- А такая: вы не можете пройти спокойно мимо чего-нибудь, чтоб просто так, пройти - и всё. Вы как дети - всё вам надо разломать, разбить, порвать, разделать пополам, уронить. От этого у вас все беды. Туристы приехали? Бей туристов! А чего они тут разъездились? Забор стоит? Повалить забор! А чего он стоит? Водка появилась? Выжрать водку! А чего она водка? И во всём вы так. Я там в автобусе видел: висят на стене держатели для молотков, ну, чтобы в случае чего стекло разбить. Держатели висят, а ни одного молотка нет. Я сперва подумал, спёрли, а водитель мне и говорит: "Не, не спёрли, это мы сами сняли, а то, если оставить, непременно кто-нибудь возьмёт и вышибет на хрен это долбаное стекло". А чего? Ведь для чего-то же он висит там, этот молоток! Вот. А в другом автобусе вообще написано: "При аварии выдернуть шнур, выдавить стекло". А шнур этот, с кольцом - с той стороны стекла, снаружи! Вот так у вас всё и есть. Или молотка нет, или шнур снаружи. Или я неправду говорю?
- Да-а… - задумчиво протянул Майк, не зная, что и сказать на это, - да-а…
И умолк.
- А полигоны вроде этого, они везде есть, - философски продолжал меж тем его напарник. - Думаешь, одни мы такие умные, думаешь, только Штаты этим балуются? Ха! Дудки. У всех они есть. У бошей, у англичан, у джапов есть точняк, не говоря уже о бывших демократах и Советах. У китайцев тоже есть. У них там на Тайване - ну они же с ним теперь опять одно? - так вот, у них там около Тайваня есть остров такой охрененный, в проливе, так он ходами изнутри насквозь ископан, чисто сыр "голландский". Это когда там чанкайшисты к штурму готовились, ещё тогда укреплений накопали. У них, как всегда, всё с размахом, уж если начали играть, не остановишь - Азия… Весь народ оттуда выселили, сейчас там офигительная боевая зона, на пол-острова. Китайчата в свои "Катакомбы" режутся, "Драконы подземелий" называются, они же там все на драконах помешаны. Техника у них, конечно, дрянь, зато народу-у… - Уильям безнадёжно помотал головой в попытке подыскать сравнение, затянулся в последний раз и загасил окурок.
- А об этом-то ты откуда знаешь? - удивился Майк.
- Слыхал, - уклончиво ответил Билл. - Ну что, пошли, что ли? Ты как там? Всё о’кей? Руки не дрожат, нет? А то смотри…
Майк вздохнул.
- Я в порядке.
- Тебя как зовут?
Свет фар скользил по стенам, оставляя слабые фосфоресцирующие следы - не иначе в краску тут был добавлен люминофор. Два робота неспешным шагом двигались по полукруглому туннелю; оба - лёгкие разведчики, "Степной волк" и "Акула". Тут и там сверху свисали какие-то шланги, кабели, обрывки ржавых цепей, перекрученные листы железа, из-под которых кое-где проглядывала дикая порода. Плиты потолка смыкались криво и неровно, будто их укладывали второпях. Пол был сухой и чистый - ни камней, ни луж, ни старых рельсов. Ничего.
Говорить не хотелось. Тем не менее напарница, похоже, не желала отступать.
- Эй, "Волк", у тебя там радио в порядке? Постучи по шлему. Ты меня как, хорошо слышишь?
Слышу, - отозвался Роберт. - Я ж уже назвался: Роб. Чего ещё-то?
- Да это ник. А на самом деле?
- Зачем тебе?
- Ну… просто. Если стесняешься, то у меня приват-канал.
- Ты лучше по сторонам поглядывай, - уходя от темы, съехал на грубость Роберт. - Выскочит кто, костей не соберём… Что у тебя на радаре?
- Задавака… - фыркнула она и через пару секунд сообщила: - Всё чисто. Можно звать остальных.
- Подождём пока.
