- Никогда не была нашей истинной королевой. Она ушла. У нас новый лидер. Наш священный светоч, Король Р'джан.
- У Эльфов - матриархат, - говорит Риодан.
- Был. Мы решили, что пришло время новых порядков. Если бы не испорченность женщины, многие из нашей расы не пали бы. Если бы не ее идиотизм, не были бы освобождены мерзости. Она даже не Фейри. - Он гаденько усмехается: - Начала она свою жизнь, как одна из вас! Это - унижение, быть под правлением завуализированной смертной…
- Достаточно, Вельвет, - произносит Р'джан. - Мы не обязаны объясняться перед людишками. Убей коротышку и принеси мне коробочку.
- Сам ты коротышка. - Моя рука сжимается в кулак там, где была рукоятка меча.
- Потеряла что-то, малявка? - интересуется один из придворных стоящих рядом с новым "корольком" и все заржали. Стопудово уже каждый видел эти чертовы плакаты "Разыскивается". Я делаю мысленный снимок его рожи и приговариваю его к смерти. Когда-нибудь, где-нибудь, феечка.
Но Вельвет только начал изливать свое негодование:
- Она заставила нас предоставить людям права, на которые они прав не имели. И более не имеют. Таков новый порядок. Новый век. Мы больше не ослаблены немощной королевой.
- Я сказал достаточно, - гремит Р'джан. - Если мне придется повторять это еще раз - то это будет последнее, что ты услышишь в ближайшие десять тысяч лет. Тебе не понравится там, где ты их проведешь.
Я заговорщически подмигиваю Р'джану:
- Чувак, ты поставишь его в угол?
Вельвет выглядит шокированным:
- Если ты настолько глупа, чтобы обращаться к королю Р'джану, то будешь делать это так и никак иначе!: "Мой Король, Повелитель, Господин и Хозяин, ваш слуга молит позволения ему говорить".
- О-о-о-о, а это уже вообще пошел бред сумасшедшего.
- Удачи с этим, - хмыкает Риодан. - Она не будет вымаливать ничьего позволения говорить или что-то делать. Вы можете обступить ее сверху, снизу и с боков - но этого никогда не случится.
Я ослепительно улыбаюсь ему. Вот уж никогда бы не подумала, что он так высоко оценивает мои силы.
Затем он идет вперед. То же делает и Вельвет.
Я стою немного неуверенно, потому что Риодан не обозначил ни одного своего намерения прежде, чем они с Фейри исчезли. Я даже не уверена, кто на кого напал. Или - если кто-то удрал, то кто преследователь. Все, что я знаю - они оба пропали.
Я переступаю с ноги на ногу, глядя на Р'джана и находящихся рядом с ним трех когорт, а он смотрит на меня, и я думаю, чтобы такое сморозить. Лучшее, что я придумала, это:
- Так, ребятки, а что вы тут забыли?
- Убить коротышку, - рявкает Р'джан.
Я выхватываю два шоколадных батончика и заталкиваю их в рот вместе с обертками, и начинаю усердно жевать. От этих усилий обертка лопается и я могу заглотить децл шоколада для получения силы и ускорения, потому, что у меня нет меча и кто его нахрен знает, куда запропастился Риодан. Я грызу, глотаю, выплевываю фантики и лихорадочно пытаюсь выстроить свою сетку к стоп-кадру, когда внезапно, невесть откуда возвращается Риодан.
Он стоит прямо перед Р'джаном.
- На этих улицах, - говорит он так круто, что я почти таю от его ледяного тона, демонстрирующего явное превосходство, - Король, Повелитель, Господин и Хозяин - я. А ты - не более, чем "это".
И бросает к его ногам трупешник Вельвета.
ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ
Тягостная жизнь у нас
- Ты оказал мне услугу. Вельвет всех раздражал, - произносит Р'джан. - Он слишком часто и слишком много болтал, и всегда не по делу.
Риодан окидывает взглядом оставшихся прихвостней короля и говорит:
- Могу оказать тебе еще три услуги. Только слово скажи. Любое, мне все равно.
