Семён как раз допивал пиво, когда почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Хотя, как говорят скептики, взгляд есть вещь нематериальная и нечувствительная, никоим образом не осязаемая, однако вор с прикрытием его всё же ощутил; отставив кружку, Семён неспешно принялся вытирать салфеткой рот, с показным безразличием посматривая по сторонам. Семён занимал столик в затемнённом углу, откуда обозревался весь зал - у Семёна уже появилась профессиональная привычка не маячить у народа на виду, но при этом видеть всех самому. Держать ситуацию под контролем.
В противоположном углу зала ресторана, столиков через шесть, сидела девушка и ела пирожное, запивая его чаем - на столе был виден заварной чайничек; ела настолько сосредоточенно, уставясь в свою чашку и не поднимая глаз, что у Семёна не возникло никаких сомнений - на него смотрела именно она. Потому как больше разглядывать Семёна было некому: за другими столиками шла обычная пьянка, кое-где разудалая, с тостами, кое-где тихая, почти интимная - но так или иначе, а для выпивающего люда Семён не существовал.
Видно девушку было плохо, её угол тоже освещался неважно: Семён лишь смог разглядеть, что у неё длинные чёрные волосы и тонкие музыкальные пальцы. И что на груди у неё ажурный золотой кулон с небольшим бриллиантом посреди - драгоценный камушек то и дело посверкивал острыми лучиками; Семён отвёл взгляд в сторону, подозвал к себе официанта и, расплатившись, направился к себе в номер. Лифта в пансионате не было, откуда в замках лифты - подниматься по лестнице после сытного ужина показалось для Семёна несколько тяжеловатым.
- Между прочим, - доверительно сказал Мар, когда Семён поднялся на свой этаж, - тебя, оказывается, пасут! Видал девицу с золотой побрякушкой на цепочке? Вот она за тобой и приглядывает. Чтоб меня в трубочку свернуло, ежели это не так! Уж я-то знаю, когда смотрят с необязательным любопытством, а когда конкретно следят... Интересно, кто она, та надзирательная девица, на кого работает? Вряд ли на Имперскую службу безопасности, слишком она красивая для обычной наружной слежки... Такие, как правило, у службы безопасности в амурных делах используются - для выкачивания ценной информации. Или для шантажа с тем же дальнейшим выкачиванием...
- Она действительно красивая? - задумчиво спросил Семён, подходя к двери своего номера. - Я не разглядел. Темно было!
- Вполне на уровне, - заверил Семёна медальон. - У меня зрение сам знаешь какое! О-го-го какое!
- Ну и как она выглядит? - поинтересовался Семён, заходя в номер и запирая дверь. - Как?
- Отлично выглядит, - бодро доложил Мар. - Кулон-плетёнка выполнен из золотой проволоки девятьсот девяносто шестой пробы; камушек на полтора карата, огранка стандартная, бриллиантовая, семьдесят две грани... Вроде всё.
- Я же тебя про девушку спрашивал, а не про её украшения, - с укоризной произнёс Семён. - Ты мне о ней скажи!
- Ну-у, - неуверенно протянул Мар, - девушка как девушка. Красивая. С глазами и ресницами. Что ещё можно сказать, даже не знаю...
- Исчерпывающий ответ, - усмехнулся Семён. - Ладно, если она приставлена за мной следить, то мы ещё встретимся! Тогда и посмотрю, какая она из себя, с глазами и ресницами. - Семён направился прямиком в рабочую комнату.
Устроившись в кресле, Семён махнул рукой:
- Давай, Мар, письмо от четырёхугольного! Или что там - вызов, да? Можешь вызывать. Дозволяю.
- Сейчас, - медальон затих, включаясь в линию связи; Семён потёр глаза - работающая магическая линия выглядела для него как рой мух, заполняющий всю комнату; удовольствия это зрелище ничуть не доставляло.
- Для соединения надо ввести пароль, которым является ответ на вопрос, - деловито сказал Мар. - А вопрос следующий: "Назовите имя-фамилию человека, с которым вы имели дело в Мастерском Мире". Когда назовёшь, тогда сразу пойдёт соединение - учти, говорить надо громко и чётко! А то знаю я эти линии: сам не переврёшь, так они помогут.
