* * *
- Что это за знаки? - спросил неожиданно Науэр, указывая на вросшую в землю каменную плиту. По плите ползли рассыпанные чьим–то резцом дуги и точки, сплетавшиеся в причудливый узор. Буквы? Гость сел у плиты и погладил её поверхность. Мох в изобилии покрывал её; множество надписей (если, конечно, это были надписи) были безвозвратно стёрты временем.
- Никто не знает, - Аймвери задумчиво смотрел на плиту. - Некогда говорили, что это - послание древних, наших предков, пытавшихся передать таким образом свою мудрость. Да только никому не дано понять смысл этих надписей…
- Никакими силами? - Гость был поражён. Даже те, по выражению этого забавного человечка, крохи сохранившейся магии были поистине великолепны - и казалось невероятным, чтобы здешние чародеи или как они себя именуют, были не в состоянии расшифровать надписи.
Тем более, адресованные им, потомкам этих самых древних. Зачем затуманивать смысл подобных посланий в будущее? Науэр энергично покачал головой… что–то здесь не то. Решительно не то.
Аймвери последние три дня постоянно торопил его. Игла постепенно приближалась, и Гость всё чаще задумывался, зачем им нужно именно туда. Что, всевидящий Правитель Иглы не в состоянии общаться с ними на расстоянии? Совсем недавно Аймвери хвастался, что весь Зивир открыт ему… весь, кроме замка Моррон и тёмных областей, где законы природы уже не были неизменны и привычны и где правили страх и сумрак.
Иными словами, усмехнулся про себя Науэр, он видит лишь тот клочок, что остался от их Зивира. Не очень–то похоже на могущество. Отчего бы не помочь тогда пересечь разделяющее их пространство? Гость поморщился (он всё–таки умудрился стереть ноги) и проклял магию, которая совершенно не годится ни для чего обыденного.
V
- И часто ты ходишь во сне?.. - вопрос застал Унэна врасплох.
Монах вздрогнул и поднял голову.
- А?
Похоже, что он спал, положив голову на книгу, раз выглядел теперь таким помятым. Странно, подумал Унэн, протирая глаза, неужели я так и уснул здесь?
У стола стояла Айзала, как всегда бодрая, аккуратная и немного насмешливая.
- Который час? - Унэн поискал взглядом часы и не нашёл. Ну да, откуда им здесь взяться. Они стоят в спальне, - которая, если быть откровенным, обставлена чуть более изысканно, чем полагается.
- Три часа до рассвета, - жрица уселась рядом, продолжая глядеть монаху в глаза. - Заметила, как ты бродишь по дозорной площадке, и пришла посмотреть.
- На дозорной площадке? - не поверил своим ушам Унэн. - И… долго я…
- Примерно полчаса. Пришёл сюда, долго сидел перед книгой и, наконец, уснул. Что с тобой творится?
Монах никак не мог стряхнуть с себя сонливость. Вот это действительно было странно: никогда ещё он не был таким разбитым. Вроде бы, не болен. Занятия идут обычным чередом. О старости говорить рановато: сорок с небольшим лет - не так уж и много.
Айзала встала у него за спиной и положила ладони ему на голову. Унэн вновь вздрогнул.
- Обычный массаж, - заметила жрица. - Ничего более. Сунь, с тобой это прежде случалось?
- Вроде бы нет, - проворчал тот. Массаж начал сказываться почти сразу же. Вялость и ноющая боль в суставах начали проходить, и привычная ясность сознания постепенно возвращалась. Айзала, помнится, существенно обогатила его познания в области массажа и учения о рефлексах. Правда, самому себе Унэн сейчас не помощник. Слишком уж вялыми были пальцы, слишком сонным - разум.
- Тогда заканчивай с занятиями… много тебе ещё до летнего выпуска?
- Восемь дней.
- Вот–вот, и отправляйся отдыхать. Ты, похоже, переутомился.
Пять минут спустя жрица закончила массаж и села рядом, осторожно разминая ладони.
- Это, конечно, мысль, - монах чувствовал себя заново родившимся. - Спасибо, Айзала. Ты просто чудо.
- Никогда в этом не сомневалась, - выражение её лица не изменилось. - А тебе надо хотя бы иногда заботиться о себе. Отдых нужен всем, включая тебя.
- Хорошо, - монах встал, потягиваясь, и обнаружил, что усталость прошла бесследно. - Что посоветуешь?
