Как только взгляд адъютанта упал на старика, его черты неожиданно смягчились, а на устах появилась вполне искренняя улыбка. Ноэль ускорил шаг и вскоре поравнялся со стариком.
- Мастер Жерард, это Николас Комри с Авалора, тот самый, - благоговейно сообщил он, подталкивая Охотника вперед.
- Ноэль, сколько раз тебя просить, чтобы ты называл меня дедом.
Адъютант тут же закатил глаза:
- Но это же несерьезно. Если мы хотим стать силой, с которой будет считаться даже армия единоверцев, то прежде всего мы должны строго подчиняться регламенту.
- Ноэль, расслабься, хорошо? Мы пока не на войне и даже не при дворе. Давай не будем тратить время на пустые формальности, - старик по-отечески положил руку на плечо адъютанта.
- А вы, молодой человек, не обижайтесь на моего внука. Порой он слишком увлекается своей игрой в солдатики, - добавил старик, кладя вторую руку на плечо Николаса.
Молоденький офицер, стоявший неподалеку, учтиво раскланявшись, открыл и придержал перед ними дверь. Он хотел было взять у Николаса сумку с вещами, но Охотник так красноречиво на него зыркнул, что тот отступил на несколько шагов.
- Вы пока тут устраивайтесь, а мы с внуком отправим вашему учителю донесение о том, что вас успешно встретили, - сказал Жерард
- А не лучше ли, чтобы все продолжали считать меня мертвым? – осторожно поинтересовался Николас.
- Но мой мальчик, зачем вам это нужно? Представьте, как обрадуются ваши друзья на Авалоре, когда узнают, что с вами все в порядке, - старик сделал вид, что не понимает желания Охотника сохранить в тайне весть о своем возвращении.
- А как обрадуются мои враги, - саркастично заметил Николас.
- О каких врагах вы говорите, мой мальчик? Откуда? – напускное удивление Жерарда начинало его нервировать.
- Из Священной Империи. У них есть прямой приказ убить меня, если вдруг выясниться, что я жив, - старик смерил его тяжелым взглядом.
- Ладно, поговорим об этом после.
Николас проследовал за перепуганным им ранее офицером. Обставлен особняк был шикарно, но без излишеств. Каждый предмет мебели здесь служил какой-то определенной цели: в шкафах стройными рядами располагались книги, стопками высились бумаги с донесениями. Посреди гостиной стоял большой круглый стол с семью стульями. На стене вдоль лестницы висели портреты знаменитых глав Стражей и картины, изображавшие их ратные подвиги.
Николасу выделили комнату на втором этаже в западном крыле. Она оказалось просторной и непривычно светлой, с огромным окном на всю стену. У стены находилась широкая кровать под балдахином. Рядом стоял платяной шкаф из дорогого красного дерева, ближе к окну располагался секретер с обитыми бархатом стульями. Из железной ванной на ножках поднимался густой белый пар.
Охотник подошел к окну, отвернул полупрозрачную гардину и уставился на узкую, едва заметную на фоне темного осеннего неба, полоску океана. Сейчас Николас находился всего в нескольких днях плавания от своего дома на Авалоре. Нет, на самом деле он находился больше, чем в четырех годах от дома. И возврата туда не будет уже никогда.
Николас отвернулся от окна, скинул с себя грязную одежду и сел в ванную. Горячая вода обжигала замерзшую на холодном дожде кожу. По телу медленно расползалась блаженная нега. Николас затаил дыхание и опустился в воду с головой. Не так хорошо, как в теплых источниках горы Кадзеямы, но куда лучше мутных илистых южных рек. Тщательно смыв с себя дорожную пыль, Охотник завернулся в теплый халат и упал на расстеленное на кровати мягкое покрывало. На тумбочке стояло блюдо с орехами и фруктами. Николас хотел было потянуться за ними, но вдруг передумал. Гроздь крупного зеленого винограда сама прилетела к нему в руку. За ней последовал большой желтый персик. Но предпочтение Охотник все равно отдал яблокам. Наевшись, Николас бросил взгляд на стопку бумаги, лежавшую на откинутой створке секретера. Все так же не вставая с кровати, Николас открыл один из его ящиков, где и обнаружился пузырек с чернилами и гусиным пером. Они поднялись в воздух и подлетели к Охотнику. Николас проверил на ощупь кончик пера. Оно оказалось остро заточено и будто само просилось в пляс. Николас открыл пузырек и понюхал чернила. Они были превосходны.
