Глупая привычка, но при количестве информации в голове даже не эйдетика, а любого современного человека, помогает отвлечься и кое-как упорядочить мысли, пока глаза отрешенно созерцают волнующиеся клубы дыма. Пока последний тут же исчезает в зеве распахнутого окна…
На очередной затяжке вновь лукаво звякнула молния и… неожиданно погас свет. Не успев как следует удивиться я встретился с новой неожиданностью.
Поезд резко начал тормозить и меня швырнуло на противоположный диван, как тряпичную куклу. От удара, по состоявшейся привычке, я малость офигел. Лишь спустя несколько секунд, разжав зубы, смог снова открыть глаза. В ушах безбожно звенело.
Поезд больше не двигался. За его пределами ничего не изменилось: все так же гадко, мокро и темно.
Зато в вагоне уже начали звучать самые "радушные" и "доброжелательные" соображения по поводу происходящего. Иначе говоря: кроме громкого русского мата, я пока ничего не услышал.
- Какого… - я сам еле сдержался чтобы не уподобиться сородичам по лексике.
Встав на ноги, я первым делом нащупал сотовый, чтобы воспользоваться им вместо светильника. Выглянув из купе невольно узнал знакомый силуэт со все той же лопатой. У человека явно новый вид фобии - потеря хозяйственного инструмента.
- Что происходит?! - Спросил я у проводницы, секунду назад выскочившей из противоположного купе.
- Эм… - содержательно ответила она, дав мне возможность насладиться напуганным до чертиков лицом. - Не волнуйтесь, скорее всего произошла авария, но ее скоро исправят…
Уверенности в ее тоне не было ни на йоту. Да и чего только стоит это "скорее всего"…
В таких ситуациях стоит предостеречь себя. Именно поэтому я спрятал тару с посылкой во внутренний карман куртки. Не ровен час еще воры по вагонам пойдут. Хотя они чаще промышляют во все той же плацкартляндии, но все же. Запрокинув сумку на плечо я стал у двери ожидая дальнейшего развития событий. Судя по все громче звучащим проклятиям и матам, ситуация накалялась.
Раз уж пошла такая пьянка, - лучше довершу начатое. Пройдя сквозь распахнутые настежь дверь тамбура, зажег очередную сигарету. Затянулся, наблюдая за энной прогулкой молнии за окном и…
В один миг, сквозь нарастающий шум вагона и непогоды, до меня донеслись два коротких, как электроимпульсы в затылок, чувства.
Опасности и обреченности.
За окном стало светло словно днем, а темный лес напоминал заснеженный бор с навеки застывшими снежинками дождя. Словно на паузе видеоролика.
Заложило уши. По вагону прокатились мощные вибрации. Задрожали окна, затрещали стены, вагон заходил ходуном, скрипя и ноя.
Дверь противоположного тамбура вдруг растаяла, словно пепел, осыпавшись на пол, серой металлической крошкой.
Некто, облаченный в длинный, по щиколотки, серый плащ, - целиком скрывающий большую часть фигуры, - легким и неспешным шагом шел ко мне, скрестив руки за спиной.
Некто или нечто.
Обтянутое серой кожей лицо и голый череп, лишенный ушных раковин. Змеиные щели вместо носа, слабо раздувались, будто даже испуская пар. Тонкий, словно прорезь, рот скривился в неком подобии жуткой ухмылки. А огромные черные глазные яблоки отражали белоснежное сияние за окном.
С некой отупленностью я почувствовал себя миской со студнем и безвольно упал на колени. Ощущение, будто внутри тела, вместо первобытного состава, оказался эластичный силикон. На котором, как на музыкальном инструменте, кто-то играет.
Не пытаясь осознать происходящее, я ощущал, как меня подминает какая-то невообразимая сила, что перебирала меня, как страницы огромной книги.
Вагон начало колотить со стороны в сторону, все сильнее корежа конструкцию. Однако шедшего ко мне, подобная ерунда совсем не волновала.
В боку чувствовалось болезненное жжение и колики. Зомбированный взгляд наткнулся на источник дискомфорта. Из-под куртки на пол капало вещество стального цвета.
