Он откинулся на сиденье и замотал головой, словно все еще не веря, что я знаю, кто он такой:
- Моя младшая сестра, - выдохнул парень, - она тяжело больна, а я должен ей помочь выздороветь. Когда она встанет на ноги я…, ты сама понимаешь…
- Да-да, понимаю! - мой голос взмыл на октаву вверх, - а я подругу сопровождаю, представляешь, она окончит школу и я тоже того… это…
Андрей серьезно посмотрел на меня:
- Условие знаешь?
Я отрицательно помотала головой.
Он наклонился ближе ко мне:
- Чем лучше мы заботимся о подопечных, тем легче наш уход из этого мира, самое главное в нашем деле - забота о ближнем.
- То есть как это? - Я всплеснула руками, - ты хочешь сказать, что смирился со своей участью? Ты согласен умереть за другого человека?
Андрей пожал плечами:
- Так уж мы устроены, тем более, что я делаю это для своей сестры.
- Ну, а тогда зачем это делаю я! - От его спокойствия мне хотелось расплакаться, - когда ты уйдешь, у твоих родителей останется дочь, а у моих кто? Разве это справедливо? Разве это правильно?
- Не знаю, но поверь, тебе повезло. Быть сопровождающей - это высшая награда.
- Я готова отдать эту награду кому-нибудь другому, - раздраженно ответила я, - очень весело жить, зная, что тебе осталось меньше месяца.
- Мне тоже.
Я посмотрела на Андрея. Он отвернулся, повернул ключ в замке зажигания, и машина сдвинулась с места. Парень пытался сделать вид, что его мысли заняты совсем другим, пытался всем видом показать, что ему все равно. Но я-то видела, что это неправда. Да, возможно, Андрей уже давно смирился со своей участью, только вот до конца это сделать ему не удалось. Он уж точно не обвел дату своей смерти красным карандашом в календаре и, конечно же, не ждет ее прихода, как обычные люди ждут нового года, каникул или дня рождения. Он не хочет умирать, более того, я чувствовала, что он очень напуган. Оставшийся путь мы молчали. А когда подъехали к моему дому, Андрей вышел из машины и открыл мне дверь. Я вылезла из салона и снова посмотрела на парня:
- Ты ведь знаешь, насколько нам повезло, что мы встретили друг друга, - тихо прошептала я, - одна я не справлюсь со всем этим.
Андрей кивнул. Мы стояли напротив друг друга, нас разделяла дверца фольксвагена.
- Я обязательно приеду сюда снова, - ответил он, - какой у тебя адрес?
- 4 дом, 18 квартира.
- Тогда до завтра. - Андрей вновь сел в автомобиль. Фары осветили улицу. И я отошла в сторону, чтобы позволить ему проехать.
- До завтра, - сказала я в воздух, наблюдая за тем, как машина скрывается за раскидистыми деревьями.
Глава 4
Если бы вас кто-нибудь спросил: какой у вас самый счастливый день в жизни, что бы вы ответили?
Наверно, я рассказала бы про то, как на Новый Год получила долгожданный ноутбук, или, может, вспомнила про поездку в Польшу. Там было до невозможного красиво, а главное - дешево. Некоторые летние платья до сих пор лежат в моем шкафу нетронутые.
Но так было бы раньше.
Сейчас, мой самый счастливый день - это 26 апреля. Я помню слабый ветер, запах цитрусовых духов Андрея, парк аттракционов и море сахарной ваты.
Мы шли по улице. Моя рука иногда касалась его ладони, от чего по телу пробегали мурашки. Смешную шляпу, которую Андрей выиграл в тире, я надела на голову. Она переливалась зеленым и красным цветом в лучах приглушенного солнца, которое в тот день было теплым и не слишком ярким. Наш разговор плавно перешел в игру вопрос-ответ. Это было довольно весело, так как я узнавала некоторые секреты, касающиеся Андрея. Правда, сколько бы мы не играли, мне было мало: я хотела всё больше и больше.
- Твоя очередь, - напомнил он.
- Давай, лучше перефразируем правила, - предложила я, и улыбнулась. - Лучше отвечать на один вопрос.
- Например, на какой?
