Гномы, стоявшие на посту, были одеты в длинные бархатные камзолы, доходившие до самых пят. Их массивные туловища опоясывали кожаные перевязи, утыканные стальными шипами,- это делало их самих похожими на те дубины, которыми они были вооружены. Но внимание Утера прежде всего привлекла железная рогатина с острыми стальными зубцами. В середине железного стержня, украшенного грубой чеканкой, была бороздка, куда заливался яд. Рукоять обматывала плетеная веревка. Рогатина была явно велика для гнома, сжимавшего ее в руке. Утер встретился взглядом с охранником и смотрел на него до тех пор, пока тот не опустил голову. Это оружие, так же как и длинный кинжал, висевший у гнома на поясе и тоже слишком большой для него, было гоблинским…
В Каб-Баге всего было в избытке: торговых лавок, путешественников, животных, шума и гвалта. Над улицами витал аромат пряностей, смешиваясь с запахом масляных ламп, зажигаемых на ночь.
По узким улочкам нельзя было проехать верхом. Проход был затруднен еще и протянутыми повсюду веревками, на которых сохли только что окрашенные ткани, и беспорядочным нагромождением прилавков с выставленными на них товарами для продажи. Так продолжалось до самых глубин города - нижнего квартала, где были выстроены дома, похожие на людские, но из глины,- иногда даже в несколько этажей. Над улицами на всем протяжении кругового спуска тянулись узкие мостики высотой около двух метров - как раз достаточной, чтобы гномы не задевали их головами. Однако эльфам и людям, особенно Фрейру, постоянно приходилось нагибаться, проходя под ними.
- Смотрите хорошенько за своими вещами и кошельками, - посоветовала Ллиэн. - Здесь небезопасно.
Эльфийские лошади нетерпеливо рыли землю копытами всякий раз, когда приходилось останавливаться под напором любопытствующих прохожих и торговцев. В Каб-Баге продавалось абсолютно все, в том числе лошади, мужчины и женщины. И все можно было украсть. Закон был представлен лишь гномовской полицией, отлично сознававшей всю шаткость своей власти и не искавшей лишних поводов для ссор. Поэтому подземный город, при всей своей тесноте, был местом встреч воров, мошенников и бродяг всех сортов.
Уже наступила ночь, но Каб-Баг совсем не собирался засыпать - напротив, толчея на улицах еще увеличилась, и идти приходилось все медленнее. Чем больше путники углублялись вниз, тем труднее становилось дышать, в особенности эльфам - они закрывали рты и носы плащами, не в силах вдыхать разнообразную смесь городских запахов. Вонь от ночных горшков, содержимое которых выливалось прямо на улицы, а потом смывалось дождем в нижние кварталы, смешивалась с тошнотворным запахом дубленых кож, ароматической смолы, кардамона, кориандра и пачулей, готовящейся еды и подгорелого жира от стоящих рядом с трактирами жаровен. Даже местные жители порой задыхались в этой невообразимой атмосфере. Если к этому прибавить шум, давку и тесноту - отсюда даже неба не было видно, - то картина подземного города гномов будет полностью завершена.
Казалось, что все жители окрестных владений назначили сегодня друг другу встречу в Каб-Баге. Гномы топали по улицам, громко переговариваясь. Встречные эльфы склонялись перед королевой Ллиэн и целовали ей руку, и Тилль каждый раз ненадолго задерживался, чтобы переброситься с соплеменниками несколькими словами. Но никто из них не видел Гаэля. Ни в Каб-Баге, ни у Границ. Серые эльфы, бледные и хмурые, закутанные в длинные плащи, делали вид, что не замечают процессии, и отходили в сторону. Двое эльфов из Гавани, которые сидели за столом на открытой террасе трактира, смеясь и болтая, приветствовали собратьев кивками. Как и все эльфы, живущие у моря, они никогда не удивлялись при виде чужаков…
Из остальных представителей Свободных народов больше всего было людей.
Несколько торговцев неторопливо шли по узким улочкам в сопровождении ободрительно улыбавшегося телохранителя. При виде рыцаря в бело-голубом плаще - форме королевских войск - на их лицах промелькнула легкая тревога. Остальные люди при встрече с процессией поспешно опускали головы или надвигали капюшоны плащей пониже.
