- Я бы мог быть полезен вам как врач. А кроме того, я знаю, где искать архив стражей Покрова. Вы ведь нуждаетесь в информации о чернильниках, не так ли?
Положа руку на сердце, Волошек нуждался совсем в другой информации, но открываться перед Рыжим пока не решался.
- Архив архивом, но кое-что вы могли бы прояснить и сами, - заметил он. - Гарчи воюет вслепую. Ладно, альмагардцы полегли и унесли с собой все секреты. Но ваш народ сталкивался с этим врагом и раньше, он знает куда больше.
- Потому и бежит… - вздохнул эльф.
- Что, так плохо?
- Многие из наших полагают, что чернильники несут смерть.
- Вот новость так новость, - усмехнулся Волошек.
- Нет. Вы не поняли, - эльф замялся. - Хорошо, скажу иначе: они отбирают у нас бессмертие…
Богатей пожаловался нищему на мелкость икры.
- Ничего не обещаю, - осторожно сказал Волошек после раздумий. - Мы остановились в Солодке. Найдёте нас там послезавтра.
Глава пятая
ОТРЯД
Корчма пустовала. Офицеры уже отобедали, а друзья поднялись слишком поздно, чтобы проголодаться к полудню.
Рыжий, заняв большой стол, обложился готовальней, лекалами, цветными карандашами, красками; с ветхой тряпицы Дастина он переносил карту Покрова на лист дорогой бумаги. В доме старухи было темно и тесно, поэтому Рыжий и предложил расположиться в корчме.
Волошек скучал. Запах с жаровни настойчиво будил аппетит, но тот никак не желал пробуждаться. Раньше селяне подавали посетителям нехитрую пищу, к какой привыкли сами. Обычную для трактиров жареную на вертеле дичь они считали переводом продуктов и даже яичницу полагали городской блажью. Но мало-помалу поднаторели в деле. Соорудили жаровню, отправили ходоков в город и, накупив всякой всячины, экспериментировали с пряностями, соусами, сложными гарнирами. Короче говоря, запахи в корчме поселились соблазнительные, но брюхо точно заснуло.
Неожиданно на дворе послышалась ругань. Голоса показались знакомыми. Кажется, адъютант генерала пытался настоять на своём, а его собеседник довольно грубо отбивался. Именно из-за грубости Волошек и не узнал второй голос, пока в корчму не ввалился Висмут. Колдун пришёл с огромным заплечным мешком и чемоданчиком в руке. При виде товарищей злость исчезла с его лица.
- С вами пойду, - сказал он без предисловий и приветствий.
Усевшись напротив Волошека, колдун запихнул вещи под соседнюю лавку, так, чтобы всё время держать их под присмотром. Объяснять что-либо он, похоже, не собирался.
Волошек вздохнул. Висмуту он был рад, но то, как появлялись в отряде новые персонажи, несколько выводило его из себя. По сути, среди будущих спутников не было ни одного, которого бы подобрал он сам. Отряд сколачивался стихийно, и Волошек вдруг ощутил себя подхваченным горным потоком, в который легко войти, но трудно выбраться, где не выбирают попутчиков и не влияют на скорость или направление.
- Гарчи отказался отпускать со мной колдунов, - заметил он.
- Его никто и не спрашивает, - буркнул Висмут. - Пусть деревенщиной своей командует. Надо мной начальников нет! Я как услышал, что вы берёте ссобой остроухого, так сразу свернул изыскания на передовой и примчался.
- Я ещё не дал ответа эльфу.
- Так дайте. Будет просто чудесно, если он пойдёт с нами.
Себя Висмут, кажется, уже утвердил в составе отряда.
- Чудесно? - Волошек разозлился. - А не сочтёте ли за труд объяснить, чем именно чудесно? Может, его семейное дело каким-то боком касается вас? Вы не родственники часом?
- Семейное дело? - Висмут едва не расхохотался. - Это он так сказал? Совсем от долгожительства фантазия иссякла…
Колдун нагнулся к самому уху Волошека и прошептал:
- За этим докторишкой глаз да глаз нужен. Отправься он под Покров в одиночку, его трудно было бы выследить. А так при отряде будет, всегда под присмотром.