Нахмурившись, я даже откинул подол куртки, дабы узреть, что столь драгоценная посылка, а вернее ее упаковка, растаяла словно подогретое мороженое. Я, гадливо кривясь, засунул руку в карман и вместо стальной коробочки вытащил…
Дивный кристалл, словно пульсирующий фотонами чистейшего белого света.
Персонаж, лелеянный всеми уфологами, преодолев полпути неожиданно остановился. Его карикатурное лицо исказила гримаса отвращения.
- Не смей, гаденыш! - прошипел он сотрясая децибелами само пространство.
Боли не было, будто она заблудилась на полпути. Вывихнутая рука только, что приняла далеко не целебную ванну кипящего металла, ощущалась без каких либо изменений. О коленях, я почему-то и вовсе не думал, а ведь ими, как в гречке, стоял в целой луже кипящего вещества. Металл явно не собирался остывать. Наоборот - он весьма задорно стекал по бинту вместе с расплавленной, подобно воску, кожей.
Я успел еще удивиться - как это кожа и мышцы горят, а кровь хлещет себе по кристаллу. Меняя цвет с белого, сначала на розовый, потом на красный и, в конце концов, черный…
- Тварь! Не смей! - завопил некто, срываясь на бег, но катастрофически не успевая.
Нечто белесое и прозрачное, состоящее из самого первозданного света, пробило крышу в нескольких метрах от входа в мое купе, тут же расплавив кучу железа и стекла, каким-то, будто колдовским путем.
Белоснежное щупальце вибрировало разрядами мощной энергии, извиваясь и закручиваясь, словно принадлежало гигантскому кальмару. Оно бесцеремонно проткнуло серолицого, мгновенно сжигая и распыляя на атомы, как он, совсем недавно, сделал с дверью.
В его огромных глазах отражалось замершее мерцание пространства вокруг. Он исчез, осыпаясь элементарными частицами, словно опавшие листья.
До меня вдруг дошла простая, интуитивная идея, - бежать. Как можно скорее и как можно дальше. Но тело меня не слушалось и, с замиранием сердца, я увидел как белоснежное щупальце, раскрылось подобно бутону, накрывая меня, вместе с куском перекособоченного купе.
А потом была вспышка… Нет, не псионической активности и не молнии. Камень вспыхнул, ослепив меня. И последнее, что донеслось до моего резко деградировавшего сознания - чувство падения. Бесконечного и не предвещающего ничего хорошего, кроме разве что диковинной, пронизывающей до костей, пульсации крови в ушах.
Пульсации самого мироздания…
Безумие
Что такое агрегатное состояние вещества? Термин, олицетворяющий определенном формы состояния вещества. Жидкое, твердое, газовое, либо плазменное…
Что такое материя? Термин, олицетворяющий объективную реальность, не зависящую от когнитивной деятельности разумных индивидов, с точки зрения независимого пространства-времени…
А что такое безумие? Термин, олицетворяющий совокупность психический аномалий подсознания, когда тебе целиком и полностью по боку на агрегатные состояния и материи. Поскольку внутренний чердак адекватности резко утратил штиль, ниспадая к урагану.
Мысли, чувства, эмоции скручены, взвинчены настолько, что принимают меняют агрегатику быстрее, чем поток электронов зажигает лампочку, при нажатии волшебной кнопки выключателя. И самое страшное, - ни физическое, ни психологическое полотно материи не может устоять перед ним.
Безумие… Иного объяснения не было. Как объяснить нечто неосязаемое, не имея сознания? Не зная, - есть ли "Я" вообще. Отсутствие физических ощущений, утрата психологической стабильности…
Сколько времени прошло? Прошло ли оно вообще? Если умер, то почему все еще способен мыслить, пусть даже на примитивном уровне, граничащей утратности? Если не умер, то вариантов не много.
Кома? Нет, там мне не посчастливилось побывать уже несколько раз, поэтому ее то я смогу отличить.
Не вижу. Не слышу. Не ощущаю. Но я все еще есть.