- Воры из Гильдии, - сказала Ллиэн, указывая на группу людей, которые входили в прорубленное в стене полукруглое отверстие, заменяющее дверь какого-то непритязательного жилища. - Каб-Баг можно назвать их неофициальной столицей…
Гномы невольно сдвинулись поближе друг к другу, а Мьольнир положил руку на рукоять топора.
Из-за того что улицы были узкими, а толпа густой, процессия растянулась на добрую сотню метров, хотя никто не отдавал себе в этом отчета. Впереди шли эльфы, легко скользя в толпе благодаря ведущему их соколу Тилля. Фрейр и Утер шли медленнее: одному мешал рост, другому - оружие. Но толпа предусмотрительно расступалась перед ними. Оба гнома совсем затерялись в толпе местных жителей и теперь боялись заблудиться в лабиринте улочек; из-за этого они продвигались вперед с большой осторожностью. Однако они ничем не рисковали: никто, будь то вор или наемный убийца из Гильдии, не решился бы напасть на увешанного оружием Мьольнира или даже на Цимми, который, несмотря на то, что выглядел гораздо менее воинственно, сжимал в руке могучий боевой молот.
Однако те, кто шел за ними, могли показаться легкой добычей. По крайней мере, на первый взгляд.
Пажи, ведущие навьюченных лошадей, безнадежно отстали. Испуганные видом многочисленной толпы лошади упирались, и приходилось тянуть их за поводья изо всех сил. Но они то и дело останавливались и начинали бить в землю копытами, поскольку прохожие постоянно толкали их или преграждали им путь.
Сидя на корточках на церковной паперти, Тан из Логра поджидал именно их. Тан был лучшим наемным убийцей Гильдии.
Вместо кисти на правой руке у него была культя - работа одного знатного гнома с Высоких Холмов, заставшего Тана у кровати своего спящего сына с обнаженным кинжалом, занесенным для удара. За это ему сожгли руку раскаленным железом. После этого Тан из Логра пять лет провел в подземной тюрьме. Его руки и ноги множество раз были перебиты гномами-палачами, но он так и не заговорил. У наемных убийц Гильдии существовало только две заповеди: убивать и молчать. Так никто никогда и не узнал имя заказчика, которому нужна была смерть принца с Высоких Холмов.
Сбежав из тюрьмы, Тан все же убил его, выполняя свой контракт, а потом исчез. Годом позже был найден убитым брат того гнома, что лишил его руки,- и никому даже в голову не пришло считать его жертвой мести.
С тех пор Тан Однорукий больше не убивал. Он был одним из главарей Гильдии и носил на безымянном пальце единственной руки медное кольцо с вырезанной на нем руной Беорна. Имея в своем распоряжении целую армию воров, убийц и шпионов, он осел в Каб-Баге, последнем городе у Границ, достаточно богатом развлечениями всех сортов и достаточно далеком от Лота, чтобы не бояться королевских лучников. Хотя какой-то наемный убийца был не столь важной птицей, чтобы опасаться мести короля… Поскольку закон Гильдии уважали все, а приказания главарей исполнялись в точности и без промедления - какие бы они ни были и чего бы это ни стоило, - обладатели медных колец наслаждались относительной свободой в том, что касалось мелких личных дел.
В этом городе, одним из тайных властителей которого он был, мало что могло ускользнуть от его взгляда - тем паче компания рыцарей, эльфов и гномов…
Идя между двумя вьючными лошадьми и ведя их под узцы, Ллевелин, эльфийский паж, иногда подпрыгивал на месте, чтобы разглядеть впереди остальных. Когда он проходил мимо Тана, тот заметил, что он боится совсем отстать. Поистине легкая добыча…
Тан из Логра поднялся и сошел с паперти, потом поднял руку, отдавая приказ. Он не обратил никакого внимания на высокого гнома в покрытом дорожной пылью плаще, который шел следом за лошадьми. И напрасно.
