Тсу'ган бросил сердитый взгляд сквозь клубы дыма, вырывающиеся снизу. Он надеялся, что Дак'ир поймет, что он недоволен. Тсу'ган находился у края огромного провала почти в десять метров шириной. Настил палубы прорвало, когда корабль начала крушить солнечная буря. Подъемник, вырванный из креплений и выброшенный из шахты, пролетел вниз сквозь металл, точно молот сквозь бумагу. Он застрял несколькими палубами ниже, превратившись в груду разбитого металла на дне ямы, окаймленной острой как бритва рваной сталью и заостренными балками, которые торчали, точно колья из западни.
Оттуда, где падающий подъемник смял панель включения, полезло пламя. Искры из разбитого устройства подожгли лужу горючей жидкости, натекшей из срезанных при падении подъемника труб. Огонь уже превращался в бушующий пожар, пламя вздымалось так высоко, что лизало края разодранного настила палубы, на которой стоял Тсу'ган. Дым клубился наверху, как бесконечно распускающийся черный цветок.
- Я здесь! - крикнул Тсу'ган, когда брат-сержант его не сразу заметил. Он смотрел, как Дак'ир пробирается по коридору к перекрестку, где на корточках сидел Тсу'ган вместе с пятью десятками людей в изорванной и обожженной форме.
Подошедший Дак'ир натянуто кивнул, приветствуя Саламандра.
- Чем тебе помочь, брат? - спросил он как ни в чем не бывало.
- Вон там, внизу. - Тсу'ган показал в огненный колодец.
Дак'ир присел рядом, вглядываясь сквозь густой дым.
- Видишь? - нетерпеливо спросил Тсу'ган.
- Да.
В провал свисала секция разбитого настила. Она была достаточно длинной, чтобы накрыть рваную дыру, но ее нужно было вытащить наверх и держать, чтобы по ней можно было перебраться на другую сторону.
- В этой части корабля переборочные двери еще не опустили, - сообщил Тсу'ган, - но это лишь вопрос времени. Та дорога, - он указал через пролом в темноту на другой стороне, где виднелась слабенькая пелена света от еще работающих люмоламп, - ведет к подъемнику и спасению для этих людей.
- И ты хочешь перекинуть мост через провал, чтобы они могли перебраться на ту сторону, - закончил за него Дак'ир.
Тсу'ган кивнул.
- Кому-то из нас придется перепрыгнуть и взяться за тот край куска. Тогда мы вдвоем его удержим, - объяснил он. - Главный старшина корабельной охраны Вейдер переведет своих людей на ту сторону.
Один из палубной команды, мужчина с глубоким порезом на лбу и правой рукой, висящей в наспех сделанной перевязи из обрывка форменной одежды, вышел вперед и отдал честь.
Дак'ир кивнул в знак приветствия, затем повернулся обратно к Тсу'гану.
Второй брат-сержант уже снова был на ногах. Он выставил ладонь прежде, чем Дак'ир успел заговорить.
- Ты хочешь уточнить, кто прыгнет? - спросил он, не глядя Дак'иру в глаза. - Прыгну я.
Тсу'ган развел руки в стороны.
- Отойдите, - велел он, отклонился немного назад для разгона и метнулся через пролом. Огонь обвивал его башмаки и поножи, пока брат-сержант перелетал оплетенную металлом темноту, прежде чем приземлиться на противоположной стороне с тяжелым глухим ударом.
- А теперь, игнеец, - сказал он, поворачиваясь к Дак'иру, - берись за тот кусок настила и поднимай его ко мне.
- Твои люди готовы, старшина Вейдер? - спросил Дак'ир, глянув вполоборота на охранника.
- Так точно. Мы готовы покинуть корабль, милорд.
Низкий грохот из глубин крейсера заставил Дак'ира подождать, пока коридор трясся и угрожающе скрипел.
- Живее, игнеец! - рявкнул Тсу'ган, не видя причины для задержки. "Не нянчись с ними, - подумал он. - Главное, чтобы они выжили".