- В Мастерском Мире? - призадумался Семён. - Имел дело? А-а, Норти Бук, хозяин ломбарда!
- Погромче, - попросил медальон, - и без добавлений. Только имя и фамилию, про ломбарды не надо.
- Норти Бук! - рявкнул Семён.
- Есть контакт, - обрадовался Мар, - пароль принят, вызов пошёл. Вот-вот картинка со звуком будет! Кстати, для картинки объём нужен, а тут стол мешает, - Семён послушно развернулся вместе с креслом спиной к столу.
Секунд десять ничего не происходило, потом раздался приглушенный звук фанфар и посреди комнаты возник человек, сидящий, как и Семён, в кресле. Вернее, изображение человека и кресла - картинка была полупрозрачной, иногда покрывалась рябью помех, но, в общем, выглядела достаточно приемлемо.
Мастер Четырёх Углов был стар, сух и немощен, а его кресло напоминало медицинско-инвалидное, с колёсиками на ножках и крепежом для капельницы в изголовье. Одет Мастер был в потрёпанный домашний халат и легкомысленную курортную панамку - Семён едва не рассмеялся, увидев её, но вовремя удержался: глаза у Мастера были злые и холодные. Рассмеяться в лицо такому собеседнику означало немедленно нажить себе смертельного врага. А Семён уже давно пришёл к выводу, что серьёзных врагов лучше выбирать сознательно, чем заводить их случайно. Тем более - таких.
- Симеон? - прокаркало изображение. - Ты - Искусник Симеон?
- Я, - не стал отпираться Семён. - А вы - Мастер Четырёх Углов?
Изображение не ответило: Мастер внимательно оглядел Семёна, пренебрежительно выпятив нижнюю губу и щурясь, словно на лампочку смотрел; дышал Мастер часто и хрипло, видимо, у него была астма.
- Молодой ещё, - наконец сказал Мастер, - бестолковый. Зря я тебе вызов послал, не потянешь ты дело. Завалишь.
- Уважаемый Мастер, - начал было Семён, несколько задетый высказыванием собеседника, - я...
- Молчать! - Старик нахмурился и предупредительно поднял руку. - Говорить потом будешь, когда разрешу. - Семён послушно умолк.
- Слушай внимательно, Симеон, - Мастер достал из кармана халата склянку-ингалятор с лекарством, попрыскал себе в рот ("Всё же у него астма", - подумал Семён), закашлялся и спрятал ту склянку в карман:
- В одном Мире, не важно в каком, есть нефритовый кадуцей... Ты хоть знаешь, что такое - кадуцей? - Мастер косо глянул на Семёна и, не дожидаясь ответа, пояснил:
- Кадуцей - это жезл, эмблема вестников и парламентёров; жезл, если ты не в курсе, есть палка, похожая на дубинку. А нефрит - зелёный камень, крепкий. Понятно?
Семён кивнул, про себя удивляясь - неужели Мастер Четырёх Углов считает его законченным дураком? Который о жезлах ничего не знает.
- Раньше этот кадуцей принадлежал... э-э, тебе-то какая разница, кому он принадлежал! Сейчас жезл хранится в частной коллекции одного богача, под надёжной охраной, - Мастер пожевал губами, глядя мимо Семёна. - Под очень надёжной охраной! Магической. Украсть практически невозможно, мои люди уже пробовали недавно. Не получилось. - Старик потёр лоб, отчего панамка съехала на затылок, придав ему совершенно комический вид. Но смешно Семёну не было.
- Кадуцей лежит в оригинальной упаковке, выполненной в виде гроба: завтра тот гроб увозят в другое место, - раздражённо сказал Мастер. - Остальную коллекцию уже перевезли, из-за наших неудачных попыток. Новый адрес содержится в строжайшей тайне... Короче: нефритовый жезл надо выкрасть. Сегодня же! Я послал тебе вызов пять дней тому назад, ведь был же запас времени! А теперь запаса нету... Ты почему сразу не ответил? - Мастер Четырёх Углов уставился на Семёна пустым взглядом. - Говори. Разрешаю.
