– Это ничего не меняет.
– Ещё как меняет.
– Но не для меня.
– Бросьте молоть ерунду, граф. К тому же чувства не подвластны приличиям.
– Вы правы, маркиза, я люблю её всей душой. Она – удивительная, редкая девушка!
– Тогда почему вы всё это сделали? – спросила Кэт, входя в кабинет. Внешне она была совершенно спокойна.
– Вы?! – её появление стало для Габриэля ударом молнии.
– Я ей всё рассказала, граф.
– Поверьте, Катрин, я не мог поступить иначе. Клянусь жизнью, мой отказ привёл бы к действительно трагическим последствиям!
– Не слишком ли легкомысленно вы относитесь к собственной жизни? – ледяным тоном спросила Кэт.
– Отныне моя жизнь у ваших ног! – Габриэль опустился перед ней на колени.
– Скажите, граф, вы действительно меня любите?
– Безумно. С самого первого дня, как вас увидел. И с каждым днём я влюблялся все сильней и сильней.
– Тогда скажите, что вы чувствовали, когда устраивали свои фокусы?
Лицо Габриэля исказилось болью.
– Что я…
– Не надо, не отвечайте, я уже всё поняла. Помните, вы обещали, что будете всегда защищать меня?
– Если вы считаете, что я достоин…
– Готовы ли вы повторить своё обещание?
– Клянусь!
– Встаньте, Ланцелот, – она протянула ему руки.
Габриэль принялся их целовать. На глазах у него появились слёзы.
– Прекратите, на нас смотрят, – Кэт опустилась рядом с ним на пол.
Их губы встретились в страстном и одновременно нежном поцелуе. Маркиза смотрела на них с легким чувством зависти. Тем не менее, она была довольна.
– Браво, господа, – воскликнула она, хлопая в ладоши, – не часто можно стать свидетелем подобного излияния чувств. Особенно приятно осознавать себя в какой-то мере виновницей всего этого. Думаю, нам есть что отпраздновать.
Она позвонила прислуге.
– Принеси нам вина. Из того самого закутка, – распорядилась она.
"В том самом закутке" хранились особенно ценные вина для особых случаев.
– Я ваш должник, Элеонора, – сказал Габриэль.
– Бросьте, граф, какие между нами могут быть счёты.
– На следующий день после злополучного концерта я получила одно странное письмо, – начала свой рассказа Кэт…
"Поверьте, сударыня, я ни за что не стала бы беспокоить вас, если бы не была уверена в том, что моя история позволит вам сделать правильные выводы. Поверьте, те, кого мы считаем хорошими или даже лучшими друзьями, на деле оказываются злейшими врагами. Подтверждением тому служит моя история.
Несколько лет назад я познакомилась с Артуром, вашим нынешним женихом. Мы очень быстро полюбили друг друга первой, невинной и самой романтичной, возвышенной любовью. Артур сделал мне предложение. Я, разумеется, согласилась. Мы объявили о нашей помолвке и начали жить как муж и жена. Как видите, сударыня, я не скрываю от вас ничего.
Признаюсь, кое-что я скрыла от своего будущего мужа. Дело в том, что люди, которые официально считались моими родителями, на самом деле были мне родителями приёмными. Они всегда относились ко мне, как к родной, и я всегда говорила, что я их дочь, несмотря на то, что знала всю правду о своих настоящих родителях. На самом деле моим отцом был герцог Корнуэльский, дядя Артура. Это был очень страшный человек. В своё время, чтобы заполучить герцогство, он убил брата. В убийстве он обвинил графа Мак-Роза, отца Габриэля Мак-Роза, которого убил той же ночью, что и брата.
Думаю, вы знаете, что именно Габриэль Мак-Роз помог Артуру стать герцогом и несколько раз даже спасал его от неминуемой смерти. Возможно, его трепетное отношение к Артуру и стало причиной того, о чём я хочу вам рассказать.