- Не знаю. - Андрей аккуратно отодвинул меня в сторону, и остановился около скамейки. Присев, он расстегнул пуговицы на ветровке, и я ещё раз убедилась, что этот парень имеет прекрасный вкус. Мне определенно нравилась вся одежда, которую он носил. - Твои предложения?
- Хм…, - Задумался он. - Как на счет: что бы ты хотела сделать?
- Это слишком скучно, - протянула я, и приземлилась рядом с ним. - Может: какие были самые безрассудные поступки в твоей жизни?
- А это не скучно? - усмехнулся Андрей.
- Смотря, что ты будешь рассказывать. Если это история про то, как ты переводил через улицу бабушку…
- А знаешь, я придумал. - Парень придвинулся чуть ближе ко мне, и его колени коснулись моих. - Чего ты никогда не делал, но хотел бы.
- Ну, намудрил же, - с притворным недовольством заявила я. - Тогда ты первый.
- Хорошо. Так…. Когда я учился в школе, то не прогулял ни одного урока.
- Что?! - Я широко раскрыла глаза и рассмеялась. - Ты пугаешь меня!
- Да-да. Мои родители не одобряли прогулов, но в основном я приходил ради сестры: мне было спокойней, когда я мог её видеть хотя бы на переменах.
- Это жестоко.
- Я бы сказал, что это правильно. Может, слишком, но правильно. Теперь ты.
- Я…, - поправив волосы, я неуклюже откинулась назад. - Я никогда не летала на самолете.
- А я никогда не пробовал лазанью.
- Правда? - я положила руку на плечо Андрею, и серьёзно заявила. - Завтра идем ко мне ужинать, и я обязательно угощу тебя этой вкуснятиной.
- Договорились, - улыбнулся парень, и я смущенно опустила руку обратно к себе на колено.
- Так, я никогда не делала себе татуировок.
- А я никогда не ездил на мотоцикле.
- Я не смотрела ни одного фильма с Камерон Диас: она меня бесит.
- Даже "Ангелы Чарли"?
- Ага.
- Что ж, - выдохнул Андрей, и теперь он положил руку мне на плечо. Улыбнувшись, он попытался спародировать меня. - Тогда завтра, когда мы будем, есть лазанью, приготовленную тобой, я принесу этот замечательнейший фильм.
- Договорились! - рассмеявшись, я стянула с себя шляпу, выигранную в тире. - Кстати, я никогда была в цирке.
- Сейчас моя очередь.
- Простите, - протянула я, и кивнула. - Я слушаю.
- Я никогда не рассказывал никому про своё пристрастие петь в душе, а вот тебе - рассказал.
Я попыталась придать своему голосу спокойный тон, хотя внутри, словно завязался узел.
- И не удивительно. Какая бы девушка заставила тебя играть в такую игру? Думаю, только сумасшедшая.
- Почему сумасшедшая? Просто очень милая.
И опять. Я вдруг поняла, что совершенно не могу себя контролировать. Ладони вспотели, и мне только и оставалось, что моргать глазами и глупо улыбаться.
- Я…, - выдохнув, я продолжила. - Я никогда не садилась в машину к незнакомцам. А к тебе, как видишь, - села.
Андрей очаровательно улыбнулся, и прошелся рукой по каштановым волосам.
- А я никогда не подходил первый, чтобы познакомиться с девушкой. Как ты думаешь, для девятнадцатилетнего парня это ужасно?
- Возможно, я бы обвинила тебя в чем-то плохом, если бы сама была не лучше.
- В смысле?
- Мне стыдно…, очень стыдно признаваться, но…, - я не знала, зачем это говорю. Просто мне казалось, что я могу быть честной с Андреем. Он и, правда, был первым человеком, узнавшем об этом секрете. Маринка не в счет. - Я никогда не целовалась! - провозгласила я, и увидела, как брови парня резко поднялись вверх.
Моё лицо стало красным, и мне пришлось отвернуться, чтобы суметь скрыть панику. На самом деле она бушевала как сумасшедшая, потому что иногда мне казалось, что я так и останусь старой девой. Забавная перспектива. Хотя, стоп. Я забыла, что умру скоро. Ну, вот, я даже в смерти нашла нечто хорошее.
