- Я прослежу, чтобы ей не навредили намеренно, - положив руку мне на плечо и слегка сжав его, пообещал Рондай.
- Да что вы ее уговариваете? - возмутилась Касиян и, повернувшись ко мне, добавила решительно: - Ты сама сказала, что мы все равноправные члены команды, я так решила.
- Если мы все равны, то и решения принимать должны вместе, - проговорила я, тоже встав и сверля взглядом фрейлину.
- А давайте проголосуем, раз уж мы все здесь такие равные, - покосившись на императора, предложил Рони. - Ну или можете подраться - кто победит, того и в расход.
По комнате разнесся звонкий шлепок, это Анторин отвесил своему новоявленному родственнику подзатыльник.
- Думай, что говоришь, - рыкнул император.
- Я же пошутил, - обиженно пробурчал Рондай, потирая затылок.
- Живешь в два раза дольше меня, а ума так и не набрался, - проговорил Анторин недовольно.
- Да я моложе тебя почти вдвое! А те пятьдесят лет не в счет, я же был в стазисе и ошибок совершать не мог, чтобы на них учиться и набираться опыта, - начал оправдываться легендарный наминайский разбойник.
- Прекратите, - тихо произнесла я, и все смолкли. - Я не вижу смысла в голосовании, его результат и так очевиден.
- Почему же? Я тоже против того, чтобы Ян лезла в это первой. Пусть мужчины рискуют, - высказала свое мнение молча слушавшая нас Мона.
- Итого: нас двое, а их трое, - сделала я нехитрые расчеты. - Пусть будет так. Я сама втянула вас в это, и все, что может случиться с вами, будет на моей закалившейся за годы правления совести. Одним пятном больше, одним меньше…
Я вышла из комнаты и была благодарна друзьям, что никто из них не последовал за мной. Они понимали, что сейчас мне необходимо побыть одной.
Будучи королевой огромной державы, я не раз принимала решения, которые могли повлечь, а зачастую и влекли за собой жертвы. Невозможно править несущейся по дороге колесницей и не запылиться. И каждое такое решение оставляло шрам на моем сердце. Сколько их уже? И сколько будет еще? Я боялась, что настанет момент, когда мое сердце полностью покроется рубцами и зачерствеет настолько, что жизни подданных уже не будут важны. Сейчас же речь шла не о ком-то постороннем, а о моей подруге - одной из тех, кто помог мне пережить страшные времена и поддерживал все это время. Как же я сглупила, взяв их с собой! Но одна я слишком слаба. Королева без свиты все равно что старец без посоха, один неловкий шаг - и неминуемо падение. Имею ли я право рисковать жизнями близких во имя спасения Карая? Возможно, и нет, но я не могла иначе, без него я не выдержу, мне не хватит стойкости и сил править еще десять лет, до совершеннолетия принцессы Никеллы.
Мой муж… Он был единственным, кто знал меня настоящую - слабую и нерешительную женщину, привыкшую играть роль королевы. Да, я правила, порой жестко и непреклонно, но вечерами, спрятавшись от посторонних глаз, я позволяла себе снять непробиваемый панцирь, и тогда только Карай давал мне силы и уверенность в себе, чтобы утром вновь надеть ненавистную маску сильной и справедливой королевы. Когда же он покинул меня, я держалась только благодаря надежде, которая в последнее время начала таять, как утренний туман с первыми лучами солнца. И теперь, когда его спасение стало не пустой надеждой, а реальной возможностью, я не могла отступить. Да, я была готова рискнуть не только собой, но и всем миром. И пусть это эгоистично, эгоисткой меня сделала любовь и горе ее утраты.
Рафэ пришел за нами только спустя десять часов. За это время Рони и Дамон успели разругаться и едва не подрались, Анторин в воспитательных целях украсил левый глаз зятя живописным синяком, а Касиян перечислила мне все, что она еще не сделала в своей жизни, но намерена сделать после того, как мы успешно и без потерь спасем Карая. Также за время ожидания нам еще два раза накрывали стол, и к последней трапезе присоединился сам комендант фермы. Он не сводил влюбленного взгляда с Дамон и трясущимися руками преподнес ей толстую ветхую книгу, доверительно сообщив, что с величайшим трудом незаметно вынес ее из библиотеки матери.
