– Господин Ракартх любезно выделил нам по одному боевому дракону, – сообщил Король Феникс.
– Зачем вы будете мучить бедных ящеров и терять время, детки? – услышали они голос Казириона.
Они обернулись и увидели лежащего на подстриженной лужайке единорога.
– Мастер Казирион, но как мы окажемся в нужном месте? – поинтересовался Торгрим.
– Я, детки, очень старый, но это ничего не значит, – сказал отшельник. – Я открою вам коридор. Только покажите мне точку, где хотите оказаться, и вы там окажетесь.
– Йохан! – крикнул Магнификус. – Йохан, карту! Скорее, Йохан!
Тут перед собравшимися из-под земли, словно волшебный гриб, вырос Миб Тоус.
– Прошу прощения, – извинился жрец, – но я бы тоже хотел взглянуть на карту.
Подбежавший к ним ван Хал без лишних слов расстелил прямо на земле карту.
– Где основная группа войск Хаоса? – спросил полководец, вглядываясь в графическую разметку на бумаге.
– Думаю – здесь, здесь и здесь, – ткнул пальцем в карту Охотник, но тут же оговорился: – Точнее сказать не могу, они все время перемещаются вдоль границы.
– Но границу не переходят? – уточнил Магнификус.
– Нет.
– Мастер Казирион, а почему бы ваш коридор прямо до портала не проложить? – предложил Второй. – Тогда мы выстроимся вокруг него, и я произведу ритуал. Не будет лишних потерь.
– Нельзя, – мотнул белоснежной гривой единорог. – Колдуны Хаоса блокируют мой коридор у самой границы Северных Пустошей.
– Что, их колдовство сильнее вашего волшебства? – удивился Магнификус.
– Сафери – не волшебство детка, – осек его Казирион. – Сафери – искусство взаимоотношений с миром. Что же касается колдовства, оно не сильнее, оно на своей территории. Это опять правила, детка.
– Как мне надоели эти правила! – огорченно крякнул Второй и показал рукой на изображение горы на карте. – Это высокая гора?
– Это не гора, это пологий холм, – проинформировал его Йохан. – Он находится у самой границы.
– Хорошее место, я знаю его, – подал голос незаметно присоединившийся к ним Абхораш, – Оттуда удобно будет нападать.
– Это и будет точкой, – решил Магнификус и ткнул носком сапога в изображение на карте.
– Твоя воля, о Великолепный! Через час силы Нехекхары будут там, – поклонился Миб Тоус и беззвучно утонул в земле.
– Кто это был? – брезгливо глядя на место, где только что исчез жрец, спросил ван Хал.
– В другой ситуации – твой потенциальный клиент, – усмехнулся бог Войны и взглянул на мирно лежащего единорога. – Мы выбрали точку, мастер Казирион.
– Ты уверен, детка? – уточнил тот.
– Конечно, нет, – признался Магнификус. – Разве на Нибиру можно быть в чем-нибудь уверенным?
– Ты становишься мудрым, детка, – поднялся с травы отшельник. – Собирай своих людей.
Единорог ударил по земле копытом, и на другой половине парковой лужайки образовался огромный, пульсирующий зеленоватым огнем диск.
Первой в коридор прыгнула Наола. Все произошло так быстро, что Второй даже не успел рта открыть. Ему не оставалось ничего другого, как последовать за женой. А уже за ним в коридор полетели драконы, поскакали всадники, прыгнули Йохан с Вилли, Уул с гигантской дубиной в руке, волки и фон Корстейн, окруженный стаей летучих мышей. Последним в мерцающем диске растворился степенно вошедший туда единорог.
У границы Северных Пустошей было прохладно, поэтому Магнификус приказал разжечь костры. Вампиры, Темные эльфы и другие соратники бога Войны грелись у огня, настороженно поглядывая на заснеженную полосу, отделяющую Империю от владений Хаоса.
– Сколько нас всего? – поинтересовался Второй у своей супруги.
– Не больше четырех сотен, – ответила она. – Если летучих мышей папы тоже считать. Кет полетела за своими войсками в Наггарот. Она сильно ругалась, что ее не предупредили.
