попадания, очки считаю. С нарушениями работать пока не дают.
– Так это и хорошо! Нет оснований разбираться на судейской коллегии…
Гребень её чести чуть-чуть дёрнулся.
– …и, надеюсь, разбирательств не будет, даже когда вы станете старшим судьёй.
Комплимент подействовал. Но беседовать было некогда: кто-то из судей объявил, что надо занимать места, потому что состязания по вычислениям скоро начнутся.
Не обошлось без толкотни и личных выпадов вроде:
– А ну, пусти!
– Это моё место!
– Где в правилах сказано, что твоё?
Впрочем, наставники вкупе с судьями быстро навели порядок. Никто не препятствовал командам усесться компактно. Для меня это было суровой необходимостью. За нехваткой времени только и удалось что шепнуть:
– Ну, команда, вы знаете, что делать.
Первые же слова судьи наполнили мою душу невыносимым самодовольством. Я угадал: арифметическая прогрессия. Не совсем та, что досталась Гауссу, но сходная.
И после этого для меня наступила самая трудная пора. Просчитать сумму – плёвое дело, куда труднее не погореть на скорости расчёта. Поэтому я пристально следил методами магии жизни за хвостом Согарра, он был самым быстрым в арифметике. Следить глазами было бы куда проще, но при рассадке судья указал мне на место впереди.
Есть! Хвост товарища по команде чуть опередил мою реакцию, но это было без разницы для команды и даже полезно для моей особы. Теперь можно оглянуться. Так… Суирра тоже рассчитала… Фаррир… Хьярра последняя, но она по резвости ума заведомо хуже всех остальных. Заинтересованные взгляды от членов других команд. Куда более пристальное внимание от наставников, в том числе от нашего. А уж как смотрят судьи…
К каждому из наших подбежал – именно так! – представитель судейской бригады и выслушал результат (говорили шёпотом, конечно). Я с некоторым усилием сдержал смех. Если б у кого одного получился такой стремительный расчёт, этому члену команды, вероятнее всего, и пришлось бы отвечать. Но тут результат от всех нас. Это значит, допрашивать никого нельзя, кроме капитана. Ну так и есть, меня позвали.
– Как вам удалось так быстро решить задачу? – Особой вежливостью серо-коричневый судья не отличался. Его "вы" относилось не ко мне лично, а ко всей команде. Да ещё интонации, да высокомерно поднятый гребень…
– Ваша честь, я изобрёл быстрый способ решения предложенной задачи и научил всех.
– Почему тогда один член команды опередил тебя?
Тупой вопрос. Получите тупой ответ:
– Ваша честь, он считает быстрее меня.
До его чести дошло, что спросил он не о том. Но ошибка тут же оказалась исправленной:
– Откуда тебе известно об олимпиадной задаче?
– Ниоткуда, ваша честь. Но предложить именно эту задачу вы могли, поскольку её решение требует длительных расчётов.
На этот раз судья проявил осторожность и не стал спрашивать, какие ещё задания могли бы, по моему мнению, предлагаться на олимпиаде. И правильно.
– Судейская коллегия не имеет претензий к твоей команде.
– Благодарю, ваша честь.
– Вам всем надлежит покинуть площадку, дабы не мешать другим.
– Будет сделано, ваша честь.
Но вслед за командой потянулись и болельщики – тихонечко, поскольку все получили от судей совершенно недвусмысленное предупреждение относительно соблюдения порядка, да и наставник добавил от себя лично. Но уж за пределами зала второклассники оторвались по полной программе. В звуках, издаваемых драконочками, я уловил до слёз знакомые интонации восторженного девичьего визга. Но и от дракончиков слышалось:
– Ребята, вы прямо чудо совершили!
– Стурр, ты их научил?
Глорр вопил едва ли не громче всех:
– Пятнадцать!!! Я считал: пятнадцать очков в первый же день!! Шестое место, считай, уже наше!
В первые пять минут наставник вообще не произнёс ни слова. Но потом и ему удалось вставить реплику:
– Стурр, я знал, что тебе под силу поднять класс на высокое место. И ты это сделал!
Вот такое оставлять без должного ответа никак нельзя.
– Это не я, наставник, а команда. Мы все участвовали.
Истинно болельщицкий рёв, ну чисто как на хоккее. Но времени не так много, как можно себе вообразить.
– Простите, наставник, но нам надо готовиться к заданию на вычитание.
Это услышали все и восприняли с пониманием.
Команда собралась в кружок. Я постарался согнать с морды и с гребня малейшие проявления радости.
– Вот что вы должны крепко уяснить себе, ребята: только что нам бешено повезло.
Многозначительная пауза. Она даст время догадаться, в чём именно повезло. А теперь эти догадки необходимо закрепить:
– Нам предложили то задание, которое я угадал. Вот почему мы смогли продемонстрировать наибольший отрыв. Но с вычитанием будет не так…
– Откуда ты знаешь?
– Не верю, что и на сложение, и на вычитание дали задание с одинаковым принципом. Скорее ожидаю задачу с числами в районе миллиона. Все помнят принципы работы с тысячами?
Будь то люди, вопрос был бы закономерен. Для драконов с их памятью он мог бы посчитаться оскорбительным. К счастью, мои подопечные приняли его за риторический.
– Почему-то я в вас уверен.
Разумеется, эту фразу сочли за незамысловатую шутку.
– Кажется, кто-то ещё закончил расчёт. Ну да, так и есть. Скоро нам разрешат зайти обратно. А теперь маленькая просьба…
Удивились все, хотя никто не выказал эту эмоцию слишком уж явно.
– Когда будем рассаживаться, пропустите меня назад. Мне нужно сидеть позади всех вас.
Согарр и Суирра переглянулись. В тот момент ничто не могло поколебать моей уверенности: эти двое прекрасно поняли, почему сказано "мне нужно", а не "я хочу". Возможно, другие тоже догадались.
Судья пригласил нашу команду на площадку. Мы расселись. Я оказался сзади.
Ну так и есть: вычитание шестизначного числа из шестизначного. И снова отслеживаю хвосты товарищей. Но на этот раз получилось по-другому.
Мы с Согарром подали знак о решении практически одновременно. Но третьим и четвёртым по скорости были незнакомые личности. Я постарался их запомнить. Это было нелегко: никаких особых примет, да и цвет обычнейший – светло-зелёный и голубой. Чего там, даже пол я угадать не смог. Зато все остальные призёры были из наших.