Перед ними стояло трое… мысли Саши спутались. Женщина, на вид лет тридцати, если не меньше, высокая, стройная, темноволосая, одетая в лимонно-желтую блузку и свободные широкие чёрные брюки, приветливо, хотя и несколько настороженно улыбающаяся, а за ней… Вот только тут Саша понял, что всё, прочитанное им раньше о пришельцах и инопланетянах – полная ерунда. Что все "пришельцы", придуманные фантастами и журналистами, были, по сути дела, его земляками, только уродливыми, или страшными, или невероятно красивыми… смотря по обстоятельствам. Кому как надо. А вот те двое, что стояли за спиной женщины… они были чужие. Страшно чужие. Ни плохие, ни хорошие, никакие. Ростом они были среднего имели по две руки, по две ноги, были одеты примерно так же, как Дзеди и Лин, но… даже если не видеть лиц – острые подбородки, выступающие скулы, широко расставленные глаза – можно было по каким-то неуловимым признакам понять, что это – не люди. Впрочем, страха или отвращения эти двое не вызывали. Саше показалось, что они пытаются улыбаться – по-своему, конечно, но… он это почувствовал. И улыбнулся в ответ.
– Простите, что я не предупредил, – нерешительно начал Лин, – но сами понимаете… – он виновато развёл руками.
– Ничего плохого, – вдруг ответил тот "инопланетянин", которого Дзеди назвал Реасом. Голос у него был на удивление мягкий и тихий. – Лишь стоило нам сказать, но мы могли бы помочь при…
– Реас, ты меня уморишь! – ответил Лин. – За столько лет ты так и не научился правильно строить фразы на русском.
– Зато я научился, – парировал второй "инопланетянин". – Пойдёмте внутрь, а то здесь… – он замялся на секунду, подыскивая слово. – Здесь не то место, чтобы говорить.
– Пошли, – кивнул Дзеди. – Действительно, стоим, как приклеенные, в этом коридоре.
Комната, в которой они оказались, имела высокий потолок, три красивой стрельчатой формы окна, тёмно-зелёные стены, казавшиеся бархатными… Площадь её, как определил Саша, была не меньше шестидесяти метров. В центре комнаты стоял совершенно пустой овальный стол, по виду – деревянный, окруженный десятком изящных лёгких стульев. Пол покрывал мягкий ковёр, в точности повторяющий цвет и фактуру стен.
– А ничего, – с видом знатока прищурился Лин, оглядывая комнату, – кто делал?
– Сама, – гордо ответила Айкис. – Нравится?
– Я же сказал – ничего, – ответил Лин. – Вполне подойдёт. По какому случаю это всё?
– Да кто-то собирался выйти в отпуск… Садитесь, мы постараемся не особенно затягивать. Я понимаю, что вы устали после дороги, что всем хочется и отдохнуть, и посмотреть, куда попали, но дело – прежде всего. Хорошо?
– Да, конечно, – ответил Дзеди.
* * *
Беседа затянулась до темноты. Поначалу говорил преимущественно Лин, его слушали, спрашивали, но потом, постепенно, к беседе стали подключаться и земляне. Речь пошла преимущественно о тех событиях, которые предшествовали встрече – слежке, непонятных звонках, угрозах. Потом подняли тему предприятий и зависли в ней аж на час – всем хотелось высказаться. Невозмутимые поначалу Рауф, Рдес и Реас, бывшие учителя Дзеди и Лина, тоже распалились и потихонечку вошли в раж – оказывается, и до них каким-то образом дошли слухи о каких-то только для них понятных нарушениях. То есть получалось, что происходящее – нонсенс не только для Земли. Был кем-то задан риторический вопрос "что делать", но его тут же отмели, как несостоятельный и ненужный. Лин сказал, что он примерно представляет себе, что нужно делать, но… боится, что остальные не одобрят. На него шикнули.
– Так, в общих чертах всё понятно, – сказал Дзеди, когда голоса стихли. – Давайте сейчас разработаем примерный план действий на завтра, и, наверное, разойдёмся. Кстати, никто не возражает, если я на несколько минут выйду?…
Он резко поднялся и быстро пошёл к двери. Лин проводил его взглядом, прищурился, посмотрел на Реаса. Их взгляды на секунду встретились, Лин тоже встал и, не говоря ни слова, покинул комнату. Ещё через минуту Рдес и Реас синхронно встали.
– Просим нас простить, мы на секунду, – сказал Рдес.
* * *
В коридоре, слабо освещённом по позднему времени, стоял Дзеди, а напротив него – Лин. Дзеди стоял очень прямо, вытянувшись в струну, напряженный и собранный. Лин подошёл к нему и тряхнул за плечи.
