Коросс вертелся волчком, нападая сам и отражая сыпавшиеся со всех сторон удары. Краем глаза он увидел взметнувшийся над его головой топор, но меткая стрела пронзила руку орба, заставляя того выпустить оружие. Коросс ударом ноги отбросил орба в сторону и нырнул под ятаган другого. Смертоносный укол, и вовремя освободившийся от тела меч вновь высек искры, встречая следующий клинок. Скользнув вниз по кривому лезвию, меч отрубил руку, сжимающую ятаган, а точный удар кинжала в сердце оборвал крик. Взвиваясь в воздух, он ушел от следующего врага, чтобы оказаться за его спиной. Обернуться орб не успел. Еще один упал со стрелой в шее, так и не завершив замаха топором.
Хоть противник превосходил количеством, каждый в их небольшом отряде стоил десятка горцев. А если бы была возможность применить Силу, то и намного больше. Вскоре почти все враги были повержены. Только Уоросс продолжал биться с Орушем. По мере того, как битва затягивалась, огневолосый злился все сильнее, а на уродливом лице Оруша расплывалась довольная улыбка. Несмотря на тяжеловесность, орб обладал быстротой хищного зверя и сверхъестественной интуицией.
- Я сам, - гневно крикнул Уоросс, тяжело дыша, заметив, что Коросс решил встрять в бой.
Ятаган просвистел в миллиметре от головы Уоросса. Отпрыгнув, он поскользнулся и упал на землю. Зарычав, Оруш взвился в воздух, собираясь всем своим телом обрушиться на огневолосого. И тогда Уоросс вскинул руки и прошептал несколько слов.
- Нет! - одновременно вскрикнули Арона и Лэппэл.
Бес рванул было к огневолосому, но Арона успела повиснуть на шее пса. Могучее тело орба рухнуло туда, где еще секунду назад находился Уоросс.
Сначала ничего не происходило. Лежащий на земле Оруш казался массивной горой по сравнению с другими орбами. Воистину, еще недавно это был мощный воин.
- Он мертв? - шепнула Арона.
Коросс сжал ее руку и покачал головой.
Орб медленно поднял голову и вперил мутный взор на Уоросса. Из его рта стекала тонкая струйка слюны.
- На четвереньки, свинья, - скривившись, приказал Уоросс. - Сейчас ты оттащишь трупы подальше от костра и будешь сторожить их, как самое ценное сокровище в своей никчемной жизни.
Оруш бросился к первому трупу и, с жаром вонзив в него зубы, потащил его к лесу, рыча как собака.
Уоросс с трудом поднялся и, прихрамывая, подошел к Даоссе, которую уже осматривал Скульптор.
- Как моя кузина? - прошептал огневолосый.
- Я блокировал боль и погрузил госпожу в сон. У нее перелом бедра, сотрясение мозга, многочисленные гематомы, но внутренние органы, хвала Силе, не повреждены, - отчитался Скульптор о результатах своего осмотра.
- Хорошо, - голос Уоросса был обманчиво спокойным. - Приступай к лечению. Я хочу, чтобы завтра кузина проснулась здоровой.
- Для этого мне понадобиться много Силы Осс.
Уоросс посмотрел туда, где сгрудились пленницы. Их уже освобождал Шэрон, перерезая туго затянутые веревки.
- Нет проблем. Сила будет, - пробормотал он.
- Уоросс, повреждения болезненны, но не опасны. Даосса со временем поправиться, - вмешался Коросс.
Ему не нравилась мрачная одержимость, вспыхнувшая в глазах огневолосого.
- К Мраку "со временем". Моя кузина должна быть здорова сейчас, - прорычал Уоросс.
- Это невозможно. Здесь нельзя пользоваться Силой.
- К черту запреты! К черту опасность!
Лэппэл взял огневолосого за грудки и основательно встряхнул его. Скульптор начал было подниматься, чтобы вступиться за своего господина, но Коросс покачал головой, призывая оставаться на месте.
- Ты - избалованный ребенок, а не правитель, - прошипел Лэппэл. - Либо берешь себя в руки, либо я выбиваю из тебя все твои жалкие петушачьи мозги. Здесь тебе не Кросс. Использование Силы нам всем грозит серьезными неприятностями.
