- И что теперь будет? Зарежут? - Сразу просек я. Тут ведь расклад как два пальца об стену. Если какой отморозок, в одиночку, чужой район крышевать полезет, то посмотрим сколько он после этого проживет.
- Пока не зарежут. Совет Храмов такую ситуацию давно предусмотрел и законодательно оформил. В течении месяца мы можем использовать здесь временный алтарь, и если не уйдем, то по окончанию срока он присоединяется к находящемуся ранее здесь храму.
- А че ждать? Хватай черепушку и ищи свободную деревню. Заляжешь на дно, и хрен тебя кто достанет.
- А ты ее попробуй с места сдвинь?
Я попробовал. Бодрость обнулилась, а вот алтарь ни на миллиметр не сдвинулся.
- Алтарь, после активации, становится частью местности и меняет ее. В частности, от алтаря бога Смерти, идет волна некроауры, восстанавливающая нежить, но дебафающая все живое. Хотя для людей с положительной репутацией с Некросом дебафа не происходит, а при хорошем отношении идет даже небольшой баф. А вот что бы перенести алтарь, нужно его вначале закапсулировать, а это, как минимум, тысяча праны нужно...
- Чего тысяча?
- Праны. Божественной энергии, - принялся объяснять жрец.
Оказывается, если местные маги для заклинаний использовали манну, то боги для эти дел копили прану - духовную энергию от пожертвований. В прану шло все. Универсальным мерилом праны шли деньги - десять серебрянных монет равны одной пране. Так же можно было сказать о мане - за сто единиц маны, пожертвованной на алтарь, начислялась одна прана. Кроме того, разные боги требовали разные жертвы. Некросу вполне подходило жертвоприношение живых существ, но вот начисление праны в этом случае шло в зависимости от многих факторов, включая как параметры животинки, так и ее уникальность. Как я понял, чем сильнее, страшнее и реже зверюшка, тем больше праны из нее выжмется. Половина полученной энергии сразу уходило богу, а остаток шел на нужды храма, всякие там ауры, благословления и прочая прочая... Позабавили предпочтения в пожертвованиях у различных богов. Если у Черпака - бога жратвы, алтарь был в виде стола, за которым прихожане ели, а вся сытость шла в прану, то у Мирены Виллоской - богини любви, алтарь был в виде гигантского траходрома, а поступление праны на нем высчитывалось по очень заумной формуле.
- Так в чем вопрос? Мужик ты, по глазам вижу умный, Интеллект прокачан. Башляй каждый день ману, а остаток с фраерков доберешь. Даже если половина пахану сразу уйдет, то на круг двести тонн всего нужно.(Тонна. жарг. - тысяча). За месяц по любасику справишься.
- Ага. Только вот жрецу на свой алтарь башлять запрещено. Вот млин, прицепилось словечко.
- Да кто просечет?
- Автоматом заблокировано. Слышь, послушник, начинай говорить нормально. Тут храм все таки. Бог обидится, так дебафнет, что мама не горюй.
- За базар отвечу, а вот шестерить не подписывался.
- Курить меньше надо. Сам вчера согласился Некросу служить. Забыл как вчера ману жертвовал и поклоны бил? - Завелся Обитус, а собака, возле его ног, напряглась готовясь к прыжку.
Мдя, неловко вышло. Что то такое мне в шарике утром Наставник показывал. Ну ладно, поработаем пока с жрецом-неудачником, да заодно неплохо выяснить где такие собачки водятся и себе парочку раздобыть.
- Ок, шеф. Был неправ. Я так понимаю, что нам нужно срочно много праны надыбать и в провинцию валить побыстрее. А там мы базу застолбим и всех в оборот возьмем. Будем гавриков крышевать под маркой бога Смерти.
- Да. Можно и так сказать. Я вот подумывал твои новые алхимические рецепты запатентовать, но это как минимум пол года - год, как они начнут реальную прибыль приносить. Может мне под них кредит в банке взять?
- Нахрена? Ну нафига нам эти патенты, кредиты, проценты сдались? Шеф, это ведь не наше... Возьмешь бабло, а потом всю жизнь на счетчик паши. Мы лучше барыжничать будем...