– Давай сюда сетку, – прошептал он. – Ты не справишься один, я же вижу…
– Нет… я сам…
– Не дури! Давай, кому говорю… вот, говорил же!
В коридор вышли учителя. Им и видеть ничего не надо было, они всё поняли с самого начала.
– Дзеди, схему на визуал, – потребовал Рдес. – Работаем.
Из-за головы Дзеди метнулось и опустилось вниз, прямо на них, вишнёвое мутное облако. Раздался тихий, на пределе слышимости, звон – словно кто-то провёл по хрустальному бокалу лезвием ножа… и вишнёвое облако стало разрастаться, дробиться, заполнять собой пространство. Вскоре оно скрыло под собой четыре неподвижно стоящие фигуры.
– Выдели, – приказал Реас.
Одна-единственная светящаяся точка. Яркий фиолетовый огонёк на фоне вишнёвого пепла. Изнутри было видно, что "пепел" имеет сложную и красивую структуру – множество шестигранных ячеек, большие построены из маленьких. На самом деле и облако тоже имело форму ячейки. Потухшей, спящей. Но в одном-единственном месте – проснувшейся. Или, что вернее, не засыпавшей. Один из углов маленькой ячейки. Низшего звена в этой сложнейшей структуре. Огонёк погас, тихо свернулся и занял свою позицию. Облако стало уменьшаться, оно таяло и через несколько секунд исчезло. Остались только четыре неподвижные фигуры.
Лин какой-то вихляющей развязной походкой подошёл к Дзеди, и вдруг с размаху ударил его кулаком в лицо. Потом развернулся на каблуках и той же походкой отправился к комнате, в которой были все остальные. Рдес и Реас несколько секунд стояли неподвижно, потом обменялись быстрыми взглядами и разошлись в разные стороны – Реас ушёл за Лином, Рдес просто шагнул в ближайшую к нему стену. Дзеди остался в коридоре один. С минуту он простоял, прислонившись к стене, потом сплюнул на пол, тяжело вздохнул и тоже вошёл в стену – идти домой пешком у него не было ни малейшего желания.
* * *
– Давай зайдём, – предложила Айкис, – не надо ничего бояться.
– О, Господи… Да я не боюсь, просто неудобно как-то, – ответил Саша. – Ночь же…
– Ничего страшного. Ночь – штука длинная, – ответила Айкис.
Они стояли в коридоре подле входа в квартиру, принадлежащую, по словам Айкис, Дзеди. Все, кроме них, отправились кататься – Айкис вызвала каких-то своих помощников, которые сказали, что могут организовать небольшую ознакомительную экскурсию. Марьяна, увидев, что Саша не едет, поначалу заупрямилась, но Айкис отвела её в сторонку, о чём-то с ней пошепталась – и вот теперь он и Айкис стоят перед входом в эту квартиру, а Марьяна с компанией летает над какими-то горами… Эстен, что ли?… в обществе всей честной компании.
Айкис подошла к двери и та послушно разошлась в стороны.
– Пойдём, – позвала она. – Если бы он не захотел нас впустить, дверь просто не открылась бы.
* * *
Эта комната разительно отличалась от комнаты Айкис. Низкий потолок, синие, с бежевыми вкраплениями, стены, одно длинное окно. Света почти не было – только над креслом хозяина две слабенькие лампочки, да один маленький огонёк, лениво ползущий по стене. Мебели мало – большое кресло, в котором сидел сам Дзеди, пара кресел поменьше и полегче, стоящих неподалёку от большого… стеллаж то ли с книгами, то ли ещё с чем, в углу узкая кровать. И всё. Обстановка унылая и более чем спартанская.
Сам Дзеди, прикрыв глаза, сидел в большом кресле, на коленях у него лежала обложкой вверх какая-то книга в белом переплёте. Когда они подошли, он произнёс, не открывая глаз:
– Ю таи оргеса, Айк… эпре…
– Хи?… – ответила Айкис, придвигая кресло и садясь рядом с ним. – А рие?… Зи лефеп фа, Дзеди… Ю ормое таирто ски?
– Фа ски, – согласился он. – Саша, проходите, садитесь. Не стойте в дверях.
– Хорошо, – Саша помедлил. – Прости, что мы так поздно.
– Ничего, всё в порядке, – ответил Дзеди. – Садись, вон кресло…
Саша подошёл ближе, придвинул кресло и покорно сел. Первый раз за это время он увидел Дзеди без этих дурацких очков и понял, что сильно переоценил своих новых знакомых, приписывая им какие-то сверхъестественные способности. Перед ним сидел страшно уставший человек. Воспалённые, покрасневшие веки, тёмные круги под ввалившимися глазами, руки, безвольно лежащие на коленях… во всей позе проглядывала даже не усталость, а какая-то обреченность. Дзеди открыл глаза, посмотрел сначала на Айкис, потом на Сашу и слабо улыбнулся.
