По случаю поимки самозванца на главной площади Конты соорудили высоченный помост с тремя виселицами. Вокруг уже собралось немалое число узкоглазых степняков, с нетерпением ждущих представления.
Я очнулся, когда нас только вытаскивали на площадь, и потому мог всласть полюбоваться размахом… гм… "праздника". Честно говоря, лица кочевников не вселяли в меня надежду на спасение: они пришли сюда, чтобы увидеть, как их "великий линго" вешает "самозванца".
Выступать против действий правителя они не станут.
А это значит, что сегодня я наконец-то стану полноправным висельником. Ничего удивительного – просто пришло мое время.
Тем временем "наместник божий" (он же – жалкий узкоглазый прохвост, он же – линго) гордо прошествовал к небольшой трибуне, установленной на самом краю помоста непонятно зачем. Впрочем, линго очень быстро нашел ей применение, просто трахнув по ней кулаком!
– Смертные! – интересное начало в обращении к собственному народу. – Сегодня вы узрите, как ваш правитель расправляется с оплотом лжи и мерзости, коварства и низости! Этот человек, – он ткнул в меня пальцем, и я невольно улыбнулся, до чего же пыжится, ничтожество, – выдавал себя за Двуликого, пришествия которого мы ждали много веков! Он и его спутники должны умереть за ложь их предводителя! И они умрут!
Линго подал знак двум мускулистым кочевникам, сидящим на нижней ступеньке помоста. Парни неспешно поднялись и вразвалочку стали подниматься к нам.
Судя по всему, это были местные палачи. В чем заключалось их пребывание на месте нашей казни, я так и не понял: петли на шеи нам набросили стражники. Палачи же замерли позади линго и, склонив головы, сложили ладони на груди.
Священники?
Столпившиеся вокруг помоста горожане тоже опустили головы. Над площадью повисла тишина.
Правда, всего на несколько мгновений. Потом до моих – и, надо думать, не только моих – ушей донеслись отдаленные звуки шагов.
Линго – наверное, единственный, кто не склонил голову, подобно священникам, – настороженно огляделся по сторонам.
Он тоже услышал.
К площади приближался кто-то очень тяжелый. Вначале я подумал, что это какое-то животное – просто потому, что человек не может так громко топать, но размеренность шагов заставила усомниться в этой мысли.
– Линго! – зычно воскликнул знакомый мне голос – как будто кто-то водит ножом по лезвию меча.
Правитель Конты побледнел: он понял, кто пришел на праздник.
Медленно, один за другим, люди стали падать на колени. Очень скоро на площади остались стоять только…
Создатели. Кого еще могли так приветствовать контийцы?
Я улыбнулся.
– Эй, вы! – крикнул я големам, мимоходом ловя на себе взгляды до смерти перепуганного линго, обескураженных стражников и растерянных священников. – Скажите им, чтобы развязали эти дурацкие веревки!
– Освободите их! – Глиняный не заставил себя ждать.
Из ступора стражников вывел крик разозленного линго:
– Вам что, по десять раз повторять? А ну живо выполняйте приказ Создателя!
Кочевники засуетились. Затрещали веревки, вскрикнула Литолайн.
– Аккуратней! – прикрикнул я на неосторожного кочевника.
Он, похоже, всё осознал и решил отнестись к развязыванию девушки бережней. По крайней мере Лита больше не кричала.
Через минуту мы были полностью свободны.
Глиняный явно намеревался что-то сказать и уже раскрыл рот, но я его опередил:
– Позволь, я сам объясню благоверным контийцам, в чем тут дело.
Он секунду повременил и согласно кивнул.
Можно было начинать промывку мозгов.
Хотя нет… еще одна ма-а-ахонькая предосторожность…
– Мне кажется, им не стоит как-то реагировать на то, что я собираюсь сделать. Ты тоже так думаешь?
– Не мешайте ему! Что бы он ни делал! – воскликнул Глиняный.
Так-то лучше…
Я прошел через весь помост к сжавшемуся в комок линго и без лишних прелюдий въехал ему кулаком в челюсть.
Толпа, а с нею и стражники, и священники – все ахнули. Люди живо вскочили на ноги с явным желанием наброситься на меня всем скопом и…
– Не мешать! – проскрежетал Бронзовый. Маленького голема не было видно за спинами собравшихся контийцев, но он явно находился где-то рядом с глиняным и медным собратьями.
Линго тем временем осел на доски помоста и не подавал особых признаков жизни. Я отодвинул бесчувственное тело носком сапога и занял место правителя на трибуне.
