За прошедшие восемь лет Упсала почти не изменилась. Разве что прибавилась пара-тройка простеньких домов, да выросло несколько новых вересковых холмов за домом бургомистра. Как и в день своего прибытия в городской порт, Николас первым делом направился на главную площадь к ратуше. За столом бургомистра сидел тот же самый помощник, что и восемь лет назад и увлеченно перебирал какие-то отчеты. Николас деликатно закашлялся.
- Как можно увидеть вашего бургомистра?
- Мастер Гарольд сейчас за городом осматривает свой табун. Вернется ближе к ночи. Если хотите, можете его подождать или сообщить мне свое дело, и я подумаю, как вам помочь.
- О, нет, пожалуй, я сам лучше разыщу его за городом.
Помощник безразлично пожал плечами и вернулся к своим бумагам.
Николас направился в знакомое ему место, где раньше гулял табун бургомистра и не ошибся. Гарольд находился именно там. Он внимательно наблюдал, как несколько крепких мужиков выезжают молодняк по глубокому снегу.
- Мастер Гарольд, - позвал его Охотник.
- Я, - не отрывая взгляда от лошадей, отозвался бургомистр.
Он тоже мало изменился за прошедшие годы, разве что стал чуть шире в талии, да заработал несколько прядей седых волос на голове, которые впрочем, были мало заметны на фоне густой соломенной шевелюры.
- Я прибыл из Нормандии на поселение в Упсалу. Вот мои бумаги, - отрапортовал Охотник и передал свиток с печатью королевской канцелярии Нормандии. Гарольд развернул его и принялся читать.
– Э-э-э, потише, ты ж так ноги ему оторвешь! – подняв глаза от бумаг крикнул он на молодого краснолицего парня, который лупцевал тонкошеего жеребчика, заставляя его бежать настильным галопом по глубоким сугробам. – Вот стервец!
- Похоже, тут все в порядке, - наконец, ответил бургомистр. – Вам надо будет уплатить пошлину в три золотых, ну и прийти на общий сход третьего дня, чтобы я вас со всеми познакомил, мастер Ни-ко-ля дю Ком-рой, - прочитал он по слогам из свитка.
Бургомистр встрепенулся и поднял глаза на Охотника.
- Демоны меня подери, Николас! – вскричал он, с трудом признавая в высоком широкоплечем мужчине бледного худощавого мальчишку, которого он знал когда-то. –Живой! Здоровый!
Николаса снова схватили в охапку и начали трясти.
- И даже целый! – закончил за бургомистра Охотник.
- А почему дю Комрой? – спросил Гарольд выпуская его из стальных объятий.
Николас протянул ему запечатанное красным сургучом письмо с гербом компании Норн.
- Неужели мастер Пареда смилостивился и внял моим просьбам послать нам своего офицера? А то от этих ливонских рыцарей никакого толку, только лясы точить могут, – тут же просиял он. – А что за история с твоей гибелью в Ланжу?
- Хитрый политический ход. Чтобы не искали.
- У нас не будут, - заверил его бургомистр. - Край света как-никак. Ближе к червоточине уже просто некуда. Живи в Упсале и ничего не бойся. Работа для тебя у нас всегда найдется… То Ненниры к городу слишком близко подберутся, то Дану с холмов куролесить начнут, то еще какую-нибудь дрянь из океана к нам на берег волной прибьет.
- Я тоже так подумал… Кстати о Неннирах, что это, мастер Гарольд? – Николас указал на коренастого лохматого серого жеребца, которого с трудом удерживал самый крупный из всадников.
- Где? – заливаясь краской, переспросил бургомистр.
- Вот! Разве это не Неннир? – спросил его в лоб Охотник.
- Ах, это, - нарочито небрежным тоном ответил Гарольд. – Да кобыла из моего табуна нагуляла где-то, родила полудемона, а он такой хорошенький, ладненький как назло получился. Как-то жалко его на бойню.
