Эннеари тем временем вопросительно вскинул голову и сделал шаг вперед. Подождал немного. Чуть сильнее склонил голову набок и выставил плечо.
Огромный вороной жеребец шумно всхрапнул и шагнул ему навстречу.
Принц затаил дыхание. Никогда, ни в одном живом существе не видел он такой текучей мощи. Такая тяжесть - и такая легкая подвижность могучего тела... нет, вот если бы ртуть была черной и бегала на четырех ногах, принц бы точно знал, с чем сравнить это невероятное животное.
Эльф обрадованно вскрикнул и обнял мощную вороную шею.
- Повезло нам, - выдохнул он. - Это Черный Ветер - сам понимаешь, такие имена просто так не даются. Сядешь позади меня, и все. Он снесет нас обоих, даже не вспотев.
В это мгновение кто-то сильно поддал принцу в бок так, что он отлетел на добрых два шага.
- Это еще что такое? - воскликнул принц, разворачиваясь прыжком и выхватывая кинжал, готовый к самозащите.
У самого его лица мелькнул рыжий храп. Жеребец откровенно скалил зубы. Принц вытолкнул воздух сквозь сжатые зубы, словно ругательство, и вбросил кинжал обратно в ножны. Жеребец беспечно переступил с ноги на ногу и снова попытался толкнуть человека крупом, но на сей раз принц отскочил вовремя.
- Ну надо же, - расхохотался Эннеари. - Белогривый тебя выбрал. Ты ему понравился. Интересно бы знать, за что. Так мы еще быстрей доберемся... хотя не могу сказать, что я тебе завидую. Белогривый... как бы тебе сказать... лошадь он, и шутки у него лошадиные.
- Ничего, - отозвался принц, - пусть. Я тоже пошутить люблю. Не такой я человек, чтобы шутку не отсмеять в ответ.
- Вот за это ты ему и понравился, - ухмыльнулся эльф. - Почуял в тебе, паршивец, родственную душу. А хорош, правда?
Белогривый и вправду был сказочно хорош. Не такой рослый, как Черный Ветер, и не такой текучий - скорее неколебимо упрямый в стремлении к цели и выносливый свыше пределов вероятного. Совершенно невозможный конь. Даже масть невозможная. Почти игреневый - вот только шерсть у него не бурая, а рыжая аж с искрой, словно солнечный камень. И хвост с гривой не просто белые - нет, они чуть приметно отливают белым золотом. Принц невольно зажмурился - словно ребенок, которому подарили самое настоящее живое чудо, закрывает глаза, чтобы потом распахнуть их и удостовериться, что чудо взаправдашнее и никуда не исчезло.
Белогривый никуда не исчез. Он стоял и снова скалился, словно потешаясь над ошарашенно мечтательной физиономией принца. Ну и ладно. Ну и пусть потешается. Есть над чем. Уж если детская мечта явилась во плоти, она имеет полное право потешаться. Главное, что явилась, да еще вовремя.
- Поехали, - сказал Эннеари, опустив ладонь на луку седла.
Черный Ветер шагнул в сторону.
- И как это прикажешь понимать? - осведомился эльф у коня.
Черный Ветер ухватил зубами Эннеари за ворот и потянул, спокойно и настойчиво.
- Как это прикажешь понимать? - повторил эльф.
Белогривый раздраженно фыркнул дважды: дескать, видал я на своем веку дураков, но чтобы настолько...
Принц сглотнул.
- Пойдем, - вымолвил с трудом принц - слишком уж тяжела оказалась его догадка. - Пойдем, куда нас зовут. Кажется, я знаю, как это следует понимать.
В седло Черный Ветер всадника так и не пустил. Шли вчетвером: впереди вороной жеребец, за ним Эннеари, следом - принц, а замыкал шествие Белогривый, сосредоточенно фыркая своему избраннику в затылок. От принца конь не отставал ни на шаг. Никакие соблазны в виде свежей сочной травы, изобильно растущей в стороне от чуть приметной тропки, не могли заставить его хотя бы на мгновение соступить с избранного пути.
- По-моему, он тебя стережет, - поддел друга Эннеари. - Боится, что сбежишь от такого непомерного счастья.