- Серьёзно? - недоверчиво переспросил Андрей, и я почувствовала, как он придвинулся чуть ближе. - Это неудачная шутка.
- Мне уже стоит идти домой? - я неуверенно повернулась лицом к парню, и пожала плечами. - Я всё испортила, да?
- С чего ты решила?
- Ну, кроме того, что ты смотришь на меня так, словно на душевнобольную, мы перестали играть. Молчание - это самое ужасное, что может происходить.
- Во-первых, я не смотрю на тебя так, словно ты душевнобольная, - заверил меня Андрей и улыбнулся. - Наоборот, мне кажется это очень милым.
- Умоляю! Разве это мило? Это приводит меня в ужас!
- Диан…
- Нет, подожди, - я втянула воздух, и обхватила себя руками. - Давай на чистоту. У нас с тобой в жизни не всё гладко, - ты понимаешь, о чем я. Каждая прожитая минута должна быть особенной, ведь их будет не так уж и много! Покататься на лошади, приготовить лазанью или сходить в цирк, я ещё успею, а вот успею ли я найти себя, успею ли я влюбиться, успею ли я сделать то, что и превращает мгновения в счастье? Я столько всего ещё не сделала! Кроме вышесказанных банальных вещей, вроде фильма "Ангелы Чарли" мне хочется…, например, - я разгорячено выдохнула и всплеснула руками. - Ну, не знаю. Хочется побывать в двух местах одновременно! А почему бы и нет? Ещё мне хочется, чтобы как в кино, я влюбилась по уши! Чтобы мысли были только об одном, и я не находила себе места. Мне ведь ещё никто никогда по-настоящему не нравился! Конечно, есть ты, - Андрей усмехнулся, но не перебил меня. - Принц, с которым я познакомилась по счастливой случайности, но даже у этой истории нет продолжения. Мы никогда не узнаем друг друга лучше, никогда не сходим в кино, которое выйдет через два месяца, никогда не встретим рассвет на крыше многоэтажки. Понимаешь? Я…, - выдохнув, я устало поникла на скамейке. - Я не знаю, к чему сейчас всё это говорю, но…, ты понимаешь?
Андрей промолчал, и мне стало ужасно неловко.
Нервно сцепив перед собой руки, я разглядывала выигранную шляпу, и боялась двинуться. Солнце постепенно садилось, и ветер холодными порывами начал гонять по асфальту пыль и листья. Один из таких потоков врезался мне в лицо. Неуклюже протерев глаза, я опустила руки на колени, но вдруг их перехватили теплые руки Андрея. Ошеломленно вскинув брови, я посмотрела на парня и ощутила, как внутри что-то остановилась.
- Хмм…, - протянул он, поглаживая мою ладонь. - Я никогда не слышал ничего подобного. Твоя речь больше похожа на прощальную, но с кем или с чем ты прощаешься? Я всё ещё здесь, твои родители всё ещё дома, да и время у тебя есть.
- Ну, почему ты так просто относишься к нашему предназначению? - прошептала я, и крепче сжала его руки. - Это ведь ужасно.
- Ты смотришь на ситуацию лишь под одним углом. Я же вижу вещи иначе. Ограниченность во времени научила меня многому. И поверь, за свою жизнь я сделал гораздо больше, чем некоторые люди, доживающие даже до старости. - Освободив одну руку, Андрей заправил, выпавший локон волос мне за ухо, и улыбнулся. По моему телу растеклось тепло, и я невольно улыбнулась ему в ответ. - Не знаю, что делать с твоим желанием побыть в двух местах одновременно, но со счастливыми мгновениями я мог бы помочь.
- И…, - сглотнув, я вытянула шею и неуклюже прикусила губу. - И каким образом?
Тогда он поцеловал меня.
Я не знаю, на что это было похоже. Просто в один момент мой страх улетучился. И знаете, именно это называется счастьем: когда ты ничего не боишься, когда ты обнимаешь дорогого тебе человека, когда ты чувствуешь запах его одеколона, когда ты перебираешь пальцами его волосы, когда ты слишком занят, чтобы думать о плохом. Я исчезла в тот момент, растворилась. Улица вокруг превратилась в красочное пятно, которое, то появлялось, то пропадало у меня перед глазами. Словно находясь на гигантской карусели, я кружилась, кружилась, и не собиралась останавливаться, ни за что.
