Её ладони схватили его лицо. Может быть, страстно, а может, жёстко и грубо - Адриан не мог понять, потому что в этот же миг её губы оказались возле его губ, так близко, что он мог коснуться их своими, если бы она не держала его голову так крепко.
- Забудь о Томе, Адриан. Слышишь? Забудь всё, что он говорил тебе. Он не тот, кто может давать советы в этом деле, поверь мне. Забудь о нём. И никогда не вспоминай. - Она разжала руки, и её пальцы пробежали по его лицу - по вискам, щекам, губам, словно она была слепой и хотела узнать его черты. - Ты совсем не такой, как он, - прошептала Алекзайн и поцеловала Адриана в лоб.
Она говорила что-то ещё, но это было излишне - он не слышал, не хотел слышать, ему было всё равно.
Он любил её больше, чем кого-либо когда-либо на этом свете.
3
На второй неделе пути ему наконец-то повезло. Он смотрел вокруг чуть расширенными глазами, чувствуя смесь удивления с недоверием. Человек, более двенадцати лет называвший себя просто Томом, был далёк от веры в собственную проницательность, поэтому недоумевал, как то, что было очевидно для него, оставалось незамечено другими. А именно - солдатами лорда Индабирана.
Лакмор был скорее большой деревней, чем маленьким городком, даром что в центре его высилось строение, гордо именовавшееся Лакморским замком. Строение это обладало одной башней, включавшей в себя все жилые помещения, и было обнесено стеной, через которую при некоторой сноровке перелез бы и ребёнок. Тем не менее эрл Лакмора, числившийся септой клана Эвентри, был очень горд своими владениями - именно по его приказу Лакмор именовался городом, а не деревней, чем, в сущности, и был. В гарнизоне городка состояли две дюжины грязных, немытых и вечно пьяных вояк, часть из которых праздно шаталась по улицам, почёсывая пузо и лениво озираясь в поисках правонарушителя, которого можно оштрафовать на кружку пива. Горожане правила игры давно приняли и опасались доблестных защитников города куда меньше, чем жители настоящих городов. Эрл Лакмора был человеком хотя и тщеславным, но благоразумным, и его амбиции ограничивались такими ни к чему не обязывающими мелочами, как количество трактиров, суровый контроль за тем, какие цвета носят простолюдины и наличием в городе собственной муниципальной бани. Остальное его заботило мало, и ничто не мешало людям работать и, при должном прилежании, процветать.
По крайней мере, так было, когда Том проезжал через Лакмор в последний раз - около двух месяцев назад, направляясь в замок Эвентри. До того, как замок Эвентри стал замком Индабиранов.
Тихий, сонливый и приветливый Лакмор ныне был как-то особенно тих, сонлив и приветлив. Узнав в Томе пришлого, от него прежде отводили взгляд - а теперь лучисто улыбались и кланялись в пояс, хотя он был далёк от мысли, будто выглядит знатным господином. Впрочем, для этого путешествия ему пришлось отказаться от ставшего привычным за последние годы образа нищего оборванца, приодеться и прицепить к бедру старый отцовский меч - всё, что осталось когда-то от прежней жизни. И это действовало - в Лакморе особенно. Дорогу указывали подробно и верно; уличные торговцы не прилипали так назойливо, как обычно, детвора не швырялась камнями, даже собаки стали облаивать реже. Патрульных на улицах прибавилось, и хотя ни один из них не попытался остановить Тома, все они провожали его цепкими, пристальными взглядами. Если в чём подозревали - запросто могли скрутить и бросить в каталажку, а там душевно беседовать до зари, но почему-то этого не делали.
Лишь через несколько часов пребывания в Лакморе Том понял, что они боялись.
И этот страх, вместе с нарочитой любезностью и в то же время настороженной отстранённостью, выдавал их с потрохами. Том поскрипывал зубами, не зная, смеяться или злиться. Они так боялись быть раскрытыми, что самим страхом привлекали к себе внимание. И эти хлипкие стеночки вместе с нелепым замком-башней стояли всё ещё лишь потому, что солдаты Индабирана не удосужились до них добраться. Иначе они тоже поняли бы всё.