Кабинет психолога. Реальный мир.
- Слышь, Смирнофф. Я реально в полное погружение иду. Так что ближайшие пару лет ты меня не увидишь. Буду виртуальный бизнес осваивать. Так что давай. Адьюс, амиго. (Adios Amigo - исп. прощай друг).
Роберто ушел, а Смирнов соединился по голофону со своим коллегой для консультации по насущным вопросам.
- Привет, Наставник.
- И тебе привет, мозгокрут. Как дела? Как пациенты?
- Спасибо. Я вот по какому поводу звоню. Роберто, он у тебя под ником Попрыгунчик проходит. Что это за глупость с полным погружением на два года?
- А, блатной? Кстати очень неплохой пример быстрой адаптации к Миру. Я вообще хочу подать на следующем собрании предложение, всем проходящим реабилитацию пациентам отключать чат и рассылку сообщений от системы, чтоб, так сказать, органолептически ощущать прелесть виртуального мира, а не через вычитку логов.
- Это все конечно интересно, но все равно не пройдет. Опять задавят сторонники свободы слова и неограниченного права на информацию. Но я тебя о Попрыгунчике спрашивал? Он что решил полностью в виртуал сбежать?
- А почему нет? Ему тут нравится, а вот в реале он реально попал, прости за каламбур. Пропустил две стрелки, потерял весь бизнес, авторитет его упал ниже уровня Мертвого моря и много нехороших личностей теперь хотят добавить к его массе несовместимого с жизнью металла. Вот он и проплатил себе тюремную капсулу в самом защищенном в России месте. Глядишь, годик - другой и о нем все забудут. А сейчас ему безопаснее голым рейд босса завалить, чем просто по улице пройтись.
- И откуда у тебя все эти сведения?
- А знаешь, как много интересного бесы могут рассказать, когда думают что перед ними непись?
Мир.
- Але, баклан. Ты че ритуал не знаешь? Ману слил, денежку пожертвовал, марафет получил. Только так, а не на тихаря пакетики тырять, - учил послушник паству, как правильно богу молиться.
- Это... это ты написал? - Ворвался в храм-палатку возмущенный жрец.
- Ты че, шеф. Я же писать не умею. Это гоблин за дурь нарисовал.(Марафет. Дурь - жарг. Наркотик)
- Я не гоблин, я хоббит, - возмутился мохнатоногий коротышка.
- Да хоть папа Карла. Он что, по пьяни буквы перепутал? Да я же его урою.
- Нет. Грамматически все правильно, но смысл...
- А что? Правильный смысл. По нашему.
- Ну, написал бы - "Да будете благословенны под ликом Смерти", или "Живое живым - мертвое мертвым", - начал припоминать Обитус самые ходовые фразы центрального храма Некроса.
- Ага. Ты еще скажи - "Бог тебя любит" и елдак драконий пририсуй, пошипастее, - заржал послушник. - Не, а че? Фраза нормальная получилась. Не подкопаешься.
- Ладно, пусть остается, - махнул рукой жрец.
Над шатром, яркими большими буквами развивался плакат с надписью - "Бог тебя в натуре уважает!".
---------------------------------------
- Шеф. У нас неприятности.
- Господи. Ну что еще? - Застонал жрец.
Последние четыре недели прошли для него очень тяжело. Несмотря на то, что послушник взял на себя все организационные вопросы, Обитус чувствовал, словно попал в другой мир. В храме Смерти, в месте где отступает суета жизни и воцаряется покой и тишина, теперь звучал постоянный мат и стоял дым коромыслом. Обкуренные неписи и командующий ими новорожденный бес - казались каким то бредовым сном. Даже алтарь уже почти наполненный необходимым количеством праны не радовал глаз. А тут еще какие то "неприятности".
- Ацетон у барыг поднялся, а жвачка вообще пропала. Трава есть, а кашку бодяжить не из чего.
- Стоп, еще раз и по человечески, - оборвал послушника жрец.
- Так я и объясняю, - немного сосредоточившись начал Попрыгунчик. - В алхимических лавках жевательный лист закончился.