– Слушайте меня, контийцы! – воскликнул я. – Создатели не просто так встали на мою защиту! Бесчестный линго решил препятствовать исполнению моего – и вашего – предназначения!
Толпа загудела, стала о чем-то яростно переругиваться. Я едва заметно улыбнулся: судя по всему, среди собравшихся отыскались не только поклонники линго, но и те, кто его на дух не переносил. Значит, их будет легче убедить.
– Тихо! – снова выкрикнул Бронзовый. Ему, похоже, доставляло истинное удовольствие всех успокаивать.
Воцарилась тишина.
– Пожалуй, сейчас я должен сказать вам, что от вас требуется, – вновь заговорил я. – Но прежде я хочу, чтобы вы ответили мне: пойдете ли вы, контийцы, на спасение Корлоги, даже если ценой этому спасению станет ваша собственная жизнь?
Люди вновь загомонили.
– Да!
– С чего бы это?
– Кто ты вообще такой?
– За линго!
– Умрем, но спасем!
Я поднял руку, требуя тишины.
– Вижу, в вас нет единства. Кто-то готов пойти на смерть ради родной страны, а кто-то предпочтет остаться за спинами первых. Что ж, каждый волен сам выбирать свой путь. Но представьте вы, вторые, что случится с вашими женами и детьми, если вы не поможете сбыться предначертанному? Если вы пойдете за мной, они – уцелеют. Я не могу обещать спасенье вам. Но у вас будет шанс, и вы спасете близких людей. Если вам этого мало, если вы всё еще хотите прятаться – что ж, я ничего не могу с этим поделать. Мы – я и те, кто решится пойти за мной, – постараемся спасти Корлогу. Если не сдюжим – вините в поражении себя, а не тех, кто пал за то, чтоб вы жили. Впрочем, вряд ли вы успеете кого-то обвинить, ибо тоже умрете. Выбор за вами. – Я сделал шаг назад и замер, сложив руки на груди.
Боже, как бы мне хотелось оказаться подальше от всех этих пророчеств, Создателей и контийцев! И откуда только нашлись такие громкие слова о предначертанном, о долге каждого? Попроси меня повторить сказанное – я бы не смог: такой пафос мне обычно несвойственен.
Тем временем в толпе возникло шевеление, и сборище выплюнуло к краю помоста одного-единственного человечка. Он стоял, неуверенно кусая верхнюю губу и разглядывая землю под ногами. А потом неожиданно вскинул правый кулак вверх и громко воскликнул:
– За Корлогу!
На толпу слова Джухара – а это был именно он – подействовали самым неожиданным образом.
– За Корлогу! За Корлогу! – раздавалось то тут, то там.
А потом дружный рев сотен глоток радостно возвестил:
– За Корлогу!
Я улыбнулся и, довольный, воскликнул:
– Мы отправляемся завтра на рассвете! Это будет величайший поход за всю историю Корлоги!
– Двуликий! – прошипел Джухар снизу. – А куда мы направимся?
– Мы пойдем в Веронию и разнесем город Кортил по камешкам! Сровняем его с землей! – крикнул я, и народ с удовольствием поддержал мои слова эхом сотен глоток.
Под ногами тихо скулил бывший линго. Я для острастки еще раз пнул его сапогом, и он послушно затих.
Радостный народ заспешил домой – собираться в дорогу, прощаться с семьями…
И вскоре площадь опустела. На ней остались только я, Круглый, Лита и Джухар. И, конечно же, свергнутый линго.
– Пошли в замок, – я обнял дворецкого за плечи. – Надо выгрести казну и собрать припасов на дорогу.
Он согласно кивнул, и мы, спустившись с помоста, двинулись к блестящим в ярком солнечном свете воротам.
А на помосте всё так же жалобно поскуливал линго.
О нем все как-то разом забыли.
Агенты Радуги
– Мне кажется, немалую роль в грядущей войне сыграют сражения на море, – сказал я, приподнимаясь. – А единственная провинция, имеющая выход к морю наряду с Валиром, – это Сдалин. Именно поэтому я предлагаю себя на место Желтого агента, пока не найдется постоянный кандидат.
– Здраво, – признал Синий. – У Стома действительно нет выхода к морю и соответственно у Красного – навыков командования флотом.
Я промолчал, не уточняя, что доселе и мне не приходилось вплотную заниматься кораблями. В Сдалине был неплохой морской командир, взявший на себя эти обязанности. По первости я следил за результатами его деятельности, сейчас же ограничивался общим контролем.