Или они просто глупцы.
"Здесь, - подумал Том, окидывая взглядом извилистую улицу, гордо именуемую Главной и ведущую к высившемуся впереди замку. - О Гилас, наконец-то!" Люд копошился у неказистых деревянных домиков, занимался своими делами и старательно не глядел Тому вслед. Город казался погружённым в глубокую и неизлечимую паранойю. Похоже, каждой семье было что скрывать - или, более вероятно, было кого укрывать. Если Индабиран пронюхает об этом, все эти люди будут мертвы. Интересно, подумал Том, понимают ли они это.
Он попросил указать ему самый приличный трактир, рассчитывая, что в таких обстоятельствах с пришлого, вполне могущего оказаться шпиком, не потребуют большой платы. Так и произошло - ему удалось получить отдельную комнату со столом и видом на Лакморский замок за сущие гроши. Хозяин кланялся до земли и бормотал, как счастлив приютить путника в такую погоду, хотя слабо моросящий с утра дождичек трудно было назвать суровым ненастьем.
"Где же он может быть?" - глядя из окна на башню, размышлял Том. В замке? Очевидно, а потому - маловероятно. Это первое место, куда Индабираны кинуться его искать, если пройдёт слух, что недобитки Эвентри прячутся в Лакморе. Их так и называли - "недобитками Эвентри". Том сам не раз слышал это за те две недели, что шёл по землям некогда славного клана, останавливаясь в каждой деревне и всюду задавая один и тот же вопрос - вернее, делая один и тот же намёк. Безрезультатно. Впрочем, здесь даже вопросы были излишни - всё ясно и так.
Том тяжело вздохнул и спустился вниз. Обеденный зал был пуст, только служанка протирала столы. При звуке шагов Тома она испуганно вскинулась и застыла, глядя на него распахнутыми от ужаса глазами. Э-э, милая, да у твоего батюшки в погребе, почитай, целая дюжина недобитков Эвентри прячется, так ли, нет?
Такие верные, думал Том с жалостью, и такие глупые. Неудивительно, что по всём фьеве об Эвентри говорят как о прошлом деле - с такими-то союзниками врагов не надо.
Том уселся за стол и равнодушным голосом потребовал пива. Служанка охотно умчалась, обрадовавшись, что нет нужды больше выдерживать его взгляд. Том воспользовался минутным одиночеством и украдкой пересчитал оставшиеся деньги. Проклятье, мало, совсем мало. И хорошо бы Анастасу Эвентри действительно оказаться здесь, потому что дольше Том уже не мог его искать.
Рядом кто-то заворочался, и Том обернулся, удивившись, чего это девка подкрадывается к нему сбоку. Обернулся - да так и застыл, очутившись лицом к лицу с приплюснутой рожицей синюшного цвета, уставившейся на него маленькими круглыми глазами.
- Ты, - не совладав с собой, потрясённо выдохнул Том.
Деревенский дурачок Эвентри - как же там его?.. Олберт? Уилберт? - склонил голову набок и задумчиво уронил с оттопыренной губы вязкую нитку слюны. Маленькие глазки глядели рассеянно и отрешённо, будто их обладатель пытался вспомнить давно забытую мелодию.
Том осторожно потянулся к нему и коснулся его плеча.
- Я ищу Адриана, - тихо сказал он. - Ты помнишь? Помнишь Адриана?
- А-адриана… - протянул дурак и, часто заморгав, отшатнулся. Том поспешно убрал руку с его плеча. Дурачок отвернулся и часто засеменил к стойке, переваливаясь на ходу. Том смотрел ему вслед.
"Здесь. Всё-таки здесь", - со смесью торжества и тревоги подумал он. Казалось почти невероятным, что лорд Эвентри, подаваясь в бега, прихватил с собой деревенского дурака, но кто его знает, этого нового лорда? Он лишился всех своих близких, родителей, сестёр и братьев - в порыве сентиментальности и не такое может в голову взбрести. Совсем другой вопрос, что уродец делает в таверне. Вряд ли за лошадьми смотрит, хотя на что ещё он годен?