- Моя кузина умирает!
- Она сильно избита, но не умрет. Раны не смертельны. Ты же слышал, что сказал Скульптор. Как только вода спадет, вы отправитесь в Кросс, и там можешь делать все что хочешь.
- А ты останешься здесь и узнаешь тайны драконов?
Они уже кричали, сверля друг друга пылающими ненавистью глазами.
Лэппэл первым взял себя в руки.
- Нам всем нужно успокоиться. Даосса сейчас спит. Она ничего не чувствует и ей ничего не угрожает. Зато мы все взбудоражены и устали. Сейчас приведем сюда лошадей, сожжем трупы и разобьем до утра лагерь. Уоросс, обещай мне, что до завтра ничего предпринимать не будешь. Или я буду вынужден тебя обезвредить.
Уоросс, прищурившись, посмотрел на митрильца.
- Обещаю.
Громкое сопение Оруша, вернувшегося за очередным трупом, заставило всех отвлечься. Орб, не обращая на людей внимания, деловито осматривал своих павших товарищей, словно требовательный жених выбирая себе невесту. Наконец, определившись, он с радостным мычанием, ухватил приглянувшийся труп за шкирку и потащил его прочь.
- Его надо убить, - на лице Ароны застыла смесь страха и отвращения. - Он насильник и палач. Убейте его! Пожалуйста…
Оруш обернулся, и девушка отшатнулась, натолкнувшись на Коросса. Словно чувствуя ее ужас, орб вдруг бросил облюбованный труп, и кинулся к трупу, что лежал рядом с Ароной. Она забилась в руках будущего правителя - плененная птичка, накрытая прочными сетями страха. Странно, но сейчас это не вызвало в Короссе жажды. Он крепко прижал девушку к себе, укрывая ее от остальных кроссцев прочным пологом.
- Не бойся, - шепнул он. - Оруш под полным контролем. Как только Уоросс утолит свою жажду мести, мы попросим, чтобы он расспросил свою куклу обо всем, что поможет экспедиции Лэппэла. А потом Оруш умрет. Его участь предопределена.
- Кукла? - не поняла Арона, стуча зубами.
- Маг, достигнувший уровня кукловода, может полностью подчинить волю жертвы себе. Уоросс, невзирая на все его недостатки, очень искусный кукловод. Сейчас Оруш абсолютно безопасен, хоть и крайне омерзителен. Если хочешь, мы можем прогуляться, поохотится. Тем более что всем нам не мешает основательно подкрепиться после таких потрясений.
Арона кивнула, благодарно уткнувшись в грудь молодого человека.
- Я только Беса возьму. Ты не против? - робко спросила она.
Молодой человек негромко засмеялся, посмотрев на не спускающего с него огненного взгляда пса:
- Главное, чтобы он не был против.
Наедине
Некоторое время они шли молча, прислушиваясь к звукам леса. Бес трусил впереди, уткнувшись носом в землю, словно обычная собака. Вдруг он застыл, вытянув шею вперед и приподняв нашейные шипы. Впрочем, несильно, а словно предупреждая.
- Похоже, кабан, - шепотом пояснила Арона поведение пса.
- Бес может выгнать его на нас?
Арона пожала плечами:
- Если захочет.
Но Бес не захотел. Пройдя еще несколько метров, он снова остановился. Вот теперь его шерсть встала дыбом. Глухо зарычав, он исчез, оставив после себя легкую рябь в воздухе.
- Я смотрю, здесь многие умеют телепортироваться, - ошарашено произнес будущий правитель. - Ты тоже так можешь?
Девушка отрицательно покачала головой.
- До сегодняшнего дня, я думала, что на такое способен только Бес. Но при мне он редко пользовался этой способностью. Видно, его что-то очень сильно заинтересовало. Сильнее, чем наша охота… Смотри!
Меж стволами деревьев в надвигающихся сумерках мелькнуло что-то темное. Арона выхватила лук и прицелилась.