А главное, я понимала, что то, что сейчас происходит - это правильно. Правильно, что я сижу на этой скамейке, с этим парнем. Правильно, что мы целуемся, и то, что мы забыли об окружающих. Я шла именно по тому пути, который был мне предназначен. Этот миг, это мгновение - всё было заранее спланировано, предписано, иными словами. Я должна была встретить Андрея, чтобы понять, насколько сильно я ошибалась. Именно он был тем обстоятельством, которые позволило мне осознать всю важность своего предназначения, и всю важной своей жизни.
Мне очень жаль, что я поняла это так поздно. Ценить время я, к счастью, научилась. Но время не научилось ценить меня.
Было около десяти часов вечера, когда я подбежала к высокому красному подъезду. Поднявшись на третий этаж, я остановилась около черной двери, выдохнула и решительно постучалась. Тишина. Тогда моя рука сама взмыла вверх ещё раз, но едва я собралась постучать, как дверь распахнулась. На пороге стояла Маринка, с мокрой головой и в смешной широченной пижаме с мишками. Её волнистые волосы огибали лицо не послушными ярко-огненными прядями, а на ногах красовались пушистые тапки. Я бы усмехнулась, или хотя бы отпустила шутку про пижаму, если бы было настроение.
Вместо этого наши с подругой взгляды встретились. Она молчала, и не собиралась что-либо говорить: можно было прочесть обиду в её грустных потерянных карих глазах. Облокотившись спиной о дверь, Марина пожала плечами, и нервно потерла подбородок - действие обычное, к которому я успела привыкнуть. Она так делала, когда сильно волновалась.
- Марин, - начала я, и тут же остановилась. В голову опять ворвались слова, которые я сказала ей в тот день, и голос предательски задрожал. Словно виновник, сознающийся в преступлении, я опустила подбородок вниз. - Я наговорила много лишнего. В тот день, у меня было паршивое настроение. Слова сами вырвались! - Маринка молчала. Она даже не пыталась ответить, и это было чертовски на неё похоже. - Мне, правда, жаль! Я не считаю так на самом деле. Да, я помогаю тебе, но ведь для этого и существуют подруги, не так ли? А ситуация с Сашей, - всплеснув руками в стороны, я громко выдохнула. - Это просто отвратительно, я понимаю. Мне стыдно, жутко стыдно. Я погорячилась.
- Ты сказала, что живешь моей жизнью, - внезапно прошептала Маринка, и подняла взгляд на меня. - Но зачем? Я ведь никогда не заставляла тебя делать это.
- Послушай, - воспользовавшись моментом, я подошла к подруге и положила руки на её хрупкие плечи. - Я наговорила кучу глупостей! Да, я не буду врать, и скажу, что иногда мне кажется, будто мы только и делаем, что решаем твои проблемы, но я не против! Ты ведь тоже всегда мне помогаешь! Например, помнишь, как Кристина купила такое же пальто, как у меня? Кто предложил налить ей в карманы клей?
- Хей! - встрепенулась Марина. - Во-первых, я не думала, что ты сделаешь это, а, во-вторых, мне было двенадцать!
- Я пошутила. А как на счет той моей ссоры с мамой? Я тогда на целых три часа убежала из дома, и где было моё убежище? - Подруга не ответила, а лишь выдавила нечто, напоминающее улыбку. - Марин, прошу, прости меня! Я никогда бы не обидела тебя. Просто сейчас столько всего происходит в моей жизни. Я потеряла над собой контроль, а ты попалась под горячую руку. Мне жаль, правда, жаль, что так вышло.
- Ты ведь единственная, кто понимает меня, - призналась подруга. - Я не ожидала, что тебе так сложно общаться со мной, ведь до того дня, ты твердила совсем иное.
- Давай, просто забудем тот день, как тебе?
- Это сложно будет сделать.
- Прошу тебя. Я исправлюсь! Хочешь, мы можем вместе придумать месть Саше?
