- Да-а, твоей невесте такой жених достался, что не позавидуешь. Ладно, придётся помочь вам в поисках.
- Не надо! - в один голос крикнули Иван, Конан и Грыст. Людвиг тоже промычал что-то отрицательное.
- Поздно, я уже решила! К тому же, без моей помощи вы непременно в беду угодите!
Пытаясь вытащить чурбак, Конан вполголоса ругался на Ивана:
- И чего тебе приспичило разорять разбойничье гнездо? Сидела бы она сейчас в избушке, командовала своими разбойниками…
- Дык, кто ж знал, что она хуже бабы Яги? - так же вполголоса оправдывался Ваня.
Наконец, с превеликими усилиями чурбак был извлечён из трубы. Марья настояла, чтобы Людвиг был уложен на печь, мотивируя это заботой о здоровье рыцаря, а сама лихо вскочила в седло рыцарского коня. Конан, получивший обратно своего жеребца, возражать не стал, Ване и Грысту и вовсе не было дела на чём поедет дева-воительница. Богатырский отряд, пополнившийся двумя членами, снова отправился в путь.
Грыст, как единственный знающий местонахождение нечистой церкви, исправно указывал дорогу между вздрёмываниями. Добираясь до очередной развилки дорог, Ваня останавливал печку, будил тролля и тот, толком даже не проснувшись, махал рукой, после чего снова валился спать. Как объяснил Грыст, тролли всегда спят, когда не дерутся, не едят и не пьют.
Печь доехала до перекрестка с указующим камнем, стоящим на обочине дороги. Конан, свесившись с седла, прочитал вслух:
- Кто направо поедет - коня потеряет. Кто налево поедет - голову потеряет. Кто прямо поедет… дальше неразборчиво написано.
- Направо не поедем, - решительно изрекла Марья, поглаживая гриву коня.
Конану тоже не улыбалось потерять верного Черныша.
- Вань, спроси у Грыста, нам куда?
Заспанный тролль, услышав про надпись, сразу оживился.
- О, скоро на месте будем! Нам налево!
- Туда, где голову теряют? А не прямо? - на всякий случай переспросил Иван. - Ты уверен?
- Ну, конечно! - воскликнул Грыст. - Скоро приедем туда, куда нас Святогор послал.
Ване не терпелось увидеть нечистую церковь, поэтому он разогнал печку до максимально-возможной скорости. И чуть не проскочил мимо цели.
- Стой! - заорал Грыст и показал на придорожный хутор. - Нам сюда!
Ваня остановил печь. Когда клубы дорожной пыли осели, взорам богатырей предстал симпатичный дом - стены выкрашены в розовый цвет, крыша - салатово-зелёная, ставни расписаны русалками, а у крыльца горели два красных фонаря.
- Чего это они днём фонари жгут? - удивился Иван.
- Так принято! - пояснил Грыст. - Я сам толком не знаю.
- Ну, и куда мы приехали? - ледяным тоном спросила Марья у тролля, разглядывая русалочьи груди на ставнях.
- Куда? Там же на камне было написано "налево поедешь - голову потеряешь". Насколько я знаю, все, кто налево ходит - голову теряют.
- Философ, - процедила Марья. - Если это нечистая церковь, то я - ангел с крылышками!
- Да уж, ты не ангел с крылышками! - согласился Конан, но тут же поправился: - В смысле, этот дом непохож на нечистую церковь,
В этот момент на крыльцо вышла объемистая женщина в ярком шелковом халате с вышитыми на нём змеями Горынычами.
- Здравствуйте, гости дорогие! Прошу вас, проходите! Мы вас обслужим по высшему разряду! - она увидела Марью, на секунду замялась, но тут же выпалила: - И тебя, девушка обслужим, не сомневайся! У нас стражник на все конечности мастер!
- Подымите мне веки, я тоже хочу поглядеть на нечистую церковь! - заканючил Людвиг с печки.
Филька честно попытался ему помочь. Женщина, увидев взгляд рыцаря, на подгибающихся ногах попятилась обратно в дом. А спустя секунду на крыльце появился здоровенный верзила, ростом и сложением не уступающий богатырям. В дверном проёме угадывались женские фигурки, одетые ничуть не более русалок на ставнях.
- Грыст, ты куда нас привёл? - свирепым шепотом спросил Иван у тролля.
