– Ах! – Ива с недоумением посмотрела вниз и обнаружила на себе серебристое блестящее как чешуя русалок платье из какого-то необыкновенно нежного материала. Подняв голову, знахарка увидела в зеркале женщину с высокой сложной прической, открытыми плечами и… ее собственным изумленным лицом. – Боги! Торн, что ты сделал?!
Мужчина тоже с удивлением рассматривал свой парадный темный шитый серебром камзол, невесть как оказавшийся на нем.
Рыцарь поднял на нее не менее растерянные глаза:
– Я не хотел… Но ты прекрасна!
Ива не могла не согласиться с ним.
– Это иллюзия? – только спросила она.
– Не знаю. На ощупь реально.
Тут заиграла музыка. Легкая приятная мелодия разнеслась по залу благодаря его прекрасной акустике. Казалось, она слышится отовсюду.
– Думаю, будет безопаснее для психики воспринимать чудачества замка как что-то естественное, – выдохнул Торн. – Миледи, подарите мне танец.
Ива поддалась на обаяние этой улыбки и уже вложила свою маленькую лапку в его протянутую ладонь и тут только вспомнила:
– Я не умею танцевать.
– Глупости! – отсек рыцарь. – Даже в деревнях танцуют "Полет кленовых листьев"! Все танцы пошли от него.
– Но…
– Никаких "но", юная леди. – Он шагнул к ней навстречу и положил руку на ее талию. Наклонился и с улыбкой подначил: – Слышишь музыку, малышка? Неужели у тебя не хватит смелости и мастерства на один танец?
Вместо ответа она коснулась ладонью его плеча. Следующий шаг они сделали вместе. А остальное музыка завершила за них.
Через полчаса девушка, смеясь, запросила пощады, и они вышли из залы. Одежда тут же приняла свой изначальный вид. Они немного поудивлялись и пошли дальше. Оказалось, что Вихрь очень удобно устроился в конюшне. Чистый, с расчесанными гривой и хвостом, он стоял возле кормушки, полной отборного овса.
– Ну что ж, по крайней мере, с голода мы не умрем, – подытожил Торн, почесывая круп ластящегося жеребца.
Не особо надеясь на удачу, они проверили ворота. Незримая стена стояла как и прежде.
Замок вновь встретил их тишиной. Правда, на этот раз Торн придумал, как очистить его полностью от грязи: просто приказал убрать ее всю. Вечер незаметно подкрался, и усталость взяла свое.
Путники долго решали, где им лечь спать, – в конце концов, все же рискнули подняться на второй этаж, где нашлись две удобные спальни. Они еще подискутировали на тему опасности спать раздельно. Ива заявила, что если они будут почивать вместе, проблемы возникнут, и она в этом не сомневается, ну а врозь – это уж как повезет, и после таких слов гордо удалилась в меньшую комнату. За дверью раздалось фырканье Торна, подозрительно смахивающее на смех.
Однако решительное настроение знахарки немного увяло, когда она оказалась одна в незнакомой комнате. Огромная кровать под балдахином была настолько непривычной и чуждой для нее, что девушка невольно подумала о странности этой ситуации: она деревенская знахарка, и подобные хоромы не для нее. Ее можно одеть в дорогие одежды, научить танцевать, окружить роскошью, но не останется ли она все той же наивной провинциалкой? Да, она всегда отличалась от своего окружения. Причем в лучшую сторону. Но может, все это иллюзия, самообман, желанная, но несбыточная мечта? Кто она такая?
Ива закрыла глаза, сдерживая рвущееся наружу отчаяние. Она много раз останавливалась на дороге, сомневаясь в том, что сумеет одолеть очередное препятствие, побороть собственную неуверенность, страх, желание вновь оказаться в домашней обстановке, среди тех, кому нужна. Каждый раз, когда она делала следующий шаг, что отдалял ее от дома, она не всегда была уверена в его правильности. Сейчас в роскоши этого огромного чужого дома она думала о том, что неужели когда-нибудь настанет день, и нечто подобное станет для нее привычным? Но не будет ли это концом того, что сейчас составляет неотъемлемую часть ее личности? Искала и не находила ответа. Наверное, потому что его не было. По крайней мере, однозначного. А была лишь большая комната для взрослой женщины, которой Ива пока еще не стала.