- Кого бы мне совсем не хотелось видеть в отряде, так это человека, который не признаёт над собой начальников.
- Бросьте, - улыбнулся Висмут. - Про Гарчи это я так, к слову. К красному словцу, в смысле. Присмотр за эльфом не помешает мне выполнять обязанности. Вы же не собираетесь ворожить сами?
- Колдун нам нужен, - согласился Волошек. - Соваться под Покров без вашего брата рискованно. Да и карта Дастина далека от совершенства, а распутать тамошние тропинки без чар непростая задача.
- Карта Дастина? - Висмут улыбнулся. - Позвольте взглянуть?
- Рыжий! - позвал Волошек. - Сворачивай черчение, давай обедать, наконец.
Он подозвал девушку:
- Что это за блюдо, запах коего донимает меня последние два часа?
- Жаркое в горшочках, - улыбнулась девушка. - Принести на троих?
Волошек взглянул на колдуна.
- Я не голоден, - отмахнулся тот и схватил протянутую Жирмятой карту.
- На двоих, - подытожил Волошек.
- Так-так, - пробурчал Висмут, разглядывая карту. - Так-так… Кстати, Дастин ушёл в Альмагард за три дня до вторжения. Тург, как чувствовал, отправил лучших своих людей… Но они не успели или не смогли ничего предпринять.
- Угу, я знаю.
- Знаешь? - вмешался Жирмята. - Ты же говорил, что не смог связаться с Киевом.
- Я говорил, что Ксюши с Дастином нет в Киеве, - поправил Волошек.
Рыжий задумался.
- Ты думаешь, этот Дайарн случайно оказался с нами в дилижансе? Ох, не верится мне в такие случайности…
- Брось. Как он мог знать, что я собираюсь идти под Покров?
- А ты собирался? Уже тогда?
Волошек смутился, словно его поймали на чём-то постыдном, затем признался:
- Тург сообщил мне. Прислал письмо.
Он вытащил комок шёлка и протянул товарищу. Тот, развернув, быстро пробежался глазами по тексту.
Девушка привычно поставила горшочки на край стола, предоставив посетителям самим разбираться, где чей заказ. Обычно Рыжий грабастал блюдо первым, не оставляя товарищу выбора, но сейчас он так крепко задумался, что Волошек неожиданно встал перед дилеммой, какой из одинаковых горшочков предпочесть. Совершеннейшая глупость и нелепость подобного выбора только мешала сосредоточиться. Наконец, тряхнув головой, он придвинул тот, что стоял чуть ближе. Рыжий рассеянно вернул письмо.
- Так вон оно в чём дело, - произнёс он. - Ты идешь туда из-за Ксюши? Я-то думал…
- Что это меняет? - пожал товарищ плечами.
- Что меняет? - переспросил Жирмята. - Это авантюра! Вот что. Причём твоя личная авантюра. Но ведь ты тащишь на дело других. Якобы в рейд, якобы против чернильников…
- Не якобы! - возмутился Волошек. - Я не прикрываюсь рейдом. Мы действительно сможем остановить нашествие, если пробьёмся в зону и отыщем уязвимое место.
- Я отправлялся с тобой на войну, - упрекнул Рыжий.
- Мы уже на войне.
- Не увиливай. Ты прекрасно знаешь, что я бы шёл с тобой и по личному делу, но ведь ты и словом не обмолвился о Ксюше, когда позвал меня с собой. Так друзья не поступают.
- Ещё не поздно отказаться.
Зря он это сказал. Рыжий тут же надулся. Замолчал. Прежде они никогда не ругались настолько серьёзно, чтобы вредило делу. Скрывать от товарища письмо Турга было ошибкой, но исправлять её поздно. Лучше всего сейчас было бы нагрузить Жирмяту работой.
- Вот тебе список, - сказал Волошек, словно ничего не случилось. - Доедай цыплёнка, бери Чабреца отправляйтесь к армейскому интенданту. Выбейте из него всё. Бейтесь за каждую позицию, а если заартачится, идите к Гарчи. Угрожайте, умоляйте, но чтобы припасы были.
* * *
Волошек нашёл верное средство против крамольных мыслей Рыжего. Тот так набегался за прошедший день, что утром едва смог подняться.