– Жалкое зрелище, да? – спросил он. – А вы-то невесть что подумали… Айк, слушай, принеси мне зуб, пожалуйста. Четвёртый, правый верхний.
– Принеси тебе – что? – не поняла Айкис. – Зуб? Зачем?!
– Мне Лин в коридоре выбил зуб, – просто сказал Дзеди. – А ждать неделю неохота…
– Тебе – что?…
– Мне. Лин. В коридоре. Выбил. Зуб, – раздельно ответил Дзеди. – Неужели непонятно? А ждать, пока вырастет новый, я не хочу. Мне лень. И дойти до твоего запасника я сейчас не смогу. Так что пока лунка свежая…
– Он что – так на тебя рассердился? – спросила Айкис.
– Нет, он за меня испугался, – ответил Дзеди. Книга поехала по его колену вниз, Айкис подхватила её, секунду подержала в руке и прицельно метнула в сторону стеллажа. Саша с изумлением увидел, что книга закрылась прямо в полёте и сама встала на место.
– Средство для лентяев, – поморщилась Айкис. – Ладно, посидите пока. Я быстро. Цвет какой?
– Да любой, всё равно прокурю, – ответил Дзеди, снова закрывая глаза. – Давай базовый…
Айкис подошла к стеллажу, помедлила какую-то долю секунды и шагнула сквозь стену.
– Никак не привыкну к этим фокусам, – пожаловался Саша. – Прямо мороз по коже от них. Я до сих пор не могу придти в себя после того, как мы…
– Ерунда, – ответил Дзеди. – Дня через три пройдёт. Она ещё не вернулась?
– Да нет пока, а что?
– Только то, что она долго возится. Зуб – это три секунды. Они же стандартные, их даже подбирать не надо…
В комнату вошла Айкис. Уже нормально, через дверь.
– Вроде ничего, – сказала она, рассматривая на свет зуб, запаянный во что-то типа маленького мешочка, заполненного прозрачным гелем. – Открой рот.
– Я сам, – ответил Дзеди. – Нервных просят не смотреть.
Саша отвернулся. Когда он повернулся, Айкис придирчиво всматривалась в улыбку Дзеди. На Сашин взгляд, этот зуб словно всю жизнь прожил в этой десне, но Айкис сказала брезгливо:
– Угол не тот, и цвет тоже не подходит. Впрочем, дело твоё. Так, с этим всё. Теперь снимай рубашку и одень вот это.
Она кинула Дзеди на колени что-то прозрачное и невесомое, Саша не понял, что. Дзеди, как выяснилось, тоже.
– Это ещё что за бред? – спросил он, приподнимая двумя пальцами прозрачную плёнку. – Для чего мне это нужно?
– Это дублёр. На всякий случай.
– На какой?
– А я откуда знаю, – развела руками Айкис. – Тебе виднее.
– Совсем хорошо!… Он хотя бы с привязкой?
– Держи карман, дам я тебе с привязкой. Он автономный. И не вздумай возражать.
– Ладно, Айк, – он покорно встал и сбросил свою черную рубашку. Саша с трудом удержался от изумлённого вздоха – он не ожидал такое увидеть. Десятки старых, давным-давно заживших шрамов, больших и маленьких. Везде – на груди, на руках, на шее… Господи, да кем надо быть, чтобы подобное вынести?… Сашу передёрнуло от отвращения и, одновременно – от жалости. Он на секунду представил себе малую толику того, что могло причинить такие раны и зажмурился.
– Да, на третьем предприятии было несколько… сложновато выжить, – ответил Дзеди его мыслям. – Но мы с Лином выжили. Это тебя удивляет?
– Так это всё – там? – спросил Саша. – Там, где мы были?!
– Ты что – глухой? – Дзеди зябко передёрнул худыми плечами, поморщился. – Я про это ещё там и сказал. Прямо на месте. Айк, посмотри его уши, пожалуйста.
– Дублёра одень, – приказала та. – Развыступался…
Дзеди одел – точно так же, как одевают майку или футболку. В тот же момент его словно ударило изнутри – коротко, но явно болезненно. Он вздрогнул, резко вздохнул. Прозрачной маечки на нём уже не было – она мгновенно всосалась в кожу и исчезла.
– Ну, Айк, – процедил он, немного опомнившись. – Ещё одна такая шутка – и я больше вообще сюда не приеду, понятно?
– Не пугай. Приедешь. Терминал ему, на русском. Пусть почитает.