Некоторое время они двигались молча. Роберт изредка косился на машину напарницы. Надо же, девчонка, а гоняет в шутер. Не в "Семейку Льюис" гамится, не в какой-нибудь там симулятор "Дитя-неожиданности", а стреляет, бегает, сражается… И неплохо сражается, между прочим. А может, притворяется? Может, это вообще не девчонка, а парень? А что, бывает… Хотя нет, не похоже - голос звонкий, молодой, с девчачьим писком, настоящий, наверняка без преобразователя. Да и дуется всё время, и любопытная, как все девчонки… Да нет, определённо девка. Странная, но и только.
- Слышь, Синди, - окликнул её Роберт, - а ты вообще зачем здесь играешь?
"Акула" замедлила шаг.
- Не поняла…
- Чего тут непонятного? Ещё скажи, что тебе стрелять и бегать нравится. Я до тебя вообще девчонок в "Катакомбах" не встречал.
Синди будто задумалась.
- Не знаю, - наконец призналась она. - Нравится мне как-то. Здесь я не такая, как всегда. Здесь все не такие, как в жизни. Здесь никого не интересует, кто ты, как выглядишь, откуда, сколько тебе лет. А интересует только - сильнее ты или слабее, что ты за боец, а не какая у тебя мордаха, ноги или задница. Здесь настоящая свобода, здесь все равны.
- Равны… - хмыкнул Роберт. - Свобода… Чего тебе в жизни-то мешает с другими равняться? Ты что, афро, что ли?
Ответа не последовало - девочка умолкла и на этот раз молчала так долго, что Роберт грешным делом подумал, что она оскорбилась.
- Эй, ты чего? - не выдержал наконец он. - Ты обиделась, что ли? Синди! Ну?
- Меня зовут не Синди, - сдавленно отозвалась она вместо ответа, - а Синтия Чистая Вода. Что здесь имя, что ник, я не знаю. Я - дене. Навахо.
- Ё… - не сдержался Роберт. - Вот это да! Правда, что ли?
- Правда, чёрт бы тебя побрал! А теперь, белый мальчик, отвали.
- Погоди, не отключайся! - заторопился Роберт. - Ну чего ты? Я же не хотел, просто вырвалось. Я на самом деле Роберт, правда. Роберт Северцев.
- Китаец, что ли? - заинтересовалась она.
- Русский. В смысле, папка у меня русский. И дед… А что?
- Никогда не встречала русского.
- А я индейцев никогда не встречал, - признался Роберт и почувствовал, что краснеет самым глупым образом. Хорошо, хоть напарница не видит. - Значит, мир?
- Перемирие. А сколько тебе?
- Пятнадцать… скоро будет.
- А мне двенадцать.
- Не может быть! - опять невольно вырвалось у Роберта.
- Может, может, - ворчливо отозвалась она. - Я бы вообще тебя не спросила ни о чём, просто интересно стало. Ты первый, кто сумел меня так лихо побить. Я ж тогда едва не вылетела! До сих пор мурашки, если вспомню. Мне даже бонусов не хватило для починки.
- Да ладно, я сам со страху чуть не окочурился… А у тебя где компьютер стоит? В вигваме?
- В доме, дурак! У нас дом в Аризоне. А компьютер у меня, между прочим, старый, я ещё с клавиатуры играю.
- А-а… - понимающе протянул Роберт. - Вон что. Заметно. Ты с атакой запаздываешь. Я тогда ещё удивился, как так: "Акула", а от залпа увернуться не смогла.
- Вот гад, а! - угрюмо восхитилась Синди. - Да ты же мне в упор… А у тебя симстик?
- Ага. И перчатки. Только левая барахлит.
Оба посмотрели на приборные панели и одновременно остановились. Двум машинам, оказалось, тоже понадобилось "отдышаться": датчики перегрева у обеих предостерегающе желтели.
- Постоим? А то несёмся как мустанги.
- Давай, - согласился Роберт и огляделся. - А тихо тут. И света нет. Дикий какой-то туннель.
- А! И ты заметил, как здесь всё реально?
- В смысле? - не понял он. - Что "реально"?
- Ну, по-настоящему, - терпеливо пояснила девочка. - Обычно в таких играх всё из элементов состоит: из кубиков, блоков, секций там разных…
- И тут так, - несколько неуверенно заметил Роберт.
- До двадцатых уровней, - сказала Синди. - А после сразу поменялось.
- Ну?