Жополизы с презрением усмехаются ему в ответ. Но заметно очкуют. Можно часами пыхтеть, пытаясь освоить властную позу, только что на раз продемонстрированную Риоданом, и никогда не преуспеть. Я учусь у него. Правда, он никогда не узнает об этом.
Р'джан открывает варежку, затем закрывает ее, не вполне уверенный - а не сказал ли сейчас Риодан, что убьет трех его остальных придворных, если вякнет еще хоть слово. Сообразительный малый. Да я сама не уверена, что Риодан не имел это в виду. Как, черт подери, он укокошил Вельвета? Я осматриваю труп, но очевидных ран нет. И порезов тоже… стоп, на его одежде несколько капель крови? Я украдкой сдвигаюсь влево, чтобы получше его рассмотреть, но Риодан передвигается, как будто мы привязаны, и удобно все загораживает. Точняк, он сделал это, чтобы я ничего не узнала. Как всегда чертовски скрытен!
Есть ли у него мой меч, заныканый где-нибудь? Или Мак одолжила ему свое копье? Да ни в жизнь! Очевидно, у него имеется другое оружие, способное мочить Фейри, и я хочу его. Прямо жажду.И он до сих пор скрывал это от меня! Когда я потеряла свой меч, он мог бы одолжит мне хоть что-нибудь из того, чем пользуется сам. Я так раздражена, что от злости готова плеваться ядом как гадюка. Ему известен способ убить Фейри. Неудивительно, что он так бесстрашен. Он быстрее меня, сильнее, и у него есть эльфо-мочильник. Где же те славные деньки, когда я была самым главным и самым опасным супергероем в городе, я так по ним скучаю!
Неожиданно в моей голове всплывают яркие сексуальные образы! Мне становится жарко и некомфортно в джинсах. Что б его! Р'джан - смертельно-сексуальный Принц Фейри. Именно он - я это чувствовала - глушил свой эротизм, чтобы не привлекать внимание к этой своей особенности, но сейчас, когда все дерьмо всплыло наружу, он будет использовать любое оружие из своего арсенала. Думаю, он попробует воздействовать на меня, чтобы добраться до Риодана.
Но Р'джан уставился на Риодана, будто ожидая, что его чары сработают. Че? Я думала, они гетеросексуальны, и этот убийственный эротизм работает только на противоположный пол. Теперь я осознаю, как ошибочно было так считать. Просто мне никогда еще не доводилось видеть Принцев Невидимых якшающихся с мужиками, а В'лейн всегда приглушал эротизм в окружении смертных. Как бы ни действовал этот механизм, нет причин, чтобы это не срабатывало на оба пола.
- На колени, человек, - Р'джан надменно вскидывает свою золотую гриву. - Ползай перед своим королем.
Риодан смеется:
- И это все, что у тебя есть.
Я стою чуть поодаль, навострив уши, никоим образом не собираясь приближаться. Это все, что я могу сделать, иначе начну раздеваться. Вот же зараза, да я уже начала! Сбросила плащ на землю и теперь принялась за кофту! У меня вырывается возглас протеста, но он звучит совершенно не так, как надо.
- Отключи это, - говорит Риодан, даже не взглянув на меня. - Ты беспокоишь Дэни. Никто не имеет права беспокоить ее, кроме меня.
- Я сказал: на колени, - повторяет Р'джан, будто не может поверить, что Риодан до сих пор на ногах.
- А я сказал: катись на хуй. Вырубай это или сдохнешь.
Р'джан так резко все вырубает, что я начинаю дрожать, замерзшая и несчастная, как будто только что загорала себе у бассейна, а тут раз и на меня падает айсберг.
- Зачем ты здесь, - говорит Риодан.
Р'джан сдержанно отвечает:
- А ты вообще, что за хрен?
Чертовски хороший вопрос. Сама им задаюсь.
- Еще один неверный ответ, и ты труп. - Он пинает безжизненную тушу Вельвета.
Р'джан ухмыляется. В отличие от Невидимых, выражения лиц Видимых мне понятны. Они схожи с нашими. Думаю, это потому, что они проводят много времени, следя за нами.