Генерал, прижимистый в том, что касалось людей, припасов, однако, не пожалел. Вьючных лошадей выделил по две на брата, считая и тех "братьев", что прибились к отряду со стороны.
Их, собственно, и оставалось дождаться.
Первым объявился Тимьян.
- Уф! Упарился, - репортёр уселся на узкой лавке и оглядел убогую комнатушку. - Вещуна, к сожалению, не оказалось. Редактор готов был выложить на бочку любые деньги, но увы. Весь Киев облазил, нет ничего. Зато нанял на Бессарабке по дешёвке Кощуна с полным комплектом слухачей. И тачанку к нему.
- Кощуна? - Волошек скривился, словно разжевал зелёный лимон.
- В принципе, разница небольшая, - попытался отговориться Тимьян.
- Как раз "в принципе" очень большая.
Жирмята непонимающе переводил взгляд с одного на другого. Он совершенно не разбирался в вопросах вещания. Слухач и тот держал в руках пару раз, а откуда в красивом булыжнике возникают голоса, даже не задумывался. Может, туда женщин колдовством заманивают.
- Есть ещё одно "но", - продолжил Тимьян.
- Ещё?
- Хозяин Кощуна…
- Что?
- Он поставил условием пойти с нами.
- С нами? - возмутился Жирмята. - Ты говоришь так, будто уже причислил себя к "нам".
- Но я же добыл… - возразил журналист. - Согласен, немного не то, что требовалось, но всё же…
- Кто он такой? - оборвал пикировку Волошек.
- Менестрель. Зовут Алейко. Сам вырастил Кощуна и ни за что не желает с ним расставаться.
- О боги! - вздохнул Волошек. - Он хоть знает, куда мы собрались?
- Знает, - кивнул Ха Венур. - Но ему всё равно. Он, как бы сказать помягче, немного того… Как и все менестрели.
- Ты бы за царапаньем дурацких статеек о мягкости вспоминал! - буркнул Рыжий.
Они вышли из дома. Во дворе стояла тачанка, запряжённая парой. Возле неё прогуливался парнишка лет пятнадцати. Кощун оказался жирной бесформенной тушей. Какой-то варёный, словно огромный пельмень, он едва помещался в тачанке. Полупрозрачное тело время от времени вздымалось.
- Он что, живой? - удивился Жирмята.
- Моллюск, - бросил мимоходом Волошек. - Или что-то вроде того.
- Вот те раз.
- Не просто моллюск, - с энтузиазмом поправил Алейко. - Он из таинственного Моря Шёпота, что в стране эльфов. В пору отлива, когда гигантские отмели обнажают дно, моллюски слушают шёпот звёзд. От звёзд они научились мастерству рассказа.
Парень, похоже, обрадовался возможности поговорить на излюбленную тему.
Волошека с репортёром детали не интересовали, они отошли в сторонку и стали о чём-то негромко спорить, а Жирмята решил выяснить всё до конца.
- Откуда ты знаешь про страну эльфов? - спросил он парнишку. - Приходилось бывать?
- Нет, что ты! - грустно улыбнулся Алейко. - Людям туда пути нет. Вернее есть, но в один конец, без возврата. О Море Шёпота мне рассказывал учитель музыки.
- Эльф?
- Ну да.
- Значит, все эти вещуны, кощуны… они оттуда, из страны эльфов?
- Угу.
- Как же они живут у нас без воды?
- Учитель рассказывал, что в пору великого отлива бескрайние отмели надолго обнажают дно. Обитатели моря научились дышать воздухом. Впрочем, в неволе их всё равно надо регулярно смачивать солёной водой.
- Любопытно. А каким образом они связаны со слухачами?
Алейко подвёл его к Кощуну и раздвинул складки. Под ними, словно булки в лотке, лежало полдюжины слухачей.
- Я всегда думал, что слухачи - это камни такие.
- Это икринки, - пояснил Алейко.
- Больше похожи на яйца, - буркнул Рыжий. Алейко усмехнулся:
- А откуда, по-твоему, образуется жемчуг?
- Откуда же?