- Ага. Перекрытия, люки, телекамеры эти, двери, лифты… мусор на полу, обломки… Вроде ничего особенного, но я заметила. Мы, навахо, очень наблюдательные. - В голосе её послышались хвастливые нотки, она помолчала и, словно извиняясь, добавила: - Может быть, мне потому нравится играть во всё это, что навахо всегда много воевали.
- А другие индейцы что, не воевали?
- Другие тоже, но не так, - уклончиво ответила она. - А навахо даже во Вторую мировую в армии шифровальщиками работали. Все донесения на передовой переводились на язык навахо.
- Зачем?
- Вот чудак! Затем, что среди немцев и японцев точно не было навахо!
- А ты, значит, хочешь быть как они?
- Хочу не хочу, какая разница? - окрысилась Синди. - Всё равно делать нечего. Чем ещё заняться? Жрать пейот батон за батоном? Корзинки плести? Одеяла вышивать на сувениры? Растить маис, как старшие братья? Так мне рано ещё. Это мохавки по небоскрёбам скачут, им хорошо - они высоты не боятся. А ты видел хоть одного индейца в сенате? Или индейца-космонавта? Или, может, для нас особые игрушки должны делать? Мы и так живём, как в музее, но даже и так жить не дают. Прогресс, кричат, прогресс! Ага, прогресс… Прогресс уничтожил нас, похерил нашу культуру, превратил нас в машины. Я вот думаю иногда: эх, нам бы в ТЕ времена такие штуки, хотя бы парочку дерьмовых "Пардусов" в реале, мы бы этих белых ублюдков с их кораблями… а, чего там. Тебе не понять. Даже жаль бывает, что они, эти роботы, не настоящие.
Она умолкла. Роберт тоже помолчал, слегка ошеломлённый этим неожиданным напором.
- Синди…
- Что?
- А можно, я буду звать тебя - Чистая Вода?
- Зачем тебе?
- Ну… Это как-то здорово так… по-индейски.
- А мне тогда можно звать тебя - Северцев?
Фамилия девчонке совершенно не далась, у неё получилось что-то вроде: "Сэфертсеф". В её исполнении это прозвучало даже красиво, но Роберту всё равно не понравилось.
- Лучше не надо, - уклончиво сказал он.
- Почему? - удивилась девочка. - Это же по-русски.
- Это - не по-русски, - отрезал Роб.
- Тогда и ты не зови!
- Ну и пожалуйста, не буду. Очень надо!
- Сам дурак!
Из-за поворота, совсем рядом, вдруг послышался слабый шорох камней. Роберт, скорее машинально, чем осмысленно, глянул краем глаза на радар и окаменел при виде приближающихся красных точек - словно дюжина крысиных глазок смыкали полукруг.
А потом рванул машину задним ходом.
- Синди!!!
Рыжая резиновая груша пшикнула в последний раз, доктор Белл сосредоточенно посмотрел на дисплей тонометра, некоторое время так же внимательно слушал пульс, затем вздохнул и отпустил вентиль клапана, ослабляя манжету. Выпускаемый воздух облегчённо зашипел.
- Сто тридцать на восемьдесят, - сказал он. - Для вашего возраста - абсолютно нормальное давление. Может быть, чуть выше нормы: под землёй это бывает. Может, вы переволновались или кофе перепили. Пили кофе по дороге ко мне? - бросил он на Майка взгляд поверх очков. - Впрочем, неважно. Для некоторых это даже норма. Так что я не вижу никаких оснований для беспокойства.
Он развернул компьютер дисплеем к себе и что-то быстро отстучал на клавишах. Удовлетворённо кивнул:
- Ну вот, я же говорю - никаких оснований для беспокойства. Записи в порядке, медосмотр не выявил патологий… В общем, всё о’кей.
Майк задумчиво раскатывал обратно клетчатый рукав рубашки. Доктор тем временем копался в своих запасах - неторопливо извлекал из шкафчика пузырьки и баночки, читал этикетки и так же неторопливо ставил обратно.
- Я дам вам витамины и успокоительное, - говорил он, пока из принтера выползал листок бумаги с рецептурой. - Будете принимать три раза в день. Постарайтесь не увлекаться крепким кофе и стимуляторами. Пьёте?
- Кофе?
- Спиртное.
- Откуда вы… Гм! Откуда ему тут взяться?