- Не жевательный лист, а сушеный кишечник фиолетового слизня.
- Один хрен. А на ацетон цены взвинтили.
- Не ацетон, а слеза Омана. Вот я одного понять не могу. Если ты ни одного названия не знаешь, как тогда у меня все ингредиенты для своего зелья выманил?
- А че тут непонятного? Два обдолбанных между собой всегда общий язык найдут. Вот, помню, мы с одним япошкой, из Якудзы, переговоры вели. Вначале ни хрена не понятно было, а потом кокаинчика жахнули, вискарем заполировали и сразу друг друга поняли, хотя он по нашему ни бэ ни мэ. Но я о другом твержу. Сырье кончается, скоро толкать будет нечего. Одна радость - травы полно.
- А трава откуда?
- Деляночку засеял. Здесь она как на дрожжах растет. За неделю такие кусты вымахали, что мама не горюй.
- Где эта сволочь? - Послышался снаружи чей то голос, и ворвавшаяся в шатер дородная дама схватила меня за ухо.
- Грабли убрала, дура еба..., - попытался возмутится я, но прикусил язык, после того как дамочка слегка потрясла мою тушку.
- Позвольте, а что тут происходит? - Попытался возмутится Обилус.
- Что происходит? - Еще больше взъярилась дамочка, помахивая стонущим бесом. - Открыл притон, развел наркоманов, детей совращаешь...
От неправедных обвинений жрец только открывал рот не в силах сказать ни слова.
- Мама, мы больше не будем, - сунулись в шатер Гришка с Мишкой.
- Ты что, детям наркотики продавал? - Возмутился жрец.
- Гадом буду. Не толкал дурь малолеткам. Я им репутацию поднимал.
- В смысле?
- Квест давал. Сгонять в лавку, купить жовки и ацетону. За это им репа, денежка и жизненный опыт. У меня Бодрость низкая, так мне что, самому по барыгам бегать? А так детям и монета на мороженное перепадет, и какое ни есть развлечение. А у вас, мамаша, они вечно по деревьям лазают. Того гляди упадут и что то сломают.
- Я сейчас тебя сломаю, - еще раз встряхнула беса женщина.
- Мишка, гляди. Мать ему ухо оторвала, - восторженно зашептал брату Гришка.
- Ага, и кровотечением дебафнуло.
Упавшая на пол тушка Попрыгунчика медленно растаяла в воздухе, оставив за собой только аккуратно сложенные старые штаны, рубаху, несколько монет и кучку пакетиков из серой бумаги.
Есть женщины в русских селениях
В народе их бабой зовут
Слона на ходу остановят
И хобот ему оторвут.
Вспомнились строчки неизвестно где услышанного стишка. Сижу в круге возрождения, жизнь с маной на единичке, бодрость медленно восстанавливается. Ухо болит, да значки дебафов показывают, что болеть еще будет долго. А местечко вроде знакомое. Я тут с Наставником впервые повстречался. А вот и могилка Великого Нуба, что дебафы снимает. В этот раз нога не сломана, и ползти к ней не придется. Вот и вылечился, а на улице никого... Вроде как бабка Маланья в той стороне живет, можно будет пока разборки закончатся у нее на сеновале отлежаться. Не торопясь, но посматривая по сторонам, топаю к избушке старушки.
- Явился, ирод.
Мдя. Что то бабка сегодня не в духе.
- Ты по что мне двор испоганил?
- Обижаешь, мать. Я дровишки убрал, огород вскопал, цветочки посадил. Из свалки - конфетку сделал.
Весь задний двор был густо усажен кустами трын-травы.
- Цветочки? Вот тебе цветочки! - Из рук Маланьи ударили ветвистые молнии, испепеляя ухоженную растительность. - А вот тебе ягодки...
Млин. Снова круг возрождения. А дебафов - мама не горюй. Ноги отнимаются, руки дрожат, голова кружится. Еле ковыляя ползу к нубовскому алтарю. Облом. Вроде как Наставник говорил, что откат у "могилки" то ли раз в час, то ли раз в сутки. Убей - не помню. Хотя, админы могут и такую подлянку устроить, что на месяц - но это не реально. Ладно, пошкандыляю к жрецу. Может эта, психованная, уже домой свалила.