- Не стережет, - поправил принц, - а охраняет. Верно, Белогривый?
Скакун одобрительно поддал принцу мордой.
- От кого? - не сбавляя шага, обернулся к нему Эннеари.
- Надеюсь, ни от кого, - вздохнул принц. - Просто на всякий случай.
Одобрительный тычок повторился. По всему видать, Белогривый решил, что по части умения соображать его новый наездник не совсем безнадежен.
Собственно, догадаться-то было нетрудно. Эннеари бы и сам додумался - когда бы речь не шла о его соплеменниках. На его месте принц тоже гнал бы от себя подобное соображение прежде еще, чем оно из смутного предощущения сделается жуткой догадкой. Вот Арьен и гонит от себя даже тень подобной мысли - а у принца и сомнения нет, куда ведет их Черный Ветер и что собирается показать.
Мертвые тела.
И если принц правильно понял, что означает спокойная размеренная поступь коней, идти им обоим осталось недолго.
- Интересно, далеко еще? - не то у коня, не то сам у себя спросил эльф.
Черный Ветер поднял морду, заржал тихо и тонко, мотнул головой и коротко, резко фыркнул.
- Недалеко, - деревянным голосом перевел принц и стиснул зубы.
Кто не любит победить в споре и доказать свою правоту? А вот принц бы сейчас дорого дал за возможность оказаться неправым. За то, чтобы все его нынешние соображения оказались самой обыкновенной ошибкой. За то, чтобы он просто-напросто напридумывал себе кошмаров. А почему бы и нет? С каждым ведь может случиться.
Может, лучше сказать Арьену, что за зрелище его ожидает?
Нет, принц не ошибся. И ничего не напридумывал. Все было так, как он и предполагал - только в тысячу раз хуже. И Арьену он сказать ничего не успел. Слишком уж внезапно раздернулись перед ними густые ветви. Черный Ветер раздвинул их мощной грудью, точно занавес. А за этим занавесом...
Нет, никакая старуха, даже и сумасшедшая, не назвала бы этих троих красивыми мальчиками.
Кто-то не только изранил, не только связал трех эльфов, но и привязал их к деревьям, вдобавок заведя руки назад, в обхват стволов. А потом этот кто-то просто-напросто ушел и оставил их привязанными - раненых, окровавленных. Давно, несколько дней тому назад. Оставил на веселой, залитой солнцем полянке. И солнце потрудилось за убийцу, доделав все, чего не успели ножи.
Пряди слипшихся волос бурыми сосульками свисали на лица, такие же бурые, как древесная кора, в запекшейся кровавой корке с длинными промоинами слез. Жажда искривила и растрескала губы, вспучив их черной чагой - да не на всяком еще дереве такая чудовищная чага вырастет. Мухи тучами кружились над этим пиршеством - отчего-то, впрочем, не пытаясь даже опуститься.
А в каких-то десяти шагах от привязанных солнечные лучи радостно плескались в ручейке.
Принц не мог бы сказать, что потрясло его сильнее - изобилие ран на бессильно обмякших телах, вот этот издевательский выбор места - совсем рядом с недостижимой водой - или совершенно бессмысленное проявление мелочной злобы, которой недостаточно было измыслить такую тяжкую предсмертную муку. Почему-то у ног каждого из троих эльфов валялась покореженная и опустевшая оправа ручного зеркальца, почти такого же, как у Эннеари. Стекла в зеркалах не было - только белое крошево, старательно истоптанное каблуками. Невыразимо пакостно и глумливо. Видеть эти разломанные оправы было отчего-то превыше сил - словно увидеть пленника, которого ретивый палач не просто замучил, а еще и написал зачем-то у него на щеке неприличное слово.
Принц был не в силах ни вскрикнуть, ни даже вздохнуть. Теперь понятно. Уж теперь-то все понятно. Если четверо эльфов увидели, что над их сородичами кто-то учинил такое... не диво, что они посходили с ума и бросились громить и жечь. Куда удивительнее было бы, сумей они удержаться. Кто бы смог на их месте? Даже если Арьен вздумает...
Эннеари в несколько быстрых взмахов ножа рассек путы и бережно уложил троих эльфов на мягкий мох. Движения его были медленными и тяжелыми, словно он шел сквозь воду.