- Работал я, - коротко ответил Семён: докладывать о своём загуле старику с ледяными глазами он не собирался.
- Ну да, ну да, - Мастер неожиданно мелко захихикал, - именно что работал, - Семёну его реакция не понравилась.
- Поясняю сразу, чтобы не было дурацких вопросов, - успокоившись, продолжил Мастер, - никакой магической ценности кадуцей не представляет. Повторяю, никакой! Это - раритет, коллекционная вещь... Ты знаешь, что такое раритет? А и не знаешь, чёрт с тобой, объяснять не буду, - старик снова захихикал, но тут же стал серьёзным. - Он нужен мне в коллекцию. Лично мне! - Мастер сделал ударение на последнем слове. - Украдёшь - получишь тысячу золотых, я не жадный! За хорошую вещь и плачу хорошо, - старик улыбнулся Семёну: улыбка у Мастера получилась неживой. Как у гипсовой статуи. - Ну а ежели украдёшь и дашь дёру с кадуцеем - найду и накажу. Очень сильно. - Мастер снова включил и выключил гипсовую улыбку.
- Я хотел бы уточнить, - медленно, взвешивая каждое слово, произнёс Семён, - выкрасть жезл - это заказ или приказ? Имею ли я право не выполнять эту работу?
- Естественно, заказ, - Мастер потёр сухие ладошки, словно у него замёрзли руки. - Частный. Мне не нужна подневольная служба! И отказаться ты тоже имеешь право, дело серьёзное, опасное... Похоже, я только зря время на тебя трачу, - внезапно с досадой сказал Мастер Четырёх Углов. - Раз пошёл такой разговор - отказаться, не отказаться, толку не будет... Нет, не потянешь ты это дело, - старик презрительно скривил губы. - Кишка тонка. Не дорос ты, Симеон, ещё до настоящего вора... Искусник, ха! Кто тебе эту кличку придумал, непонятно. - Мастер, покашливая, достал из кармана ингалятор и прыснул лекарством себе в рот. - Мальчишка ты, а не вор-умелец. Ученик.
- Погодите, - Семён начал заводиться: его явно оскорбляли! В него не верили. - Я вам своего ответа ещё не дал!
- Ну так давай, отвечай, - Мастер неожиданно подмигнул Семёну. - Оправдай своё звание, Искусник Симеон! Потешь старика, много ли радости у меня в той жизни осталось, - Мастер Четырёх Углов вытер ладонью под глазами, точно слезы смахнул, но щёки при этом у него оставались сухими.
- Берусь, - решился Семён. - Но ничего не гарантирую! Вы же сами сказали, что там надёжная магическая охрана. Если я с ней не справлюсь, то...
- Справишься, - прервал Семёна Мастер, - чтобы такой бравый парень как ты, да не справился с какой-то дурацкой защитой! Тем более удачливый парень, - старик отвлёкся, натянул панамку себе чуть ли не на уши. - Холодно у меня здесь... Я, Симеон, о тебе много чего знаю, полнится Империя слухами! В общем, слово тобой сказано, а я буду ждать результата. Меня не ищи, я с тобой завтра сам свяжусь, - Мастер резко наклонился вперёд (Семёну почудилось, что дед сию секунду вывалится из своего кресла) и ткнул пальцем в сторону Семёна, прямиком ему в грудь. - Адресок зала, где хранится кадуцей, я уже скинул в твой медальон... Хороший у тебя медальон, Симеон! Уникальный. - Мастер завистливо поцокал языком. - Когда-нибудь, надеюсь, он станет украшением моей коллекции. Ну бывай, Искусник! - прощально тявкнули фанфары, изображение замерцало и исчезло: Семён остался в комнате один.
- Что-то не нравится мне эта затея, - мрачно сказал Мар. - Ты обратил внимание, как он тебя на "слабо" взял? И намёки насчёт меня... Всё это, Семён, дурно пахнет. Воняет, ежели точнее. Подвох, явный подвох! Но в чём?