Он не брался за перо почти год, с самой гибели Юки. Тогда ему казалось, что вместе с мико умерла часть его самого, та самая, которая позволяла ему рисовать. Но сейчас, после всех невзгод долгого, трудного и опасного пути, чистый, отогретый и, самое главное, сытый, он снова чувствовал, как в его голове рождается волшебная картина.
Перо окунулось в чернильницу и легко заскользило по листу, повинуясь воле Николаса настолько четко, как будто он только вчера окончил тренировки в Храме Ветров. Через час Николаса сморил сон. Он проспал до обеда.
Повалявшись еще немного на кровати, Николас сладко потянулся и встал. На столе лежал его рисунок. Охотник достал из сумки свой альбом, чтобы сравнить его с предыдущими, но вместе с ним из сумки случайно выпала книга в черной обложке. На раскрытой странице красовался искусно выполненный эстамп.
Николас бережно поднял книгу с пола. На картинке было изображено рождение мира, как о нем рассказывал старый Гвидион. Четыре стихии соединялись вместе, порождая жизнь. Высокие волны накатывали на пустынный берег, на котором огромный вулкан извергал пламя, а небо поглощало его и ветром рассеивало его над землей. Под эстампом находилась подпись на том же древнем языке, на котором была написана вся книга.
Прежде у Николаса не было возможности сесть и спокойно изучить свою находку. Он начала заинтересовано переворачивать страницы в поисках других эстампов. Их оказалось достаточно много. На следующей картинке исполинская белая птица летела над безбрежным океаном. Далее четыре мальчика стояли спиной к друг другу, глядя в разные стороны. На четвертой два воина отважно сражались с полчищем демонов.
Когда Охотник открыл пятый эстамп, то от изумления протер глаза и взял со стола недавно сделанный им рисунок. Они повторяли друг друга один в один, как две идеальные копии. Каждая черточка, каждый штрих был как будто срисован с этого эстампа. Николас остервенело принялся пролистывать книгу дальше. Совпадало еще два или три рисунка. Но самым поразительным было то, что все до единого эстампы были выполнены в его манере, как будто вышли из-под его руки.
В дверь неожиданно постучали. Охотник быстро сунул книгу обратно в сумку и поспешил открыть. На пороге стоял давешний офицер. Он пришел препроводить гостя мастера Ноэля в кабинет главнокомандующего.
Жерард Пареда сидел в высоком кожаной кресле за письменным столом. На длинном носу красовалось щегольское пенсне. Он читал какие-то донесения, сосредоточенно водя тощим кривым пальцем по неровно написанным строкам. Охотник деликатно закашлялся, обращая на себя внимание старика.
- А, мастер Николас, как вы находите наши удобства?
- Они очень удобные, - попытался непринужденно отшутиться Охотник, но вышло как-то нелепо.
- Вы знаете, какие цели преследует наша компания?
- Вы защищаете Стражей, - пожал плечами Николас.
- Не совсем. Мы защищаем не Стражей, а людей с даром, даже тех, кто не в состоянии пройти Последнее Испытание. Мы разыскиваем их по всему Мидгарду, обучаем, предоставляем необходимую материальную помощь, интегрируем в общество.
- Собираете армию.
- Армию собирает мой внук, - Жерард повернулся в сторону окна. На площадке во дворе под проливным дождем стоял Ноэль и воодушевленно вещал перед вытянувшейся в шеренгу группой людей. – Вступление в нее - дело абсолютно добровольное и не предусматривает никаких особых привилегий.
Николас скептически хмыкнул.
- Что бы вы не думали, наша истинная цель – это восстановление общности людей с даром, которая существовала до войн за веру. Если нам это удастся, мы станем силой, с которой будут считаться даже Защитники Паствы. И вы – ключевая фигура для претворения в жизнь нашей цели.
- Я? – переспросил Николас.
- Ваша семья некогда принадлежала к самому древнему и почтенному роду Стражей во всем Мидгарде. Для многих она была символом благородства и добродетели, всего хорошего, что когда-либо было в общине Стражей.
- Но сила моего рода давно иссякла. И мой отец ни имел никакого отношения к сопротивлению на Авалоре.
- Не иссякла, а уснула на несколько поколений, чтобы в полной мере возродиться в вас.
- Вы меня переоцениваете.
- Вы смогли пройти Последнее Испытание. Сейчас хорошо, если во всем Мидгарде найдется с десяток людей таким же сильным даром.
- Ну, хорошо, - сдался Николас. – Чего вы от меня хотите?