"Тр-рр-а" - взвизгнула стрела, и кабан взревел. Ослепленный болью и яростью, он ринулся прямо на обидчиков. Огромный, с острыми клыками и маленькими, горящими яростью глазками, со стрелой, торчащей из пяточка. Арона мгновенно выхватила другую стрелу, хладнокровно целясь в несущегося на нее зверя. Она хотела выстрелить, но Коросс отвел ее руку.
- Я сам, - заявил он.
Он знал об этом животном все. Было даже удивительно после всех пузырников, адских псов, орбов, способных оживать, и телепортирующихся незнакомцев, повстречать хоть и опасного, но такого до боли знакомого зверя. Охота на кабанов была одной из любимых забав в великосветском обществе Кросса.
Ухмыльнувшись, он удобнее перехватил кинжал и прыгнул кабану на спину, разворачиваясь налету. Почти любя молодой человек провел кинжалом по изгибам черепа зверя, чтобы затем вогнать клинок и резко надавить, заставляя уйти вниз. Оттолкнувшись от горбатого хребта, юный охотник вновь оказался на земле. Произошедшее не заняло и минуты. Теперь оставалось только наблюдать.
Как Коросс и ожидал, кабан еще пробежал по инерции несколько шагов, фонтанируя кровью, а потом его передние ноги подкосились, и он упал в нескольких шагах от девушки.
- Ушко на память? - дурачась, спросил Коросс, протягивая Ароне покрытый щетиной треугольник.
- Зачем это? - растерялась она.
- Обычай моей страны. Он означает, что сегодня ты - королева охоты.
- Но убила не я, - возразила девушка, качая головой.
- Конечно. Так и должно быть. Удача мужчины в его победах, удача женщины - в победе над удачливым мужчиной. Наши дамы очень ценят такие подарки.
С улыбкой взглянув на порозовевшую от удовольствия Арону, с пробудившимся интересом разглядывающую кабанье ухо, Коросс продолжил:
- Моя сестра Тантосса однажды даже сшила платье из кабаньих ушей, конечно, предварительно обработав их и украсив бисером. Был настоящий фурор, когда она появилась в них на балу.
- Твоя сестра уже старая?
Коросс опешил.
- Почему ты так решила?
- Просто я представила, сколько кабанов нужно убить мужчине, чтобы его женщина смогла сшить себе такое платье. Ведь вы охотитесь не каждый день? У правителей, наверняка, много и других, более важных дел. Вот я и подумала…
Коросс расхохотался. Арона правильный вывод сделала, руководствуясь абсолютно неверными суждениями. Тантосса тратила огромное количество Силы, чтобы выглядеть сексапильной, но все ее воспринимали исключительно как опытную и опасную правительницу. Не как женщину. В стране, где любая знатная дама могла до самой смерти щеголять молодостью и красотой, больше всего у магов ценилась настоящая юность и естественная красота. А пятьдесят лет - был очень почтенный возраст. Охотничьи трофеи Тантоссе вручали в огромных количествах, но не для того, чтобы соблазнить ее. Как бы ей не хотелось так думать. Это был один из способов заручиться благорасположением Верховного Дома Страха. Но Тантосса не желала смотреть в глаза очевидности, искренне считая себя неотразимой, и семья прощала умной женщине ее маленькую слабость.
- Давай лучше кабана разделывать, - отсмеявшись, заметил Коросс. - А то скоро стемнеет.
Арона насупилась, а ее губы задрожали. И Коросс понял, что своим смехом сильно ее обидел. "Она подумала, что я смеюсь над ней. Над тем, что она посчитала себя моей девушкой. Я дважды дурак", - мысленно обругал он себя. Она замкнулась, ловко орудуя ножом. Чувствующий вину Коросс поспешил присоединиться к свежеванию туши. Что сказать, он не знал. У их отношений не было будущего. Он жалел, что своим глупым подарком ввел ее в заблуждение.
Кабан был огромным, и общее дело, к радости молодого человека, быстро растопило возникший ледок отчуждения. Посовещавшись, охотники решили вырезать самые лакомые куски мяса, а шкуру использовать как тару. Пользуясь наступившим между ними перемирием, Коросс спросил:
- Арона, расскажи, почему ты так хочешь смерти Оруша. Откуда ты его знаешь?