- Да ведь Святогор сам сказал, мол, нечистая церковь - это где с виду всё пристойно, а внутри блуд да пьянство процветают! - пожал плечищами Грыст. - Это здесь. С виду прилично, а внутри всё остальное. И обслужат, и нальют.
- Кем мне тут заняться? - прогудел верзила, увидел Марью и глазки его радостно блеснули. - О, какая красотка! Ну, пойдём - я к твоим услугам!
- Я вам всем сейчас устрою "обслуживание"! - сердито прошипела Марья Моревна, закатала рукава платья и спрыгнула с коня.
Описать дальнейшее не представляется возможным, потому что все основные события происходили внутри дома. Нет, как она с одного удара свалила верзилу, конечно, богатыри заметили. Бедняга остался лежать на крыльце, по-прежнему радостно улыбаясь, но уже голубому небу. Да во рту у него количество зубов резко уменьшилось.
Из дома послышались звуки тяжких ударов, треск ломающейся мебели и взвизгивания. Почему-то никто из богатырей не сомневался, что взвизгивает не Марья. И действительно, из дверей и окон начали вылетать полуобнаженные красные девицы. Причем, красные, в прямом смысле этого слова - видать, рука у Марьи тяжелая. Взлохмаченные обитательницы веселого дома разлетелись по двору переполошёнными курами и попрятались по сараям и кустам. Вскоре наступила тишина.
Богатыри озадаченно переглянулись - надо же, как им не повезло! Из дома вышла Марья Моревна, спуская рукава и отряхивая руки.
- Вот, значит, как вы невесту Иванову ищете?!! Ну, ничего, как Василиса найдётся, я ей всё расскажу! И про тебя, и про дружков твоих непутёвых да зелёных, которые блудливы, аки кобели подзаборные! А ты, Людвиг, чего вылупился? На девок поглядеть решил? А сиську тараканью не хочешь? Осинник тебе в штаны!
Ваня тут же горько пожалел, что рассказал Марье про Василису. Людвиг поспешил зажмуриться. Грыст сокрушённо вздохнул - похоже, здесь больше делать нечего. Конан хмыкнул и спросил у тролля:
- Грыст, а других нечистых церквей ты не знаешь?
- Так вам этого мало? - взвилась Марья Моревна. - Ах, вы, злыдни писюкавые! Плесень рукозадая! Упыри бочковые!
Глядя на разбушевавшуюся Марью, Грыст изумлённо сказал:
- А она по-тарабарски такими словами ругается, что я в первый раз слышу.
Всю дорогу до указательного камня богатырям пришлось выслушивать негодующие тирады девы-воительницы. Если бы их выдать в эфир, то слышался бы сплошной "пи-ип" с редкими включениями "винторогих козляков" и "дятлов-переростков". Всё-таки, богатыри - потому и богатыри, что умеют выносить невиданные трудности! Побратимы до самого перекрёстка стойко не обращали внимания на ругающуюся девицу. Но когда наступила пора решать, куда дальше держать путь, Грыст не выдержал. А, может, ему "зелёная поганка" не понравилась?
Тролль молча слез с печи, сдёрнул всадницу с коня и огромной ручищей заткнул ей рот. Девушка брыкалась и царапалась, как дикая кошка, но Грыст стойко переносил мучения.
- Зато тихо стало, - пояснил он удивлённым побратимам и взглядом показал на камень. - Налево ехать больше смысла нет. Остается направо, где кони дохнут, или прямо.
- Давайте, прямо! - предложил Конан. - Черныш мне ещё пригодится. Ваня, ты заболел?
- Нет, задумался просто! Поехали прямо. Людвиг, твоё мнение?
Рыцарь согласно мыкнул. Фильку спрашивать не стали - он права голоса ещё не имел. Марью тоже - её право голоса заткнул Грыст.
- Она мне ладошку ест, - сообщил тролль друзьям. - Может, отпустить? А то зубы сломает…
- Отпускай! - хором сказали Конан и Иван-дурак, отодвигаясь при этом на несколько шагов.
Грыст ослабил хватку, и Марья Моревна освободилась. Богатыри приготовились выслушать о себе много новых тарабарских слов… Удивлению их не было предела, когда вместо очередных ругательств они вдруг услышали:
- Эх, и что же мне теперь несчастной делать?