- Есть такой морской глист. Он заползает под раковину и там подыхает. День за днём его омывает слизь. Глист обрастает перламутром и превращается в жемчуг.
- Так эти яйца - жемчужины?
- Вроде того. Только икринки живые под этой красивой оболочкой. Они дремлют и могут дремать сколько угодно долго. Пока кто-нибудь не освободит их… - взгляд Алейко наполнился печалью. - В естественных условиях это трагедия. Моллюск, икринки которого созрели, теряет раковину и становится беззащитен перед глумом. Родитель гибнет, но его потомство в брюхе хищника обретает свободу. Жемчужные оболочки медленно растворяются в желудке глума, а икринки превращаются в маленьких моллюсков и успевают выйти на волю. Большинство их собственных сказаний - об этом…
Алейко замолчал, словно поминая всех погибших ради продолжения рода существ.
Подошёл Волошек и осторожно изъял одну из икринок.
- Я к Гарчи, - сказал он. - Минут через пять нужно будет проверить связь.
Алейко кивнул. Тимьян увязался за командиром, надеясь разнюхать в штабе последние новости с фронта.
- Подожди, - задумался Жирмята. - А как же получается эта связь?
- Всё просто. Икринки дремлют, а родитель нашёптывает им всякую всячину. Причём нашёптывает не простым голосом, а голосом звёзд. Поэтому неважно, как далеко находятся икринки, они всё слышат и повторяют во сне рассказ на языке, понятном тому, кто касается их в это время.
- Ладно… Допустим… Но почему они передают то, что наговаривают им люди? Почему не рассказывают твои сказки из как его там… из Моря Шёпота?
- Эльфы научились освобождать икринки, не губя при этом родителя. Из них они выращивают Вещуна или Кощуна, которые взрослеют в особых условиях и начинают повторять чужие слова. Причём их, выращенных за пределами моря, уже воспринимают любые икринки. Отсюда вещание получается.
- Бр-р, - запутался Рыжий. - А чем отличается Вещун от Кощуна?
- Вещун малость туповат, что ли… Он передаёт ровно то, что услышал от эльфа или человека. А Кощун - это своего рода поэт. Он преломляет сказанное через свои чувства. Вырастить такого совсем не просто.
- Короче говоря, выгоднее продавать яйца, чем дожидаться, когда из них вылупится Вещун или Кощун, - решил Рыжий.
- Да и тех потом нужно долго растить, - добавил Алейко. - Я растил своего Кощуна с детства. Это был подарок отца…
Словоохотливость паренька тут же пропала, как только Рыжий решил выяснить семейную историю.
- Хочешь послушать его? - спросил тот вместо ответа.
- Ну… Можно попробовать…
Пошарив среди складок, Алейко вытащил слухача.
- Погладь его немного, чтобы настроить на свой язык.
Сам он принялся почёсывать Кощуна и засовывать ему в ротовую щель мочёную ботву из ведёрка. Затем прошептал несколько слов.
Некоторое время ничего не происходило. Слухач шипел и потрескивал, как если бы где-то за стенкой бросили масло на горячую сковороду. И вдруг яйцо заговорило:
- В одном лесу жили-были зайчики и лисички. И был у зайчиков меч лубяной, а у лисичек ледяной…
- Сам сочинил, - задрав нос, похвастал Алейко, как только слухач сделал паузу.
Рыжий подумал, что паренёк, небось, сам и паузу заложил в сказку. Нарочно, чтобы успеть похвастать при случае.
* * *
- …И жил в том лесу злой-презлой продавец мороженого. А был он таким злым вовсе не от природы, а оттого, что никто не покупал у него мороженого, хотя лучшего не продавалось нигде во всех окрестных лесах.
И вот однажды продавец отправился к колдуну, который жил на вершине самой высокой горы, и попросил устроить потепление климата, чтобы стало очень жарко и всякий обитатель леса поскорее купил бы у него лучшее в мире мороженое.
И колдун исполнил просьбу продавца.
- Что это? - изумился Гарчи, рассматривая перламутровое говорящее яйцо, водружённое на его стол.
- Это наша связь, - тихо ответил Волошек.
- Издеваетесь? Я что, войну по сказкам планировать буду?
- Другой связи у нас всё равно не будет.