- Моя мама была его женой, - сдержанно отозвалась Арона, а потом с ожесточенной одержимостью произнесла, - Оруш должен умереть! Такое животное, как он, не имеет права жить!
- Я восхищался, когда ты невозмутимо прицеливалась в мчавшегося на тебя кабана. Но при виде Оруша тобой овладела паника, - покачал головой Коросс. - Это неправильно. Страх делает тебя слабой.
- Я ничего не могу поделать с собой, когда вижу его, - опустила голову Арона. - Это сильнее меня.
- Мой отец, а он мудрый человек, мне не раз говорил, что страх, запертый внутри нас, кажется несокрушимым. Но как бы он ни был велик, с ним можно бороться, если вытащить его наружу. Расскажи мне, Арона. Тебе станет легче.
Некоторое время она молчала, и Коросс не мешал, терпеливо ожидая, когда она решиться.
- Оруш держал нас в пещере, - ее голос звучал бесцветно. - Женщин, детей. Когда он решал посетить свой гарем, жены обязаны были встречать его у входа, а все остальные прятались по расщелинам. Мы старались вести себя как можно тише… Время от времени ему нравилось устраивать на нас охоту. Ты видел Оруша. Он очень крупный, поэтому не мог протиснуться в те места, куда мы забивались. Но это его не останавливало. Он брал заостренную палку и принимался с хохотом тыкать в темноту, чтобы, спугнув, вытащить кого-нибудь на просторное место. Он очень радовался, когда попадались дети. Оруш любил боль и насилие. Чем было больше страданий и крови, тем веселее он становился. С его приходом пещера всегда оглашалась криками. Они до сих пор стоят у меня в ушах… Несколько лет моей матери и мне удавалось скрываться от него. Мама умела отводить ему глаза. Но я всегда панически боялась, что однажды ей не хватит Силы; что придет день, когда он ринется именно к той расщелине, где прятались мы. И тогда Оруш вытащит нас своими огромными лапищами, громко хохоча…
Она замолчала. Тяжелый и застарелый ужас черным саваном обволакивал ее. Коросс прошептал:
- Я могу… Нет, я очень хочу, Арона, забрать сейчас твой страх. Вот только тогда передо мной будет уже не та мужественная охотница, которая мне так нравиться. Но ты станешь намного сильнее, если справишься с этим сама.
Девушка кивнула. Собравшись духом, она продолжила свой рассказ:
- В пещере лежала цепь. Тяжелая и ржавая. На нее приковывали пленниц, которых время от времени приводил Оруш после набегов. Он хотел, чтобы новенькие всегда были у него под рукой. К тому же Оруш не желал, чтобы пленницы, по своему неразумению, сбежали от него по узким лазам вглубь Горы. В отличие от старожилов пещеры, пленницы не представляли, что прячется в ее недрах, а когда мы им рассказывали, все равно не верили. Они плакали и говорили, что лучше найти смерть там, чем в пещере Оруша. Но пленницы появлялись нечасто и быстро умирали, а цепь продолжала лежать, терпеливо ожидая новую добычу.
- Значит, из вашей пещеры был выход?
- А как, по-твоему, я убежала? - грустно улыбнулась Арона.
- Какие же ужасы прячутся в недрах Горы?
- Там много что прячется. Но в пещере мы больше всего боялись Ищущих.
- Ищущие? - переспросил Коросс. - Я уже второй раз слышу о них. Кто они?
- Одно из порождений Мрака. Старая Орха рассказывала, что они впервые появились во времена еще первого нашествия Мрака. Их праотцами были Демоны, его служители. Могущественные и невероятно красивые. Человеческие женщины охотно совокуплялись с ними, а потом рождали детей, внешне похожих на людей. При жизни в полудемонах часто проявлялись сверхъестественные способности. Они легко пробивались к власти, а после смерти превращались в практически неубиваемых упырей, питающихся кровью и страданиями своих жертв, но полностью подчиненных воле Демонов. И их дети, и дети их детей - тоже, пройдя земной путь, становились такими же тварями, умножая тем самым армию Мрака. Впоследствии люди поняли это. Они научились распознавать полудемонов и истреблять в момент их рождения. В каждом валгавском племени есть Провидица или Провидец, способные видеть будущее. Они присутствуют при родах и определяют, чист младенец или на нем после смерти проявится древняя печать Мрака. В последнем случае ребенка сразу умерщвляют. Племя, где родился Оруш, бежало на Север, когда ваши маги выследили и набросились на них, как коршуны на цыплят. Провидица племени погибла, и никто не пресек появление полудемона… Повзрослев, Оруш очень быстро забрал в своем племени всю власть и установил свои правила, а себя и своих людей стал называть орбами в честь последнего полудемона Орба, правящего некоторыми племенами валгавцев несколько веков назад. С приходом Оруша к власти всех женщин загнали в гаремы, которыми владели лишь он и его сыновья. Остальные мужчины либо полностью подчинились Орушу, став его рабами, либо были принесены в жертву Ищущим.