- Простите, милостивый сударь, заставили вас дожидаться…
Пива ему принесла не служанка, а трактирщик - судя по внешнему сходству, он приходился ей отцом. Видать, и впрямь струхнула девка, раз он её к гостю не пустил. "А и то верно, - подумал Том, - как я со стороны-то смотрюсь? Хожу тут, рассматриваю всё, выспрашиваю… В другое время точно бы шею свернули. А так - боятся. Боятся, что завтра на смену мне явится войско Индабирана и потребует ответить за гибель своего человека".
И это, если задуматься, было очень удобно.
- Слушай, хозяин, - сказал Том, жестом предлагая трактирщику присесть рядом. - Что-то городок ваш приуныл, я прямо не признаю его. Прошлой весной тут повеселился всласть, а сейчас, гляжу, все будто на поминках… Случилось чего?
- Так уж на поминках? - хмыкнул трактирщик, изо всех сил стараясь казаться беспечным. - А что взгрустнулось - это да, верно милостивым сударем подмечено. Совсем в этом году налогами удушили, всё из-за войны.
- Да? - удивился Том. - А кто же налог-то собирает, если вашего лорда больше нет?
- Как нет? - испугался трактирщик. - Есть он, как же, никуда не девался дорогой наш эрл, как и завсегда…
- Я не об эрле. Я о вашем лорде Эвентри. Как мог он поднять налоги, если помер?
Трактирщик насупился, заёрзал. Буркнул:
- Того не знаю. А что велит господин наш эрл Лакмор, то платим честно. Да ещё и храмовую десятину сверх того.
Он явно не отличался разговорчивостью большинства своих собратьев по ремеслу. И, Том был вынужден это признать, с этой стороны к нему не подкопаться. У каждого горожанина, буде его начнут расспрашивать о причине всеобщего уныния, наверняка найдётся столь же убедительное объяснение - что война измотала, мужиков в солдаты забрили, урожай толком не убран, а впереди зима… У кого праздный интерес - тот не будет дальше допытываться, а если будет - значит, шпик.
Том про себя восхитился простоте и действенности такой тактики. Но тот, кто придумал её, не учёл одного: война, налоги и неурожай тревожили теперь каждого в бывших владениях клана Эвентри. Однако только в Лакморе все эти невзгоды вынуждали людей к повышенной обходительности и страху обидеть случайного путника.
Прикинув всё это, Том решил действовать. Тем более что после столкновения с дурачком Уилбертом - или как там его? - сомнений у него почти не осталось, а на расшаркивания не было времени.
- Я слыхал, недобитков Эвентри всё ещё ищут, - спокойно сказал он уже поднявшемуся было трактирщику. Тот изменился в лице и ухватился за край стола, но обратно не сел. Голос его звучал равнодушно, идя вразрез с выражением лица:
- Да вроде того.
- Двоих ведь так и не нашли? Второго сына и, кажется, третьего? Ну, насчёт третьего-то то я уверен, а про второго слыхал только.
Он внимательно смотрел трактирщику в лицо. Ход был грубый, и, если уж начистоту, неоправданно опасный. Но у Тома не было выхода - приходилось рисковать. Хотя уж теперь-то он играл почти наверняка.
Трактирщик, впрочем, оказался то ли туповат, то ли слишком осторожен. Он наконец отцепился от стола и проворчал:
- Не слыхал, не ведаю. Сплетни всякие ходят, вам лучше вечерком порасспрашивать, когда люд соберётся.
Том беззвучно вздохнул и пошёл напролом.
- Мне указали твою гостиницу как лучшую в Лакморе.
- Так и есть, - со сдержанным достоинством, более свойственном замковому мажордому, кивнул трактирщик.