Жеребец, в конце концов, высадил надоевшего ему седока, победоносно гикнул и подбежал к бургомистру. Гарольд любовно провел рукой по мягкой шерсти.
- Ну, разве он не прелесть?
Николас предпочел убраться подальше от агрессивно клацающей зубами морды. С досадой заметив, что жертва сбежала, конь начал мягко теребить губами куртку Гарольда.
- Ничего, мы найдем тебе другого, лучшего наездника, - проворковал он, хлопая коня по шее. – Ну, а как ваш эламский жеребец? Что собираетесь с ним делать? Я было хотел помочь Эглаборгу его заездить, да уж больно горячий оказался. Мои парни в один голос закричали, что лучше Неннир, чем он… Может, уступишь мне его, как производителя, а я тебе первого жеребенка отдам.
- Нет, я, пожалуй, откажусь. Думаю, я найду подход к своему коню, как и вы к этому… полукровке, - Неннир снова оскалил зубы в его сторону, но чувствуя на плече руку хозяина, тут же успокоился.
- Дяденька-дяденька! – дернул Николаса за штанину невысокий мальчик с взъерошенными темными волосами. – Вас мама зовет!
- Знакомый? – удивился Гарольд.
Николас заглянул в раскосые глаза ребенка.
- Да, - задумчиво ответил он. – Мастер Гарольд, передавайте привет жене и детям. Заходите, если что надо будет.
Николас проследовал за мальчиком.
- Дяденька, вы туда без меня идите, к вересковым холмам. У ребят сейчас битва снежками с детьми рыбаков началась. Боюсь, без меня им не выстоять.
Охотник лукаво усмехнулся и коротко кивнул. Мальчик сорвался с места и побежал обратно к городу.
Николас зашел за дом бургомистра и поднялся на самый высокий холм. Там его уже ждала Эйтайни, королева Дану Лапландии, все такая же ясноглазая и прекрасная, как и раньше. На плечах ее был накинут теплый плащ с меховой оторочкой.
- Ваше величество, - Николас склонил голову в учтивом приветствии.
Лицо королевы озарила счастливая улыбка. Ее тонкие пальцы коснулись его подбородка и приподняли голову.
- А ты изменился. Уезжал мальчишкой с необсохшими от материнского молока губами, а вернулся настоящим мужчиной, сильным и мудрым.
Николас промолчал, не смея смотреть ей в глаза. Почему-то рядом с этим небесным созданием он не чувствовал себя ни возмужавшим, ни тем более поумневшим.
- Как прошло твое путешествие?
Охотник пожал плечами.
- Неужели все было так плохо?
- Не плохо, просто тяжело, - наконец, смог выдавить из себя Николас. – Я рад, что вернулся. Хоть это не Авалор, но ближе к дому мне не подобраться. Но вы, верно, не за этим за мной послали?
- Не за этим, - согласилась Дану. – Я хотела пригласить тебя на нашу вечу, как представителя от города.
- Представителя? – нахмурился Охотник. Он слабо представлял себя в роли посредника между людьми и Дану.
- Мне нужно доказать вече, что не все люди – дикари с топорами и вилами. Видишь ли, наши северные селения приходят в упадок. Все больше Дану перебирается в окрестности Упсалы. Думаю, мы не сможем больше скрываться от людей. Надо попробовать жить в мире. Но для этого я должна убедить своих сородичей, что с вами можно иметь дело.
- Ну хорошо, я не могу вам отказать и приду на собрание… Но на вашем месте, я бы не слишком надеялся, что с помощью меня, вы сможете кого-то в чем-то убедить. Боюсь, что политические игры – не одна из моих сильных сторон.
- Все лучше, чем стоять перед ними совсем одной, - тяжело вздохнула Эйтайни. – Веча назначена на десятую ночь после Самайна, то есть на завтра. Приходи сюда на закате. Я отведу тебя в залу для собраний. А до этого времени мы должны что-нибудь придумать.