Ллевелин почувствовал, что кто-то резко толкнул его. Разозленный эльф обернулся, но слова в тот же миг застряли у него в горле. Он ощутил, как острое лезвие одним ударом рассекло его кожаные доспехи и вошло в живот. Встретив холодный взгляд одетого в грязные лохмотья человека, он понял, что тот собирается его убить. Подавшись назад, Ллевелин ускользнул от повторного удара и упал на землю, прямо в уличную грязь. Светлая эльфийская кровь заструилась между его пальцами, судорожно прижатыми к животу. В его взгляде читались боль и ужас, но он выхватил из ножен свой длинный серебряный кинжал и, с трудом поднявшись, оказался лицом к лицу с убийцей.
В тот же миг на улице показались другие нападающие. В основном это были люди, но среди них оказался и один серый эльф, чьи недобрая усмешка и острый клинок с лезвием из черненого серебра не сулили ничего хорошего. Гномы с криками разбежались во все стороны, а выпивохи, сидевшие в тавернах, напротив, бросились к окнам, чтобы не пропустить такое зрелище. Убийц было пятеро, вооруженных кинжалами или короткими мечами с широкими зазубренными лезвиями и закругленными остриями. Раненый эльф с трудом держался на ногах - кажется, его рана была смертельной. Он крутился на месте со своим кинжалом, делая короткие выпады, чтобы удержать убийц на расстоянии. Это был явно не воин.
Тан из Логра вернулся на паперть и улыбнулся. Как же эти путешественники могли быть так беспечны в Каб-Баге? Оставить двух вьючных лошадей под охраной всего лишь одного несчастного эльфа - надо же… Зрители, смотревшие из окон таверн, вопили и хохотали, с нетерпением дожидаясь смерти жертвы, но именно в этот момент один из убийц испустил резкий крик, от которого Тан Однорукий даже подскочил на месте. На улице стало тихо. Несколько секунд человек хватал руками воздух, словно пытаясь вытащить что-то у себя из-за спины, потом его глаза помутнели, и он рухнул наземь, открывая фигуру того, кто его убил.
Это был рослый гном, одетый в красное, с длинной рыжей бородой, заправленной за пояс. Тан и его подручные невольно вздрогнули. Гном был высотой почти с человека и сжимал в руке длинный топор с окровавленным лезвием. Тан нервно стиснул рукоять своего меча и дал подчиненным знак атаковать.
- Двалин! - проревел Рогор, бросаясь на них.
Ближайший к нему наемник взмахнул мечом в воздухе, заставив гнома отступить. Но тут же испустил ужасный вопль: тяжелый топор, просвистев в нескольких сантиметрах над землей, мощным ударом отсек ему ногу ниже колена. Человек упал, смяв двух других убийц, стоявших за ним. Третий - серый эльф оказался лицом к лицу с Рогором как раз в тот момент, когда тот замахнулся для нового удара. Лезвие топора пробило кольчугу эльфа и рассекло ему бок с такой силой, что наполовину вошло в плоть. Когда он упал, топор выскользнул из рук гнома, который схватил кинжал и бросился к двум оставшимся противникам. Один из них, ни секунды не колеблясь, бросился бежать со всех ног. Другой остался, но было видно, что он охвачен ужасом. Отчаянным прыжком он бросился на гнома, но Рогор легко уклонился от удара. Могучая рука наследника Тройка заломила руку убийцы за спину, опрокинув его на землю. Прежде чем он попытался подняться, Рогор пригвоздил его к земле кинжалом.
На паперти больше никого не было: Тан из Логра исчез.
Гном в красной ливрее прикончил умирающих, подобрал их оружие и золото, потом выдернул топор из тела серого эльфа - все это он сделал без единого слова, не обращая никакого внимания на восхищенные возгласы зрителей. Лезвие топора он вытер плащом одного из убитых и вновь спрятал под свою красную ливрею, украшенную рунами Болдуина. Затем подобрал поводья лошадей, взвалил раненого эльфа на одну из них и двинулся вглубь улиц, оставив трупы валяться посреди дороги.