Дорога домой будет мне долго вспоминаться в кошмарных снах.
- Фу, бесстыдник.
- Оденься, убогий.
- Мама, а почему дядя голый? Он что, штанишки потерял?
Проходя мимо дома где жили Гришка с Мишкой, я получил в лоб метко брошенным яблоком, и чуть снова не отправился в круг возрождения. Возникать, естественно, не стал, а то вдруг ихняя мать уже дома. Пустырь с пивным ларьком был пуст, а из прикрытого входа в вигвам доносился разговор.
- Заползай уже, не стой на пороге.
Пришлось войти.
Помимо жреца в шатре сидели Наставник, и какой-то мужичек, в забавной бейсболке, которую русские называют картузом.
- Явился, болезный. Рассказывай, как докатился до жизни такой? - Строго посмотрел на меня Наставник.
- А я че крайний. Нашли паровоз. Бабло значит Жрецу и Некросу, а я ответ держи.
- Религиозные сборы налогооблажению не подлежат, - авторитетно заявил мужик в кепке.
- Слышь, Наставник. Ежели ты меня учить взялся, то должен был объяснить, что дурью в Мире торговать нельзя, - пошел я в несознанку. - Тем более жрец не меньше меня замазан.
Слегка бряцая костями, подошедший Тузик тут же дал мне понять, что на счет жреца я был не прав.
- Обложили, уроды. Сами чистенькими хотите остаться.
- Господин Попрыгунчик, - официально начал мужичек в кепке. - Вы обвиняетесь в нелегальном распространение патентованного препарата под названием Трын-трава. Согласно закона, если при реализации уникального алхимического свойства в течении трех суток со дня реализации не была произведена оплата пени, то с виновного взымается штраф, равный пятидесятикратному размере от суммы долга, что составляет три золотых, двенадцать серебренных и восемь медных монет. Вы готовы оплатить задолженность?
- И где по твоему я бабки прячу? - Поняв, что по уголовке меня не обвиняют меня сразу отпустило.
- Нормальные неписи, да и бесы тоже, деньги хранят в банке. Там же и происходит автоматическое списание налогов. Так как вы открыть счет не удосужились, то и попали в такую неприятную ситуацию.
- Хрен вам. Не докажите. Все бабло Некросу на алтарь пошло. Пусть он налоги платит.
- Все сделки в Мире фиксируются автоматически, даже те что проводятся за наличный расчет.
- Чего?
- Он сказать хочет, спалился ты когда дурь налево толкал, - пояснил мне Наставник. - От предъявы не отвертишься, и крючкотворы тут не водятся.
- Если у вас нет денег, то город может предоставить вам уникальную возможность отработать долг на Монтесумских каменоломнях, с оплатой в двадцать медных монет за каждую добытую тонну камня. С вашей теперешней Силой и Выносливостью это займет примерно пять-шесть месяцев. Заодно Шахтера покачаете. Кстати, официального запрета на торговлю наркотиками в Мире не предусмотрено.
- Фигушки. Да я эти бабки за неделю отобью. Счас только гоблинов своих соберу.
- Это вы о тех хоббитах, которых десять минут назад домой в деревню отправились. Так они уже далеко, вам, с вашими дебафами, их ни за что не догнать. Хотя я уверен, будь вы повыше уровнем то обязательно они бы вас с собой взяли, как закуску.(Тонкий намек на то, что в Мире, после десятого уровня, с игроков падает не только шмот, но и мясо, а так же некоторые алхимические ингредиенты, глаз, печень, почки и т.д.).
- Ничего, других найду.
- Как я понял, вы отказываетесь оплатить штраф. Таким образом ваша репутация с провинцией Большие Монтесумы снижается на триста двенадцать пунктов, а это уже Неприязнь со всеми жителями города.
- Это я во всем виноват. Беса послушался и ради праны храм в вертеп превратил, - внезапно подал голос молчавший все это время жрец. - А ведь какой талант пропадает. Он ведь умудрился всего за одну ночь, на одной интуиции, создать три новых алхимических препарата.