Девушка зачем-то потрогала изящную статуэтку на комоде, провела ладонью по полотну балдахина, прислушалась к звукам из соседней комнаты, посмотрела в зеркало. Укорив себя за огромные перепуганные глаза, разделась и легла в постель. В лунном свете полог над кроватью сверкал звездочками, и, наблюдая за их танцем, Ива уснула, так и не выяснив для себя ничего.
Ночь, несмотря на дурные предчувствия, прошла спокойно, а утром она получила завтрак в постель и Торна в качестве собеседника. Что ни говори, мелочь, а приятно.
Потом они сообща принялись исследовать замок, что, надо сказать, было делом безнадежным отчасти из-за его огромных размеров, отчасти из-за запутанности коридоров. Очевидно, архитекторы исходили из соображений безопасности. Мол, даже если враг проникнет в замок, ему никогда не найти хозяев, не говоря уже о сокровищнице.
– Нет, Торн, – заявила Ива, оказавшись в седьмой или восьмой раз в комнате с гобеленом во всю стену, изображавшим религиозный сюжет сошествия в Темные Миры святого Ионы. Однако было заметно, что автор сего бессмертного творения никогда там не был и бесов не видел. Бесы у него изрядно походили на перемазанных сажей крестьян, а святой как-то уж очень сладострастно смотрел на одного симпатичного бесенка женского пола. Единственное достоинство этой комнаты состояло в том, что она сразу выводила на лестницу. – Так дальше не пойдет. Надо составить какой-то план, иначе мы рискуем пробродить здесь до возвращения Короля всех людей.
– Я не прочь присягнуть сюзерену, – присел на порог рядом с ней Торн, – но боюсь, что ты права. Надо действительно более обдуманно подойти к этому делу.
– Давай прикинем. Есть замок – что мы про него знаем?
– Ничего.
– А как узнать хоть что-то, если никто нам этого не рассказывает?
– Прочитать, коль есть записи.
– А где они могут быть?
– В библиотеке или в кабинете хозяина!
– А где таковые могут располагаться?
– Я поместил бы на первом этаже, в том крыле, где маленькие комнаты, они, похоже, только для семьи.
– Ну так и пойдем туда! Благо есть рядом лестница. А то я уже ненавижу эту комнату. Нет, ну ты объясни мне, как можно семь раз попасть разными путями в комнату, у которой только три двери?!
Не торопясь, они спускались по одному из ответвлений лестницы.
На площадке, где правая и левая лестницы сходились, девушка и юноша, не сговариваясь, остановились и подняли головы. На стене висел еще один портрет без лица. Мужчина на полотне был изображен на фоне этого самого замка и простирал руку куда-то вдаль. Он был высокий, худощавый, с величественной осанкой и в дорогой одежде.
– Почему же лица не изображены? – выразил Торн их мысли.
– Может, в этом и заключается загадка, которую нам надо разгадать?
Опять синхронно, они покачали головами и продолжили спуск.
Библиотеку они нашли сравнительно легко – минут через сорок. Ива застыла на пороге, напоминая безмолвный памятник безграничному восторгу. Сколько она себя помнила, книга была величайшим сокровищем и огромнейшей редкостью. А тут оказалось столько… на ее глаза даже слезы навернулись. Кто-то же собирал это богатство, искал по миру, читал, бережно хранил. Правильно Торн сказал – негоже такому сокровищу пропадать без хозяина.
Библиотека была залита косыми солнечными лучами. В их свете плясали пылинки, которые всегда сопровождают скопление книг.
