Бииблэк посмотрел на Роупа, парень послушно поплелся вслед за грузным капитаном стражи принца, ничего мне не сказав. Я знала, что при надобности он может воспользоваться Динео, так что стены замка не будут для нас помехой. Хелл пожал плечами, устремив взгляд в спину удаляющегося Роупа, с которым явно хотел поговорить, но позже махнул рукой и с моего разрешения ушел.
Силенс до боли сжал мою ладонь. Нам предстоял тяжелый разговор.
К середине следующего дня на улице поутих дождь, но солнце все еще не показывалось из-за туч. Я стояла на ступенях крыльца главного входа и смотрела на серое небо, которое вот-вот было готово вновь разразиться дождем. Снизу доносился шум прибоя, море теперь бушевало, и выходить в плаванье было опасно. Сезон дождей считался самым убыточным сезоном торговли, потому что многие рыбаки опасались отдавать свои лодки на растерзание диким волнам. Теперь нехватка провианта ощущалась еще более остро, ведь Дейст кишмя кишел солдатами, которые были не прочь набить пузо вкусным обедом. Несмотря на меры, которые предпринял принц, казны и налогов все равно не хватало, теперь нам на помощь должны были прийти герцоги, хотя их представители и находились в самом замке, отчего-то они не спешили давать ответы на просьбу будущего короля. Но дело было даже не в еде, которой не хватало. Повсюду стояло напряжение, каждый ждал нападения из-за угла. Казалось, даже дети ощущали некоторую тревогу и обычно радостные не дождливой погоде теперь понуро сидели возле солдатской кухни. Какая-то собака вывела своих щенков на прогулку, опасливо рыча на любого, кто имел неосторожность подойти к ней ближе, чем она могла позволить. Я сразу же вспомнила о беременной Нилли.
Весть о смерти герцога Фунтай еще больше угнетала жителей замка, омраченная тем, что его убили наши враги. Какой-то упадок духа ощущался в солдатах, они будто не верили, что их когда-нибудь отправят на настоящую битву, это читалось и в их лицах, и в ленце, когда они чистили оружие, и в не желании оттачивать свои навыки. Все-таки я увидела небольшую группу стражников, которые тренировались на небольшой площадке перед казармами. Крепкими мужчинами руководила невысокого роста рыжая, как огонь девушка. Ее грубый и четкий голос уверенно отдавал команды, а солдаты беспрекословно ей подчинялись. Заинтересованная я подошла ближе, без притворства наслаждаясь тем, как тренировались воины.
Они были облачены в одежды незнакомого мне подразделения. От жары тренировки они разделись, кинув здесь же возле ступенек защитные доспехи и коричневые кожаные куртки. Теперь они были только в темно-бордовых свободных рубахах, на которых напротив сердца виднелась серебряная вышивка. Крепкие и молодые парни с задоринкой боролись меж собой, тем не менее внимательно прислушиваясь к приказам своего командира. Рыжеволосая девушка хмуро смотрела на стражников, сдвинув на переносице аккуратные такие же огненные плавные брови. Ее тонкие белые губы были сжаты в одну ниточку, а аристократически выраженные скулы напряжены. Острый подбородок слегка вздергивался к верху, повторяя линию её аккуратного приподнятого кончика носа. Девушка на миг перевела взгляд на меня, и я застыла, пораженная её огромными изумрудными глазами, обрамленными пушистыми ресницами. На белой коже лица не было ни одной веснушки, но почему-то это придавало ей какую-то обособленность от других. Собранные в воинский хвост огненно-рыжие волосы матово блестели на солнце, её фигура выдавала в ней воина. Командир была облачена в полную экипировку подразделения, которое мне было незнакомо. Но ни куртка все с теми же серебряными нашивками, ни алые цвета одежд так ничего мне и не объяснили.
Из казармы, приветливо улыбаясь, вышел свежий и бодрый Коктон, который наверняка, в отличие от меня, успел поспать за то время, пока устанавливалась хорошая погода. Пораженно приподняв брови, я наблюдала на своем капитане все те же одежды, что и ранее на рыжей девушке.