- Отправлю тебя к одному из своих знакомых, - Айзала была уже в дверях. - Он достаточно словоохотлив, чтобы ты не умер от скуки и достаточно твёрд, чтобы справиться с тобой (монах усмехнулся про себя). Книгу же лучше убери. Последний месяц ты от неё не отходишь.
Монах издал неопределённый звук (возможно, означавший сомнение) и пошевелил в воздухе пальцами.
- Я бы на твоём месте попыталась заснуть, - добавила жрица. - Сейчас ты, конечно, в порядке, но вскоре усталость вернётся.
- Надо думать, - согласился Унэн, оставшись один. - Ходить во сне, надо же! Что это со мной? Не ты ли, часом, это устроила? - обратился он к безмолвной книге. Та по–прежнему не желала открываться.
Унэн приложил ухо к её обложке, и ему почудились тихие голоса, доносившиеся из её глубин.
* * *
- Рад видеть вас, Науэр, - Правитель Иглы вовсе не был тем дряхлым седобородым старцем, которого представлял Гость в мыслях. Волосы его были лишь чуть тронуты серебром и глаза были живыми и внимательными. - Аймвери прекрасный проводник. Что у вас с ногами?
- С непривычки, - ответил Аймвери. - Наш гость долго не хотел признаваться, что не привык к подобным прогулкам. К вечеру должно зажить.
- Ну что же, - Правитель жестом пригласил Науэра сесть.
Они находились примерно в трёхстах футах над поверхностью земли - внутри Иглы, конечно. Башня уходила своей вершиной в небеса, и Гостю показалось, что держалась она не без помощи магии (или как это они именуют?) - невозможно было построить такую высокую башню со столь узким основанием.
- Первый ваш вопрос я знаю, - Правитель смотрел в глаза Науэру и тот не без труда выдерживал взгляд. - Что может сделать человек, не владеющий магией, не очень сведущий в искусстве боя против могущественного противника? Я прав?
- Не вполне, - Науэр некоторое время колебался, но в конце концов решился. - Мне показалось, что рассказы о чудесах и магии Зивира несколько преувеличены. Не считая того чудовища, которое едва не проглотило нас, я не видел ничего волшебного. А вот слышать довелось немало.
Аймвери усмехнулся, но ничего не сказал.
- Вы просили Аймвери что–нибудь показать вам?
- Нет.
- Тогда бы вы поняли, почему мы избегаем пользоваться магией. И, возможно, осознали, в чём ваше преимущество перед нами.
Мысль неожиданно возникла в голове у Гостя и поразила того, словно удар молнии.
- На меня… не действует ваша магия? - спросил он почти робко, ощущая себя неучем, спорящим с мудрецами.
- Совершенно верно! - Правитель рассмеялся и несколько раз хлопнул в ладоши. - Превосходно, Науэр! Вы действительно тот, кто нам нужен. Вы неподвластны не только нашей магии, но и магии Норруана.
Аймвери вздрогнул и посмотрел на юг - там, где виднелась тёмная полоска на горизонте.
- Рядом с вами это имя можно произносить безбоязненно, - пояснил Правитель и вновь уселся. - Меня зовут Мондерел. Ваше главное преимущество - невидимость, мой дорогой друг. И мы, и Норруан привыкли полагаться на нашу магию… впрочем, мы уже переучиваемся. А вот Норруан - нет. Он всемогущ - по крайней мере, в пределах своего замка.
- И что я должен сделать? - спросил Науэр, у которого неожиданно заболела голова.
- Норруан должен исчезнуть, - просто сказал Мондерел и увидел ироническую усмешку на губах Гостя. - Нет, убить его никому не удастся. Да это и не помогло бы. Его уже пытались убить - до вас. Нет, нужно понять, откуда он взялся, и как помешать ему возвращаться сюда.
- Откровенно говоря, ничего не понятно, - ответил Науэр минуту спустя.
- Верю, - кивнул Мондерел. - Если я не ошибаюсь, вам не составит большого труда освоить минимум того, что может пригодиться в пути. Мне бы хотелось, чтобы вы сами составили мнение о происходящем здесь, но любой из нас готов ответить на все вопросы.
При этих словах Науэр почувствовал себя на редкость отвратительно. Словно намерено ввязался в историю, хорошего конца у которой быть не могло. Причём ввязался, прекрасно осознавая это. Где теперь мой дом? - подумал он с неожиданной тоской. Увижу ли я его снова?
- Мы все в вашем распоряжении, - услышал Гость слова Правителя, но чувство обречённости от этого не прошло.