– Так, у Нехекхары десять тысяч воинов, – продолжил подсчет Магнификус. – Итого – десять тысяч триста бойцов, если считать летучей мелочи твоего папы. Кет не в счет, у нас просто нет времени.
– Зато у нас полсотни драконов, – напомнила ему Наола.
– Драконы – это сила, но у нас осталось меньше двенадцати часов. Ни о какой стратегии, кроме лобового удара, и речи быть не может, – вздохнул Второй. – У Хаоса, по словам Йохана, не менее пятисот тысяч. Мы можем опоздать, и твой профессор пропал. Кстати, почему он даже не предложил своей помощи?
– Уходя, он сказал, что опаздывает на лекцию, – сообщила девушка и предположила: – Может быть, по правилам он не имеет права помогать нам?
– А может быть, это его очередной трюк, и спасать вообще никого не надо, – обнял Наолу Магнификус. – Одно меня радует – о такой первой брачной ночи никто и мечтать не может. Невеста беременна двойней, а жених поведет на рассвете армию кровососов и прочей нечисти на верную гибель.
– У тебя мрачный юмор, – заметила девушка и протянула ему нож с обоюдоострым лезвием. – Возьми. Острый, как бритва. Завтра за пояс сунь.
– У меня есть оружие, – не понял Второй.
– Этим лучше себе горло резать, если тебя серьезно ранят, – объяснила Наола.
– Шутишь?
– Нисколько.
– Лучше бы шутила, – принялся рассматривать подарок супруги Магнификус. – Фантастика! Откуда у тебя нож Гила Хиббена? Это прошлогодняя коллекция. Я его только в каталоге видел.
Из темноты к ним вышел, кутаясь в плащ, один из офицеров Черной Стражи.
– Господин Кхеине, – доложил он, – наш дозор на юге обнаружил движение.
– Далеко? – встревожился Второй.
– Если неизвестные и дальше будут перемещаться с той же скоростью, то через час они войдут в лагерь, – проинформировал офицер. – Прикажете трубить общий сбор?
– Подожди, – Магнификус достал знак прадракона и позвал: – Дооф, лети сюда.
Не успел он еще убрать медальон, как ящер завис над его головой.
– Дооф, дружище! – попросил его Второй. – Слетай на юг. Глянь, кто это к нам тащится.
Дракон глухо рыкнул и полетел в указанном направлении.
– У него феноменальный нюх, – объяснил рыцарю Магнификус и отпустил бдительного воина, а сам опять обнял жену: – Вот что я решил, любовь моя. Получится у нас разрушить этот портал или нет, сразу после битвы мы с тобой махнем на Доофе к Белой Башне Хоэта. Ты пройдешь Белым Порталом ко мне на родину и разбудишь меня. А там мы заживем в роскоши и тишине. Недолго, но счастливо. Обвенчаемся по-человечески, детей на ноги поставим. Короче говоря, настоящая жизнь. Без излишней динамики. Ты согласна? Только не спрашивай меня, верю ли я в это. Потому что – не верю. Но ведь можно себя убедить, принудить и запутать. Так?
– Что ты хочешь, чтобы я ответила? – ласково поинтересовалась Наола.
– Тебе все равно, – понял Второй.
– Абсолютно, – уверила его девушка и вздохнула. – Я бы лучше послушала музыку.
– Нет проблем, любовь моя, я лично был свидетелем, как твой неуемный папаша затаскивал в коридор клавесин Фориуса. Вряд ли Фориус оставил свой инструмент. Я его сейчас найду.
И Магнификус пошел вдоль горящих костров, выискивая взглядом музыканта.
Фориуса он обнаружил спящим у костра рядом со своим клавесином, неподалеку от леса. Тут же дремал Уул.
– Маэстро! – он потряс музыканта за плечо. – Поднимайтесь, маэстро. Дамы требуют музыки.
– Господин Кхеине! – взмолился тот. – Мне же еще полдня марши играть! Помилосердствуйте!
– Не могу, – настаивал Магнификус, – слово дамы для меня закон. Тем более что спать вам осталось недолго.