- Что-то убивает наш народ.
- Вот уж не знал, что ты считаешь Темных своими.
- Оно появлялось… и в других местах, кроме Дублина. Светлые тоже были убиты.
- Оно побывало и в мире Фейри.
- Дважды. Как смела эта мерзость ступить в наше Королевство? Никогда такого еще не бывало, чтобы кто-либо из Светлых пострадал в нашем мире!
Температура падает, и я замираю, выискивая мерцание в воздухе. Возле церкви стало уже холоднее, чем в остальной части Дублина, и теперь разбросанные по улице страницы церковных псалмов, блестят, покрытые тонкой коркой льда. Я вижу, что Риодан тоже оглядываться вокруг. Начинает падать снег. До меня, наконец, доходит - это происходит от настроения Р'джана, да и Риодан тоже разбавляет своей злостью. Я смахиваю снег с голых плечей, потом вздрагиваю, стушевавшись. Я была так поглощена происходящим передо мной, как не заметила, что уже только в лифоне. Я подхватываю свою одежду и рывком натягиваю кофту через голову. Сраные Фейри.
Обращаясь к Р'джану, я говорю:
- Круус жил в вашем мире сотни тысяч лет, и вы, ребятки, ни разу не догадались об этом. Он был для вас одним из Видимых в Фейри, был приближенным вашей королевы. Упс. Погодьте! - Я хихикаю. - Сори забыла. Она не ваша королева тоже. Так, всего лишь человек. Ребятки, вы конкретно протупили?
- Я буду говорить с тобой, - обращается Р'джан к Риодану, - когда заставишь эту коротышку заткнуться.
Я раздуваюсь, ожидая, что Риодан бросится мне на защиту.
- Остынь, детка.
Я разочарованно сдуваюсь.
- Ты уверен, что это Невидимый, - обращается Риодан к Р'джану.
- Я же сказала, да, - возмущенно соплю я.
- Однозначно.
- Ну, а я о чем.
- Что такое эта "мерзость"?
- Мы не знаем. Нам никогда не нужно было знать о наших дурных собратьях.
- Но все же вы серьезно обеспокоены, раз здесь. На темной дублинской улице. Новый Светлый Король собственной персоной.
Кажется, Р'джан смягчается, когда его величают Новым Светлым Королем. Он смотрит в сторону и секунду молчит. Потом вздрагивает:
- Оно несет окончательную смерть нашему виду.
- Как меч и копье, - встреваю я.
- Я сказал тебе заткнуть ее.
- Отвечай ей.
- Она не понимает, что это такое быть Фейри.
Риодан не издает ни слова. Он делает шаг вперед, и Р'джан тут же плавно отступает назад, как будто они танцуют хорошо разученный танец.
- Однажды, человечишка…
- Тебе стоит пересмотреть, как меня называть.
- Я раздавлю тебя каблуком и…
- А пока этот несбыточный день не настал, ты будешь отвечать мне, когда я с тобой говорю. - Он переступает через тело Вельвета, сократив расстояние между ними.
Р'джан отступает назад.
- Чем отличается "окончательная смерть" от того, что делает меч, - спрашивает Риодан.
- Ваши тупые головы не способны постичь все величие сущности Д'Ану.
Риодан скрещивает руки в ожидании. У него офигенно серьезная выдержка. Когда вырасту, хочу стать такой же, как он.
- Через три секунды ты лишишься своей головы. Это было два.
Р'джан говорит, поджав губы:
- Копье и меч обрывают жизнь бессмертных. Они разрывают связь, что объединяет материю в организм, и развеивают его по ветру.
- Скажи мне что-то, чего я не знаю.
- Даже когда мы умираем, то из чего мы созданы по-прежнему там, парит. Мы чувствуем свое родство сквозь время, чувствуем контакты с материей вселенной. Мы индивидуальны, но, тем не менее, как стая диких птиц, необъятны и прекрасны. Вам не дано понять, что значит принадлежать к такой огромной, божественной сущности. Это… это… существо…, чем бы оно ни было, подрезает наше древо. Оно делает больше, чем просто высвобождает нашу сущность. Оно рассеивает по ветру в ничто. В ничто. Это как если бы тех, кого оно забирает никогда не существовало. Его жертвы… стерты. Вам не понять, насколько это для нас болезненно. Смерть, будь то от меча или копья, оставляет нас связанными. Эта мерзость конечность за конечностью ампутирует нашу расу!