- Я пылинки с нее буду сдувать и обязательно верну в целости и сохранности, - пообещала Мона, звонко поцеловав Брунфо в щеку.
- Буду ждать следующей встречи с нетерпением, - смущенно пролепетал мужчина.
Когда он ушел, а запуганная бессловесная служанка убрала со стола, мы поспешили в комнату, чтобы изучить фолиант. Но приход Рафэ нарушил наши планы, и Анторин, быстро наложив на книгу стазис, чтобы не истрепалась еще больше, спрятал ее в свою дорожную сумку.
- Все готово к первому этапу внедрения. Идите за мной, - без предисловий велел высокомерный доминарий. - Вещи берите с собой, сюда вы больше не вернетесь. После того как антитуман внедрят в наши организмы, мы все будем изолированы.
- И ты тоже? - недоверчиво спросила я.
- Да, и я тоже. Нас ждут незабываемые часы, а возможно, и дни совместного времяпровождения, - ехидно улыбнулся Рафэ.
- Просто замечательно, - проворчала Касиян. - Надеюсь, я до этого не доживу.
- Не смей так говорить, - шикнула на нее Мона.
- Замолкните, - только и проговорила я, чтобы побыть в тишине по пути к лаборатории.
Той же дорогой Рафэ провел нас в помещение с черной сферой антитумана, а потом и дальше, в комнату без окон, где стояли семь кушеток, застеленных белыми простынями.
- Почему мест семь? - спросил Анторин, осмотревшись.
- Потому что к нам присоединится еще кое-кто, - лаконично ответил доминант.
- Кто? - холодно поинтересовалась я.
Никто из нас и не ожидал, что доминанты будут играть честно, но, когда в ответ на мой вопрос в помещение вошел высокий, широкоплечий, смуглый голубоглазый блондин, я поняла, что совершенно не знаю Рафэ.
- Это Тарон, он будет сопровождать меня, - представил нового члена команды доминарий. - Предвосхищая ваши вопросы и возражения, уведомляю, что это мой личный охранник и помощник. И да, он искусственно выведен путем скрещивания доминантов, магов и бездарей.
- А тебя сородичи еще не прокляли за такие эксперименты? - поинтересовалась Дамон.
- В подробности моих проектов посвящены только избранные, и они восхищаются моими успехами, - не без гордости ответил Рафэ.
Я же только усмехнулась, поняв, что доминант просто боится оставаться наедине с нами - представителями отсталой расы, в чужеродной и неизведанной среде межпространства.
- Куда ложиться и что делать? - спросила Касиян, нервно взмахнув руками. - Я первой буду.
- Не спешите, первым будет Тарон. Испытания доказали, что мои гибриды легче всех переносят внедрение, - произнес Рафэ, взмахом руки отправив своего подопечного на кушетку.
В следующее мгновение в комнату вошли двое доминантов в серых длинных халатах с каким-то приспособлением в руках. Это было нечто похожее на карнавальную маску, от нее отходило несколько трубок, соединяющихся у основания стеклянного шара, в котором клубилась черная субстанция.
- Отойдите в сторонку и не шумите, - проинструктировал нас доминарий.
Мы послушно попятились, инстинктивно стараясь увеличить дистанцию между собой и чернильной мглой, словно старающейся вырваться из стеклянного сосуда.
Тарон отважно позволил привязать его руки и ноги к кушетке. Он даже не шелохнулся, когда ремни туго стянули его грудь, пояс, бедра, шею и лоб, полностью лишив возможности шевелиться. А потом доминанты прикрепили к его лицу маску, и гибрид закричал. Это был нечеловеческий крик ужаса и боли. Он дергался и мычал, пытаясь вырваться из крепкого захвата кожаных ремней. Его пальцы сжимались в кулаки и судорожно разжимались на протяжении минут пяти, а потом Тарон затих. Он не шевелился и, кажется, даже не дышал.