Торн сделал шаг вперед. Его впечатлило количество книг, но не потрясло. Он встал посередине библиотеки в столбе солнечного света и начал разглагольствовать о трудностях поиска в этом обилии информации. Ива внезапно почувствовала присутствие магии в воздухе. Ощущение было совсем слабым, как запах эльфийских духов, но все же она не ошибалась. Девушка напрягла глаза, уже привычно переходя на магическое зрение. Против ожидаемого краски мира не стали ярче – хотя куда еще? – а наоборот: все выглядело так, словно его залили серым, словно предрассветный туман наполнил комнату. Ива попыталась найти его источник, но явственно ощутила, что кто-то или что-то ей мешает в этом. Девушка на пробу сделала пару шагов. Идти оказалось трудно, но ее радовало то, что она перестала терять концентрацию при малейшем движении, как было раньше. Волшебная дымка не позволяла передвигаться быстро. Но усилия оказались оправданными, когда неожиданно посреди залитого дымкой пространства вынырнула стойка с толстенным старинным томом. Ива протянула руку, но наткнулась на невидимую преграду, точно такую же, как та, что окружала замок. Но, в отличие от внешней защиты, эта не осталась пассивной для магии – знахарку толкнуло назад, от неожиданности она не удержалась на ногах и свалилась на пол, тут же потеряв концентрацию. Мир сразу же обрел былую яркость. Торн, мгновенно подскочив к ней, уже выспрашивал взволнованным голосом, что случилась. Девушка прерывисто выдохнула и кивнула на появившуюся из ниоткуда стойку с книгой.
К их обоюдному удивлению рука Торна совершенно спокойно дотронулась до кожаного переплета, но открыть том не удалось. Не имея ни единой застежки, книга тем не менее решительно отказывалась подчиняться.
Ива расстроилась: ее книга вообще к себе не подпускала. Торн, правда, выразился так:
– На каждую мышку своя кошка.
Они прошлись по обширному помещению библиотеки, вздохнули. Над столом висел еще один портрет, на этот раз женский, но тоже без лица. Торн пожал плечами и сказал, что займется бумагами в столе, вернее, в… на… и под ним. Очевидно, это было место, которого совсем не коснулось волшебство замка. Правда, пыли не было, зато бардак такой, что у Ивы невольно возникла ассоциация с буреломом. Поэтому она с легким сердцем отдала другу этот участок работы, а сама направилась к краю книжных шкафов. Скажем по секрету, не из-за педантичности и собранности, а потому, что заметила там книги по травам. Несколько следующих часов Торн не мог ее дозваться, получая в ответ на все попытки общения невразумительные междометия. Откроем еще одну тайну – книги по травоведению навсегда остались для нее непреодолимым соблазном. Чтобы отвлечь ее внимание, достаточно было дать ей в лапки какую-нибудь книжку – чем древнее, тем лучше – про травы и заклятия к ним.
Таким образом, в этот день они ничего не сделали для освобождения от необременительного плена. Да и, честно говоря, друзья больше пользовались возможностью неожиданного отдыха, чем искали спасения. Вечером они вновь сидели перед пылающим камином, держа в руках кубки, и неспешно беседовали.
– Что же все-таки дернуло тебя уйти из дома? – небрежно спросил Торн.
– Трудно сказать, – вздохнула Ива, уже изрядно налакавшаяся старинного дорогого вина. – Наверное, все сразу.
– Дай-ка угадаю. Тебе хотелось приключений и странствий и чтобы пряный ветер, как поют менестрели, с восточных холмов бил в лицо?
Девушка рассмеялась. Она не знала, что ее так насмешило, но почему-то было весело. Хорошо сидеть рядом с сильным привлекательным мужчиной у камина старинного замка, пить вино, слушать умные речи и наслаждаться звуками его приятного голоса, купаться в лестном внимании.