- Держатель лучшей гостиницы всегда в курсе всех слухов, что ходят по городу. Также он обычно принимает у себя самых дорогих и важных гостей либо знает, кто оказал им приют. И хозяин лучшей гостиницы никогда не позволит слюнявым дурачкам валандаться по обеденной зале, когда в ней есть гость.
Тут уж трактирщика проняло. Он выпрямился, с шумом втянул воздух. Его глаза забегали; Том понял, что дурачок оказался в зале случайно - может быть, удрал из-под замка. А ещё он понял, что трактирщик знал об их встрече. И, может быть, дурачок успел сказать ему пару-тройку более связных слов, чем вытянул из него Том.
Должен же быть от него какой-то толк, раз он здесь.
- Передай тому, кто может быть в этом заинтересован, что у меня есть сведения о третьем сыне лорда Ричарда Эвентри. И что я буду в городе до завтрашнего утра, а после уйду. Теперь налей мне ещё пива, и рачков варёных к нему не помешало бы. Думаю, что за твой счёт.
Вот так. Теперь можно было есть, пить - не напиваясь по возможности, как бы ни хотелось - и ждать, чем всё это кончится. А кончиться могло очень по-разному. При самом лучшем раскладе вскоре Том встретится с Анастасом Эвентри - и, может быть, с Адрианом. С Анастасом - в любом случае, вне зависимости от того, с ним ли Адриан, как надеялся Том, или нет. Если с ним - они захотят увидеть его, чтобы удостовериться, что он не продаст их Индабиранам. Если нет… что ж, он увидит Анастаса, этого пока довольно. Том просто не знал, куда Адриан мог ещё пойти. По крайней мере, искать его вдовом должно быть немного полегче. Сам он уже взвыть был готов, несмотря на то, что последние две недели боги были к нему более чем милостивы…
Потому что при не столь удачном раскладе заинтересованным лицом может оказаться не Анастас Эвентри, а Топпер Индабиран - и те, кто служат ему. Всякий раз, заводя этот разговор в очередной деревне или городке, Том рисковал нарваться на его шпиков. Но не нарвался ни разу - и потому был склонен считать, что дело больше чем в простом везении. Скорее, Адриан Эвентри уже не интересовал Индабиранов так, как раньше. Вероятно, они полагали его мёртвым - а может, полностью сосредоточились на грядущей войне Одвеллов с Фосиганами, посчитав Эвентри окончательно убранными с доски. И в самом деле - прошло уже несколько недель с той вероломной во всех отношениях ночи, когда Том увёз Адриана из его родового замка. Если Эвентри собирались возродиться и отстоять своё имя и свои права, то им следовало уже давно это сделать. Но, судя по всему, они не могли - им не хватало людей, а вернее - предводителя, за которым эти люди бы пошли. У Эвентри и их септ в общей сложности было несколько сотен воинов - но, чтобы выступить слаженно, они должны были услышать зов, на который им полагалось откликнуться. Зов не прозвучал - и Индабираны практически беспрепятственно, если не считать крестьянских волнений на западе, ввели свои войска в большинство значимых городов и форпостов провинции. Сейчас, по слухам, они ждали ещё подкрепления, чтобы оккупировать оставшиеся места - вроде города-деревни Лакмора. А с севера тем временем стягивались войска кланов, принявших сторону Одвелла - и полным молчанием отвечал на это Сотелсхейм, будто не замечая, что земли Эвентри превратились в беспокойное пограничье между смутьянами и землями конунга…
Не исключено, что при всём этом Топпер Индабиран, не будучи ни хитрым политиком, ни дальновидным полководцем, махнул рукой на клан, который так легко уничтожил. Может быть, он был прав. Может быть, нет. Всякий раз, задавая вопросы о втором сыне лорда Ричарда Эвентри и выражая готовность ответить на вопросы о его третьем сыне, Том подвергался опасности выяснить это на собственной шкуре.
Две недели с лишним подвергался, и наконец - выяснил.
Он допил пиво, похвалил раков, которые были, впрочем, недоварены, и, шумно зевнув, направился к себе. В зал уже собирались первые посетители, поглядывавшие на него косо, а всё, что хотел, Том уже сказал. Трактирщик в любом случае знал, где его искать, если будет нужда.