Однако ни вечером, ни на следующий день времени на то, чтобы обдумать свою стратегию на вече у Николаса так и не нашлось. Испытание продлилось вдвое дольше ожидаемого, а потом ученики никак не могли с ним проститься, переживая о своей дальнейшей судьбе.
- Неужели все? – ошарашено спросил купец, когда Николас вручил ему грамоту компании Норн.
- А вы хотите еще что-то показать?
- Да, нет, просто неправильно это, - замялся он.
Графская дочка и вор молча созерцали пол, но уходить тоже не спешили.
– Я не чувствую себя… просветленным, - продолжил купец, с трудом подыскивая нужные слова.
- Просветленным? – ошарашено переспросил Охотник. – А какого просветления вы, собственно, ждете?
- Ну, хотелось бы понять, как жить с этим дальше, - он начал искать поддержки у своих товарищей. Те ободрительно кивнули и опустили глаза.
- Как хотите, так и живите, - Николас всем видом показывал, что не понимает сути вопроса. – Послушайте, мое дело – лишь научить вас использовать свой дар так, чтобы не причинять вред себе и окружающим. А уж то, как вы станете им распоряжаться: помогать заблудшим душам, воровать у рассеянных прохожих деньги из карманов или всю жизнь прятаться от проблем - решайте вы сами. И ответственность за это ляжет только на вас.
Он обвел своих учеников суровым взглядом, убеждаясь, что каждый из них хорошо расслышал и понял его слова. Но тут его перебил громкий стук в дверь. Николас не успел даже к ней подойти, как в прихожую ввалилось трое суровых детин с длинными бородами, мохнатыми лисьими шапками на головах и большими топорами наперевес.
- Вы Николя де… то есть дю… короче, вы на демонов охотитесь? - вышел вперед один из них.
- Ну, я, - закатил глаза Николас. Зачем было придумывать новое имя, если его никто и выговорить не сможет?
- Так это… бургомистр сказал, что вы нам поможете.
- В чем?
Гости неловко переглянулись, потом одновременно стянули с себя шапки.
- Тролли, мастер Охотник. Они напали на нас возле моста Биворн, когда мы на вырубку шли. Съесть грозились, мы насилу ноги унесли. Помогите, а?
Николас задумчиво почесал затылок. Строго говоря, тролли, вопреки людской молве, к человечине особой любви не испытывали, в отличие от своих более примитивных и агрессивных сородичей огров. Искусные колдуны, настоящие горные тролли очень редко попадались на глаза людей, а если такое и происходило, то имевшие несчастье их повстречать мигом об этом забывали.
- Как хоть они выглядели, ваши тролли?
- Как обычно… - ответил один. - Ну большие такие. Седые все и лохматые.
- В оленьих шкурах. На них были оленьи шкуры, - добавил второй.
- А запах? От них чем-нибудь пахло?
Лесорубы нахмурились и дружно начали себя обнюхивать.
- Не-не, ничем не пахло, - заключил третий.
- Понятно, - хмуро ответил им Николас и повернулся к своим ученикам: – Так чего вы ждете? Можете приступать к своим назначениям. Денег на дорогу вам должно хватить.
-Но… - начала было графская дочка, нервно перебирая в руках развернутый свиток, но заметила тяжелый взгляд Охотника и тут же осеклась. Коротко кивнув, она скатала бумагу и решительно направилась наверх собирать вещи. Воодушевленные ярким примером самой робкой из них, остальные ученики тоже решили оставить бесполезные споры и отправить в свой первый самостоятельный путь.
- Э, мастер Охотник, - обратил на себя внимание младший лесоруб. – А что именно вам понятно?
- Что дело ваше непростое, и я вряд ли поспею к обеду, - вздохнул он, затягивая тугой кожаный пояс на овчинном полушубке.
- Это-то понятно, но хотелось бы знать, во что нам это станет, - тактично поинтересовался старший.
- На месте разберемся, - махнул им рукой Николас, зашнуровывая высокие голенища кожаных сапог.