- Первая стадия внедрения прошла успешно, - констатировал один из ученых-доминантов, снимая маску с лица гибрида.
- Я буду следующей, - хрипло прошептала я, понимая, что просто не выдержу, если при мне сотворят подобное с моими друзьями.
- И правильно. Будет лучше, если тобой займусь я лично. Ты слишком непредсказуемый для опытов образец, - тихо ответил Рафэ. - Будем надеяться, что антитуман не подвластен твоей нейтрализующей силе. Иначе мы пойдем без тебя.
- А ты не боишься, что весь наш мир откажется от сотрудничества с вами, если погибнет королева Возрении? - настороженно спросил Анторин.
- Уж она-то точно не погибнет, - усмехнулся Рафэ. - Эта осо… женщина с легкостью справилась с насыщенным цианидом паром, антитуман ей не страшен, - уверенно ответил доминант.
Я подметила, как он запнулся, едва не назвав меня особью, и исправился, но сейчас мне было не до ликования в связи с победой над предрассудками одного зарвавшегося доминанта. Мне предстояло пережить то, что едва не убило искусственно выведенного гибрида, в котором сочетались все доминирующие качества трех сильнейших рас. И Тарон все еще не приходил в себя.
Стараясь не смотреть на обеспокоенных подруг, я прошла к кушетке и легла на нее. Когда Рафэ начал фиксировать мое тело ремнями, лишь благодаря неимоверному усилию воли я смогла удержаться от протеста. Когда в поле зрения появились доминанты с ужасающей маской в руках, я уже была готова закричать, но обе мои ладони сжали руки моих подруг. Касиян и Дамон встали по бокам от кушетки и лишь злобно глянули на ученых, возмутившихся, что им мешают.
- Пусть стоят, - тихо произнес Рафэ, и доминанты успокоились.
Когда маска начала приближаться к моему лицу я зажмурилась и вызвала в памяти образ Карая. Я делаю это для него и переживу что угодно, чтобы он вновь был рядом со мной.
Я предполагала, что антитуман будут вливать мне в рот, как жидкость, или заставят его вдыхать, но все оказалось намного ужаснее. Густая, тягучая, липкая субстанция просачивалась в мои глаза, обволакивала их и проникала дальше, внутрь головы. Казалось, словно мне в глаза вливают кипящую лаву, и она сжигает все на своем пути. Кажется, я кричала и пыталась высвободить руки, чтобы сорвать с лица маску, через которую в мою голову вгрызается жгучая боль. Я стонала и молила о пощаде, но никто мне не помог. А потом все вдруг прекратилось. Я ощутила, как всю меня переполняет невиданная сила и легкость. А поступающая из маски субстанция казалась чем-то несущественным и лишь слегка раздражала.
- Что-то не так, - услышала я словно издалека встревоженный голос Рафэ.
- Все хорошо, - ответила спокойно и почувствовала, как маска дрогнула - это вздрогнули доминанты, услышав мой голос.
Не стоило мне, наверное, сейчас показывать, что со мной все в порядке.
- Выйдите. Все вон! - прокричал Рафэ, и я услышала звуки удаляющихся шагов.
Когда маску отняли от моего лица, резко ударивший в глаза яркий свет заставил прищуриться и прикрыть глаза рукой.
- Ты что творишь? - злобно прошипел доминант. - Если другие доминарии первого круга об этом узнают, тебя незамедлительно уничтожат.
Привыкнув к яркому свету, я осмотрелась и поняла, что совершила что-то невероятное - друзья смотрели на меня с нескрываемым удивлением, восхищением и страхом одновременно.
- Что не так? - спросила я, проведя рукой по лицу.
Что-то звякнуло, ударив меня по груди. Подняла руку и увидела болтающийся на запястье укрепленный металлическими пластинами порванный кожаный ремень с искореженным куском железа на конце.
- Это я? - спросила у Рафэ.