- Ты только прилетела с небес, но уже думаешь о мести! - усмехнулась Маринка, и неожиданно ринулась ко мне. Тогда я широко расставила руки и прижала её настолько близко, как только позволили мне силы. Я почувствовала, что к моим глазам подкатили слезы слишком поздно: она их заметила. - Перестань, иначе я тоже расплачусь!
- Я не плачу! - воспротивилась я, быстро протирая щеки.
- Просто соринка попала?
- Так и есть!
- Как скажешь, как скажешь, - рассмеялась Маринка и раскачалась со мной в стороны. - Я безумно по тебе соскучилась! Знаешь, как было грустно смотреть "Сплетницу" в полном одиночестве?
- И как там у них дела? - деловым тоном поинтересовалась я, и прошла в квартиру. Когда я сняла куртку, подруга ответила:
- Чак любит Блэр, Блэр любит Нейта, Нейт любит Серену, а Серена по уши втрескалась в Дена!
- Кажется, я подоспела во время…
Стянув кроссовки, я выпрямилась, но тут Маринка вдруг ещё раз с криком - "обнимашки!", кинулась ко мне на плечи.
Мы долго смеялись в тот вечер, долго разговаривали, долго молчали, сидя друг напротив друга, и это был один из самых лучших, теплых и важных вечеров в моей жизни.
Когда я вернулась домой, было уже около двенадцати. Свет в квартире не горел, и мне пришлось на цыпочках прокрасться в свою комнату. Тихо закрыв дверь, я медленно стянула с себя куртку, и бросила её на кровать. Облегченно выдохнув, я включила свет, и чуть не свалилась на пол, увидев на кровати маму. Она просто смотрела на меня, ничего не говорила, наверно, оттачивала умение убивать взглядом. Сгорбившись, я виновато поджала губы, и выдохнула:
- Мам, прости я…
- Где ты была? - Её голос был железным. Словно сталь, он звучал грубо и громко. - Уже почти полночь!
- Мам, послушай.
- Ты, что с ума сошла?! - заорала она и резко подорвалась с кровати. - Совсем забыла, что значит быть наказанной? Я напомню тебе.
Когда мама двинулась ко мне, с поднятой рукой, я автоматически отпрянула назад и выставила вперед ладони:
- Не надо, послушай! Я была с Мариной! Я у неё была!
- И что дальше? Ты думаешь, возвращение домой ночью, без предупреждения, можно считать нормальным? - она остановилась, и громко выдохнула. - Ты хоть знаешь, как мы волновались? Знаешь? Твой папа сейчас разыскивает тебя по всему городу, а я, не зная, что делать, давлюсь успокаивающим! Ты не имеешь права так поступать! Не имеешь! Пока я и твой отец твои родители, ты обязана делать только то, что мы тебе позволяем!
- Я не знала, что так получится! - воскликнула я, чувствуя, как дрожат колени. - Мой сотовый разрядился.
- И что? У Марины телефона дома нет?
- Прости, я не думала, что…
- Не думала - это точно! - отчеканила мама. - Ты совсем не думала, что делаешь, иначе бы поняла, что твои родители места себе не находят. Погулять ей захотелось… Да, что с тобой происходит?
- Прости меня. Я, правда, не хотела!
- Это даже не обсуждается! Раз ты решила, что стала самостоятельной: живи сама по себе! Я разговаривать с тобой больше не намерена!
Развернувшись, мама вышла из комнаты и громко хлопнула дверью. Окно тихо затрещало, и эхо лениво разнеслось по узким углам. Обхватив себя руками, я обессилено упала на кровать, и поняла, что вся трясусь. Меня хватил озноб. Закрутившись в одеяло, я придавила к голове подушку, пытаясь так огородить себя от внешнего мира. Остался только звук биения моего сердца. Он был неравномерным, быстрым, словно я только что пробежала огромную дистанцию на физкультуре. Время остановилось, и сквозь него, было слышно, как в соседней комнате мама звонит отцу.
Я должна была догадаться, что моё опоздание ни к чему хорошему не приведет. Должна была, но оплошала. Мне удалось решить одну проблему, но на её месте выросли сразу две более сложных. Выругавшись, я натянула покрывало выше, и скрылась под его черной пеленой.