– Всё хорошо, – Дзеди смахнул не успевший раскрыться терминал ладонью, и тот послушно растаял. – Не создавай проблем там, где их нет.
– Не создавай… дурак ты всё-таки, хотя и умный. Ладно, проехали. Вы сегодня ужинали или нет?
– Я – нет, – признался Саша, которому давно хотелось есть. В гостях у Лены и Юры он постеснялся налегать на еду, неудобно было. Потом – дорога, разговоры, новости… какие тут ужины.
– Дзеди?
– Я обедал, – ответил тот, садясь обратно в кресло. Он уже успел надеть рубашку и стащить со стеллажа какую-то другую книгу. – У Лены.
– Саша, скажи мне, пожалуйста, он не врёт? – спросила Айкис.
– Ну, если считать обедом ту половину печенья, которую он успел раскрошить в тарелку – то да, – осторожно ответил Саша. – Откуда я могу точно знать… может, им есть не нужно…
– Вот этот именно так и считает, что ненужно. Тогда я схожу за едой, а вы тут пока посидите. Кстати, кто что пьёт?
– Водки возьми, – попросил Дзеди. – Ну и… можно какого-нибудь местного пойла, для поднятия тонуса.
– Мне, в принципе, всё равно, – ответил Саша. – Конечно, от пива я бы не отказался, но раз его нет…
– Почему – нет? – искренне удивилась Айкис. – Есть, и разное… В Акиме, кстати, сейчас полторы сотни сортов.
– Волшебный блок какой-то, – пробормотал Дзеди. – Сто с лишним лет прошло, а они как-то исхитряются держать марку. Ещё тогда… помнишь, Айк, как мы с Лином в молодости пили… причём преимущественно делали заказы в Аким. А Борней существует или – всё?
– Французы? Да куда они денутся, есть, конечно. Ты что-то оттуда хочешь?
– Да ничего я не хочу, – признался Дзеди. – Выпить я хочу… сильно. Просто мне это нужно… ты же понимаешь…
– С вами научишься… понимать, – вздохнула Айкис. – Саша, я предупреждаю сразу, тут у нас мясо никто не ест, это не только не принято, это противозаконно и… долго рассказывать, почему это нельзя, но – нельзя. Ты не волнуйся, голодным не останешься, да и трезвым, наверное, тоже… Если успеешь перехватить бутылку до того, как…
– Айк, может, ты лекцию прочтёшь за ужином? – жалобно спросил Дзеди. – Есть-то хочется.
Айкис вышла. Двери за ней закрылись.
– А почему нельзя есть мясо? – спросил Саша.
– Детектор можно сбить, это же белок высокой организации… да ещё совсем недавно этот белок был живым. Поэтому. И ещё потому, что просто противно, – ответил Дзеди. – Что-то они все за меня сегодня боятся. И начинают усердствовать. Один – зуб вышиб, другая – дрянь какую-то заставила надеть. Не дай Бог, ещё и кто третий придёт – помочь ночку скоротать.
– Ждал третьего – а пришёл первый, – через стену в комнату ввалился Лин, одетый в некое подобие махрового халата и широкие штаны. Волосы у него были влажными. – Ты не очень сильно рассердился из-за зуба?
– Рассердился один такой, – процедил Дзеди. – Да что толку… Вставил уже.
– Пятый, прости, а? – попросил Лин. Придвинул кресло, сел, запахнул разошедшийся на груди халат – Саша успел заметить, что Лин был изуродован ничуть не меньше, чем его друг. – Я…
– Рыжий, перестань!… Я бы тебя за такое тоже треснул. Но – ногой по заду. Я обещаю, что больше этого не повториться, но тут ситуация сложилась критическая, я не мог упустить из вида эту цепочку ни на секунду.
– Это я понял. Я только не понял, как ты сумел всех нас наколоть, да так ловко, что мы ничего не заподозрили. Даже старики… чего обо мне-то говорить. Ты её свернул, что ли?
– Ну вот ещё. Просто наложил на время контроля старый образ, спящий… и всё.
– Прости, эта сетка не из нашего сектора, – заметил Лин.
– Да, не из нашего. Соприкасается с нашим. Я её временно взял. Кстати, с разрешения. Через год – отдам. Но…
– Что – но? – хмуро спросил Лин.
– Но отдавать не хочу. Жалко.
– Всех тебе жалко. Кроме меня. Вот, Саша, – Лин кивнул на друга, – познакомься. Редкий экземпляр идиота. Это надо было – в статичную схему ввести дополнительный активный элемент! Если бы мы его не загасили, мы имели бы такой расклад – один мёртвый Сефес, скандал на три года вперёд, и, что самое скверное – активированную схему полей эгрегоров, которую затормозить можно только лет за пять, я то и за десять.