-Миледи, королева, - поклонился Ворн, и девушка вдруг застыла, осознав, что не признала во мне принцессу.
-Отставить…
-Успокойся, Эрекке,- мягко сказал Коктон. Девушка повернулась к нам, велев солдатам, которые вытянулись по струнке, услышав слова капитана стражи, продолжать. Я во второй раз замерла, просто-напросто теряя себя в изумруде ее невероятно больших и красивых глаз. Эрекке нервно поправила выбившийся локон и вежливо поклонилась.
-Приветствую вас, моя королева, - хрипло произнесла она. У нее был грубый, неженственный и хриплый голос.
-Рад представить вам командира Эрекке, моя королева, - серьезно сказал Коктон. Я помнила все то, что он рассказывал об этой девушке. В его аквамариновых глазах действительно читалось неподдельное обожание, когда он смотрел на Эрекке.
-Рада, наконец, с вами познакомиться, - улыбнулась я, протягивая девушке ладонь. Эрекке удивилась, но почтительно пожала протянутую руку. Видимо, не такой приветливой она представляла себе меня.- Ворн много о вас рассказывал. – Девушка мгновенно вспыхнула, словно подожженная свеча. Краска залила её до ушей, она смущенно опустила свои пушистые ресницы.
Коктон тоже сконфужено улыбнулся, но все-таки больше гордился своей любимой, чем смущался её.
-Эрекке является командиром вашей стражи, моя королева, - официально сказал Коктон.- Собственно, вот и личная стража будущей королевы Эверин.- Услышавшие это солдаты мгновенно построились в одну линию, вздернув подбородки.
Я удивилась тому, что все стражники были очень молоды, среди них не нашлось даже тех, кто носил бы бороду. Но я доверяла опыту Коктона, и если он решил, что эти солдаты наиболее годны дл того, чтобы служить в моей страже, значит, так оно и есть. Ведь Силенс не раз полагался на чутье юного капитана, и Ворн ни разу не заставил пожалеть об этом.
-Все, кто стоит перед вами, моя королева, служили вместе со мной в Южном гарнизоне. – Коктон посерьезнел, то же самое произошло и с Эрекке. Судя по всему, слава этого гарнизона дается им всем очень тяжело. – И, хочу отметить, многие провели со мной бок о бок в боях не один год, миледи. Может, мы молоды телом, - проникновенно сказал Ворн, - но наша душа давно уже в кровоточащих ранах. И мы рады служить вашему величеству. – Капитан церемониально опустился на колено, мне до отчаянья хотелось его остановить.
-Клянусь служить вам до последней капли крови, - торжественно и тяжело произнес Коктон. Остальные солдаты повторили в точности его действия, я слышала хриплый голос Эрекке, который вторил мужским словам, но сама могла видеть только лицо Ворна, который серьезно смотрел на меня снизу вверх. Как же это было тяжело, в очередной раз понимать, что эти люди скорее умрут сами, чем позволят это сделать мне.
Тяжесть груза и ответственности легла на мои плечи, но я не успела что-то ответить. В главные ворота ворвался гонец. Он ехал во главе колонны всадников, я без труда узнала лошадей из домашней конюшни. Герцогиня Фунтай все-таки пожелала приехать на похороны мужа.
Герцогиня ехала верхом, что для нее было просто вопиюще дико. Я глубоко вздохнула, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, как кровь приливает к голове и оглушительно стучит в ушах, лишая меня всякого подобия ледяного спокойствия.
Пока Шолд помогал матери сойти с седла, на крыльце показался хмурый Силенс, которому, судя по всему, срочно доложили о прибытии герцогини в Дейст. Следом за ним размашисто шагал Бииблэк, который за последние часы постарел на пару лет. Что творилось с капитаном стражи до сих пор оставалось загадкой. Моя мать ищущим взглядом скользила по двору.
-Герцогиня Фунтай! – приветствовал Силенс, сдержанно кивая моей матери. Женщина взволнованно вцепилась в рукава его камзола. Принц сконфуженно от нее отстранился, прекрасно зная о моем секрете. Муж предполагал, что нам будет сложно выдавать себя за скорбящих людей, когда мы знаем, что он был предателем.