Я даже окликнуть его не смогу, подумал принц. Не посмею.
- Эннеари, - сиплым полушепотом произнес он.
Эльф поднял голову. Выражение его лица напугало принца... да нет, оно бы кого угодно напугало. И не в том даже дело, что черты его словно окаменели от ярости и гнева - нет, страшнее было другое. Казалось, будто гнев этот настолько велик, что никакому лицу его выразить не под силу, и за долю мгновения оно так устало от непосильной тяготы - являть миру эту ярость - что еще вот совсем немного промедлить, и оно просто перестанет быть лицом, смешает свои черты в бесформенный хаос.
- Эннеари, - повторил принц. - Я не знаю, что за люди это сделали...
Против всяких ожиданий, маска усталого гнева чуть смягчилась.
- Люди? - переспросил эльф ровным голосом. - Да нет. Вот на перевале действительно были люди. А здесь... - он с усилием покачал головой. - Нет.
И все-таки принц ошибся в своих предположениях, причем всерьез. Он думал - ну вот только что думал! - будто худшего, чем зрелище истерзанных эльфов, и быть не может. Оказалось, может. Да притом настолько хуже, что сама мысль об этом захватила разум Лерметта целиком - так что непонятные слова Эннеари о каких-то людях на перевале попросту миновали его сознание.
- Ты хочешь сказать... - выдохнул принц. - Ты же не...
- Это не могли сделать люди, - прежним голосом промолвил Арьен. - Люди о нас слишком мало знают. Здесь орудовал тот, кто очень хорошо знает, как убивать эльфов... Или, - внезапно добавил он. - Или... как не убивать.
- Они... - принц боялся поверить себе - ведь то, что следует из слов Арьена, не может быть правдой. Ни одно живое существо не может после такого...
- Живо! - Эннеари отцепил от пояса и швырнул принцу свою флягу, не глядя даже, поймал ли тот ее. - Обе, твою и мою - доверху!
Руки его уже скользили над телами троих эльфов.
Брошенную флягу Арьена принц поймал с легкостью. Зато потом, когда до него окончательно дошла невозможная правда, он едва не упустил флягу в ручей, набирая воду - так у него тряслись руки.
Когда он вернулся к Арьену, три тела на ложе из мха куда больше напоминали эльфов, чем то, что принц увидел прикрученным к деревьям. Эннеари вновь поднял склоненную голову. Щеки его сильно запали, скулы обозначились резко и властно, усталость обвела глаза темными кругами - ну еще бы. Полумертвых исцелять - не то же самое, что натертые ноги у коней залечивать. И все же это была обыкновенная усталость, ничего общего не имеющая с недавней жутью, и лицо Арьена было именно лицом, а не предначалием хаоса.
- Ну? - нетерпеливо потребовал Арьен ломким утомленным голосом.
Принц безмолвно протянул ему флягу. Эннеари взял ее и поднес к губам одного из эльфов - да, теперь уже, несомненно, к губам, хоть и вспухшим.
- Вторую держи наготове, - попросил он, начиная поить второго эльфа.
Когда третий эльф допивал последние капли, первый уже открыл глаза. Остальные двое не заставили себя ждать.
Принц выдохнул изумленно - за что и получил в ответ иронический всхрап невесть как подобравшегося вплотную Белогривого. Само собой. Ехидная скотина знакома с эльфами куда как ближе и дольше, чем он. И если принц, даже после того, как Арьен оттаял у него на глазах, так в глубине души и не смог поверить в легендарную живучесть эльфов, то Белогривый в ней даже и не сомневался.
- Аркье, - холодно произнес Эннеари. - Ниест. Лэккеан.
- Арьен! - радостно выдохнул первый из эльфов - по всей очевидимости, Аркье.
- Эннеари, - повелительно перебил его тот.
Аркье смутился.
- Эннеари, - запинаясь, выговорил Лэккеан. - Тоа иннир...
- По-человечески, - велел Эннеари. - Так, чтобы мой спутник тоже понял. Недосуг нам ждать, пока он в ваших речениях разберется.
Холода в его голосе было столько - не то, что ручеек ближний, озеро бы выстудить до дна хватило.