Дак'ир присел, как только почувствовал, что пол перестал трястись, и ухватился за висящий кусок настила, просунув пальцы сквозь решетчатую поверхность. Металл настила обычно представлял собой решетку из нескольких перекрывающихся слоев, но они уже отвалились, оставив лишь самый верхний слой, так что космодесантник сумел просунуть свои бронированные пальцы в дырки. Убедившись, что взялся крепко, Дак'ир потянул наверх десятиметровый кусок настила. Искореженные металлические балки протестующе заскрипели, пока он выгибал их обратно почти в изначальное положение.
Тсу'ган следил, как поднимается настил, досадуя на нерасторопность Дак'ира. Как только представился момент, он сунулся вниз и ухватился за рваный край, который не дошел до того края настила, на котором присел Тсу'ган.
- Держу! - рыкнул он.
Главный старшина Вейдер разделил своих людей на десять групп по пять человек. Каждое "звено" будет переходить по очереди, чтобы не подвергать импровизированный мост и держащих его Саламандр слишком большой нагрузке. Прямо перед тем, как первая группа собралась пересечь мост, снизу взметнулся огромный столб пламени: внизу, в глубине, что-то горючее вспыхнуло и взорвалось.
Тсу'ган ощутил на незащищенном лице жар, когда его всего окутало пламя. Снизу рвались клубы дыма, скрывая Дак'ира и людей из виду.
- Отправляй их сейчас же! - заорал Тсу'ган, стараясь перекричать рев пламени. - Мы не можем больше ждать!
Через несколько секунд появились первые несколько фигур. Тсу'ган почувствовал их тяжесть и напрягся, пытаясь удержать настил на весу. Одно неверное движение - и любой, кто идет по мосту, свалится и точно погибнет. Тсу'ган не горел желанием взять это на свою и без этого неспокойную совесть.
И все же на ум пришла непрошеная мысль, но Саламандр задавил ее.
"Огонь Вулкана бьется в моей груди, - затянул он про себя, чтобы успокоиться. - С ним я сокрушу врагов Императора!"
Тсу'ган цеплялся за мантру, точно за спасательный трос, такой же тонкий и ненадежный, как хрупкий мост, который он держал в руках.
Первое "звено" перебралось через мост без происшествий, натянув на головы куртки, чтобы прикрыться от огня и дыма, проникающих теперь уже через решетку настила. За ними отправилась вторая группа, ступая осторожно из-за плохой видимости. Тем временем "Гнев Вулкана" дрожал и трепыхался, точно птица, борющаяся с ураганом.
"Слишком медленно, слишком медленно", - думал Тсу'ган, когда третье "звено" перебралось на другую сторону, стараясь не дышать дымом. Корабль словно рвался пополам, так что им придется прибавить шагу и убираться с этой палубы.
Дак'ир тоже увидел опасность и гнал людей на другую сторону все более и более крупными группами. Он крикнул старшине Вейдеру, велев тому переводить оставшихся. Скрипя и содрогаясь, настил палубы продержался достаточно долго, чтобы последний из команды успел безопасно перебраться, затем прогнулся и рухнул в раскаленную бездну.
- Теперь ты! - крикнул Тсу'ган, поднимаясь на ноги.
Дак'ир кивнул, показывая, что понял. Игнеец отошел на пару шагов и уже ринулся вперед, когда по палубе прокатилась яростная дрожь, сбивая людей с ног. Дак'ира тоже зацепило, он сбился с шага и неловко прыгнул. Он не долетел всего чуть-чуть. Тсу'ган, увидев, что произошло, наклонился вперед и протянул руку. Он схватил размахивающую руку Дак'ира и рухнул на колени под его тяжестью, ударившись о палубу со звоном металла о металл и чувствуя, как неприятная дрожь отдалась вдоль всего позвоночника.
- Держись! - зарычал Тсу'ган.
Вокруг них по-прежнему скручивались языки пламени, края доспеха Саламандра, которые лизал огонь, уже обгорели дочерна. Тсу'ган взревел и рванул - это было все равно что тягать собственный вес со всей этой силовой броней, - вытаскивая Дак'ира наверх, пока тот не дотянулся до рваного края настила и не вытащил себя дальше сам.