* * *
Монах проснулся неожиданно - его выбросило из сна, словно рыбу на берег. Сердце бешено стучало и в ушах отчётливо звенело.
Он проснулся вовремя. Монастырь оживал задолго до восхода солнца - и, похоже, последним сегодня проснулся всё–таки сам настоятель.
Спал он, естественно, на книге.
* * *
После того, как шторм оставил корабль в покое, оптимизма у Хиргола прибавилось. Пятому хорошо: он с таким спокойствием пережил несколько ужасных дней, когда казалось, что корабль вот–вот пойдёт ко дну! Словно сам организовал этот шторм и точно знал, опасен тот или нет.
Впрочем, вероятно, так оно и было.
Хирголу же пришлось несладко. Качка полностью выводила его из строя и он наотрез отказался использовать подозрительные леденцы, которыми его угостил было Тнаммо. Одним богам ведомо, что туда добавлено!
Хиргол, с лицом, ещё хранящим налёт зелени, стоял, вцепившись в поручни и с завистью смотрел на довольно улыбающегося Тнаммо и бесстрастного Альмрина, стоявшего рядом. Слуга ни на миг не выпускал Хиргола из поля зрения - хотя никогда прямо не смотрел в его сторону. В конце концов, юноша оторвался от поручней и побрёл к себе в каюту - успокаивать желудок. Тнаммо любил поговорить о разных деликатесах - и это могло стать последней каплей в его, Хиргола, незавидном состоянии.
А леденцы он всё равно есть не станет. Будь они хоть трижды лечебными. Первое и основное правило: никому нельзя доверять.
* * *
- …Сидит сейчас у Правителя, книги читает, - закончила Морни. - Что, по–прежнему не будешь вмешиваться?
Норруан оторвался от рассматривания крупного алмаза - в сокровищнице оказалось немало интересного - и повернулся к вороне.
- Не буду, - он осторожно положил увеличительное стекло на лоскут бархата. - Говорит, что рядом с Гостем ему ничего не страшно, и что моя магия там бессильна? Давай посмотрим…
Он пошевелил в воздухе пальцами; между ним и вороной повис небольшой сгусток молочно–белого тумана. В нём проявилась картинка: Гость сидел перед столом, заваленным историческими заметками, а Мондерел что–то объяснял ему. Морни прислушалась.
- …Тогда была снаряжена экспедиция, которая впервые обогнула южную оконечность материка и достигла Огненных островов. Там мы и…
Норруан лениво пошевелил пальцем в воздухе и туман рассеялся.
- Зачем же я старалась и выслеживала их? - голос у вороны был оскорблённым. - Раз ты и так мог всё узнать!?
- Во–первых, ни из чего не следует, что так будет вечно, - Норруан загнул один палец на руке. Лицо его было совершенно серьёзным. - Наш Гость весьма талантлив. Правитель говорит о желаемом, как о действительном; а Гость ему пока что не верит. Именно потому я и смог их увидеть.
- Значит… - ворона вновь замолчала, искоса поглядывая на человека в чёрном.
- Значит, нам потребуется держать их в неведении относительно моих настоящих возможностей. Ты знаешь, что я могу стереть Иглу в порошок одним щелчком? - и Норруан стремительно повернулся в сторону ярко выделявшегося на горизонте силуэта, протянул к нему руку. - Знаешь?..
Вороне стало не по себе. Норруан не лгал: он действительно верил, что может это сделать.
- Тогда к чему всё это? - спросила она тихо. - Почему бы не покончить с этой историей раз и навсегда?
Норруан засмеялся и, погрозив Игле пальцем, громко хлопнул в ладоши.
Игла переломилась пополам и, бесшумно разваливаясь на части, легла поверх своего недавнего основания грудой обломков.
* * *
Ворона зажмурилась. Ей слышалось странное: то ли пронзительный деревянный скрип, то ли мерное приглушённое постукивание, с примесью едва различимого колокольного звона - а может быть, смесь совершенно иных звуков, для которой просто не существовало нужных слов. Всё это смешалось с сухим шелестом, доносившимся откуда–то сверху.
Ледяным холодом обожгло спину. Ворона открыла глаза и увидела, как рушатся горы и падают деревья, как океан превращается в грязную пустыню и небо становится мертвенно–серым.
После неуловимого мгновения всё вернулось назад. Стремительно и в обратном порядке. Ворона увидела, как сам собой воздвигается шпиль Иглы, и как прежняя спокойная погода устанавливается над замком Моррон.