Ледяной Монстр истребляет Фейри на самом глубинном уровне. Это вносит лепту в мою теорию "жизненной силы"!
- У тебя есть серьезные основания желать, чтобы оно было остановлено.
Я бы перевела выражение лица Р'джана как королевское "Пф".
- Чем ты готов за это платить.
Р'джан бросает на него скептический взгляд:
- Ты же не надеешься, что сможешь его остановить. А я не торгуюсь со свиньями и дураками.
- Я остановлю это. И ты сполна заплатишь мне по счету за оказанные услуги, когда и как я потребую этого. И однажды ты встанешь передо мной на колени и присягнешь на верность. В Честере. Перед толпой Фейри.
- И еще мы фейерверки запустим, - возбужденно подвякиваю я.
- Никогда, - реагирует Р'джан.
- Я человек терпеливый, - отвечает Риодан.
Обмозгую это попозжа, а сейчас пора приступать копошиться в развалинах, заполнить зиплоковский пакет и засунуть его в свой рюкзак. Я грызу шоколадный батончик, чтобы освободить побольше места в рюкзаке.
- Это ты-то терпеливый? Ты как ракета - самонаводишься на цель и следуешь за объектом. Ты самый настырный манипулятор, каких я только знаю. А я знала, Ровену.
- Терпение и настырность не являются взаимоисключающими понятиями. Ты даже не представляешь, насколько я терпелив. Когда чего-то хочу.
- Что хочет такой, как ты? Больше власти? Больше игрушек? Больше секса?
- Все вышеупомянутое. Постоянно.
- Ну ты и жадная сволочь!
- Детка, позволь мне кое-что прояснить. Большинство людей в этом мире около половины своей короткой жизни тратят на то, чтобы жить полной жизнью. День за днем они блуждают в тумане ответственности и недовольства. Что всегда происходит с ними вскоре после рождения. Они противостоят своим желаниям и начинают поклоняться не тем Богам. Обязанность. Милосердие. Равноправие. Альтруизм. Ты никому ничего не должна. Делай, что хочешь. Милосердие - это не позиция природы. Она убийца равных по возможностям. Мы не рождаемся одинаковыми. Кто-то сильнее, умнее, быстрее. Никогда не извиняйся за это. Альтруизм - гиблое дело. Нет такого поступка, который ты можешь совершить и не думать о себе в это время. Не жадный, Дэни. Живой. И радуюсь этому каждый гребаный день.
- Это все? Меня еще ждет газета. - Я закатываю глаза, говоря это, чтобы он не заметил, насколько меня задели его слова. Думаю, это самая умная когда-либо произнесенная им в мире вещь.
- Слушай, как думаешь, мой меч…
- Ни слова больше о ебучем мече.
- Ладно, уже даже и спросить нельзя.
Мы заскакиваем еще в парочку замороженных мест, сначала в фитнес-центр, потом один из маленьких подпольных пабов. Это зияющая в асфальте дыра с накренившимися под опасным углом глыбами бетона. Никого вокруг, чтобы огородить ее и следить за тем, чтобы туда не угодили бродячие ребятишки. К счастью сейчас уже не так много маленьких бродяжек как было сразу после Хэллоуина. Большинство из них мы убрали с улиц. Некоторые из них отказались пойти с нами, решив вместо этого уйти в подполье. Пришлось уважать это. Хреново жалеть чью-то семью, зная, что на самом деле она даже не твоя. Интересно как сильно они деградируют за несколько лет. Не терпится увидеть, во что они превратятся. Полагаю, через несколько лет они станут бандой ублюдков. Взросление в одиночестве ожесточает.