- Угу… - Доктор расписался на рецепте. - Под землёй организм испытывает дефицит солнечного света, от этого волнение, авитаминоз, особенно в первые недели… Организм переключается в "аварийный" режим. Работали раньше под землёй?
- Нет.
- А под водой?
- Слава богу, не пришлось, - невольно улыбнулся Майк. - Послушайте, док…
- Забавно, не находите? - Доктор уже уселся обратно за стол и сейчас укладывал в коробочку тонометр. - С генами вовсю работаем, вот-вот клонирование разрешат, диагноз больному можно по Интернету поставить, руку отрезанную обратно пришить… А давление меряем, как двести лет назад. Те же груша да манжета, разве что дисплей стал цифровой.
- А эта… трубка эта ваша ещё, - Майк указал и сморщил лоб, припоминая название. - Стето… стетоскоп?
- Фонендоскоп, - с улыбкой поправил его доктор. - Нет, просто у меня привычка с ним не расставаться, не обращайте внимания. Для любого врача полезнейшая вещь. Хотя на самом деле сегодня замерить давление спокойно можно и без него. По крайней мере, хорошо хоть времена рукописных рецептов отошли в прошлое: у меня ужасный почерк. Держите.
Майк принял пару пластиковых баночек, упаковку зелёных капсул и бумажку. Помедлил.
- По правде говоря, док, я совсем не за этим к вам пришёл. Хотя всё равно спасибо.
- Вот как? Интересно. А зачем же? Вас что-то тревожит?
- Нет. То есть да. Мне не нравится вся эта затея с роботами, но не в этом дело. Вы не замечали, как всё это на нас давит? Особенно на этих… на Рамиреса с Томом. Вы знаете, что они друг дружку ненавидят? По крайней мере, первый - второго.
- С чего вы взяли?
- Так… - неопределённо пожал плечами Майк. - Говорят. Да и потом, это и так видно.
- А почему вы э-э… решили заговорить об этом со мной только сейчас?
- Ну… Я как-то не решался. Мне подумалось, что мы все тут под стрессом, у всех нервишки сбоят. А тут ещё это… Думал потолковать с Хэлом, но он сказал, чтоб я занимался своим делом и не совал нос куда не просят. А кто, кроме него, ещё реально может что-то с этим сделать? Вроде только вы, если не считать охраны наверху, но к ним же незаметно не пойдёшь. Да и с вами я могу поговорить без свидетелей только тут.
Доктор Белл откинулся в кресле и повертел в руках карандаш.
- Странный вы народ, русские. Вечно у вас все под подозрением… Или вы поляк?
- Нет, я из русских иммигрантов. И даже не еврей.
- Извините, если обидел. Но всё-таки странно. Никто, кроме вас, не обеспокоился. А между тем кое в чём вы правы. Я уже обратил на эту парочку внимание.
- Его жена…
- Да-да, я в курсе. Мне кажется, наверху хотели этим переводом разрядить обстановку, но, как всегда, переусердствовали. Не надо было их назначать в одну бригаду, достаточно было поставить так, чтоб их рабочие смены совпадали по графику. Но там не захотели возиться и предпочли решение попроще. К тому же господин Риверс уверен в своём авторитете и поручился за порядок в своей бригаде.
- Риверс? - не понял Майк.
- Хэл.
- Ах да…
- Несчастных случаев в его бригаде до сих пор ещё не было. Тем не менее спасибо. Я учту ваше мнение в своей докладной.
- Не за что, - кивнул Майк и встал, распихивая лекарства по карманам. - Только мне неудобно как-то. Вам не кажется, док, что я на них тут это, как это… стучу?
- О нет. В конце концов, это моё дело - выслушивать, кто на что жалуется. Не так ли? Ведь священника, как в армии, здесь не положено.
Майк смерил дока Ларса встречным взглядом. Странный он всё-таки тип, этот доктор. Вдруг он из ФБР? А что, вполне может быть. Должен же на такой базе быть наблюдатель из верхов? Должен. Где-то внутри коллектива. Да и сам по себе он какой-то не такой, как все. Взять, к примеру, эти его очки, которые он носит, может, для солидности, а может, просто из чудаковатости. Это в наше-то время!