- И это тоже, - кивнул, указывая куда-то вниз, доминант.
Я привстала и увидела развороченный край железной кушетки. Каким-то образом я вырвала кусок металла вместе с креплением и даже не заметила этого.
- Как себя чувствуешь? - спросил доминарий.
- Превосходно, - без лукавства ответила я.
- Это-то и пугает, - пробормотал Рафэ.
Я же встала, без усилий избавилась от ремней, не утруждая себя их расстегиванием. Просто порвала кожаные, прослоенные металлическими пластинами полоски, стягивающие мое тело, и спрыгнула с кушетки. Все тело переполняла небывалая легкость, а ум был чист и свободен.
Взглянула на стоящих в стороне людей и совершенно ничего не почувствовала, разве что легкое раздражение, оттого что они так пристально меня рассматривают.
- Что-то не нравится? - поинтересовалась враждебно.
Я помнила их и знала, что они были мне дороги, но совершенно не понимала почему. Сейчас все эти растерянные, настороженные люди вызывали во мне лишь раздражение. Мне хотелось, чтобы они перестали на меня так глядеть. Чтобы все перестали на меня смотреть…
Сделала шаг по направлению к глазеющим на меня, но кто-то удержал, положив руку на плечо.
- Что ты чувствуешь? - спросил Рафэ, возвращая меня к реальности.
- Ненавижу тебя. Всех ненавижу, - не узнавая свой голос, ответила я.
Я не успела выбрать, на кого напасть в первую очередь, - все убежали из помещения, подгоняемые Рафэ. Назойливые фрейлины пытались воспротивиться, но их вытолкали из комнаты, и я осталась одна.
Как же мне было хорошо одной, когда никто не смотрел, не ждал от меня решений и поступков, которые мне претили. Я упивалась одиночеством, наслаждаясь своей исключительностью и совершенством. Меня переполняла сила и дивное ощущение безграничной свободы.
Не знаю, сколько прошло времени, но идиллию моего существования нарушил звук приоткрывшейся двери. В комнату заглянул Анторин, - тот, с кого начались все мои беды, кого я ненавидела больше всех. Он не сказал ни слова. Лишь быстро положил что-то на пол и захлопнул дверь. Я подошла к двери и, не обращая внимания на оставленный им предмет, прислушалась.
- Она совсем потеряла себя, - говорил Рафэ. - Если мы не пробудим в ней человека, то потеряем ее навсегда.
- А кто говорил, что человек - отсталое существо? Может быть, ты специально это с ней сделал? - разгневанно спросила, кажется, Дамон.
Как же я сейчас ненавидела эту наглую, беспринципную и аморальную девицу! Она всегда считала себя самой лучшей из фавориток, а в действительности была лишь самой корыстной и развязной.
- Я и сейчас считаю вас низшими по развитию, но то, что произошло с ней, не имеет к этому никакого отношения, - проговорил Рафэ. - Она полностью переключилась на инстинкты и потеряла личностные качества. Превратилась в животное.
Как же он ошибался! Я прекрасно сознавала себя, но была свободна от слабостей и привязанностей. Как же это было упоительно - не чувствовать боли и тоски!
- Впусти меня, я попробую достучаться до нее, - потребовала назойливая и как всегда уверенная в чистоте своих помыслов Касиян.
И ее я сейчас тоже ненавидела - за то, что всегда лживо улыбалась, когда мне было плохо, за фальшивые попытки убедить меня в том, что она всегда будет мне подругой. Я не желала ее видеть! Или нет… Пусть она войдет, я с удовольствием сверну ей шею, чтобы больше никогда не видеть этого сочувственного щенячьего взгляда.
- Она должна вспомнить, зачем мы здесь. Только Карай смог бы достучаться до нее, но его здесь нет и не будет, если мы не вернем ее, - произнес Анторин, и я вздрогнула от одного лишь имени - Карай.
Попятилась от двери и запнулась обо что-то. Упала, повернулась и подняла маленький портрет, с которого на меня смотрел мальчуган лет пяти. Карвин!