Узнав каким-то образом, кто мои настоящие родители, он решил, что я строю против Артура коварные планы. Устроив мне настоящую ловушку, Габриэль Мак-Роз, угрожая расправой, заставил меня отказаться от любви. В доказательство того, что его угрозы не пустые слова, он убил у меня на глазах одного близкого мне человека. Для меня это было настолько сильное потрясение, что я потеряла нашего с Артуром ребёнка. Он родился мёртвым задолго до срока.
Для чего я об этом пишу? Узнав о том, что случается с вами в публичных местах, я подумала: "А что если граф считает, что вы не пара Артуру?" Заметьте, каждый раз, когда с вами случается скандал, граф Мак-Роз находится рядом. Поверьте, я бы очень хотела, чтобы это было простым совпадением.
В заключение письма я хотела бы попросить вас никому не показывать это письмо и не говорить о нём. Поверьте, если Мак-Роз узнает, что я посмела вам написать, он меня убьёт.
Ваш искренний друг А. Л."
Кэт была в смятении. Конечно, с одной стороны, многое из того, о чём говорилось в письме, она уже знала от Артура. Кое-что ей рассказал Габриэль. Поэтому сказать, что всё это ложь, она не могла. С другой стороны она не могла, не хотела поверить в ужасные, леденящие душу подробности, которые, чего греха таить, объясняли внезапное исчезновение Анны Лестер. Вот если бы можно было с ней встретиться, посмотреть ей в глаза, попросить ответить на мучившие девушку вопросы…
Ночью она так и не смогла сомкнуть глаз. Около полудня к ней в комнату вошёл слуга.
– Там какой-то господин. Он говорит, что должен вам передать кое-что на словах. Он должен сказать это вам лично наедине.
– Хорошо, пусть войдет.
Сердце Катрин затрепетало. Как знать, возможно, у этого человека есть ответы.
Вошёл изысканно одетый мужчина чуть старше тридцати лет.
– Мне поручено передать, – сказал он после того, как элегантно поцеловал руку Кэт, – что некая дама готова открыть вам глаза на некоторые события. И если вы желаете этого, я готов отвезти вас к ней.
– Мне нужно собраться, и…
– Если вы изволите ехать, я подожду.
– Я быстро.
– Как вам угодно.
Через несколько минут Катрин была уже в карете. Её совсем не интересовало, как выглядит её согласие ехать в одной карете с незнакомым мужчиной. Всю дорогу они молчали. Только один раз, когда карета проезжала через Гоп-Парк, мужчина заметил:
– Простите, сударыня, у вас на щеке…
Он наклонился к самому её лицу и что-то убрал со щеки.
Карета остановилась возле парадного подъезда высокого, многоэтажного дома. Мужчина, который так и не назвал себя, проводил Кэт в апартаменты на втором этаже.
– Боюсь, мы приехали чуть раньше времени. Вам придётся немного подождать.
– Хорошо, – согласилась она.
– В таком случае позвольте вас покинуть. Можете располагаться здесь, как дома.
Какое-то время Кэт оставалась одна. Наконец, входная дверь открылась. Вошла женщина, лицо которой было спрятано под вуалью.
– Рада вас видеть здесь, – сказала она Катрин.
– Я и мечтать не могла о нашей встрече. Вы не представляете, сколько вопросов у меня накопилось после вашего письма! – воскликнула Кэт.
– Надеюсь, оно с вами? – спросила дама.
– Конечно. Я подумала, что вы можете захотеть, чтобы я вам его вернула.
– Вы очень милая барышня. Дайте письмо.
Вместо того чтобы убрать его или бросить в камин (там горел огонь), дама принялась внимательно его читать.
– Это письмо правдиво только отчасти, – сказала она, дочитав до конца, – и это делает его лживей любой лжи.
Она сняла вуаль, и Кэт узнала маркизу Отис.
– Вы?! – удивленно воскликнула она.
– К счастью, вы приняли меня за другую. Но я, пожалуй, смогу ещё лучше ответить на ваши вопросы, чем та, кого вы ожидали здесь встретить.
– Скажите мне, это правда?