Что произошло? Потерял сознание? Или же нечто совсем другое?
Нет, не сон. Каким бы он ни был, сон остаётся сном. Человек лишь посредственно и декоративно может влиять на последовательность мозговой активности во сне. Даже со всеми якобы эзотерическими техниками шарлатанов.
Мысли мои. Личные, авторизованные и аутентичные. Значит, где-то все еще скрывается искалеченное, но не сломленное "Я".
Очень странно ощущается личность. Будто не во мне звучит голос автора сознания. Не во мне движется проекция образного макета воображения. Не во мне сейчас происходит спор с самим собой. Будто поселился в чем-то большем и меня обжили в ответ. Не могу этого понять, осознать, принять…
Вот почему - безумие. По-другому и быть не может. Вот почему кажется, что уподобляюсь звуковой волне, пучку корпускул, потоку элементарных частиц, проистекая во всех пространствах единовременно, чтобы застыть в безвременье…
Я безумен… Или нет?
Я есть ничто… Я есть никто… Я есть всё… Я есть все… Я… есть?
Бред… Безумный бред. Сумасшествие. Какой смысл тогда жить, продолжать дергаться, размахивая маленькими сломанными крылышками затянутой в смерч птички?
Будучи слабым физическим, нужно компенсировать интеллектуально. Таковы каноны эволюции. Такова архитектура природы. Выжить сможет лишь самый приспособленный. Не сильнейший или лучший, как любят, причмокивая вином при дамах, вещать романтики и гуманисты.
Нет, жизнь дается осознающему и применяющему свои сильные и слабые стороны. Остальное, - войны с ветряными мельницами.
Ум - все мое достояние. Было… И все-таки…
Кто Я? Что Я? Где Я? Я есть?.. Или нет?.. Возможно… Может… Где-то… Был… Есть… Буду? Да… Или нет?..
Безумие!!! Есть ли Я вообще? Был? Есть? Буду? Возможно… нет.
Или… да? Был… Есть… Буду!..
Казалось, что мимо меня неслись дни и ночи, годы и века, смерти и жизни, перерождения и перевоплощения… И в то же время все застыло в минус двести семьдесят три по Фаренгейту. Буйство бесконечно пространства-времени в миг окончательной атомарной смерти движения…
Все выглядело искаженным отражением некоего грандиозного зеркала, на чью поверхность я пал пылинкой. Меньше любого хрусталика песка, отходов эпителия, остаточного заряда электронов…
Стоял на месте, но интуиция уперто твердила, что так далеко бывать еще не приходилось. Извечная тьма, время от времени, вспыхивала разноцветными кляксами, холодными свечениям многоточечных сгустков материи, хранящих в себе нечто больше, чем я даже мог себе представить.
Интуиции… Хитрая уловка подсознания, не дающая телу использовать все возможности на полную. Время от времени, кидающая кость, как собаке, чтобы не дай Бог, не умер, и веселое мазохистское издевательство не прекратилось.
Черт. Что же происходит? Раньше я свято верил, что человек научившийся использовать свой мозг на весь потенциал способен на много большее, чем даже предполагается. Нынче же я столкнулся с первым и, вполне возможно, что последним для меня препятствием.
Копаясь в мозгу весьма велика вероятность стать его заложником. В организме слишком много предохранительных механизмов, выработанных природой. И самый опасный из них - психика. Похоже, именно в ее цепких лапах сейчас нити кукловода.
И пока я не пойму что со мной происходит, - быть мне собственным узником.
Удивительно на что способен разум. Того, что я "вижу" и "осознаю" сейчас, я не смог бы увидеть, будь я под самым убойным галлюциногеном. Картины столь странного смысла и содержания. Будь во мне больше наивности, подумал бы что дотронулся к чему-то большему чем есть на самом деле.
Увы, уверен, - это все не может быть чем-то большим нежели фантазия.
Удивительно? Ничего похоже еще не встречалось. Словно суть Вселенной, пускай и самая мизерная, едва уловимая ее доля, разверзлась холодным безразличием пучины вокруг.