- А ты несчастная? - осторожно спросил Грыст.
- А как же иначе? - спросила дева-воительница почти спокойно. - Сами посудите: я замуж поклялась выйти только за того, кто меня одолеет. По зрелом размышлении, я решила, что Людвиг меня не победил. Ну, подумаешь, заклятье снял, тем более случайно! Это любой дурак может! Поэтому я рыцаря вычеркиваю из списка женихов.
Даже лопнувший дирижабль не издал бы такого громкого звука, каким был облегченный вздох Людвига.
- Списка? - с внезапным подозрением спросил Конан. - У тебя есть список женихов?
- Ну, да! - невозмутимо сказала Марья. - Первый в нём - ты! Второй - Грыст!
Должно быть коню киммерийца под ноги бросился какой-нибудь таракан и испугал его, потому что жеребец вдруг встал на дыбы. Грыст отпрыгнул назад, но недалеко - помешала печка. На глиняной стене тут же образовалась солидная вмятина.
- Тише ты, транспорт поломаешь! - шикнул на тролля Иван, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.
- И как мы в твоём списке оказались? - слегка заикаясь, спросил Конан.
- Глупый, ты же меня там, на поляне, поймал и победил! А Грыст здесь, только что!
- Ой, лучше бы я выслушивал её ругательства! - схватился за голову тролль. - Знал бы - не притронулся!
- Не переживайте, я пока ещё не решила, кого из вас выбрать! - неправильно поняла волнение богатырей Марья.
Грыст и Конан, получившие отсрочку, как-то присмирели и стали невероятно-задумчивыми. Варвар даже начал как-то слишком пристально вглядываться вдаль - не иначе намечал путь к бегству. Прочая же компания пребывала в относительно-приподнятом состоянии - на их независимость никто не покушался.
На следующий день дорога исчезла. Ваня остановил печь и уставился на две колеи, теряющиеся в густой траве. Конан, привстав на стременах, посмотрел вперёд.
- Дороги там нет! Только какая-то развалина.
Действительно, впереди просматривался полуразрушенный дом. Вернее, нагромождение бревен, отдалённо напоминающее полуразвалившийся дом - творение безумного архитектора. Пространство перед развалюхой заросло густейшей травой и разнокалиберными цветами - от крошечных красно-черных "божьих коровок" до огромных подсолнухов. Ваня спрыгнул с печки, наклонился к какому-то ярко-красному цветку и понюхал.
- Красивый! И пахнет здорово!
- Дурью маешься! - проворчала Марья. - Нам явно сюда. Наверное, это вход.
Суровая дева-воительница спешилась и решительно направилась к темной дыре. Богатыри переглянулись, но следовать за ней не торопились. И правильно.
Едва Марья подошла к входу, как изнутри раздался душераздирающий вой, и из тьмы к девице бросилась какая-то бледная фигура со сверкающими глазами. Три коня - два рыцарских и киммерийский жеребец, услышав дикий вой, тут же сделали три солидных кучки "яблок", а из поддувала печки вывалилась горка золы. Дева-воительница, не раздумывая ни мгновенья, размахнулась и от души нанесла два хука туда, где сверкали глаза неведомого противника. Послышалось "кляк-кляк", потом короткий стон, а затем… А затем был громкий "бум" и грохот рушащихся бревен.
Строение, непонятно за счёт каких сил державшееся, обрушилось. Вход исчез, скрыв от богатырей Марью и неведомое существо. Побратимы тут же бросились разгребать завалы. Силой Ивана, Конана и Грыста создатель не обидел, потому тяжеленные брёвна довольно быстро были убраны. Людвиг, как наиболее пострадавший в неравном бою с осами, и Филька, почему-то побежавший менять штаны, в разборе завала участия не принимали.
Наконец богатыри узрели две светлые фигуры. Одна - Марья, а вторая - неизвестно кто. Обе были вытащены на травку, после чего побратимы приступили к расследованию. Черноволосая девица имела здоровущий шишак на голове и мирно лежала в беспамятстве, чему богатыри были только рады. А вот обитатель бывшего полуразвалившегося, а ныне развалившегося полностью дома, их заинтересовал.
Был он среднего роста, тощий, одет в какое-то рубище грязно-серого цвета. На вид - старичок преклонных лет. И на лицо страшненький по любым меркам: нос крючком, длинная, лохматая седая борода, а вокруг глаз два черно-фиолетовых круга.