– И да, и нет. Анна Лестер оставила Артура действительно после того, как в это дело вмешался Габриэль. Она действительно была беременна, и, скорее всего, потеряла ребёнка, вот только беременна она была не от Артура. Поэтому она и согласилась на добрачную связь. Кстати, Габриэлю пришлось убить её любовника, потому что тот набросился на него в порыве ревности. Как видите, сказать, что её слова – чистая ложь, нельзя, но тем более нельзя считать их правдой.
– А я? – Кэт выдавила из себя вопрос, боясь услышать ответ. – Неужели Габриэль!.. – у неё перехватило дыхание.
– Я знаю Габриэля намного лучше, чем кто-либо ещё, и если он согласился на этот шаг, значит, у него были веские на то основания.
– И всё это время он мне безбожно врал?! Но зачем?
– Не знаю. Габриэль окутан множеством тайн. Боюсь, вы никогда не узнаете, что заставило его так поступить. В одном я с ним согласна полностью. Ваш брак с Артуром – настоящая катастрофа.
– Почему вы так решили? И вообще, кто дал вам право решать за меня?
– Поверьте моему опыту. Есть браки, которые заключаются на небесах. Ваш брак должен был быть заключён в преисподней. Артур сделал бы вас очень несчастной женщиной. Поверьте, в этих вопросах я ещё ни разу не ошиблась.
– Тогда, может быть, вы скажете, кто сможет сделать меня счастливой? – гневно спросила Кэт.
– Знаю. Причём наверняка, – невозмутимо ответила маркиза.
– И кто же?
– Габриэль Мак-Роз.
– Кто?!
– Ваш Ланцелот.
– После того, что он со мной сделал…
– Особенно после того, что он с вами сделал.
– Он превратил меня в посмешище.
– Кто знает, какую бы вам пришлось заплатить цену, не сделай он этого. Я вам в сто первый раз повторяю: у него была более чем веская причина так поступить, иначе он убил бы любого, кто попытался бы причинить вам вред.
– Вам-то откуда знать?
– Мы с Габриэлем очень многое доверяем друг другу. Более того, тот концерт я организовала специально для того, чтобы проделать с вами ещё одну злую шутку. Это я подложила вам в напиток небольшую волшебную пилюлю.
– Вы?! – Кэт вскочила на ноги.
– Сядьте, – приказала маркиза, – я не сказала ещё самого главного.
– По-моему, вы сказали уже всё, – резко ответила Кэт, и, тем не менее, села на своё место.
– Я давно уже подозревала, что Габриэль любит вас, как любил ту, которая умерла.
– Он рассказывал мне о ней.
– Во время концерта я наблюдала за ним. И за вами. Вы любите его.
– Это вас не касается.
– Вы созданы друг для друга, но сейчас вы оба готовы сделать ту глупость, о которой будете жалеть всю оставшуюся жизнь. Больше мне нечего вам сказать.
Маркиза встала, давая понять, что разговор окончен.
– Артур? – удивилась Кэт, увидев жениха возле подъезда дома, где состоялась встреча с маркизой, – что вы здесь делаете?
– И у вас хватает наглости задавать мне этот вопрос? – он весь кипел от злости.
– Гнев окончательно лишил вас рассудка? – холодно спросила она.
– Достаточно лицемерия! Я всё знаю!
– Что вы можете знать такого, чтобы разговаривать со мной подобным тоном?
– Не далее как час назад я видел вас в карете с мужчиной.
– Это ещё не повод устраивать сцену.
– Вы целовались с ним у меня на глазах.
– Вы сошли с ума, – она повернулась и пошла прочь по улице.
– Дьявол! Вы не смеете так со мной поступать!
– Идите прочь!
– Это ты убирайся прочь, шлюха! Между нами всё кончено!
– И за это ничтожество я чуть не вышла замуж!
– Шлюха! – закричал Артур так, что его услышали все, кто был на улице и не столько сильно, сколько презрительно ударил её по лицу. Затем он бросился прочь.
Кэт заплакала. В глазах у неё потемнело. Кто-то подхватил её под руки и усадил в экипаж.