Я вижу… Бороздя бездны даже не со скоростью света, а будто сквозь пресловутый гиперпространственный континуум Эйнштейна.
Но! Всегда есть одно "но".
Я не вижу ничего, чего не смогла бы смоделировать моя фантазия из тех образов и знаний, которыми довелось обладать осознанно. О неосознанных вовсе молчок.
Вспышка… Безумие… Сломанный винтик… разбитая ваза… усохший пруд… обрушенный дом… пылающий город…
Избавиться от последствий можно ликвидируя причину.
Что может быть причиной? Учитывая психодел, что творится, главным виновником сего действа является…
Я?.. В точку! Очевидно же, что бардак внешний соответствует беспорядку внутреннему. Рыба гниет с головы, империи рушатся с человека…
Как исправить? Мысленно убить себя слишком просто, ведь неизвестно как прореагирует психика на столь радикальное решение уравнения.
Итак, я попал в какую-то передрягу в поезде. Вполне возможно, что это было нападение с использованием психотропных препаратов, ведь в поезде кроме меня ехал еще какой-то чиновник и вполне реально что его "друзья" решили устроить встречу без лишних глаз. Под действием препарата у меня начались дикие галлюцинации, конечной из которых стала трудность с самоопределением.
Вспышка… солончаки пустыни… мертвые океаны… токсичные атмосферы… заледеневший планеты… схлопнувшиеся звезды…
Показалось, что я куда-то мчусь, падаю, тону, одолевая немыслимые расстояния. Облачные точки лучистого света мелькали молниеносно, настырно, неуловимо. Мимо меня неслись дни и ночи, годы и века, смерти и жизни, перерождения и перевоплощения…
Стоп!
Перерождения и перевоплощения? Откат, переформат, реконструкция и явление первоистоком собственного "Я". Ближайшей аналогией исходного самоопределения, которое сможет принять психика и подсознание.
Стоит попробовать. Сбрасывая кандалы условностей, несовершенства, лежащие в фундаменте всего. Чувствую, как все истаивает, отходит на другой план. Остаюсь только Я. Очищаюсь, освобождаюсь, стаю пустым сосудом и… Обратно наполняюсь собственным существом. Все откинуто-притянуто, отверженно-принято, забыто-вспомнено…
Вспышка… замершие системы… раздавленные галактики… гаснущие туманности… горизонт событий…
Тишина…
Безумие!!!
Что за? Что-то не так… Внутри что-то… Иное… Травит, ломит, иссушает, рвет.
Это странно… Это все испортило… Я снова теряю самоконтроль. Что я упустил? Я чувствую, что если не исправлю этого то… умру?
Я опять растворяюсь, становясь бесплотным. Умираю. Теперь по-настоящему. Хитрая интуиция просто вопит и орет. Что дальше? Я ошибался. Со мной что-то другое. Что-то мне не понятное. И оно меня убивает изнутри…
Что? Умереть просто так? Да гори оно все, синим пламенем! Просто так ничего не бывает! Я привык к мысли о смерти. Так вот, если умирать то хоть с музыкой! Пусть вся моя сущность сгорит и пойдет прахом, но я прихвачу свое зло с собой и в себе. Гори, мразь, в этой гребанной пульсации!
Безумие… бесчисленные огоньки… свет заполняет тьму… тьма поглощает свет…
Вспышка… рассветное небо… солнце в зените… зеленое поле… летний ветер… расцветающий цветок… пульсация… мелодия… истина…
Тьма.
* * *
Кладбище.
Столь старое и древнее, что наверно даже мертвецы здесь никогда не переворачивались в могилах, побаиваясь опрокинуть каменные кресты, а вместе с ними и все кладбище.
Здесь все успело густо зарасти кустарником, деревьями и бурьяном, что крушили на своем жизненном пути камень и металл. Буйный рост ягод наполнял воздух приятными ароматами, а земля, укрытая высокой плотной травой, была мягче самых дорогих ворсов.
Кто знает, сколько лет здесь уже никого не хоронили. Разве что где-то на окраинах. Видимо, именно поэтому здесь всегда так тихо и спокойно. Как и должно быть на любом правильном кладбище.