До падения стен я и не знала что под Дублином столько места. Раньше я думала, что там всего-то несколько подземных речушек, пара склепов Церкви Христа и Святого Патрика, ну может еще какой редкий погреб. А Дублин хранит много секретов. С тех пор как пали стены я открыла для себя всевозможные подземелья и лазы. Мы ирландцы такие хитрые, что нам нравится, когда есть разнообразные пути отступления из сложной ситуации. А почему нет? Посмотрите сколько народу пыталось нас захватить, и сколько на это ушло времени!
Я заглядываю в засыпанную камнями дыру:
- У-у чувак и как мне наполнять свой Зиплок?
- Босс, у нас проблема.
Я оглядываюсь через плечо. Рядом стоит раздраженный один из риодановских людей. Этого чувака я вижу не часто. Никогда не слышала, чтобы кто-то называл его по имени. Про себя я зову его Тенью, потому что он проскальзывает в помещения едва колебля воздух. Ты едва замечаешь его присутствие, что равняется подвигу, учитывая, что он почти на полметра выше меня и весит, должно быть, где-то под сто тридцать кило. Наблюдает за всем, как и я. Не многословен, в отличие от меня.
Высокий и мускулистый, как и остальные, покрытый шрамами, как и остальные, волосы как ночь, а глаза как виски в бокале.
- Слушаю.
- Хуев Горец-полукровка забрал меч.
- Что? - взрываюсь я. - Кристиан забрал мой меч? Я же говорила, говорила тебе, что он мог разморозиться! Я говорила, что нужно пойти проверить! Какого хрена с вами не так, чуваки? Неужели так сложно защитить жалкий маленький меч от жалкого малюсенького получеловечка?
Тень одаривает меня взглядом:
- Он почти стал гребаным Принцем Невидимых и у него был огнемет, малыш. - Для Риодана он добавляет: - Лор и Кастео сильно обгорели.
Чертов огнемет! И как я сама не догадалась? Лучшее что я смогла предложить это какой-то фуфельный фен. Пора начинать мыслить в более глобальных масштабах. Я перевожу взгляд обратно. Я так взбешена, что начисто съехала с катушек от ярости.
- Ты не понимаешь, когда я была в его постели, то обнаружила мертвую женщину, засунутую между стеной и кроватью! Теперь он хочет моей смерти, и вы позволили ему забрать мой меч! Что мне теперь делать? Риодан нихрена не распространяется о том, каким оружием он владеет! Как я могу себя защитить? Вы парни ничего не можете сделать правильно? Один маленький меч! Это все, зачем вы должны были приглядывать! И почему мы не подумали об огнемете? У кого-нибудь из вас чуваки вообще мозги есть? Огнемет! Блестяще! Он не повредил мой меч?
- Когда ты была в постели Кристиана, - мягко спрашивает Риодан.
Моя в шоке:
- Чувак, у тебя запущенный случай выборочной глухоты, который не дает тебе услышать действительно важные вещи. Кому какое дело, когда я была в его дурацкой постели? Как, черт подери, ты убил Вельвета? Ты мне ничего не говоришь! Тебе надо научиться делиться оружием!
- Когда.
В том, как он произносит это слово, есть что-то такое, что заставляет меня задрожать, а меня вообще-то нелегко заставить нервничать.
- Ну да, я не переоделась в том магазине. Убей меня теперь за это! Мне нужен меч. Что ты собираешься делать, чтобы его вернуть?
Никогда не видела у Риодана такого гладкого выражения лица. Как будто с него стерли всю мимику. И так мягко и шелково он никогда не говорил:
- Отведи ее в Честер и запри. Я достану меч.
Тень выглядит зловеще. Как моя смерть. Ну нет.
Я скольжу рукой в карман. Запускаю гранату. Начинаю отсчет, потому что нужно правильно рассчитать время. Хренушки я опять буду сидеть там взаперти. Никаких больше клеток для Дэни "Меги" О'Мелли. За долю секунды до взрыва я швыряю ее к их ногам. Она взрывается яркой, Тене-убивающей вспышкой света, которую для меня сварганил Танцор.
- Хрен тебе, а не моя задница.
Хватаю все свои пожитки, и пулей улетаю оттуда в стоп-кадре.