Чувства и воспоминания нахлынули сметающей все на своем пути волной, и я захлебнулась в них. Из глаз потекли слезы, но, утирая их, я увидела, что это не просто соленая вода, а вязкая черная субстанция, словно смола из раненого дерева, вытекающая из моих глаз.
Дверь приоткрылась, и я прошептала, не поднимая головы:
- Входите, я уже почти пришла в себя.
Когда спустя пару часов Рафэ осмотрел меня, оказалось, что во мне не осталось и следа антитумана. Из чего доминант сделал вывод, что мне не нужно внедрение - я и так без труда смогу сохранить свою целостность вне пространства, если возьму себя в руки и потренируюсь. А тренироваться мне предстояло в сфере черной материи, пока друзья переживают пытки трех стадий внедрения.
Я хотела остаться и поддержать подруг, но доминарий был неумолим. Он буквально силой вытолкал меня из комнаты и оставил наедине с черной сферой, заперев дверь, чтобы я не вернулась к друзьям.
Лишь мельком взглянув на враждебную клубящуюся субстанцию, я приникла к двери и прислушалась.
- Было бы лучше снять эту маску, она будет мешать проводнику антитумана, и герметичность может быть нарушена, - рассуждал Рафэ.
- Ну уж нет, - заявила Касиян. - Если я и умру, то при попытке ужиться с этой черной гадостью, а не по глупости, надышавшись вашей отравы.
- Туман не отрава, а высшая форма нематериального, облеченного в материю, - патетически провозгласил одни из ученых, ассистировавших Рафэ.
- Да хоть древнее божество, дышать я им не могу, - заявила Ян.
- Снимите нижние крепления и перенаправьте подачу на надбровные трубки, - распорядился Рафэ. - Дозировку уменьшить и скорость подачи снизить до минимума. Она бездарь, сердце не выдержит резкого насыщения.
Я была готова начать стучать в дверь до тех пор, пока меня не впустят, но услышала раздраженный голос Касиян и замерла.
- Если вы сейчас же не начнете, я сама все сделаю! Приступайте уже, - проговорила подруга, и все стихло.
А спустя несколько томительных мгновений я услышала дикий визг и грохот. Визг быстро оборвался, сменившись мычанием, и равнодушный голос ученого известил:
- Внедрение проходит по плану. Отклонений и отторжения не наблюдается.
- Жить будет, - пояснил Рафэ. - Готовьте следующую.
Я едва успела отскочить от двери за секунду до того, как она распахнулась, и доминарий вышел ко мне.
- Ты почему еще не вошла в контакт с антитуманом? - строго спросил он. - Если не адаптируешься до окончания процедур, мы пойдем без тебя. И это существенно уменьшит шансы на успех. Туманный питает к тебе особую привязанность, ты избранница его доминантной части, и только тебе под силу найти его и заставить собраться, как в прямом, так и в переносном смысле. Так что живо к сфере!
Я даже не успела ответить. Рафэ вернулся в лабораторию и запер за собой дверь.
Но найти в себе силы отойти, не узнав, как перенесла внедрение Дамон, я не смогла. И, лишь услышав скупые комментарии одного из ученых о том, что все идет по плану, я повернулась к источающему холод и враждебность сгустку черной материи.
Я скорее подкрадывалась, а не подходила к сфере. Словно она была разумной и могла атаковать, заметив мое приближение. Но как бы медленно я ни шла, расстояние все сокращалось и сокращалось, пока я не оказалась на расстоянии вытянутой руки от непрерывно движущейся субстанции. Осторожно протянула руку, чтобы прикоснуться к сфере, и дотронулась до нее кончиками пальцев. Все тело пронзила резкая боль. Отдышавшись, прислушалась к своим ощущениям и поняла, что это не боль - что-то другое. Пожалуй, так бы ощущался страх, если бы он был осязаемым. Но я не могла понять, мой ли это страх? Я чувствовала неприязнь, отторжение и недоверие, но не боялась. Так чей же страх заставил меня замереть перед клубком порожденного стараниями доминантов вещества?