- На Людвига похож, - заметил Ваня. - У него тоже глаз не видно.
- Эй, просыпайся! - Конан легонько похлопал незнакомца по щекам, чуть не оторвав тому голову.
Киммерийские методы могут разбудить даже Рипа Ван-Винкля.
- Опять ночь? - простонал незнакомец, тщетно пытаясь открыть глаза.
- Нет, ясный день, ты разве не видишь? - удивился Ваня.
- Ежу понятно, что не вижу! Тебе бы так врезали! - рассердился незнакомец, потрогал глаза и поморщился: - Опять с фингалами две недели ходить!
- А я думал, ты всегда такой… синеглазый!
- Что за жизнь такая - понаедут дураки, шуток не понимающие, да ещё и издеваются! Опять, небось, дом развалили?
- Так эта груда брёвен называлась домом? - уточнил Грыст.
- Груда? - убито спросил старичок. - Подымите мне веки, я хочу посмотреть!
- Он ещё и дразнится, - проворчал Людвиг, открывший себе рукой один глаз.
Сердобольный Ваня помог незнакомцу. Тот, взглянув на разруху, обречённо вздохнул:
- Работы на месяц. И чего вам у Вия понадобилось?
- А ты откуда знаешь, что мы Вия ищем?
- А чего ж мне не знать, если вы сюда пришли? Я - Вий!
- Ой! - Ваня отпрыгнул в сторону. - А я думал, ты сказка!
- Сам ты дурак сказочный! - сердито проворчал Вий.
- Смотрите-ка, меня определил сразу! - обратился Ваня к друзьям. - Точно Вий!
- И цветочки, наверное, вытоптали, - продолжал бурчать Вий, ползая на карачках и на ощупь трогая траву и цветы. - Хоть кто-нибудь удобрил их, или я опять впустую пострадал?
- Чего? - богатыри с удивлением уставились на Вия.
- Когда сюда приезжает кто, я шумлю слегка, - пояснил тот. - Ну, и от испуга некоторые удобряют землю. Цветочкам удобрения нужны, а где их взять? Вот я и придумал способ. Поэтому некоторые недалекие люди и назвали мой дом нечистой церковью. Ну, так никто из вас не внёс свой вклад?
- Лошадки, разве! - пожал плечами Конан.
- И я разок… удобрил, - пискнул Филька, поменявший, наконец, штаны.
- И то ладно, - буркнул Вий. - А то ведь как бывает? Приедут, в глаз дадут, да ещё и дом порушат! И всё зазря!
- Каждый раз в глаз бьют?
- Каждый, - кивнул Вий. - Как будто других мест нет! Потому и приходится просить веки мне поднять… Даже присказка уже появилась…
- В темноте только твои глаза и видно, потому туда и метятся, - пояснил Ваня. - Ты бы зажмуривался, а потом пугал!
- Вот балбес! Как же я увижу, куда иду? Наткнусь на основной столб и сам же дом разрушу! - возмутился старичок.
- Сам балбес! - в кои то веки Ваня рассердился. - Дом твой всё одно разрушен, а так ты ещё и с фингалами на пол-лица!
- Хм, - Вий задумался, - а дурак ведь дело говорит! Решено, в следующий раз попробую шуметь с закрытыми глазами!
- Отлично! - в разговор вмешался Конан, как всегда, с киммерийской дипломатичностью. - Мы тебе совет умный дали, а ты нам сейчас кое-что скажешь!
- Скажу, - подтвердил Вий. - Обратная дорога там, откуда вы приехали. Чтобы на неё попасть вам надо развернуть коней…
- Э-э, нет, так просто ты от нас не отделаешься! Нам нужно знать, куда Кощей упрятал Иванову невесту!
- Мало ли кому что нужно! Если я всяким проходимцам буду…
- Будешь! Потому что в противном случае мы тебя с собой в стольный град захватим. А там при всём честном народе царь тебя велит на кол посадить!
- Ух ты! А за что? - неподдельно удивился Вий.
- Ну… как это? Ты - злобный, вот! - Конан, похоже, исчерпал запас красноречия и молча взглядом показал Ивану, дескать, выручай.