Я неспешно подошла к процессии, которая образовалась возле ступеней во главе с моей матерью, и, протискиваясь сквозь толпу, встала по правую руку от принца. Герцогиня, казалось, меня совершенно не замечала.
-Где мой муж? Ваш гонец наверняка что-то напутал? – надрывно закричала она, вращая глазами, как бешеная сова. Бледность ее щек поражала, даже отсутствие обычно тщательно уложенной прически свидетельствовало о том, что герцогиня действительно собиралась в спешке.
-Герцогиня, прошу вас, держите себя в руках, - осторожно начал принц, тщательно подбирая слова.- Ваш муж убит врагом.
Мать побледнела, закрыв рот рукой. Ее глаза слезливо заблестели, ее личный слуга незаметно подошел сзади, готовый к тому, если матушке вдруг вздумается упасть в обморок. Жители резиденции Фунтай качали головами, будто не веря в слова будущего короля. Всем им будет не хватать герцога, все-таки назвать отца никудышным правителем нельзя. Он и вправду сделал многое для своего герцогства. Вот только неразрешенным останется вопрос – хорошего или плохого?
-Как? – тяжело выдохнула матушка, наконец, совладав с тем комом, который встал у нее поперек горла.
-Его убил один из приближенных Правителя Красной страны, - грозно сказал Силенс, стискивая зубы. Он должен был производить впечатление невероятной злобы, которую теперь испытывает к своему врагу. Ведь они убили его герцога. Я горько усмехнулась, отворачиваясь, чтобы не видеть перекошенное лицо матери. Не думаю, что смогу сказать ей хотя бы слово. Совесть будет пакостливо царапать меня изнутри.
Герцогиня благодарно оперлась о руку, поданную слугой. И попыталась утереть наступающие слезы. Закапал мелкий дождик.
-Буквально с минуты на минуту герцогу Фунтай будут отданы последние почести, - взял свое слово Бииблэк.- За территорией замка состоятся похороны.
-Не понимаю, - запротестовала матушка.- Почему не во дворе? И где погребальный костер? – Бодрость тут же вернулась в тело герцогини, уж что-что, а традиции соблюдать она умела и всегда это делала.
Силенс замялся, поправляя рукой ворот своей рубахи, он переживал, но это не бросалось в глаза. Наверное, только я могла понять, насколько ему сейчас тяжело.
-Герцог Фунтай будет похоронен в Яблоневом саду, там…
-Вы закопаете моего мужа в яму? – взвизгнула матушка, всплескивая руками в разные стороны. Слуга позади нее опасливо отпрянул в сторону, желая сохранить собственное лицо в целости и сохранности.
-Пожалуйста, будьте сдержаннее, - тяжело проговорил Ленс, я буквально слышала, как быстро стучится его сердце.
Мать, наконец, заметила меня и удивленно схватила мое запястье своими холодными от ужаса пальцами. Она трясла руку, словно пытаясь без слов что-то сказать, но, к сожалению, я не желала каким-то образом ее поддерживать. Я просто этого не могла.
-Эверин…
Но я покачала головой.
-Идемте, матушка, пора отдать честь герцогу, - сухо произнесла я, увлекая ее в сторону Яблоневого сада.
Небольшая процессия отправилась вслед за нами. Но отчего-то вокруг свежевырытой ямы собралось не так много людей, как того можно было ожидать. Большинство из них были уроженцами Фунтай, пожалуй, из остальных были только Хелл, Бииблэк, Коктон и моя личная стража. Возникало ощущение, что остальные почтительно позволили нам попрощаться с герцогом первыми.
Я крепко сжала в правой руке остро наточенный нож, который взяла у Силенса. Муж настороженно посмотрел мне в глаза, но я ничего не ответила, уверенная, что просто обязана отдать дань своему отцу. Никто не должен догадаться, что герцог был предателем, а, значит, мне должно соблюдать все традиции и каноны. Мать первой бросила на белоснежный саван, который бережно опустили в могилу, горсть сырой рассыпчатой земли и в слезах поспешила скрыться в толпе. Я ее не винила, прекрасно понимая всю глубину её боли. Силенс подошел вторым, срезав от своего воинского хвоста длину в палец. Постоянно ощущая на себе проникновенный взгляд Хелла, я нервничала. Бастард одновременно и поддерживал, и раздражал меня. Ведь именно он застал меня возле трупа Содлона, когда я не могла полностью принять всю важность того выбора, что был мною принят. Наверное, советник как никто другой понимал, насколько это абсурдно и непонятно горевать по тому, кого сам и убил.