- Спасибо, брат, - выдохнул Дак'ир, взглянув на своего спасителя, как только почувствовал себя в безопасности на шатком краю.
Тсу'ган презрительно усмехнулся:
- Это мой долг. И все. Я не позволю погибнуть своему Саламандру, даже если тот не имеет права носить это название. И я возвращаю свои долги, игнеец.
Он повернулся к Дак'иру спиной, показывая, что разговор окончен, и сосредоточился на спасенных людях.
- Веди их к подъемнику, старшина, - велел он угрюмо.
Вейдер поднялся на ноги и принялся выкрикивать команды, поднимая людей и пинками подгоняя тех, кто решил еще поваляться. Через несколько секунд все пятьдесят человек с трудом потащились к тусклому свету и утешению в виде подъемника.
Тсу'ган шел за ними, чувствуя Дак'ира за спиной. Снова он обругал себя за то, что из всех своих боевых братьев умудрился связаться с этим. Ему ненавистно было даже само присутствие игнейца. Ведь это он был виновен в смерти Кадая в Аура-Иероне. Разве не Дак'ир отправил Тсу'гана за Нигиланом и оставил фланг капитана незащищенным? Разве не Дак'ир заметил опасность, но не сумел добраться до Кадая вовремя, чтобы спасти его? Разве не Дак'ир? Или все-таки не Дак'ир? В те моменты, когда он не проливал кровь во имя ордена, Тсу'ган чувствовал груз своей вины, словно на спину ему привязывали наковальню. Этот груз увеличивался многократно, когда он видел Дак'ира. Это вынуждало его признавать, что, возможно, не только игнеец был в ответе за смерть Кадая. Что, может быть, даже он сам…
Старшина Вейдер с помощью двух своих людей распахнул двери подъемника. Пронзительный скрежет металла очень вовремя отвлек Тсу'гана от его размышлений. Чуть погодя игнеец заговорил снова:
- Нужно доставить их на взлетную палубу, чтобы эвакуировать как можно больше людей.
Тсу'ган повернулся к нему, в то время как люди забирались в клеть подъемника. Хоть подъемник и был достаточно просторен, но заполнился до отказа он быстро, так что им придется сделать несколько ходок.
- Слишком поздно, - спокойно ответил Тсу'ган. - Сейчас мы уже должны войти в верхние слои атмосферы Скории. Корабль разовьет предельную скорость падения, и любая попытка покинуть его будет самоубийством. Мы отведем их на верхнюю палубу.
Дак'ир склонился к нему и понизил голос:
- Их шансы пережить крушение в лучшем случае призрачны.
Ответ Тсу'гана был холодным и прагматичным:
- Тут ничего не поделаешь.
Подъемник снова опускался вниз, натужно гудя перенапряженными тросами. В десяти метрах от палубы он неуклюже накренился, издав резкий скрип, и в конце концов с содроганием остановился, перекосившись.
В глазах Вейдера и десяти членов экипажа, которые еще не поднялись наверх, появилось что-то похожее на отчаяние. Точно одной беды было мало, доспехи Саламандр осветило оранжевое сияние огненной волны, которая выплеснулась из пролома и покатила по палубе к сжавшимся в кучку людям.
- Встречай! - взревел Тсу'ган, и два Астартес образовали стену из керамита между хрупким экипажем и яростной лавиной пламени. Саламандр окатило жаром, но они выдержали его, даже не поморщившись. Когда огонь схлынул, втянувшись в пролом, точно вода, уходящая в слив, Дак'ир снова повернулся к Тсу'гану:
- И что теперь?
Тсу'ган глянул на людей, оставшихся на их попечение. Те сбились в кучку, прикрываясь от огня. От лица и доспехов Саламандра валил пар, его силуэт постепенно проступал сквозь горячее марево.