- Мы не подумали, - покорно повторил Лэккеан.
На лице Эннеари отчетливо читалось: "Об этом я как-то догадался".
- Мы просто хотели повеселиться, - упавшим голосом присовокупил Ниест.
- Правда, ничего больше, - поддержал его Аркье. - Просто съездить за перевал, и все.
- В обход запрета, - сухо напомнил Эннеари.
- Арье... Эннеари, - вовремя поправился Лэккеан. - Ну сам скажи - разве этот запрет справедлив?
- До сегодняшнего дня я думал, что нет, - ответил Эннеари.
Даже сквозь запекшуюся кровавую корку видно было, как Лэккеан покраснел.
- Ты же не знаешь, что здесь было, - почти выкрикнул он. - Ты же ничего не знаешь!
- Да? - приподнял брови Арьен. - Ты в этом уверен?
- Они с ума сошли, Арьен! - простонал Аркье, от волнения забыв, что не ему бы сейчас называть Эннеари этим именем. - Они просто сошли с ума!
- Все сразу? - пробормотал Эннеари. - Ну-ну. Лежи, не дергайся. Ты мне мешаешь.
Руки его возобновили свою целительную пляску.
- Аркье верно говорит, - вступился Ниест. - Мы им так и сказали. Лэккеан первый и сказал. Что они сошли с ума... а он еще не рехнулся, чтобы начать убивать людей ни за что ни про что.
- Если я правильно понял, - медленно и раздельно промолвил Эннеари, - ваши сотоварищи предложили ни с того ни с сего начать убивать людей.
- Да, - просипел Ниест.
Эннеари, не прекращая исцелять, дернул плечом, и принц понял это его движение. Он наклонился и осторожно поднес флягу к губам Ниеста.
- Я думал, они шутят, - вновь застонал Аркье. - Глупо шутят... невозможно было поверить, что все это всерьез... - Он задохнулся.
- До тех самых пор, пока за отказ вас не скрутили - а тогда было поздно, - закончил за него Эннеари.
- Мы кричали сначала... звали на помощь, - произнес Лэккеан голосом настолько виноватым, словно это не его оставили умирать, а сам он поднял руку на своих сородичей. - Мы слышали лошадей... все время слышали... мы думали, кто-нибудь из людей тоже услышит ржание и придет... и нас найдут.
- Мы так надеялись, - добавил Ниест. - Но никто так и не пришел.
Белогривый и Черный Ветер шумно выдохнули.
- И тогда мы решили уйти в ни-керуи... в... как это... малую смерть... только так и можно было дождаться.
- Это правильно, - одобрил Эннеари. - А остальные не вернулись ни разу.
- Да, - еле слышно шепнул Лэккеан. - Я... я не понимаю... совсем не понимаю...
- Мы и подумать не могли... - упавшим голосом присовокупил Ниест.
Эннеари хмыкнул - очень как-то по-человечески.
- Иннирейт-о, - подытожил он вполголоса. - Илна ниойре тенаи.
Не подумали, да. Вы будете думать впредь зато.
Уж столько-то принц по-эльфийски понимал. Именно так он и перевел для себя эту фразу, не заботясь даже о правильном порядке слов на родном языке - только об их смысле.
- Сопляки, - добавил Арьен несколько громче.
На сей раз краской залились все трое.
- Так, - произнес Эннеари, пружинисто подымаясь. - Мы сейчас отправимся вдогон - пока наши безумцы не успели еще чего-нибудь натворить. Поймаем их, тогда и разберемся.
- Арьен! - умоляюще воскликнул Лэккеан. - Берегись! Они же тебя...
- Поймаем, тогда и разберемся, - с нажимом повторил Эннеари. - Касательно вас... - Он слегка скривил рот. - Когда придете в себя - умыться... да и вообще привести себя в приличный вид. Потом пойдете к лошадям... надеюсь, хоть одна вас выберет. В любом случае, у вас в седельных сумках должна же быть смена одежды.
- Есть, - сокрушенно подтвердил Аркье.