- Подожди… - простонал Ллевелин. - Я истекаю кровью, мне нужен лекарь… Как ты смог убить их всех?.. Ты ведь не воин… или?..
Рогор устало взглянул на него.
- Я скажу тебе, - прошептал он, - но потом… Не здесь.
Он оставил лошадей у дверей таверны под присмотром слуг - каждое подобное заведение держало их специально для этих целей. Затем вскинул эльфа на плечо и вошел в таверну - пещеру с низкими сводами.
Скудно освещенное несколькими факелами помещение было забито народом до такой степени, что лица всех присутствующих казались одинаковыми. Рогор осторожно опустил эльфа на пол, прислонив его к каменной стене, потом выпрямился и плотнее запахнул плащ вокруг своей красной туники. .Ллевелин, изнемогая от боли, не мог отвести глаз от этого гнома, которого он считал слугой и который неожиданно оказался более искусным в обращении с оружием, чем любой из благородных рыцарей.
- Я Рогор, племянник Тройна, наследник трона Черной Горы, - сказал гном, опуская тяжелую руку на плечо раненого.
В свете факелов его рыжая борода казалась огненной. Из-под густых бровей сверкнул сумрачный взгляд, и, увидев его, эльфийский паж понял, что гном собирается его убить.
- Нет! - воскликнул он.
Удар был таким быстрым, что Ллевелин не успел осознать своей смерти. С перерезанным горлом он медленно соскользнул на пол, и гном вытер кинжал о его муаровую тунику. Потом подхватил тело пажа и поднял его без всякого усилия., И вышел, не убыстряя шаг и ни на кого не глядя.
На улице Рогор прикрыл глаза и сделал несколько медленных вдохов. Когда руки перестали дрожать, он бросил слугам бронзовую монетку, снова взвалил тело Ллевелина на лошадь и смешался с толпой, чтобы разыскать своих спутников.
Наполовину выйдя из тени под аркой, Тан с кинжалом в руке сделал несколько шагов к гному. Он уже не собирался красть лошадей - только отомстить за убитых, закончить то, что было начато, согласно кодексу чести, принятому в Гильдии. Но тут чья-то сильная рука легла ему на плечо и резко потянула обратно в тень. Однорукий обернулся, готовый нанести удар, но тут узнал человека, стоящего рядом с ним.
- Блейд!
- Еще рано для мщения, друг, - сказал грабитель из Лота Пойдем выпьем и поговорим.
Тан ответил не сразу - подождал, пока кровь перестанет стучать в висках и сердце начнет биться в обычном ритме. Блейд был почти легендой для всех членов Гильдии и одним из тех, кто носил кольцо, подобное его собственному, - знак принадлежности к тайной иерархии воров и убийц. Мало кто отваживался, подобно ему, заниматься смертельно опасным ремеслом грабежей и убийств в столице королевства, резиденции Великого Совета. Тан заставил себя улыбнуться и убрал кинжал в ножны.
- Хорошо, Блейд, я следую за тобой…
Спутники вновь встретились в центре большой площади, многолюдной и достаточно хорошо освещенной множеством масляных ламп и факелов, укрепленных в стенах или на прилавках торговцев. При малейшем порыве ветра пламя могло добраться до бархатных штор, закрывающих окна, разбросанных повсюду охапок соломы для лошадей или до многочисленных прилавков с тканями - и ничто не смогло бы остановить пожара. Но, к счастью, в нижних кварталах подземного города ветра не было совсем. Однако пожары в городе все же случались, и довольно часто, но гномы были не тем народом, который мог извлекать уроки из подобных событий. Если что-то случилось - значит, судьба. Проще было воздвигать тут и там алтари для приношений и молитв - в многочисленных храмах, часовнях или просто стенных нишах,- посвященные тем, кого различные народы почитали божествами: будь то деревянные распятия, которым поклонялись люди, или мрачные демонические идолы гоблинов из Пустынных Земель. К тому же гномы воспринимали любые бедствия с неким мрачным смирением и даже получали от своих несчастий некоторое удовольствие, восстанавливая все, что было разрушено, с упорством муравьев, которому дивились все остальные народы.