- Ничего особенного. Просто поживите среди нас некоторое время, присмотритесь, может, вы найдете здесь занятие по душе.
- Как долго продлится это ваше "некоторое время"?
- Так долго, как вы сами того пожелаете, - добродушно ответил старик.
- Ладно, я согласен, но ненадолго.
- Замечательно. Я имел смелость пригласить для вас портного. Завтра мы идем на прием во дворец, поэтому вам понадобится приличная одежда. Он придет примерно через час, а до этого вы можете тут осмотреться или передохнуть в своей комнате.
Николас смиренно покинул кабинет главнокомандующего и направился к себе в комнату.
Жерард подпер рукой голову и задумчиво посмотрел на книжный шкаф у стены. Неожиданно раздался скрип железных петель и шкаф отъехал в сторону, обнаруживая за собой потайной ход. Из него вышла сгорбленная старуха с абсолютно белыми глазами. Опираясь на кривую клюку, она подошла к столу главнокомандующего и села на стул.
- Ты уверена, что он тот, кто нам нужен? – пристально глядя на нее, спросил Жерард.
- Тебя что-то смущает? – хриплым голосом ответила старуха.
- Он кажется таким… обычным.
- Первое впечатление всегда обманчиво.
***
Николас нацепил на себя бело-зеленую офицерскую форму, которая висела у него в шкафу, накинул на плечи плащ, зашнуровал высокие кожаные сапоги и быстро спустился по лестнице. Ноэль внимательно следил за спаррингом между новобранцами во дворе. Николас встал рядом с ним и с любопытством изучал их технику. Противники сражались на мечах внушительных размеров. Броней служили кожаные доспехи и иногда легкие кольчуги. Это навело Николаса на мысль, что среди них нет ни одного телекинетика, которым доспехи не требовались.
- Ну как, нравится? – поинтересовался Ноэль.
Стиль был скорее рассчитан на грубую силу, чем на скорость и ловкость. Николас уже и забыл, что на его родине рукопашный бой велся именно так.
- Я бы и тебе предложил попробовать, но тебя сегодня ждет портной, так что извини, - не дождавшись ответа, продолжил адъютант.
- У вас все сражаются на таких тяжелых мечах?
- Разве это тяжелые мечи? – усмехнулся Ноэль и показал ему свой обмотанный тканью двуручник. - Вот это действительно тяжелый меч. Нравится?
- Я предпочитаю нечто более легкое и маневренное, - уклончиво ответил Николас.
- Странно такое слышать от Охотника на демонов. Мне всегда казалось, что чем мощнее оружие, тем легче уложить нечисть на лопатки.
- Не все решает сила, - пожал плечами Николас. - К большинству демонов очень трудно подобраться на расстояние удара, поэтому чаще в ход идет хитрость и ловкость.
- Понимаю, - кивнул Ноэль.
Николас еще немного посмотрел на тренировочные бои, а потом двинулся дальше. Минул полосу препятствий и прошел к длинным пятиэтажным баракам. За ними обнаружилось конюшни с небольшим ристалищем, где тоже упражнялись солдаты. Дальше находилось стрельбище, но оно, пожалуй, единственное на всей территории пустовало из-за плохой видимости. На противоположной стороне высились оборонная стена нормандской столицы Дюарля. Николас заметил, как открылись большие ворота. На дорогу выехал крытый экипаж и направился в сторону штаба. Должно быть, портной. Николас повернул обратно к главному зданию.
***
Портной оказался весьма почтенным господином с тоненькими, странно похожими на тараканьи, усами. Он неодобрительно смотрел на тощего, нестриженного и небритого мужчину, стоявшего перед ним на табурете. Не смея, однако, выказывать непочтение гостю господина Пареды, одного из самых влиятельных аристократов при Нормандском дворе, он безропотно снял с оборванца мерки и показал ткани лучших мануфактур в Нормандии.
Николас молча перебирал лоскуты темной материи, отчетливо осознавая, что он ничего в этом не смыслит. В конце концов, он вытащил наугад первый попавшийся кусок и вручил его портному. Тот удивленно хмыкнул себе под нос и оставил Охотника в покое. Через полчаса Николаса пригласили на ужин.
Обеденная зала находилась на нижнем этаже. За длинным столом, уставленным изысканными яствами, расположилось около двадцати человек. Жерард устроил Николаса во главе стола по левую руку от себя. По правую сидел Ноэль и с мрачным видом вылавливал из своей тарелки с супом белые шампиньоны. Слуга в светлой ливрее любезно предложил Николасу несколько блюд на выбор. Он с отчаянием вертел головой по сторонам в поисках помощи, потому что неблагозвучные названия ему ни о чем не говори. Заметив его затруднение, соседи, двое чересчур веселых мужчин в бело-зеленой форме, громко смеясь, подсказали ему, что выбрать.