– О! Какое беспокойство, – продолжая стенать, Фориус пихнул ногой тролля. – Вставай, толстяк! Тащи клавесин. Твоя госпожа без музыки жить не может.
Уул угрюмо пробурчал что-то, но инструмент поднял.
Что может быть изысканней звука хорошо отстроенного клавесина, да еще когда на нем играет виртуоз? Только точно такой же звук, такого же клавесина, с тем же виртуозом, да еще и разносимый эхом по темной равнине, высокого холма, покрытого пылающими кострами.
В эту ночь Фориуса явно посетило вдохновение, поэтому на втором же пассаже к звуку его клавесина присоединилось несколько десятков воющих глоток волков-оборотней и губная гармошка ван Хала.
– Вы что, зятек, совсем ополоумели? – выскочил разбуженный этим концертом отец Наолы. – Всех врагов раньше времени разгоните!
– Что, Манфред, собственно, вам не нравится? – вступился за бога Войны Фориус. – Волки воют в такт. Это забавно. И потом – вы же сами меня заставили пойти вместе с вами. Так что наслаждайтесь.
– На самом деле, папа, – поддержала музыканта Наола, – все довольно благозвучно. Это я предложила послушать музыку.
– У меня просто нет слов, дочь моя, – развел руками огорченный вампир и удалился.
– Тебе правда нравится? – едва сдерживая смех, спросил молодой человек.
– Я никогда ничего подобного не слышала, – призналась девушка, склоняя свою голову на плечо мужу. – В этом есть что-то сакральное. Как я это понимаю.
– Ты правильно понимаешь, детка, – откуда-то из темноты сказал Казирион. – И в лагере наших противников это поняли так же. У них паника. Решено пока не обстреливать наш лагерь. Колдуны Хаоса считают, что мы здесь творим что-то очень могущественное.
– Это так и есть, – заявил Фориус, продолжая терзать инструмент. – Что может быть могущественнее гармонии?
Сверху донесся рев дракона.
– Дооф вернулся, – узнал голос своего огнедышащего друга Магнификус.
Через мгновение Дооф опустился на землю рядом с клавесином. С его спины спрыгнули Шарскун и Асушан.
– Пляшете? – удивленно поинтересовался крыс.
– Не может быть! – воскликнул Второй, обнимая скейвена. – Каким ветром вас сюда занесло?
– Мы не одни, – сообщила Асушан.
– Шарскун, проказник, ты опять будешь папой? – шутливо погрозил крысу указательным пальцем Магнификус.
– Я не это имела в виду, – засмущалась скейвенша. – Шарскуна избрали главой клана Эшин.
– Да ну?! – не поверил Второй. – Взятками всех умастил?
– И это тоже, конечно, – честно ответил Шарскун. – Но главным аргументом стала моя вечность и дружба с богом Войны.
– Но как же Сникч и его сын Шроч, тот, что театр построил? – спросил бог Войны.
– Увы! – приложил когтистую лапу к груди скейвен. – Трагическая гибель обоих, при невыясненных обстоятельствах. Да сохранит их память Рогатая Крыса!
– Ай, яй, яй! – покачал головой Второй. – Так уж – при невыясненных?
– К делу это отношения не имеет, – поспешил закрыть тему трагической гибели своего предшественника Шарскун.
– А что имеет? – зевнул Магнификус.
– Мы слышали, что наш друг, бог Войны, воевать собрался, – сказал скейвен. – И решили присоединиться к его подвигам. Привели бойцов клана Эшин и еще трех кланов. Общей численностью – двенадцать тысяч отборных ребят и девчат.
– Двенадцать тысяч крыс? – не сдержал возгласа Фориус.
– Можно и так выразиться, – беззлобно отреагировала Асушан. – Только умножьте это на пять или шесть – именно столько уводит за собой в могилу один плохо тренированный скейвен.
– Мой верный друг, а ты понимаешь, что у Хаоса сил в сотни раз больше и, скорее всего, никто из твоих "отборных ребят и девчат" домой не вернется? – серьезно обратился к нему Второй.
– Они и не собираются, – столь же серьезно ответил скейвен. – Они пришли достойно умереть за Нибиру. У нас ведь такая задача?