- Не гони пургу. Я по жизни этой химки столько забодяжил, что мама не горюй.
- Вот и я говорю, талант пропадает. Талант - он как камень драгоценный требующий огранки опытного мастера. А он его в землю зарывает. Весь Интеллект на ругань и наркотики уходит.
- Может ему Сквернословие прокачать. Глядишь, хоть какая польза будет, - решил помочь Наставник. (Сквернословие, по другому Магия Слова. Универсальный бафер-дебафер)
- Не выйдет, - тяжело вздохнул Обитус. - Для Магии Слова нужно в нее душу вкладывать, а он просто матерится, без чувства, без задора, без огонька. Хотя, если убрать все мирские соблазны, то и этот камень можно отмыть от грязи обыденности и придать ему новую форму. Открыть неповторимую внутреннюю структуру... Все, решено! Уйду в отшельники. Буду грехи перед Некросом замаливать. А этого непутевого с собой возьму. Буду из него человека делать. Как минимум, до младшего жреца доведу...
- Але, а меня кто спрашивал? На природу - это без меня. Я пацан городской и на фазенду не подписывался. Короче, шмот верните и чао амиго.
- Все в руках Смерти, - смиренно произнес жрец, протягивая одежду.
- А дурь и бабло где?
- Конфискованы.
Бес грязно выругался и ушел.
- Ушел, но он обязательно вернется, чтобы стать моим учеником.
- Вряд ли, - засомневался Наставник.
- Все дороги идут к Некросу. Уверен, что до исхода дня, этот потерянный человек извинится и попросит меня быть его наставником.
- Думаешь? Этого беса даже могила не исправит.
- В долину Жизни ведет только один путь, а дорог в долину Смерти великое множество. Став послушником Некроса он выбрал извилистый путь, но познав Смерть, познает ее учение и примет ее сущность.
- Как у вас, у священников, все запутанно. Давай лучше так сделаем. У меня тут амулет ученика мага завалялся. Если твой послушник до вечера объявится и согласится с тобой уйти, то я тебе его подарю. Самому интересно, что из этого всего получится.
Жрец молча начал складывать шатер.
- Еще ведь не вечер. Думаешь, он уже не вернется.
- Меня это место больше не держит. Жалко только алтарь оставлять. Всего-навсего сотни праны для капсулирования не хватило. А ученика я у круга возрождения подожду, ибо, только умерев он начнет по другому относится к жизни.
- Всего сотня, - усмехнулся Наставник. Потом прикоснулся к алтарю и громко сказал; - Жертвую!
Уровень праны поднялся и перевалил за тысячу.
Не спеша топаю-шкандыбаю. Куда? Да кто его знает? Куда глаза глядят, но направление четко держу в сторону центра. Вскоре, полуразвалившиеся хибары сменили вполне приличные дома, да и высота заметно подросла. Начали встречаться двух, а то трехэтажные каменные здания. На улицах появились нубы-игроки, мелкие, лысые, кое как одетые. (Вначале все бесы одинаковые: мелкие, лысые, рахитиные. С развитием навыков их тела меняются, поэтому прокачка сильно отражается на внешности). Все куда-то бегут, суетятся, мечутся. А вот и стражник местный. Идет, как ледокол, толпу рассекая, но по сторонам поглядывает четко, на раз сечет, где что и почем.
- Стоять, бояться, - схватил меня за плечо местный шериф.
- Пусти, начальник. Гадом буду, не виноват я, - решил не спорить с местными властями.
- Запомни бесяра. Тебе тут не рады. Идешь прямо по улице и на перекрестке направо. А дальше топаешь в главные ворота и бежишь как можно дальше, чтоб я тебя в окрестностях не видел. Я понятно объясняю?
- Шеф, я же ничего не нарушил?
- Если бы нарушил, то я бы тебя на месте обнулил. А пока только мягко и вежливо прошу покинуть наш гостепреимный город.
Пока я дошел до перекрестка, до меня доебалось еще несколько патрульных, в тех или иных выражениях показав на выход.