– Надеюсь, вы убедились в правоте моих слов, – услышала она голос маркизы.
– Это вы! Вы – чудовище!
– Пройдёт немного времени, и вы будете меня благодарить, – сказала маркиза, но Кэт её не услышала. Она была в обмороке.
– Очнулась я у маркизы. Вскоре пришли вы, Ланцелот, – закончила она свой рассказ.
Тень герцога Оскара промелькнула перед лицом Габриэля.
– Вы?! – Артур буквально остолбенел, увидев Анну Лестер у себя в кабинете. Расставшись с Катрин, Артур вернулся в свой замок. Он строго-настрого приказал слугам сообщать всем, что его нет дома и неизвестно, когда будет.
С годами она превратилась в настоящую красавицу.
– Наконец-то я снова могу видеть вас! – воскликнула она. В её глазах была страсть.
– И что же мешало вам видеть меня всё это время? – холодно спросил он, – только не говорите, что вас заколдовал злой волшебник.
– И, тем не менее, это так.
– Может, эта деталь ускользнула от вашего внимания, но я давно уже вырос из того возраста, когда ещё можно поверить в подобные сказки.
– Клянусь вам, это истинная правда! Иначе, почему я, по-вашему, так внезапно исчезла из вашей жизни?
– Несмотря на ваше молчание, я сумел найти ответ на этот вопрос.
– Вы поверили всей этой клевете?
– Почему вы так уверены в том, что это клевета?
– Позвольте мне рассказать вам правду, и вы сами всё поймете.
– Одну попытку я, так уж и быть, вам дам.
– В тот злосчастный день ко мне явился ваш друг Габриэль. Он приставил к моему животу шпагу и сказал, что убьёт нас обоих – меня и вашего ребёнка, который был у меня в чреве, – если я не брошу вас и не уеду как можно дальше из Шотландии. И всё потому, что я – незаконнорождённая дочь герцога Оскара. Не знаю, откуда он это узнал, а узнав, решил, что я должна ответить за преступления отца. Думаю, он решил, что я собираюсь использовать нашу свадьбу для того, чтобы причинить вам какое-нибудь зло. Продолжить, так сказать, дело своего отца. Как ему казалось, он защищал вас от неминуемой гибели.
– Но почему вы не обратились ко мне? Если даже вы боялись приехать, то могли бы объяснить всё в письме.
– Я была напугана. На моих глазах он убил слугу, который попытался за меня вступиться.
– Убийство слуги – это одно, а убийство беременной невесты своего друга… На это он никогда бы не пошёл.
– Вы плохо знаете своего друга. Продиктовав мне то самое письмо, Габриэль силой усадил меня в карету и привез к доктору, который… Он убил нашего ребёнка!
Она заплакала.
– Я вам не верю.
– Тогда взгляните на это.
Она положила на стол приглашение на свадьбу Габриэля Мак-Роза и Катрин Мак-Рой. Это был отпечатанный в типографии бланк, куда оставалось только вписать имена приглашённых и дату торжества.
Лицо Артура исказила гримаса гнева.
– Возможно, она тоже не подходила вам по каким-то причинам. Говорю вам, ваш друг – ужасный человек.
– Он мне больше не друг, – процедил сквозь зубы Артур.
– Мой милый Артур… Все эти годы я только и думала, что о вас, и если бы не Мак-Роз, который всегда был рядом с вами…
– Я себе места не находил. Вы исчезли, оставив меня без объяснений, – перебил её Артур. Он готов был простить ей всё на свете.
– Теперь вы знаете, почему.
Небо было затянуто низкими, серыми тучами, которые лениво ползли с запада на восток. Казалось, их можно было достать руками. Ветра почти не было, и мелкие, холодные дождевые капли падали почти вертикально. В практически безлюдном и в более подходящую для прогулок погоду Кингс-Парке не было никого. Почти никого.
Из единственной на весь парк кареты вышли трое: Габриэль, Алан Алистер и Гарольд Мак-Вейн. Мак-Вейн посмотрел на часы.