– Такая, – был вынужден признать очевидное Магнификус.
– Тогда все в порядке, а пособия их семьям я заранее оформил, – деловито сообщил Шарскун и кивнул Фориусу. – Продолжайте музицировать. Крысы это любят.
Ближе к утру голова молодого человека от перебора бесконечных комбинаций, способных хоть чем-то облегчить предстоящую схватку, отказалась работать категорически. Весь наработанный им ранее в игровых зонах интернет-клубов опыт оказался бесполезным. Магнификус осторожно покинул прикорнувших у клавесина Наолу со скейвенами и побрел между кострами. Периодически он натыкался на дозорные наряды, благоразумно выставленные командиром Черной Стражи по всему периметру лагеря. Старшие дозорных нарядов коротко докладывали "полководцу" о царящей в лагере и вокруг обстановке, после чего продолжали патрулирование.
Обойдя, таким образом, практически весь лагерь, Второй остановился с южной стороны и стал разглядывать чернеющий впереди темный массив обступающего холм леса.
Его внимание привлек одинокий огонек костра у самых деревьев. Заинтригованный, Магнификус спустился с холма и направился к огоньку.
Подойдя к костру почти вплотную, он обратил свой взор на одинокую фигуру, сидящую у огня. Что-то очень знакомое показалось молодому человеку в фигуре.
– Неужели это ты, Цыган? – спросил Второй.
Фигура качнулась, и с головы сидящего спал капюшон, открывая белоснежную шевелюру помощника бога Смерти.
Магнификус сел рядом с ним.
– Карты сделал? – подал голос призрак.
Второй покопался в карманах и, найдя колоду, протянул старику.
Тот, даже не взглянув на карты, сунул колоду за пазуху.
– Для тебя это так важно? – поежился от прохладного ветра Магнификус.
– Они должны существовать, – неопределенно ответил Цыган и, в свою очередь, тоже задал вопрос: – Моор не вернется больше?
– Не вернется, – честно сообщил Второй. – Он умер.
– Здесь умер, – поправил его старик и с искренней горечью в голосе добавил: – Большая потеря для мертвых. Моор умел оправдывать. Всегда давал шанс. Теперь всех судит закон, всех под одну гребенку. Скорее бы назначили нового бога.
– Ничего не поделаешь, Моор пожертвовал собой, чтобы спасти весь мир, – сказал Магнификус.
– Да, он был такой, – кивнул шевелюрой Цыган. – Воевать будете?
– Будем, только шансов победить у нас немного. Врагов в сотни раз больше.
– Количество еще ничего не значит.
– Количество – нет, но время значит много. Если мы не успеем, то наши жертвы будут напрасны. И жертва Моора тоже. Ничего толкового не посоветуешь?
Цыган пошамкал беззубым ртом и сказал:
– Обычно в больших делах все решают мелочи.
– Мелочи, – задумчиво повторил за ним Второй и улыбнулся. – А ведь ты прав, бестелесный!
– Удачи тебе, материальный, – пожелал тот. – Ты хороший человек. Когда толком умрешь, я вставлю за тебя словечко.
– Заранее благодарен, старик, – хмыкнул Магнификус. – Неужели ты только за картами приходил?
– Теперь уже, как видишь, – нет. Но вообще-то, они – единственное, что у меня есть, – подтвердил тот. – И еще запомни – карты не врут. Врут люди.
– Это ты верно заметил, – согласился с ним Второй и пошел к лагерю.
Уже взобравшись на холм, он обернулся. Костер у леса пропал. Только белый дымок извивающейся змейкой плыл над кронами деревьев.
Магнификус быстро нашел костер, у которого в компании еще шестерых пожилых вампиров дремал его тесть, и разбудил родственника.
– Что еще? – недовольно пробурчал фон Корстейн. – Опять какая-нибудь дикая блажь?
– Простите, уважаемый, я хотел бы задать вам несколько вопросов. Быть может, это поможет нам если не победить, то хотя бы добраться до Черного Портала, – сообщил Магнификус.
– Я к вашим услугам, – с готовностью отозвался Манфред.
– Каким образом вы управляете своими летучими мышами?
– Мысленно. Они крайне чувствительные существа.