- Значит, переоденетесь в чистое. - Эннеари снял с пояса зеркальце и кинул его на мягкий мох рядом с Лэккеаном. - А после того - верхом ли, пешком - доберетесь до перевала и будете ждать нас у камня Толстый Пьянчуга. Если увидите людей - прячьтесь немедленно. Ни в какие переговоры не вступать. Вообще никому на глаза не показываться. И без нас никуда ни шагу. Ясно?
- Да, - нестройным хором отозвались эльфы.
- Тогда поехали, - обернулся Арьен к принцу. - Садись в седло, не бойся. По такому случаю Белогривый шуточки шутить не будет.
- Какие уж тут шутки, - пробормотал принц, одним прыжком взлетая в седло.
Белогривый коротким выдохом одобрил его сноровку.
- Сумеешь найти след? - обратился принц к Эннеари.
- Я, может, и нет, - ответил эльф, - а вот Черный Ветер найдет. Хоть под землей найдет. Теперь им от нас не уйти.
Некоторое время принц и эльф молча ехали упругой рысью. Время от времени принц оглядывался назад, хоть и знал, что поляна давно уже осталась далеко позади.
- Да ты за них не опасайся. - Эннеари совершенно правильно истолковал его невольное движение. - На самом деле не так все страшно, как тебе кажется. Мы, эльфы, народ живучий. Вспомни, каким ты меня нашел. Сосулька сосулькой, по лбу пальцем щелкни - зазвенит... вот только не вздумай сказать, что и сейчас зазвенит!
Принц послушно усмехнулся принужденно вымученной шутке друга и вновь помрачнел.
- Арьен, - сказал он после продолжительного молчания. - Я боюсь.
- Кто - ты? - изумился Эннеари. - Ну знаешь! Кто бы мне после той ледяной мельницы сказал, что ты хоть чего-то способен бояться...
- Это я сказал, - отрезал принц. - И... Арьен, я боюсь. Нет, не того, что меня убьют. Другого. Я ведь тоже, как Лэккеан, ничегошеньки не понимаю. Не умею понимать.
Он вновь замолчал ненадолго, пытаясь найти слова, хоть сколько-нибудь способные выразить то, о чем невозможно сказать.
- Ты ведь сам видел, что след свежий, - произнес принц. - Значит, они бывали там... ну, поблизости. Бывали постоянно. Все эти дни. Не далее, как сегодня утром, например. И не подошли ни разу. Оставили лошадей умирать от голода. Оставили своих сородичей умирать от жажды и ран. И не подошли ни разу. Столько дней... даже если они все рехнулись... Арьен, что же это за безумие такое?
- Не знаю, - ответил эльф. - По правде говоря, я и сам боюсь. Ну что, стало тебе легче на душе?
- Неизмеримо, - фыркнул принц. Белогривый незамедлительно поддержал его.
- Я рад, - невозмутимо ответствовал эльф. - Значит, у нас обоих есть еще одна причина поймать этих мерзавцев. Не знаю, как ты, а я очень не люблю бояться.
- Вот они! - крикнул Эннеари, и колени его ударили по вороным бокам.
Четверку эльфов не заметить было невозможно. Они стояли, озаренные рыжим предзакатным светом, прямые, как молодые сосны - все четверо. От их красоты дух захватывало - но не у тех, кто пытался окружить их.
Люди. Человек двадцать пять, от силы тридцать - с рогатинами, с вилами... хотя нет, не только. Вон у троих луки есть... обычные охотничьи луки - да, тисовые, да, крепкие... но что они значат против эльфийских луков в эльфийских же руках?
Рыжий конь вытянулся в струну, ускоряя бег вослед за вороным.
- Не успеем, - задыхаясь, вымолвил принц.
Вестимо дело. Где тут успеть. Тут не то что Черный Ветер - черный ураган, и тот бы опоздал. Много ли времени надо, чтобы наложить стрелу на тетиву и послать ее в цель - тем более эльфу? Может, отчаявшиеся крестьяне и успеют сделать один-два выстрела... может, даже и подранят кого из обезумевшей четверки... но потом эльфы положат всех до единого, всех - что такое три десятка живых мишеней для эльфийских стрелков? Эти, с вилами и косами, даже подойти не сумеют. Им просто не дадут приблизиться.
Светловолосый эльф уже натягивал лук.
- Пригнись! - не своим голосом заорал внезапно Арьен.