- Скоро мы потерпим крушение на корабле, который не предназначен для посадки на твердую землю, неважно - преднамеренной или нет. Мы прикроем их, - сказал он. Слуха Тсу'гана коснулся звук корежащегося металла, зловещий, точно похоронный звон. - И держись за что-нибудь.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
I
Посадка
Хитиновая тварь сдохла в крошеве лопнувших костяных пластин и раскромсанных жвал. Из рваных дыр в панцире выступила серая, похожая на слизь кровь. В предсмертных судорогах тварь опрокинулась на бронированную спину, дернула насекомьими лапами, прижала их к брюху и застыла.
- Смерть ксеносам! - в ярости орал брат-капеллан Элизий, раз за разом стреляя из болт-пистолета. - Не дозволяй чужому жить!
"Гнев Вулкана" вонзился в поверхность Скории, точно метеорит. Его корпус еще горел от стремительного входа в плотные слои атмосферы. Разогнавшийся крейсер пропахал в земле огромную борозду. Антенны, башни и двигатели отрывались при соприкосновении с твердой породой планеты. Погибли сотни людей, раздавленных и разбившихся, когда их вбило в стены казарм и ангаров при крушении огромного крейсера. Тотчас вспыхнули пожары, обращая в пепел тех, кому не повезло оказаться на пути огня. Кого-то раздавило, когда хрупкие опоры, подпиравшие обширные секции поврежденных верхних палуб и потолков, не выдержали, обрушив на головы несчастным тонны металлических обломков. Длинные полосы броневой защиты вмяло внутрь, расплющив несчастных членов экипажа, когда коридоры, в которых они цеплялись за жизнь, схлопнулись в лист битого металла. Других сбросило в разверзнувшиеся в палубах трещины. Заполненные огнем и тьмой, они, точно жадные рты, проглотили бедолаг целиком.
Плотная завеса из дыма и пыли еще висела в воздухе, когда завизжали цепные мечи и зашипели резаки: экипаж пытался пробиться на волю сквозь покореженный металл. Выпуская струи пара из гидравлики, в обшивке один за другим, волной, открылись спасательные выходы, издавая хором стаккато отходящих запорных задвижек. Наружу посыпались выжившие, некоторые несли раненых, другие безнадежно тащили мертвых. Саламандры, сами понесшие потери, организовали эвакуацию из наиболее пострадавших мест, и вскоре на серой, как пепел, земле Скории скопилась огромная масса людей и сервиторов.
Крушение длилось всего несколько минут, хотя минуты эти тянулись, словно часы, даже как целая жизнь, для тех, кто был внутри, моля Императора о спасении. Борозда, которую пропахал нос ударного крейсера, протянулась почти на километр и, видимо, потревожила нечто, таящееся под пепельной поверхностью Скории.
Твари явились из-под земли, вихри пепла из выходных дыр предвестили их появление. Крики людей, утаскиваемых под пепельную равнину, послужили первым сигналом о нападении. Орды тварей появились следом, отряхивая с приземистых, жестких тел прилипший пепел, и кидались в бой, щелкая костяными клешнями и зазубренными жвалами. Погибло тридцать пять человек, всех их поглотила земля, прежде чем Саламандры сумели организовать контратаку. Брат-капеллан Элизий возглавил огнерожденных, и делал он это с пылом и неукротимой беспощадностью.
- Стереть их с лица земли! - ревел он леденящим кровь голосом, усиленным вокс-репродукторами шлема. - Болтом, клинком и огнем истребляйте ксеносовскую нечисть!
Его пистолет рявкнул огнем, царапнув грудь хитинового чудища и оторвав одно из жвал. Капеллан ринулся вперед и вбил щелкающий разрядами энергии крозиус в тело твари, выпуская ей кишки. Слизь с серых внутренностей брызнула на череполикую маску, точно окропив Элизия святой водой войны.
Дак'иру, который сражался рядом с капелланом, странные, похожие на крабов чудовища напомнили тиранидов. Ему пришло в голову, что это потомки какого-нибудь заблудившегося роя спор, выпущенных раненым кораблем-ульем, которые только и сумели, что долететь до орбиты Скории и заразить планету. Через многие поколения они превратились уже в устаревший вид, который не эволюционировал, а просто остановился в развитии и размножался.