– Летучие мыши могут выстроиться в правильные геометрические фигуры? Я имею в виду – в полете?
– По своей маневренности летучие мыши значительно опережают любую летающую тварь. Выстроиться, ну, предположим, в каре, им ничего не стоит, – гордо ответил фон Корстейн.
– А в круг? – осторожно спросил Второй.
– Проще простого.
– Их могут напугать звуки битвы?
– Напугать могут, но они будут выполнять мой приказ до конца. Что-то зловещее задумали?
Магнификус весело взглянул на него и пообещал:
– Поверьте мне, если получится то, что я задумал, изображение летучей мыши Корстейнов станет одним из самых популярных боевых символов Нибиру. Может быть, даже почтовую марку выпустят.
– Почтовую марку? – недоверчиво переспросил Манфред. – Трудно поверить, но мои летучие мыши в вашем распоряжении. Почтовая марка – очень серьезный мотив для авантюры. Захариус собирает марки, – и он показал на щуплого, длинноволосого вампира, дремлющего у костра.
– Вилли! – крикнул в темноту Магнификус. – Труби общий сбор! Начинаем!
– Друзья! – крикнул Второй, стоя перед своим войском. – Через несколько минут начнет рассветать, и мы пойдем в бой. Среди вас есть те, кто заслужил своими прошлыми подвигами возможность возрождения. Сейчас вы зафиксируете свои алтари. Это особые алтари, они будут вас восстанавливать среди битвы.
Он повернулся к фон Корстейну:
– Прошу вас, Манфред.
Вампир дважды хлопнул в ладони, и на землю перед войском начали садиться летучие мыши. Верные спутники Манфреда образовали четырнадцать идеально ровных кругов.
По рядам воинов пронесся шумок. Солдаты явно не понимали, что все это значит.
– Это ваши алтари, – показал на круги из летучих мышей Магнификус. – Летающие алтари возрождения.
– Гениально, детка, – похвалил его Казирион. – Даже Великий Элтарион не догадался бы до этого. Ты прирожденный бог Войны.
– После того, как все герои выберут себе по алтарю, я прошу командиров всех подразделений подойти ко мне и получить свои приказы. Возражения не принимаются, некогда. За дело.
Из строя к живым алтарям начали выходить воины и совершать необходимые процедуры для создания персональных алтарей. Как правило, дело сводилось к одному жесту и двум – трем фразам. Хотя некоторые из героев задерживались, посыпая мышей какими-то порошками или поливая неизвестными жидкостями. Мыши ежились, но терпели.
Когда все герои, включая самого Магнификуса, выбрали себе по алтарю, фон Корстейн снова дважды хлопнул в ладоши, и летучие мыши взвились в воздух.
Вокруг молодого человека собрались все военачальники. Каждому Магнификус отдавал свой приказ.
– Вы, господин Кауран, поведете своих людей впереди, – сказал он командиру Черной Стражи. – Ваша задача проломить строй пикинеров, чтобы сэр Бетельгейзе смог как можно глубже врезаться в ряды противника со своими всадниками. Все остальные действия – на ваше усмотрение.
– Вы, сэр Бетельгейзе, – повернулся он к Абхорашу, – двигайтесь вперед, пока это возможно. Когда вас лишат коней, продолжайте движение. По мере гибели рыцарей алтари начнут их восстанавливать чуть впереди. Задача – в рядах воинов Хаоса создать столь любимый ими хаос.
– Вам, господин Корстейн, придется выискивать колдунов Хаоса и уничтожать их. Ваша устойчивость к любому колдовству весьма кстати. Да, и не забудьте, когда поймете, что наши войска окончательно смешались, отдать приказ "крылатым алтарям" переместиться на четверть мили вперед. За войска Хаоса.
– Я пойду с папой. Можно? – спросила Наола. – Мне с ним веселее.
Магнификус согласно кивнул и вернулся к распределению боевых ролей.
– Вы, Ваше Величество, – Второй обратился к Сеттре, – выведете своих подданных из-под земли за линию фронта, когда увидите, что алтари переместились вперед. Нужно сдерживать преследование до тех пор, пока это возможно.