- Подвох там, или не подвох, - Семён встал из кресла, - но, как выразился четырёхугольный дед: "Слово сказано". Стало быть, надо мне сейчас двигать в тот Мир, где хранится кадуцей и делать дело. А там, на месте, разберусь, что к чему! Если украду, то тысяча золотых мне никак не помешает... да хрен с ним, с тем золотом, не бедствую я, - мне просто неприятно, что этот главный воровской сморчок меня дураком и недотёпой считает!
- Да уж, - Мар тяжело вздохнул. - Я и говорю, на "слабо" тебя дедуля зацепил. А ты и пошёл у него на поводу: нет, чтобы сначала подумать, со мной посоветоваться, а уж после давать ответ! Если эту фигню лучшие специалисты Империи украсть не смогли, то, подозреваю, задание невыполнимо принципиально.
И вообще, зачем Главе воровской Гильдии нефритовая безделица? Для коллекции? Не верю! Платить тысячу золотых за ненужную вещь по меньшей мере глупо. Мыслю я, что кадуцей не настолько уж и прост...
- Ты коллекционеров не встречал, - Семён вышел из рабочей комнаты, - они все с одинаковым мозговым вывихом. Ежели такой вывихнутый чего решил в свою коллекцию заполучить, то ни за какими расходами не постоит! Последние штаны продаст, но купит.
- То-то Мастер в халате сидел, - недовольно проворчал медальон, - штаны у него явно закончились... Всё же, Семён, есть у меня подозрение, что от тебя хотят избавиться! Ты в Гильдии не состоишь, работаешь сам по себе, хлеб у остальных воров отбиваешь. И в общак взносы не делаешь, какой Гильдии от тебя прок? Опять же твои похождения на виду, можно сказать, ты - имперская знаменитость! Почему бы и не сунуть палку в твои колёса? Нефритовую. - Мар безрадостно хохотнул над собственной шуткой. - Устроить полиментовскую засаду по анонимному сообщению о готовящемся ограблении... или наёмного убийцу в тёмном уголочке заначить... или ловушку-самострел наладить... или...
- Мар, у тебя, похоже, начинается паранойя, - Семён остановился у стрельчатого окна и, пользуясь им как зеркалом, превратил свой пляжный наряд в чёрное трико и мягкие туфли; за окном всё так же фосфорно сиял океан, но зелёной луны видно не было: наверное, ушла на другую сторону замка-пансионата. - Сам себя пугаешь и меня заодно! Тут к работе подготовиться надо, настроиться, а не жуткими пророчествами заниматься... А ты на что? Вот и следи, чтобы всяких неприятностей с нами не случилось, ловушечно-полиментовских!
- Паранойя? - медальон призадумался. - О, знаю такое слово! Правильное слово, умное. Это, Семён, у обывателей та паранойя болезнью считается, а в нашем деле без неё никак нельзя. Больше опасаешься - дольше живёшь!
- Жаль, новости не узнали, - не слушая умных рассуждений медальона, сказал Семён. - Заморочил мне голову дед-угловик! Когда вернёмся, первым делом именно новостями займусь. Украду жезл и займусь... Мар, а где находится зал с кадуцеем? В каком Мире?
- Секундочку, - медальон тихо забубнил что-то невнятное. Видимо, по имперскому списку истинных Миров адрес проверял.
- Вот, нашёл, - Мар замялся. - Э-э... странное название. Окраинный Мир, это где ж он находится? Никогда там не был. Захолустье небось какое-то, на самом краю Вселенского Диска...
- Какая разница, - Семён отвернулся от окна. - Не пешком же! Запускай адрес, сейчас посмотрим, насколько он Окраинный, тот Мир.
- Угу, - ответил Мар и включил транспортное заклинание.