На призыв капеллана к бою откликнулись четыре отделения, включая Дак'ирово. Саламандры образовали широкий периметр, окружив орду хитиновых чудищ, и медленно сгоняли их в кучу непрерывным болтерным огнем. Твари были крупными, почти с бронетранспортер размером, их костяные панцири были крепкими, но все же уязвимыми. Размеры, однако, делали тварей неповоротливыми, и обзор у них был ограничен. Окружая тварей, Саламандры нападали со слепых сторон и уязвимых боков. Ксеносы отвечали с беспорядочной и бессильной яростью, пытаясь атаковать врага, который был одновременно всюду.
- Ба'кен! - крикнул Дак'ир, превратив в пар костяную клешню хитиновой твари выстрелом плазмы. - Жги и очищай!
Громадный Саламандр тяжело шагнул вперед, в то время как его сержант отступил назад, и облил струей горящего прометия раненого ксеноса. Тот запищал и защелкал в предсмертной агонии, объятый пламенем. Из полостей под костяным панцирем с шипением и свистом выходил воздух.
Где-то непрерывное стаккато болтерных выстрелов стало редеть, подсказывая, что сражение с хитиновыми чудищами близится к концу. Каждую из оставшихся тварей окружило кольцо из зеленых доспехов, которое медленно сжималось, точно петля. Редкие отчаянные атаки загнанных тварей встречали разрывные снаряды, которые, пробивая тела чужаков, разрывали их изнутри, выталкивая месиво слизистых внутренностей через щелкающие жвалами пасти. Струи огнеметов отгоняли уродливых тварей все дальше, и те пищали и щелкали, отступая перед жарким сиянием, явно боясь огня.
В конце концов оставшиеся полдесятка ксеносов зарылись обратно в землю, подальше от бронированных гигантов, принесших с небес ревущий гром и пламя.
Тсу'ган издалека с завистью следил за боевыми братьями. Позади него возвышался разбитый крейсер, похожий на накренившийся город, неестественно перекошенный. Даже частично ушедший в пепельную землю, "Гнев Вулкана" был огромен. Он простирался в длину на несколько ульевых кварталов, для его оцепления понадобилось несколько Астартес, расставленных с километровыми интервалами. Многочисленные палубы, башни, платформы, надстройки, ангары, отсеки, даже храмы и соборы тянулись вдаль, точно тускло-зеленый метрополис, который медленно заметал падающий сверху серый снег.
Даже в разгар сражения технодесантники, сервиторы и рабочие команды людей продолжали трудиться у исхлестанного солнечной бурей корабля. Солнечные вспышки выжгли свежие шрамы на бортах древнего ударного крейсера и оставили в его бронированной шкуре оплавленные дыры размером с метеорит. Рабочие команды в грависанях подробно описывали повреждения корпуса. Ряды мощных сварочных установок, рассыпая каскады искр, приваривали плиты, снятые с второстепенных секций корабля, поверх самых жутких его ран. Некоторые участки были настолько разрушены, что искореженные остатки приходилось срезать и накладывать заплаты, точно на ампутированную конечность.
Эта работа требовала внимательности, но Тсу'ган сейчас был целиком поглощен наблюдением за далекой схваткой с хитиновыми тварями. В жилах Саламандра вскипала кровь, пока он переживал чужую битву. Кулаки самопроизвольно сжимались. Про себя Тсу'ган последними словами клял братьев-сержантов Агатона, Варго и Дак'ира. Если бы не приказ остаться с большей частью роты, чтобы обсудить планы и установить командный пункт, Тсу'ган с радостью ринулся бы в бой. Хитиновые чудища, конечно, не были серьезным противником, но после долгих месяцев без боя Тсу'гану не терпелось пролить кровь во имя Императора.
- "Гнев Вулкана" серьезно поврежден, милорд. - Металлический голос Аргоса вернул Тсу'гана к действительности.
Брат-сержант находился вместе с технодесантником, братом-капитаном Н'келном и несколькими другими сержантами во временном командном пункте, откуда они пытались навести хоть какой-то порядок и спокойствие после крушения.