***
Каменный мост Биворн находился всего в пяти верстах от города. Он проходил через ущелье на отроге Утгардских гор. Люди забредали в эти дикие суровые земли только по крайней нужде. Лишь охотники да лесорубы отваживались ходить за мост Биворн, сработанный неизвестными мастерами в глубокой древности.
Людские владения заканчивались прямо здесь, за Упсалой. Но север Лапландии вовсе не был необитаем. В трудно доступных горах, в скрытых от людских глаз долинах жило множество не похожих на людей Мидгарда племен.
Еще на подъезде к мосту они почувствовали ароматный запах горящего ельника. В чистое морозное небо поднималась тоненькая струйка серого дыма. Николас жестом остановил лесорубов на краю лесной опушки, а сам вышел вперед. У разведенного возле моста костра сидело четверо довольно свирепых на вид великана. Бледно-серая кожа не имела обычного для троллей зеленоватого оттенка. Не было у них и острых, торчащих из-под верхних губ клыков, как у огров. Великаны грели руки на огне и хмуро о чем-то переговаривались на незнакомом языке гор. На земле рядом с ними валялись сосновые палки, в то время как огры предпочитали шипастые дубовые палицы, а тролли носили с собой тонкие черные посохи с набалдашниками в форме козлиной головы, выкрашенной в кранный цвет.
Великаны казались абсолютно поглощенными беседой, но услышав скрип снега под ногам приближающегося Охотника, они тут же схватили палки и стали в оборонительную позицию.
- Пр-р-р-роваливай отсюда, - зарычал самый большой и волосатый из них, по всей видимости старейшина. – А не то живо попадешь к нам в котелок.
- Какой котелок? – спокойно переспросил Николас.
- А? –тут же растерялись горе-людоеды.
- Котелок. Где ваш котелок, куда я попасть должен?
- Э, ну так это… он у наших товарищей. Они там, за горой. Скоро придут, так что тебе лучше уносить ноги подобру-поздорову, - вперед выступил великан помоложе.
- Мы злые горные тролли! Мы любим человечину! – поддакнул ему третий людоед.
- Ты что, дурак, тролли не едят людей, - тут же поправил его четвертый, самый молодой из великанов. – Это делают огры.
- Да тихо ты, - зашипел третий подложный тролль. – Какая к демонам разница? Думаешь, он знает, чем они отличаются?
- Представьте себе! – встрял их разговор Николас. Ему уже порядком надоело это импровизированное представление. Все четверо великанов оторопело уставились на него. – Хватит чушь нести. Лучше расскажите, что четыре Гримтурса делают так далеко от своих ледяных пещер?
Великаны испуганно переглянулись, потом один из них шепнул что-то на ухо остальным и они уже с куда большим интересом начали рассматривать стоявшего перед ними Охотника.
- Мы бежали из северных пещер Етунхейма, что находятся в самом сердце Утгардских гор, - начал самый молодой великан. - В наш край пришло какое-то лихо из Хельхейма, стало неспокойно. Мы отправили наших жен и детей в южную часть гор, а сами решили оставаться до последнего… А потом оно шапкой черного дыма накрыло наши пещеры и убило всех, кто не успел уйти.
- Наше поселение пришлось перенести на южные отроги Утгарда, - продолжил за него старейшина. - Мы никогда не подходили к людским поселениям так близко, поэтому выставили тут сторожевой пост, чтобы не подпускать никого к нашему последнему убежищу.
- Вы ведь Страж, верно? – снова взял в свои руки инициативу молодой Гримтурс. - Мы и не думали, что среди людей остались такие, как вы. Может, вы сможете нам помочь?
- Смогу, - задумчиво ответил Николас, - если пойму, о чем вы толкуете. Что за лихо вас одолело?
- Мы и сами не знаем. Никогда прежде с таким не сталкивались.
- Да, нет. В хрониках гор говорится, что темный дым приходил и раньше.
- Кевельгар, это тайное знание.