Через пять минут перед Охотником стояла тарелка с телячьими мозгами и улитками в качестве гарнира. Офицеры дружно рассмеялись, а Николас закатил глаза. Уж лучше блюда с Островов Алого Заката. По крайней мере, выглядят аппетитно. Не обращая на насмешников никого внимания (наверняка, те ни разу в жизни не брали в рот онигири с морским угрем), попросил принести ему обычный куриный окорок с обычными овощами. Слуга недоуменно пожал плечами, но выполнил его просьбу.
Люди переговаривались друг с другом, пересказывая свежие новости, произнося шутливые тосты, обсуждая злободневные проблемы. После полдюжины бокалов вина соседи Николаса захмелели и потеплели к нему. Теперь они вовсю зазывали Охотника на ночные гуляния по Дюарлю с обязательным посещением "дома запретных удовольствий", простодушно пологая, что эта "деревенщина" (где только мастер Жерард его откопал?) понятия не имеет, о чем они говорят. Николас сколько мог, отбивался от них, как от назойливых мух, пока их захмелевшие голоса не достигли ушей адъютанта.
- Вы что, собрались куролесить на ночь глядя? – резко осадил их Ноэль. - Уже без того набрались до белых демонов, хорошо, если к утру отоспитесь. А завтра побудка в шесть и ранняя тренировка, потому что после обеда мы идем на прием ко двору.
- Тренировка-тренировка, ты что-нибудь кроме своих игрушечных боев знаешь? – грубо ответил ему один из офицеров, а второй громко загоготал в поддержку.
Николасу стало по-настоящему неприятно. В Храме Ветров ему приходилось вставать и в пять, и в четыре утра и у него никогда не возникало и мысли возражать.
- По крайней мере, смысл моей жизни не сводится к кутежу, попойкам и посещению всех злачных заведений, - ответил насмешникам Ноэль, с силой ударяя по столу тарелкой.
Сидевшие за столом гости дружно вздрогнули от громкого звука. Ноэль поднялся, сухо извинился перед дедом и ушел. Николас хотел было воспользоваться ситуацией и последовать за ним, но чересчур общительные соседи не позволили ему это сделать.
- Ишь ты, возомнил себя самым лучшим, - проворчал один из них.
- Да не говори, тоже мне полководец великий выискался, - тут же поддакнул второй. – Сын великого Фейна.
- Что? – насторожился Николас.
- Ты не знаешь, кто такой генерал Фейн? – с насмешкой переспросил его сосед.
- Я знаю, кто такой Фейн, но какое отношение имеет к нему Ноэль? – быстро оборвал его Охотник, прежде чем его собеседники успели взять курс на обсуждение его невежества.
- Ах, ты об этом, - подхватил второй сосед и выложил все, как на духу. – Тридцать лет назад это было во время последней Войны за веру. Дочка мастера Жерарда жила на Авалоре вместе ос своей матерью. Уж не знаю, из-за чего они с главнокомандующим разошлись… Когда началась война, мастер Жерард всеми правдами и неправдами добивался того, чтобы их увезли с осажденного острова. Но спасти удалось только дочку. Ее доставили сюда, в родовой замок семейства Пареда. А через пару месяцев обнаружилось, что она в интересном положении, - товарищ словоохотливого соседа гаденько ухмыльнулся, но тот шикнул на него, чтобы не мешал рассказывать. – Как мастер Жерард ее не умолял, но она отказывалась называть имя отца ребенка. А потом при родах она умерла, но перед смертью успела шепнуть отцу на ухо имя генерала Фейна. Вначале все думали, что она солгала, чтобы порадовать отца. Но потом некоторые вдруг уверовали, что она сказала правду.
- Да ну, глупости, это обычный подхалимаж перед главнокомандующим, - возразил ему товарищ.
- Почему? – спросил Николас, нахмурив брови. На его взгляд, это было вполне логично, учитывая, что дар чаще всего передается по наследству, тем более такой специфический, как телепортация.
- Ну как же, Ноэль – сын легендарного генерала Фейна? Бре-е-ед, - гнусаво протянул рассказчик и громко рассмеялся вместе с товарищем.
Николас махнул на них рукой и через пять минут улучил момент и ретировался из обеденной залы.