Сглотнув комок в горле, я подошла к краю ямы. Бииблэк ободряюще мне кивнул, серьезный, как высеченная из камня статуя. Его темно-карие глаза предупреждающе блеснули в лучах едва пробившегося сквозь тучи солнца. Я собрала волосы в хвост и уверенным движением обрезала их ножом, чувствуя напряжение, с которым они рвались. Волосы тут же свободно рассыпались по плечам, непривычная легкость головы слегка меня удивила. Я отдала усопшему частичку собственного духа, по белому савану хаотично рассыпались локоны цвета прошлогодней смолы. Вздохнув, я отошла, принимая, наконец, что герцога Фунтай больше нет. Он никогда не сумеет причинить мне боли, а мне больше не придется стыдиться его поступков. Газа были подозрительно сухи.
Когда траурная процессия завершила свой ритуал, по приказу Бииблэка молодые солдаты начали слаженно работать лопатами. Саван в скором времени скрылся под толстым слоем темной земли. Песок все летел в могилу, а я вместе с ним отправляла в яму все воспоминания, связанные с отцом. Там была и горечь, и радость, и боль, и любовь. Я не жалела своих чувств, избавляясь от них с легкой душой.
Я ощутила, как Силенс сжал мою руку. Он безмолвно стоял рядом и поддерживал меня так же, как и волки, которые наблюдали всю картину из-за ближайших кустов. Они не пользовались словами, но волны успокоения, что омывали меня, давали гораздо большее облегчение. Люди разошлись, и возле притоптанной сырой земли осталась только я. И мой принц. Который спешил, который имел еще множество дел, но муж продолжал стоять рядом и быть со мной. Он просто был со мной, а в большем я и не нуждалась.
Холод пробежался по моей спине. Этот человек пал от моей руки. Этот человек мною же и похоронен. Я боялась только одного, как бы он не начал приходить ко мне по ночам, тогда как у меня и наяву были кошмары. Неожиданная змея в душе напомнила о том, что мой главный враг все еще беспечно разрабатывает планы моего убийства, и кто знает, может быть, Уэн и ее сестра давно уже на десять шагов впереди нас и нашей стратегии.
Ко всему прочему, семя, которое посадил Хелл перед нашим отъездом, уже успело дать первые ростки. Повариха на кухне не подавала мне ничего жирного или приправленного вином, служанки почтительно интересовались, не нужны ли мне еще малиновые листья, а придворные дамы пытались заботливо охать и ахать, кружа вокруг меня, как заботливые курицы-наседки. Если я уже успела испытать на своей шкуре гнет интереса о моей беременности, хоть и провела в замке еще меньше суток, что же ожидало меня дальше? Единственная надежда состояла в том, что и Уэн купилась на дешевый трюк Беллса.
-Эв…
-Я в порядке, Силенс, - я повернулась лицом к своему мужу. Он взволнованно смотрел мне в глаза, поднял руку и провел большим пальцем по щеке, нежно успокаивая бушующую внутри боль.
-Ты никогда не сможешь меня обмануть, Страстная, - шепотом произнес он, спеша увлечь мои мысли в другом направлении. Он осторожно потянул за руку, понуждая наконец-таки уйти прочь от могилы. Я в последний раз бросила взгляд на свежевскопанную землю, оставляя здесь и сейчас все то, что когда-нибудь могло мне помешать. Жаль, не избавиться от той раны, что отныне зияла в моей душе.