– Что ж, придется делать выбор, – пожал плечами Красный, хотя я отчетливо видел, как он недоволен. – Поручить мне две провинции или же Зеленому – целых три. Как всегда, дадим возможность каждому высказаться…
– Подождите, у меня есть третий вариант, – прервал я главу Радуги, за что и заполучил недовольный взгляд. – Красный агент действительно по рангу выше Зеленого, в связи с этим я предлагаю назначить меня кем-то вроде исполнителя, а ему поручить руководство и присмотр за тем, чтобы дела в провинции не выходили за рамки обычных.
Я обвел взглядом агентов и убедился, что за эту возможность быстро разрешить спор проголосуют все, включая короля. Один только Красный понял, что я лишаю его шанса командовать двумя провинциями одновременно.
И отказаться с его стороны было бы нелогично, ведь предлагается возможность руководить, не марая рук. Красный приоткрыл было рот, готовясь что-то возразить, но, очевидно, подумал точно о том же, что и я.
– Ваши мнения, господа? – с какой-то недовольно-вопросительной интонацией спросил он.
Проголосовали быстро и точно так, как предсказывал Жан.
Маквала я решил навестить после небольшой прогулки по Стому.
Мне было абсолютно всё равно, как отреагируют жители Стома на мирно прогуливающегося по улицам агента. Мне нужен был отдых, а при ходьбе почему-то всегда легче думалось. Хоть я и размышлял об общих планах, ни к какому выводу так и не пришел…
Король, к моему удивлению, вновь рисовал. Внутри у меня что-то сжалось. Я вспомнил, кто был изображен на прошлой картине короля.
– Вы вновь рисуете ее? – спросил я, делая неопределенное движение рукой.
Маквал поднял на меня глаза, некоторое время задумчиво молчал, а потом его лицо просветлело:
– Оранжевую? – Король улыбнулся и с какой-то хитрой усмешкой отложил карандаш. – Нет, на этот раз я рисую тебя!
Я недоверчиво хмыкнул, но Маквал тут же перевернул листок и продемонстрировал мне рисунок.
– Надо же. – Я не нашелся, как еще можно прокомментировать это "художество".
Нет, это не был мой портрет. Просто рядом с Меллой король дорисовал человека в Зеленом плаще. Две фигуры держались за руки.
Кажется, о свадьбе можно и не спрашивать. Король явно не против подобного нарушения правил.
Миралисса бережно опустила на стол хрустальный шар.
– Смотри, Ванесса, это ведь тоже способ гадания. Многие умеют читать в отражении шара будущее других. Стоит понимать, что с обычным зеркалом такой номер не пройдет. Здесь требуется малое искажение, которое и дает возможность видеть не настоящее, а грядущее. Ты как бы смотришь не напрямую, а сквозь время…
– А почему выбирают именно шар?
– Потому что шар – самая совершенная форма. С какой стороны на него ни посмотри – видишь одно и то же, только под разным углом. Да, немного отличающееся, но в целом достаточно близкое к правде. Взгляни сама…
Ванесса послушно посмотрела в шар. С некоторым сожалением девушка признала: сколь бы пристально она ни вглядывалась в хрусталь, ничего особенного там ей увидеть не удалось.
– Не расстраивайся, у тебя всё еще впереди, – подбодрила Ванессу гадалка. – У меня тоже не сразу получилось, да и я пока не открыла тебе все тонкости.
Ванесса кивнула. По правде говоря, ей почему-то казалось, что всё должно выходить само собой, безо всяких усилий. Оказалось же, что даже в гадании есть свои правила и устои.
– Теперь я расскажу о камнях судьбы, – продолжила Миралисса. – Тебе они, без сомнения, известны. Хотя вернее будет сказать, что о них все слышали, но правильно читать выпавшие предсказания умеют единицы.
Гадалка подошла к стоящему у стены столику и достала из выдвижного ящика небольшой мешочек. Находившиеся в нем камни тихо прошуршали.
– На каждом из сорока четырех камней начертан определенный знак, – пояснила Миралисса. – При гадании ты высыпаешь их на стол, и они занимают определенную для каждого человека последовательность. Нужно обращать внимание и на то, какой стороной они легли – иными словами, виден знак или нет. Разумеется, для гадания необходимы не все камни – только пять. Ты наугад достаешь их и бросаешь на стол, а потом читаешь получившуюся комбинацию.
– Но ведь получается, что таких комбинаций сотни! – ахнула Ванесса.
– Много больше, – улыбнулась Миралисса.
– Так как же выучить их все?
– Зачем их учить? Я же сказала, предсказания нужно читать.