– Ещё пятнадцать минут, – сообщил он.
– Думаю, лучше подождать в карете, – предложил Алан Алистер.
Все трое вернулись в экипаж. Габриэль был немного бледен и казался чуть более меланхоличным, чем обычно.
Через десять минут подъехала вторая карета. Оттуда вышли четверо: Артур, двое незнакомцев и доктор.
Компании обменялись приветствиями.
– Господа, вы ещё можете примириться, – сказал Алан Алистер, которого выбрали распорядителем.
– Никогда! – ответил Артур.
– Тогда прошу вас к барьеру.
Противники, Габриэль и Артур, сняли верхнюю одежду и заняли позиции. В рубашках было холодно, но они не замечали этого.
Прозвучал сигнал. Соперники начали сходиться. Артур выстрелил первым. Габриэль сделал ещё пару шагов, затем его ноги подкосились, и он рухнул на землю.
Это был ад, настоящий ад в буквальном смысле слова. Полчища демонов, один ужасней другого обступили Габриэля, распятого звездой в абсолютном НИГДЕ. Не было ни верха, ни низа, ни права, ни лева, ни времени, ни пространства. Вокруг не было ничего, вернее, было НИЧТО, и в этом абсолютном ничто он висел, окружённый демонами, и не способный не то что двигаться, а даже кричать. Демоны острыми, как бритвы, когтями срывали с него кожу. Боли не было, и от этого ужас и непонимание происходящего были ещё сильнее, что в свою очередь делало страдания ещё более невыносимыми. Сорвав кожу, демоны оставили её "проветриваться", а сами занялись плотью Габриэля. Своими когтями-бритвами они начали отрывать огромные куски мяса и бросать их в появившийся из ниоткуда котёл, под которым горел адский огонь. Они были настолько искусны в своём деле, что скоро остались только кости и голова, лишённая кожи и мышц лица. Демоны и сами были довольны своей работой, – это было понятно по ворчанию, которым они обменивались друг с другом, и жутким, нелепым улыбкам, появлявшимся на их свирепых мордах. Разобравшись с телом, демоны занялись головой. Они вырвали Габриэлю язык, который распяли на специальных спицах из черного камня. Затем они вынули глаза и мозг и поместили их в специальную золотую чашу, покрытую руническими письменами. Оставшийся скелет демоны отправили в специальную мельницу, превращающую кости в муку мелкого помола. Спицы, чаша и даже мельница появлялись из ниоткуда, как котёл, по мере необходимости. Закончив с телом, демоны перешли к более тонкой субстанции. При помощи специального инструмента, похожего на кальян, они выкачали из Габриэля его разум и чувства.
Габриэль вдруг понял, что он всё ещё остается самим собой, без тела, без мыслей, без чувств, и это озарение в мгновение ока прогнало весь страх. Лишившись всего того, чего можно было лишиться, он начал с интересом наблюдать за работой демонов.
Первым делом они смешали костную муку с кровью, добавили туда какого-то порошка и замесили тесто, из которого ловко вылепили новый скелет. В череп они вернули мозг вместе с жидкостью, в которой он лежал в золотой чаше, в глазницы вставили обновлённые глаза. После этого они вставили в рот язык, сумевший впитать в себя спицы. Затем они ловко налепили на кости куски мяса, и те мгновенно прирастали к костям и срастались друг с другом. В конце концов, они натянули на тело кожу.
Новое тело оказалось сильней и моложе, что не могло не понравиться Габриэлю.
– Кури, – приказал демон, поднося к губам Габриэля мундштук от кальяна.
Сделав несколько затяжек, Габриэль понял, что полностью вернул себе чувства и разум, только они тоже стали очищенными и более совершенными.
– Это тело позволит тебе отправиться в путешествие, – сказал на прощание руководивший всем этим процессом демон и вытолкнул Габриэля из ничего в царство яркого, белого света, который был словом: ПОСЛАНИЕ.
То, что Габриэль первоначально воспринял как ад, оказалось всего лишь модифицирующей плоть мастерской…