Мы подошли к замку, все еще не разнимая рук. Силенс молчал, но я знала его осторожные и трепетные мысли. Я, наверное, никогда себе не представляла, что принц Королевства Дейстроу так страстно и горячо полюбит меня. Казалось, Силенс порою и сам не понимал, отчего угли его сердца разгорелись так пламенно после моего появления в замке. Ведь он сам принял решение, что я стану его женой. Муж говорил мне, что увидев мое лицо, он сразу понял, что более никогда не встретит женщину, которая была бы лучше, чем я. Я верила ему. Потому что такое обожание и любовь в ртутных глазах не сумеет нарисовать ни один даже самый опытный и талантливый актер.
-Отец просил, чтобы ты поднялась к нему и сделала доклад.
-Он…
-Нет, Эв, король не осведомлен о том, что… дела обстоят не совсем так, как известно остальным, - осторожно сказал принц, недоверчиво оглядываясь по сторонам. В такое время во дворе обычно было полно народу, тем более противный мелкий дождь вновь утих. Но площадки были пусты. Наверняка, все собрались на поминальный ужин.- Просто его величество желает выслушать все из первых уст. Он в своих покоях. Один, я полагаю.
Я тяжело выдохнула, зная, что сейчас придется врать Энтрасту. Нет, я не испытывала угрызения совести, но все-таки когда-то в Сверкающем зале я дала клятву быть верной династии Предназначенных, а в следующие часы намеревалась нарушить данное слово. Но я оправдывала себя тем, что считала своим королем Силенса, а не его отца. Не знаю, может, кто-то называл бы это предательством перед короной, но я так не считала. Энтраст просто-напросто не сумел заслужить моего доверия и уважения.
Распрощавшись с принцем на втором этаже, я поднялась выше к покоям монарха. Возле дверей стражник без лишних вопросов пропустил меня внутрь, заходя в комнату, я успела заметить краем глаза выходящего из-за поворота Хелла. Видимо, и бастард желал поговорить со своим отцом. Я очень надеялась, что моих тайн советник не выдаст даже королю Энтрасту.
В покоях ничего существенно не изменилось. Как обычно, тут царил полумрак, лишь несколько свечей коптило на столах и каминных полках, да и огонь весело потрескивал в очаге. Спальня Энтраста насквозь пропахла запахом вина, он резко ударял в нос и заставлял неприятно ежится. Монарх сидел на своем любимом кресле возле очага, его костлявая рука слабо сжимала пустой кубок, а король, видимо, дремал.
-Ваша светлость? – вежливо позвала я, не желая резко будить старика. Но он не отозвался.- Ваша светлость? Король? – повторила я, но реакция осталась прежней.
Неуверенно сделав несколько шагов к королю, я застыла. Мое обоняние узнало аромат быстрее, чем это мог осознать разум. Я опасливо отступила назад, натыкаясь на вошедшего в покои Хелла.
-Что случилось? Отец спит? – тихо спросил Хелл, удивленно смотря на меня с высоты своего роста.
У меня задрожал подбородок, бастард прочитал в моих глазах что-то такое, что заставило его кинуться к Энтрасту незамедлительно. Пустой кубок тяжело упал на ковер, глухо отдаваясь звуком в моей черепной коробке. Хелл грубо тряс отца за плечи, но тот не отзывался.
Делать этого было не нужно. Сердце короля не билось.
Принц ворвался в спальню, как буйный летний шторм. Хелл предусмотрительно отстранился от мертвого отца, никоим образом не выдавая своих истинных эмоций. Муж упал на колени возле кресла Энтраста и бережно взял его иссохшие руки в свои ладони. Он вздрогнул, ощутив неприятную прохладу мертвой плоти, лицо его перекосила болезненная гримаса. Я понимала, что это значило для Силенса. Какими бы странными не были отношения между отцом и сыном, младший принц всегда любил короля Энтраста. Но к потере близкого человека прикладывалось еще и то, что теперь на плечи Ленса ляжет гораздо больший груз. И сможет ли он выдержать его, когда Королевству Дейстроу и так угрожает враг? Но разобраться в этом за несколько минут просто невозможно.
Бастард наклонился и подобрал выпавший из пальцев короля кубок. Мужчина провел пальцем по влажному дну и поднес его к носу. Сморщившись, советник прикрыл глаза, задумываясь. Он что-то напряженно вспоминал.