Он поднялся по тёмной лестнице на второй этаж и вошёл в свою комнату. Ржаво-кирпичная башня угрожающе темнела в оконном проёме. Том шагнул за порог, закрыл за собой дверь - и постарался не вздрогнуть, почувствовав холодное прикосновение стали к шее.
- Ни звука, - проговорил низкий мужской голос. - Дёрнешься - и умрёшь. Отвечай на мои вопросы быстро и внятно. Что тебе известно об Адриане Эвентри?
- Я отвечу, - отозвался Том, не шевелясь. - Но только лорду Анастасу. Теперь хорошенько подумай и либо перережь мне горло, либо убери нож.
Человек за его спиной не ответил. Том молчал тоже. Наконец мужчина коротко ругнулся и быстрым, профессиональным движением обыскал Тома. Отобрав меч, обыскал ещё раз, тщательнее. Том услужливо приподнял руки, содействуя осмотру. Неизвестный нащупал и отобрал нож, зачем-то отцепил с пояса Тома флягу с водой и лишь тогда наконец убрал оружие.
- Я не знаю, кто ты, - вполголоса сказал он. - Но если ты приведёшь за собой хвост, твоя смерть будет очень долгой.
По его голосу Том вполне был склонен поверить в это, поэтому только кивнул в ответ. Человек отошёл от двери.
- Иди за мной.
Том думал, что они спустятся вниз и пройдут через обеденный зал, но вместо этого незнакомец свернул по лестнице направо и прошёл в угловую мансарду. Окно было открыто.
"О, Гилас, - подумал Том. - Никак не меньше пятнадцати лет прошло с тех пор, как я лазил через окна".
Эта мысль его странным образом развеселила.
За окном, всего в трёх футах под ним, оказалась покатая черепичная крыша соседнего дома. Том спрыгнул на неё, приземлившись почти одновременно со своим неразговорчивым сопровождающим. Они степенно прошлись по парапету, словно по бульвару, перешагнули на следующую крышу, благо расстояние не превышало двух локтей, и там уже спустились по водостоку, оказавшись на параллельной улице. Том подумал, что все эти предосторожности просто смешны - учитывая крохотные размеры Лакмора, ничего не стоило расставить шпиков по всему городку, сделав выслеживание плёвым делом. А потом ему подумалось, что на такие предосторожности может пойти не только глупец, но и человек в крайней степени отчаяния.
- Туда, - коротко сказал неизвестный. Том проследил за направлением его кивка - и обомлел на миг, а потом едва не расхохотался, что, учитывая обстоятельства, было бы не очень уместно.
Они стояли перед дверью с широким полотняным навесом. Дверь была раскрашена розами и грубыми вензелями, с молотком в виде цветочного бутона. Уже стемнело, и над входом покачивался мутный масляный фонарь, забранный красным стеклом.
Беглый лорд, наследник униженного клана, Анастас Эвентри нашёл приют в борделе. В этом было что-то безжалостно-логичное, как в появлении дурачка Олпорта (Олпорт, вспомнил наконец Том, так его зовут) на пути Адриана в тот день, когда его увозили и от смерти, и от прежней жизни - одна Гилас ведает, в смерть или в жизнь.
- О, - сказал Том с уважением, кардинально меняя своё отношение к этому городу. - У вас есть бордель.
Том не был особым знатоком или ценителем домов терпимости, хотя ему, как и почти любому мужчине с достатком, приходилось их посещать. Больше всего ему запомнился, разумеется, бордель Сотелсхейма - один из десятков, разбросанных по Весёлому кварталу. Обслуживала его тогда темнокожая красавица, чьи горящие чёрные глаза выдавали примесь крови бродяг-роолло; от неё сильно пахло мускусом, и медные браслеты на её лодыжках мерно и мелодично позвякивали, когда, оседлав Тома, она скакала на нём с победным криком - истинная дочь своего дикого народа верхом на резвом скакуне.