Здесь, в центре города, толпа была еще более многочисленной, пестрой и разношерстной. При виде королевы Высоких эльфов и блестящих рыцарских доспехов разбежались во все стороны какие-то сгорбленные фигуры полулюдей-полусобак, но один из этих нелепых уродливых монстров успел сильно хлестнуть кнутом по ноге Фрейра. Погруженный в мрачные порождения своего сумрачного мозга, человек-зверь не сразу понял свою ошибку. Он оскалил пасть с мощными клыками в отвратительной усмешке, делающей представителей его расы похожими на гиен или диких собак. Потом поднял голову, и его взгляд встретился со взглядом гиганта.
- Получи! - проревел Фрейр, изо всех сил пнув его ногой.
Человек-зверь завизжал и скуля понесся прочь, опрокидывая все на своем пути. Хохот Фрейра еще несколько минут громыхал над толпой.
- Почему ты его не убил? - спросил Мьольнир, нервно сжимая рукоять топора. - Это был один из тех, кого гоблины называют кобольдами. Они убивают гоблинских боевых волков и пожирают их.
- Кобольды не опасны, - с улыбкой ответил гигант. - Они живут среди собак, едят, как собаки, и трусливы, как собаки… Они недостойны того, чтобы марать о них меч.
Гномы Мрачно переглянулись. В горах люди-собаки верховодили стаями гиен и волков, иногда приводили их к самым границам гномовских поселений, где крали и пожирали детей.
Тилль-следопыт тоже вздрогнул. Но взгляд королевы успокоил его, и он, опустившись на корточки рядом со своей собакой, в свою очередь прошептал что-то ей на ухо, чтобы погасить ее инстинктивный ужас. Люди-собаки из Черных Земель представляли собой темную сторону союза людей и животных, и если для гнома убийство подобного существа было местью за погубленные жизни детей своих собратьев, живущих в далеких поселениях и в горах, то для зеленых эльфов и эль-фийских собак - некой священной миссией, борьбой добра против зла. - Вот они! - закричал Утер, указывая на двух лошадей, которые наконец появились на площади и теперь прокладывали себе дорогу через толпу.
Лишь когда те оказались совсем близко, рыцари Великого Совета увидели тело Ллевелина, лежавшее поперек одной из них.
- Что случилось? - дрогнувшим голосом спросил Утер.
Рогор опустил голову и вцепился зубами в костяшки пальцев в знак отчаяния.
- На нас напали грабители, мессир. Троих мы убили, а остальные обратились в бегство, но мой товарищ был тяжело ранен, и…
Эльфы приблизились к своему пажу. На животе у него была ножевая рана, а горло перерезано - но такую рану нельзя было получить в сражении.
Рогор заметил, как они удивленно переглянулись, и обратился к ним, почти хныча и продолжая кусать пальцы:
- Он храбро сражался, королева Ллиэн. Понадобилось двое, чтобы его убить… Один перерезал ему горло, второй нанес удар мечом…
- И ты ему не помог?
- Я не мог этого сделать, - сказал Рогор, опуская голову, словно от стыда. - Я ведь не воин…
Эльфы покачали головами, и Ллиэн положила руку на плечо гнома в знак сочувствия.
- По крайней мере, у тебя хватило храбрости не убежать и привести сюда лошадей. Мы сами виноваты в том, что наш паж умер. Мы не должны были оставлять вас одних в такой толпе.
Тилль ухватил поводья вьючной лошади и направился в сторону гостиницы. За ним следовали эльфий-ские лошади, которым поводья были не нужны. Приближалась ночь, и начал накрапывать мелкий дождик, отчего чадили факелы. Однако толпа гномов и приезжих отнюдь не стала меньше. В Каб-Баге спали, если не занимались делами, в любое время суток. Каждый был волен устраивать свой распорядок дня по собственному желанию.
Утер и Фрейр, идущие следом за королевой, вынуждены были согнуться чуть ли не вдвое, чтобы пройти в ворота маленького квадратного дворика. Гномы вошли последними. Цимми пробормотал что-то, обращаясь к Мьольниру, оставшемуся заниматься лошадьми. Рогор держался в некотором отдалении от них.