- Да! Ты - очень злобный! - с воодушевлением начал Ваня, но на том перечень преступлений Вия и иссяк. Русский богатырь почему-то не смог припомнить никаких подробностей.
Грыст пожал плечами: мол, я вообще не в курсе. Людвиг самозабвенно изображал Будду в нирване, что с его опухшим и неподвижным лицом было выполнить незатруднительно.
- А ещё? - спросил Вий. - Неужели только и говорят, что я всего лишь злобный? Не, ну что за жизнь такая?!! Стараюсь, стараюсь, слухи ужасные о себе распространяю, а на выходе что? Злобный! Тьфу!
- Ты о себе слухи распространяешь? - удивился Ваня.
- А как же! Иначе, все, кому не лень, сюда потащатся! И так оракулы да волхвы одолевают, мол, подскажи, да расскажи, да дай попробо… а нет, это из другой истории! Ну, в общем, катитесь своей дорогой!
- А хочешь мы тебе заудобряем всю поляну совершенно безвозмездно? - предложил Грыст. - А ты нам в благодарность скажешь, где Ванькина невеста!
Странно, но почему-то Грыстово предложение пришлось не по душе Вию, и он начал ругаться на тарабарском (тролль лихорадочно запоминал новые слова). Вдоволь отведя душу, обитатель разрушенного дома немного успокоился.
- Ладно, чувствую, от вас мне не отвязаться! Уговорили! Я отвечу на ваши вопросы, а взамен вы…
- Не захватим тебя с собой для казни! - закончил Конан.
- Нет, взамен вы…
- Удобрять-то где угодно или специальное место есть? - спросил Грыст.
- Тьфу! - рассердился старичок. - Вы помолчать можете?
- Это взамен того, что ты нам скажешь? - уточнил понятливый Ваня. - Хорошо, ты говори, где Василиса, а мы помолчим!
Вий застонал и попытался изобразить, как закатывает глаза к небу, во всяком случае, голову вверх он поднял.
- Ну, почему все богатыри такие непробиваемо-тупые?!!
- Доспех потому что хороший! - подал голос с печки Людвиг.
Вий заорал так, что ближайшие к нему цветочки растеряли все лепестки, а трава полегла наземь. Лошади сорвались с места и поскакали куда глаза глядят. Филька, по-видимому, обладал сверхбыстрой реакцией - он тут же помчался догонять скакунов. Правда, странным образом, бежал он впереди лошадей…
- Я вас всех сожру сейчас! - брызгал слюной Вий. - Жаль только, не вижу ничего!
- На ощупь слабо? - ухмыльнулся Конан. - Начинай с Марьи - она к тебе ближе всех!
- Марьи? - старичок вдруг притих. - Надеюсь, среди вас нет римлян, кои так любят мужчин Мариями нарекать?
- Вообще-то, на Ратном поле был с нами римлянин по имени Юлий… - промолвил Иван.
- Всё у них не как у людей! Подымите-ка мне веки, хочу посмотреть что за Марья!
С подозрительной поспешностью Конан и Грыст бросились выполнять желание Вия. Старичок оглядел с ног до головы темноволосую девушку, всё ещё лежащую без сознания, и радостно хмыкнул:
- Придумал! Я завтра вам говорю, где находится ваша пропажа, а вы мне оставляете эту девушку!
- Дед, ты с ума сошёл? - возмутился Иван.
- Не может быть и речи! - поддержал Ваню Конан. - Никаких "завтра"! Говори прямо сейчас пока она… в смысле, торопимся мы зело!
- Я не про это! - Иван попытался пояснить мысль. - Девушка ведь…
- Да, дед, девушка ведь - это тебе не мешок с удобрениями! Прибрал бы куда подальше. Пока не увели! Я бы на твоём месте в самый дальний чулан её убрал.
- Нет, я хочу сказать… ык! - Ваня почесал бок, куда его от души двинул киммериец.
- Ваня, ты же ОЧЕНЬ ХОЧЕШЬ узнать, где твоя Василиса, не правда ли? - ласково спросил Конан, строя зловещие рожи побратиму.
- Конечно, хочу, но… ык! - локоть Грыста вонзился в другой бок Вани.
До Ивана, наконец, дошло. Он тяжко вздохнул.
- Да, Вий, торопимся мы. Так что давай, говори, где Кощей Василису спрятал, да поедем мы…
- Значит, по рукам?
- По рукам!