Но не сегодня.
Сегодня что-то было не так. Еще утром в воздухе парило некое беспокойство. Местная фауна спешила завершить все свои неотложные дела и как можно скорее попрятаться по уютным норкам. Даже вековечные исполины деревьев шумели листвой как-то настороженно. Будто ожидая чего-то. Чего-то, что нарушит этот по-своему девственный покой.
И они были правы…
Меж кривыми рядами могильников и склепов послышались шаги. Кто-то бежал. Бежал что было мочи. Глядя со стороны можно было лишь удивиться, как вообще возможно бежать на такой скорости и не напороться ни на один памятник или склеп.
Хрупкая фигура, укутанная в серый дорожный плащ, размытой тенью мчалась среди надгробий. Ловко перепрыгивая и оббегая опасные препятствия на пути, неслась вперед.
Даже странно. Будто от смерти убегает. Хотя…
Совсем близко от бегущего неожиданно произошло нечто весьма занятное. Склеп на его пути буквально взорвался, разметая каменные осколки далеко в стороны. Один из них чуть не зацепил фигуру, но та, все-таки, успела увернуться, хоть и сбила шаг.
Вдруг склепы, кресты и даже могилы начали взрываться одни за другими, словно сопровождая фигуру или же, что гораздо вероятней, пытаясь ей помешать.
Но беглец не расслаблялся и успевал избежать столкновения с опасными булыжниками. Хотя это и было чрезвычайно сложно. Некоторые камешки иногда цепляли его, но тот будто не обращал внимания. Продолжал бежать.
Наверно, так могло продолжаться еще долго. Могло бы. Если бы фигура не споткнулась и со всей полученной инерцией не врезалась в одно из надгробий, изрядно покорежив и без того кривой крест.
Послышался тихий стон, а миг спустя, - скрежет и треск. Вместе с крестом, беглец провалился под землю.
Образовавшиеся за долгие века подземные пустоты, опустили упавшего на несколько саженей, укрыв в неком подобии собственной могилы, совсем еще недавно принадлежавшей безымянному праху.
Странно совпадение, - как только он упал, взрывы утихли. Беглец, перевернулся на спину, показав лунному свету молодое, привлекательное, лицо. Парень был молод и изящно красив, пусть даже щеку сейчас и прорезал тонкий кровоточащий шрам.
Он тяжело выдохнул.
Словно из ниоткуда у края новообразованной впадины, появились трое. Три силуэта, прячущиеся под широкими черными плащами с глубокими капюшонами, так полюбившимися всем обитающим в тени. Из-под плащей, виднелись плотно подогнанная кожа стеганных курток и штанов, а высокие сапоги имели на носу, характерные для головорезов, набойки, - стальные конусы. Лица же были скрыты красными платками, на которых белой вышивкой изображались крест-на-крест револьвер и нож.
Троица была вооружена странным оружием. Каждый держал по длинноствольному револьверу с сияющим веществом в барабанах. Окаймленном в стальной каркас дисковидного лезвия. Оружием можно было не только стрелять мощными всполохами смертоносных зарядов астарикады, но и орудовать в качестве чакрама, если бой переходил на ближние дистанции.
- Лежать! - рыкнул басом средний из троицы, когда беглец попробовал шелохнуться, и безропотно пригрозив страшным оружием. - Отбегал ты свое, малыш! Ох, отбегал, чтоб тебе! Твой подручный Рыцарь из нас всю душу вымотал, пока с ним воевали!
- Не тяни, - молвил правый из троицы. - Исполняем заказ и уходим.
Преследуемый парень обреченно сглотнул, понимая свою участь. Затравленным взглядом он искал спасения, но уже знал, что его не будет. Его страж пал, а сам он этим троим сделать решительно ничего не сможет, даже если очень сильно захочет.
Надежды больше нет. Это конец.
- Ой, ну не обламывай удовольствие! Мы за этим ублюдком добрый месяц гонялись! Дай хоть повеселиться напоследок! - обиженно заканючил средний.
- Мы наемники, а не палачи, - возразил левый.