- Да кому нужны ваши тайны, если от Гримтурсов ничего не останется? – взбешенно вскричал великан.
Остальные трое потупились. Губы старейшины задрожали, как будто он искал и не мог найти ответ на горячие слова своего соплеменника.
- Я хронист, поэтому больше других знаю о том, что происходило в Утгарде в незапамятные времена. Хроники гор сохранили отрывочные сведения о войне богов, что чуть было не уничтожила весь наш мир много веков назад. Тогда-то лихо и выползало из Хельхейма в последний раз.
- И как его победили?
- Говорят, сам бог неба отдал свое бессмертие и жизнь, чтобы лихо покинуло наш край.
- Бог неба – это отец четырех ветров? – подозрительно поинтересовался Николас и прислушался к себе. Тангрум все так же молчал.
- Он самый. Покровитель всех гор Мидгарда, - охотно подтвердил хронист.
- А далеко до ваших пещер?
- Часа три ходу, если напрямик.
- Три часа туда, три – обратно, - начал считать вслух Николас. - К обеду я вряд ли управлюсь, хоть бы к вече успеть вернуться. Но с другой стороны, не хотелось бы упустить такой шанс… Ладно, ведите меня в свои пещеры.
Гримтурсы так и не сняли караул возле моста. Николасу с трудом удалось уговорить лесорубов переместиться на некоторое время на юго-восточное плато, где породы деревьев были куда менее ценными, чем на отрогах Утгарда. В страну гор с Николасом отправились лишь двое великанов: хронист Кевельгар и старейшина. Гримтурсы шагали по заснеженным лапландским горам с удивительной скоростью. То расстояние, которое бы человек преодолевал несколько дней они покрывали всего за час. Сидеть у них за спиной, как заплечный мешок с пожитками, было не очень почетно, но привыкший за свое путешествие по Мидгарду к передвижению на самых неожиданных созданиях, Николас не воспринимал это, как унижение его достоинства. Чем глубже они заходили в Утгардские горы, тем холоднее становился воздух. Николас уже пожалел, что оделся так легко. Его согревала разве что рубашка из белых перьев, которую он всегда носил с собой после битвы в Ланжу.
Вход в пещерный город Гримтурсов находился у подножья горы Хольгорма, которая служила отметкой центральной точки Утгардского нагорья. От нее словно дыры в нормандском сыре, расходились подземные галереи, соединяя сотни, а может даже тысячи пещерных залов.
У входа в галерею, ведущую строго на север, они остановились. Николаса аж передернуло от ощущения чего-то враждебного, подобного тому, что он испытывал при встрече с Ловцами желаний в Дрисвятах и Ланжу.
- Все, дальше мы не пойдем, - хмуро сообщил старый Гримтурс.
- Страшно? – ухмыляясь спросил Николас.
- Страх – не порок, особенно когда ты видел, как умирают твои собратья, - ответил он с вызовом глядя Охотнику в глаз.
Николас пожал плечами. В такие моменты он обычно чувствовал себя дураком, которому больше всех надо. Ведь он даже не настоящий Страж. Единственные его обязательства перед компанией Норн. Так зачем же он всякий раз лезет на рожон? Но делать было нечего. Раз добрался досюда, придется зайти в пещеры и столкнуться лицом к лицу с таинственным лихом.
Николас зажег факел и, опасливо ступая по заледеневшему камню, пошел на встречу неведомому. Внутри слышался какой-то странный гул, как будто там кружился рой пчел. Отвлекшись на звук, он споткнулся об распластанное на полу тело. Гнилая плоть уже обнажила белые кости. Хорошо сохранились лишь седые волосы на обтянутом иссушенной кожей черепе. Николас наклонился к нему, силясь понять, от чего наступила смерть, но тут давящий на уши навязчивый жужжащий шум превратился в гомон тысяч голосов, эхом отдававшийся у него в висках. Вначале, чтобы разобрать слова, приходилось сильно напрягаться, но с каждым мгновением речь звучала все более четко.