– Не понимаю… Всё равно для начала нужно знать разные варианты, на основе которых и гадать…
– Знать примеры, конечно, не повредит, – подтвердила Миралисса, – но это вовсе не обязательное условие. Подумай сама – когда человек учится читать, его не учат всем словам сразу, так ведь? Ему необходимо знать только буквы. И потом он сам складывает из этих букв слова и даже целые предложения.
– Кажется, теперь понимаю… Но почему тогда нельзя гадать себе при помощи этих камней?
– В любом гадании – свои секреты, – вздохнула Миралисса. – Я тебе чуть подробнее расскажу о них, когда мы начнем изучать каждый способ…
– А вы научите меня всем видам гадания?
– Нет, только нескольким, самым известным видам. Остальные ты выучишь сама. В них нет ничего особенного, они лишь повторяют те, что мы изучим. Кроме гадания по шару и камням, мы поговорим о хиромантии и, конечно, о гадании по жемьену. Последнее – самое важное, ведь тебе придется определять потенциальных агентов каждый год!
– Отлично. Начнем прямо сейчас?
– Разумеется, – улыбнулась Миралисса. – Времени у нас не так уж и много, поэтому сейчас мы займемся жемьеном… Изначально жемьеновые медальоны имеют совершенно нейтральную форму. Обычно это круг. Насколько я знаю, такой сейчас у тебя. Затем, после соприкосновения с аурой конкретного человека, в жемьене происходят изменения. Часть его сгущается, крепчает, а другая – наоборот, становится весьма хрупкой. Вдобавок ко всему он получает возможность сменить цвет. Эти изменения никто не видит, покуда не станем воздействовать на медальон нужным отваром или магией. Отвар изготовить несложно, я тебе потом расскажу рецепт. А магия – это мои руки. Или твои. Точнее, руки жителя этого дома, вымытые в чудесном отваре. После того как капли варева попадают на поверхность медальона, он начинает меняется. То же произошло и с твоим медальоном…
– А то животное, которое получается, оно что-то означает?
– Обычный символ, не более того. По крайней мере никто до сих пор не смог разгадать эту загадку: почему разным людям достаются разные звери.
– И что, они ни разу не повторялись?
– Почему же? Повторялись. Только после того, как тот, кому зверь доставался раньше, умирал. Ты извини, мне что-то не очень хочется говорить на эту тему… Ой, совсем позабыла! Мне сейчас надо срочно бежать, еще на прошлой неделе обещала, что загляну к одной знакомой… Ты тут побудешь недолго одна, ладно?
Ванесса улыбнулась и кивнула. Миралисса уже собиралась выйти из дома, но обернулась на самом пороге:
– И еще, Ванесса, хочу тебе кое-что сказать. Не так давно я, похоже, совершила большую глупость. У меня в гостях были агенты Радуги и некая девушка… И они просили проверить эту девушку… А я – обманула их…
– Но зачем вы так поступили?
– Я неожиданно для самой себя почувствовала, что эта особа сыграет важную роль в судьбе. Не только своей – но и в судьбе всей Веронии. И не рискнула отнимать у нее эту возможность. Сейчас я всё больше уверяюсь в том, что ее роль окажется отнюдь не положительной… И всё же не желаю вмешиваться. Чему быть – того не миновать, гласит старая пословица. И она абсолютно верна…
В комнате повисла тишина.
– А вы не пробовали погадать на жемьене для себя? – спросила вдруг Ванесса.
– Ну что ты, какой из меня агент! – рассмеялась Миралисса.
– Не знаю. Но, может, мне стоит попробовать вам погадать?..
– Почему бы тогда не сделать это с помощью камней или хрустального шара?
– Потому что я хочу погадать вам именно на жемьене! – заупрямилась Ванесса. – Надевайте медальон! Я уверена, у вас такой где-нибудь отыщется. Наденьте и носите его, не снимая. Вечером посмотрим, что у нас получится…
– Как изволит гадалка… – покорно склонила голову Миралисса.
Она возвратилась ближе к ночи. Вечер, проведенный у едва ли не единственной подруги, пролетел незаметно. Жемьеновый медальон всё это время был при ней…
Неожиданная прихоть Ванессы заинтересовала Миралиссу. Гадалке и самой вдруг стало интересно, что же станет результатом столь странного прорицания. Перед уходом она успела передать своей ученице список трав, для создания необходимого отвара. Завтра она поможет Ванессе, проследит, чтобы всё было сделано верно, и узнает результат.
Осторожно, стараясь не шуметь, Миралисса прикрыла входную дверь. Немного подумав, она решила не зажигать магические светильники в прихожей. Уж больно от них яркий свет, ни к чему он сейчас.
Чиркнула кресало, и масляная лампа тускло осветила часть комнаты.