- Оруш, как боец, еще ничего. А вот его дети не показались мне суперлюдьми, - покачал головой Коросс.
- Сами они так не считают. Женщины и дети из их гаремов тем более, - вздохнула Арона. - Впервые я увидела Ищущих, когда мне было шесть лет. Двое умерших сыновей Оруша обратились в них и проникли в наш гарем. Они были просто невероятно сильны. И ядовиты. Одно их прикосновение вызывало судороги, лишая жертв возможности сопротивляться. Они могли только кричать. Если ты хоть раз слышал этот крик, ты его не забудешь. Ищущим, как и Орушу, нравилось когда жертвы кричали. В тот день они выпили двух женщин, а еще одну утащили с собой. Умирала несчастная очень долго. Мы несколько дней слышали непрекращающиеся крики… А потом при мне Ищущие еще три раза наведывались в гарем.
- А своего отца Ищущие слушаются?
- Частично. Чтобы обезопасить племя от собственных умерших детей, Оруш проводит жуткие обряды. И ему нравиться это делать. У Оруша нет яда, но сделать так, чтобы его жертва долго страдала, он умеет. Ты слышал, как кричал Бэрэн в лесу… Страдание порождает демонскую магию, которая насыщает Ищущих лучше, чем кровь. Именно в те периоды, когда жертвоприношений долго не было, оголодавшие Ищущие и прорывались к нам. Это был настоящий ад… Оруш тогда закрывал дверь, чтобы женщины и дети не могли выбраться. Из отверстия в потолке он и его сыновья наблюдали, хохоча, как мы, охваченные паникой, мечемся по пещере, сбивая друг друга с ног, в попытках спастись.
Коросс вытер слезинки, скатившиеся с глаз девушки. Ему так хотелось хоть как-то утешить ее, но самое лучшее, что он мог сейчас сделать для нее - дать ей выговориться.
Побледнев, Арона продолжила свой рассказ.
- Мама сумела почувствовать приближение Ищущих, когда они решили навестить нас во второй раз. Она предложила приковывать заранее к цепям самых старых и немощных. Идея тогда понравилась. Жены выбрали трех старух, одну тяжелобольную молодую женщину. Мама лишала их возможности осмысливать происходящее и чувствовать боль. Когда Ищущие пришли в пещеру, им не пришлось ни за кем бегать. Обед покорно ждал их в центре зала.
Арона вздохнула, вытирая испарину на лбу, и печально продолжила:
- Конечно, все это было жестоко и отвратительно. Но это казалось разумным. Ищущие были явно обескуражены отсутствием реакции на их яд, но подношение с собой уволокли. А ночью напали на орбов и утащили с собой двух сыновей Оруша. Свою долю чужой боли они все равно получили. Орушу это тогда крепко не понравилось. В тот день он спустился к нам по-настоящему взбешенный. После жестоких побоев своих жен, он настрого запретил им впредь делать нечто подобное. Орхе тогда досталось сильнее всех. Он выбил у нее все зубы и глаз, а ее тело напоминало отбивную. Когда мама ее выходила, Орха воспылала к ней ненавистью. И однажды, когда мы с мамой спали, она вместе со своими подругами приковали к цепи мамину ногу. Орха тогда сказала: "Если ты любишь свою дочь, ты постараешься жить как можно дольше, потому что следующей будет она". Когда пришел Оруш, они преподнесла ему маму как подарок…