- Вот так, - Норруан усмехнулся. - Запомнила?
Ворона кивнула. Ей было нехорошо. Непонятно, правда, отчего.
- Поняла, что случилось?
- Нет, - призналась Морни.
- Я тоже, - Норруан вздохнул. - Сколько раз уже я пытался решить свою задачу вот так, одним движением.
- И всякий раз всё возвращалось?
Норруан хмуро кивнул.
- Почему же… - ворона оглянулась, - почему же никто этого не замечал?
Норруан как–то странно посмотрел на неё.
- Вот это мне как раз и интересно. Коль скоро ты всё видела и всё помнишь… может, оттого, что была поблизости от меня?
Долгое время они молчали.
- Ну ладно, - Норруан потянулся и распахнул окно, впуская внутрь поток свежего воздуха. - Пойду–ка прогуляюсь.
- Я свободна?
- Разумеется, - Норруан широко улыбнулся. - Наши друзья никуда не торопятся - не будем торопиться и мы. Если хочешь, пойдём со мной.
Морни, подумав, взлетела Норруану на плечо, и вскоре они выходили из внушительных главных ворот замка. Те сами собой захлопнулись за их спинами; со скрежетом поднялся разводной мост. Замок вновь стал неприступным.
* * *
Науэр вздрогнул, когда голос Мондерела неожиданно прервался грохотом и треском - таким, словно вокруг рушилось всё мироздание. Он увидел обступившую его черноту, в которой вяло вращались спиральные сгустки разноцветных искорок и неожиданно понял, что умирает.
Но мир тут же вернулся в норму и голос Мондерела продолжался, словно ни в чём не бывало. Науэр украдкой стёр со лба холодный пот и долго не мог справиться с дрожью в коленках.
* * *
Унэну показалось, что кто–то окликает его… но потом он решил, что ему показалось. Голос, померещившийся ему, вроде был отдалённо знакомым… нет, я действительно переутомился, решил монах несколько часов спустя, когда очередные занятия завершились, и можно было вернуться в кабинет.
Там он и застал двух малолетних разбойниц. Они сидели за столом и увлечённо листали книгу. Ту, открыть которую Унэн был не в состоянии. От изумления настоятель потерял дар речи. Хвала богам, ненадолго.
- Кто вас впустил? - крикнул он так, что девчонки уронили книгу и закрыли лица ладонями. Монах кинулся к ним и поднял книгу с пола. Приоткрыл её - никаких помех! Даже закладка была там же, где он оставил её.
- Кто вас впустил, я спрашиваю? - спросил он уже более миролюбиво.
- Дверь не была заперта, - объяснила, наконец, Энхора. Ещё одно различие, подумал Унэн. Энхора чаще признаётся в содеянном первой.
- А кто вас просил брать книгу?
Близнецы только засмеялись. С виноватым видом, но это ровным счётом ничего не означало.
- Ну ладно, - монах вздохнул и уселся перед ними прямо на пол. - Через неделю у вас, негодные, начнутся каникулы. Если бы вы знали, с каким удовольствием я от вас отдохну!
- Не отдохнёшь, - Ильвена потянула его за рукав. - Ты сразу же начнёшь по нам скучать. Как всегда.
- Угадали, - монах положил книгу на стол и хлопнул по ней ладонью. - Но это больше не трогать. Дайте слово, что не будете прикасаться к ней без моего разрешения. Это очень опасно.
Взгляд монаха не смягчался, и честное слово пришлось всё–таки дать. От огорчения на глазах у обеих выступили слёзы. Впрочем, они были мастерицы изображать какие угодно чувства. Унэн это прекрасно знал.
- Вот и отлично, - Унэн развернул обеих в сторону двери и слегка подтолкнул ладонями. - А теперь - за работу! Мётлы ждут вас - не дождутся…
- …И чего он так расшумелся? - недоумевала Ильвена часом позже, отрываясь от подметания пола.
- Его не поймёшь, - согласилась сестра. - Картинки были такие красивые…
…Унэн запер за ними дверь и повернулся к столу.
Книга. Раскрытая на нужной странице. Давай, человек, прочти меня. Ты не всё ещё узнал. Самое интересное впереди!
- Ну уж нет, - решительно сказал Унэн и, захлопнув книгу, спрятал её в шкаф. Айзала права, скоро он к этой книге прирастёт. Хорошего понемножку.