– Что ж, трудно отрицать, – ломающимся от смеха голосом ответила она. – Разумеется, хотелось. Хотелось быть свободной, жить как хочу или как смогу. Хотелось увидеть другие земли, города. Хотелось слушать менестрелей. Хотелось битв и чудес. И прочая, прочая, прочая… Но, наверное, больше всего хотелось что-то доказать – себе и остальным. Но скажу тебе по секрету – все равно ты слишком пьян, чтоб запомнить – я не знаю, почему я ушла из дома. Просто ушла. Почему-то… Может, тому виной снежные волки и их призрачная королева. А может, что-то еще. Не знаю. Да особо и не хочу знать. В конце концов, какая разница? Я здесь, и сейчас мне хорошо. Разве это не оправдывает мой уход? Это моя жизнь. И как бы я ее ни прожила, это был мой выбор, моя дорога и мои ошибки. Главное здесь слово – моё. – Она помолчала и добавила: – А еще я думаю, что я бродяга. Одиночка. Мой путь – это мой друг и мой любовник. И вечный поиск будет моим проклятием, моей жизнью и моим высшим наслаждением. Понимаешь?
Девушка повернула голову, в ее глазах плескалось рубиновое вино большой выдержки и плясали блики камина. Мужчина придвинулся ближе, подлил ей в бокал дивного цвета жидкости и кивнул.
– А ты? – спросила знахарка, сделав глоток. – Ты как оказался на дороге?
Ее собеседник опустил глаза и произнес:
– Я тоже бродяга. Это и мой путь, и моя судьба.
– Нет. – Ива пьяно, но уверенно покачала головой. – Я такие вещи чувствую. Не знаю, кому ты врешь – мне или себе, но это неправда. Может, раньше так и было, но сейчас это уже ложь. Ты много лет скитался по дорогам этого мира, служил в самых разных армиях, надеясь, что тебя признают, одарят милостями и землями, но никто так этого и не сделал. Ты называешь себя вассалом удачи и сам себя ненавидишь за это. Не качай головой. Я же знаю. Скажи, что я ошибаюсь и напридумывала себе сказок. Скажешь?
Торн покаянно покачал головой и попробовал отшутиться:
– Разве можно обманывать мага?
Ива хихикнула:
– Мага, может, и можно. А деревенскую знахарку нельзя. А я из рода потомственных знахарок. Мы же не только лечим. Мы же слушаем всю чушь, что несут нам люди. Иногда нелепую, иногда горькую, иногда страшную. А веселых баек я могу рассказать больше, чем заправский менестрель. Я говорю это к тому, чтобы, ну, наверно, объяснить: знахарки со временем превращаются в ведуний. А что делать? Опыт становится даром, причем чаще всего наследственным. Странно, да? Хотя нет. Я никогда не пыталась вещать, предсказывать или советовать. Хотя именно этого от меня больше всего и ждали. Люди ведь не понимают, что знание не всегда во благо. Настоящая ведунья не та, которая знает истину, а та, что поможет человеку найти ее. Ведь истина, как ни смешно, тоже бывает разная, у каждого человека своя.
– Ты пьяна, милая, – умилился Торн, кладя руку ей на плечи и пытаясь отобрать бокал. – Давай я отнесу тебя в постель, уложу бай-бай…
– И прилягу рядом, – улыбаясь, закончила непризнанная ведунья. – Нет, мой милый, так легко ты от разговора не уйдешь. Так что же, милорд, заставило вас покинуть отчий дом?
Мужчина чуть ближе притянул ее к себе, немного развернув, чтобы было удобнее дотрагиваться до ее лица. И тут же коснулся ее кожи. Девушка потерлась щечкой о его пальцы. Теплые серые глаза были близко-близко. Было хорошо. Тепло и уютно. Только ее собственные глаза закрывались. С трудом борясь со сном, она прошептала:
– Ты не ответил на вопрос.
– Да, не ответил, – подтвердил он.
А утром похмелья совсем не было. Умели же делать в старину такие вина!
До обеда они вновь копались в библиотеке, стараясь найти хоть что-то, что пролило бы свет на ситуацию, в которой они оказались.
Сидя за роскошным столом, Ива и Торн в очередной раз пытались разгадать загадку.
– Знаешь, я просто уверен, что разгадка должна быть очень простой! – горячился рыцарь.
– Но почему?! – недоумевала Ива.
– Ну хотя бы потому, что все истории, которые я слышал про разные заколдованные места, имеют такую разгадку.
– Видно, из мест со сложной разгадкой мало кто вернулся.
– Не каркай!