"Вечно у вас все под подозрением…"
- Док, почему вы в очках?
Он поднял голову:
- Не понял?..
- Ну, зачем они вам? Можно же сделать операцию или линзы носить. Почему очки?
- Ах, вы об этом… У меня глаза не переносят линз. А операцию я просто не хочу делать. К тому же статистика показывает, что докторам в очках у пациентов веры больше. Такая, знаете ли, наблюдается тенденция. М-да. В очках - значит, старый, значит, опытный…
- А сколько вам лет, если не секрет?
- Тридцать шесть. А что?
- Так, ничего, - сказал Майк. - Ну, я пойду.
- Заходите ещё, если будет что-то беспокоить.
Доктор был сама любезность.
- Зайду непременно, - сухо ответил Северцев и закрыл за собой дверь медкабинета.
- Привет, вояка! Как дела? Не затрахался ещё машины гробить?
На Ральфе были: a - зелёные шорты до колен с оборванными карманами и голограммой на отвислом заду; b - бейсболка с утиным козырьком и логотипом "Нью-Йорк Янкиз"; c - оранжевая футболка с ананасами и d - новые кроссовки с лазерной подсветкой. Кроссовки были - зашибись: при каждом шаге из-под пяток словно бы сверкали маленькие молнии, в первое мгновение Роберт даже испугался, что сейчас под ним загорится ковёр. Всё вместе, однако, не катило. На джи-рейве, может, и сошло бы, но не здесь. Впрочем, Ральф выглядел довольным, словно анаконда, заглотившая быка.
- Дела нормально, - кивнул Роберт, покосившись на часы. - Через час выходим.
- Куда "выходим"? - не понял Ральф.
- В "катакомбы".
- A-а… А почему "выходим"?
- Я ж теперь в команде. Вот такие ребята.
Большим пальцем Боб показал, какие именно ребята.
- Как - в команде? - Ральф на мгновение даже завис над креслом, потом всё же плюхнулся в мягкую глубину. - Я думал, ты всегда дерёшься в одиночку.
- Я тоже так думал, - Роберт вздохнул. - Меня подловили, пришлось соглашаться. Да ладно, я не жалею. А я с девчонкой познакомился.
- Красивая? - оживился Ральф.
- Не знаю, я по чату.
- Блин! Ну ты даёшь. А ты что, в неё влюбился?
- С ума сошёл? Ей всего двенадцать.
- A-а… Ну и что?
- Да, в общем, ничего, - пожал плечами Роберт. - Она в моей команде гамится. Точней, мы оба в одной команде. Прикидываешь, вчера в засаду попали, еле отмахались, такая кодла привалила. Хорошо, наши вовремя подошли.
- Ты прям как на войне, - уважительно хмыкнул Ральф. Стянул бейсболку и примостил её на ободранной коленке, потом передумал и бросил на стол. - Может, включишь сегодня пораньше? Больно посмотреть охота.
- Ну-у… - Роберт неопределённо покрутил носом. - Мама запрещает играть больше трёх часов. Разве только пять минут накинет, чтобы я успел машину в бокс загнать.
- Ну… Тогда пошли на кухню, что ли. Перекусим. А?
- Ну, можно… - Роберт заколебался, потом решился: - А, была не была. Давай включим. Авось не заметит.
Экран вспыхнул и развернулся. Поступил запрос на расконсервацию. Роберт дал согласие, ввёл код доступа и принялся натягивать перчатки. Подвёл машину к выходу из терминала. В левом верхнем углу приборного экрана танцевали циферки обратного отсчёта. Дошли до нуля, на мгновение будто замешкались - и пошли "в минуса".
- Что-то медленно сегодня, - посетовал Роберт. - А вот, сдвинулось. Приготовились… Пошли!
Бронированная стенка скользнула вверх, Роберт уже привычным боковым манёвром вывел машину в коридор, проверил радар, услышал, как позади в кресле изумлённо крякнул Ральф, поднял глаза на экран и тоже ахнул:
- Человек!
Двуногая фигура в оранжевом комбезе заметалась в свете прожектора.
- Вот ни фига себе! - вскричал обрадованно Ральф. - Я ж говорил, должны быть монстры, а ты: "роботы, роботы"… Мочи его, мочи - уйдёт!