– Да ну тебя!
– Вот, например, мой друг, рыцарь Белой Ладьи, он три дня ходил по заколдованной пещере в поисках выхода. Ему казалось, что он забирается все дальше и дальше, а на самом деле он шел по кругу в пещере не больше двух сотен локтей в длину. На ее стены было наложено заклятие, которое меняло их внешний облик. А знаешь, как он выбрался? Он – то ли из-за усталости (три дня ходить по кругу!), то ли еще почему – стал держаться за стену и в один прекрасный момент просто вывалился наружи, прямо под копыта коня, который посмотрел на него как на полного идиота. А что бы ты подумала на его месте, наблюдая, как хозяин три дня подряд ходит в небольшой пещере по кругу?
Они посмеялись.
– Или вот еще был смешной случай, – не мог угомониться Торн. – Пошел один рыцарь спасать прекрасную принцессу, запертую в башне очередным злобным колдуном. Преодолел множество препятствий, выжил в лесу, кишащем чудовищами, прополз по веревочному мосту над рекой лавы, ну и тому подобное, и вот оказался перед башней. Ее колдун, конечно, сделал на совесть: по стенке не залезешь. Начал в дверь ломиться, а она ни в какую. Понял он, что дверь заговоренная. Над ней даже какие-то древние руны начертаны были. Принялся различные волшебные слова говорить, коих знал великое множество. До сих пор бы мучился, если не подоспел бы ее один потенциальный спаситель, только маг на этот раз. Ребята решили сразу не устраивать поединок, а спасти принцессу и уж потом по ходу дела разобраться, кому она достанется. Тогда рыцарь поведал магу о своем затруднении. Тот подошел к упрямой двери, посмотрел на руны, почесал маковку и потянул на себя. Дверь и открылась.
Ива сложилась пополам. Торн тоже посмеялся и с нарочитой грустью закончил:
– К слову сказать, ребята спасли-таки принцессу, но по дороге к дому ее славного отца оба проявили благородство и уступили право на ее руку друг другу, потом чуть не подрались, пытаясь всучить прекрасную, но тупую, как горный тролль, принцессу другу-противнику. Дело кончилось тем, что рыцарь и маг, получив от короля обещанные денежки, в тот же вечер сбежали из дворца, золотишко поделили и пропили в первом же кабаке соседнего государства.
Они вновь направлялись в библиотеку, когда что-то заставило Иву напрячься. Как всегда она сначала почувствовала, а потом только осознала, в чем причина ее беспокойства.
– Торн, – тихо произнесла знахарка. Наемник среагировал мгновенно. Он уже научился распознавать тревогу в ее голосе. В его руке блеснул меч. Воин быстро осмотрелся. Ничего подозрительного не заметив, повернулся за объяснениями. Девушка была напряжена. Торн также уже знал, когда она пользуется магическим зрением – по расширенным глазам, по застывшему взгляду, по вмиг побелевшему лицу. Сейчас картина была именно такая. Ива рассказывала другу, что при таком обращении к "колдовскому глазу" немного искажается восприятие окружающего. В частности, замедляется время. Юная волшебница, зная это, уже приучила себя говорить медленнее, иначе ее речь просто смазывалась. Поэтому Торна не удивило то, как она растягивала слова. – Что-то не так. Я чувствую чей-то взгляд. Кто-то, кто владеет магией, смотрит на… наверное, на нас.
– Я никого не вижу.
– Я тоже. Но… чувствую. Ой!
– Что "ой"? – крутнувшись на месте, рыцарь вновь ничего не обнаружил.
– Еще один!
– Да где же они?!
– Торн, мне страшно.
– Ива! Не время бояться! Следи за тем, что происходит!
– Это не мой страх! Это… это!..– Она вновь вскрикнула. По телу пробежала дрожь. – Это замок! Это его магия! Его колдовство! Оно откликнулось на чужую магию! Ее я сначала и почувствовала! Торн, кто-то – маг, наверное, – был рядом!
– Это и не странно. Любого должен заинтересовать замок, появившийся из ниоткуда.