Глава 2
Сокровище Ловкача, Исключающее Милость и Пощаду
Просторный холодный зал, в котором очутился Семён, вовсе не был похож на музейное помещение, где хранятся разные древние ценности. И на антикварную лавку - со стеллажами и выставленным на них дорогостоящим антиквариатом - никак не походил. Зал, скорее, напоминал складское помещение после панической эвакуации: по мраморному полу были разбросаны обрывки упаковочной бумаги, какие-то разбитые ящики, тряпки, грязные верёвки-бечёвки, гнутые гвозди и прочий мусор. Создавалось впечатление, что здесь совсем недавно то ли что-то спешно распаковывали, то ли не менее спешно запаковывали.
По стенам, тут и там, висели длинные полотнища, схожие с воинскими штандартами, разрисованные непонятными эмблемами и надписями - некоторые из полотнищ были безжалостно оборваны до половины. Словно их пытались второпях содрать со стен, а времени проделать это аккуратно не было; между полотнищами виднелась голая каменная кладка: Семён поднял голову - арочный потолок зала тоже был каменным.
На стенах, кроме драных штандартов, ещё имелось множество металлических чаш-светильников, в которых негромко шипело жёлтое газовое пламя: в зале было хоть и сумрачно, но разобрать, где что находится, Семён мог. Во всяком случае освещения хватало, чтобы не налететь в потёмках на какой-нибудь ящик или не пропороть ногу гвоздём.
Посреди зала, на чёрном возвышении, стоял хрустальный гроб. Нацеленный на необычную домовину луч единственного потолочного светильника был узконаправленным и ничего более не освещал; гроб сиял как витрина ночного супермаркета.
- Мар, - тихонько позвал Семён, - ты никакой засады не видишь?
- Вроде всё в порядке, - неуверенно ответил медальон. - Никого и ничего... Кроме смертного сундука, разумеется: там кто-то лежит. Дохлый кто-то... И магией оттуда тянет, от той стекляшки! Сильной магией... Ты уж будь поосторожнее, плохое это место. М-м, давай я на всякий случай невидимость включу?
- Давай, - Семён осторожно, на цыпочках, направился к хрустальному гробу.
Колпак невидимости, накрывший Семёна от макушки до пола, несколько искажал перспективу и слегка затемнял без того слабое освещение, потому Семён один раз чуть не налетел на битый ящик, но в последний момент всё же смог увернуться; смертный сундук, как его обозвал Мар, был окружён невероятным количеством хлама. Словно кто-то решил забаррикадировать гроб всяческим мусором от нежелательных посетителей.
- Наверное, экспонаты вывозили, - прошептал Семён, обходя очередной завал, - в срочном порядке. Как дед-угловик и предупреждал. А гроб на завтра оставили... Почему?
- Хрен его знает, - отозвался медальон. - Может, он неподъёмный какой? Или с ним особое обращение нужно... Э, какое нам дело до этого: берём палку и сразу же сваливаем, нечего нам задерживаться! Больно уж гнусное заведение, - Мар цыкнул, словно сквозь зубы сплюнул. - Не располагает к душевному комфорту.
- Эт-точно, - согласился с медальоном Семён. - Никакой радости, сплошная тоска и разрушение... Вешаться здесь славно. Включить "Реквием" Моцарта, послушать минут пять и повеситься на ближайшей чашке с огнём, в знак согласия с композитором. Типа положительной критики.
- Тут мертвяков и без самодеятельных критиков хватает, - уныло сказал Мар. - Вон, лежит красавчик... И кадуцей в руках держит. - Семён остановился возле гроба.
Возвышение оказалось узким дубовым столом, покрытым длинной чёрной скатертью; в хрустальном ларе, сложив руки на груди, лежал хорошо сохранившийся мужик бандитской внешности, с бритым черепом и густой бородой-лопатой, в серой долгополой сутане. В руках у мужика был зажат зелёный жезл, по виду вылитая милицейская палочка-выручалочка - вроде той, которой оснащены все гаишники. Казалось, что мужик вот-вот откроет глаза, откинет прозрачную крышку гроба и, обличительно грозя Семёну той палкой, потребует у него для начала водительские права, а после и какой другой документ, разрешающий всяким посторонним находиться в разорённом зале.
- Ну-с, и где та надёжная магическая охрана? - Семён медленно пошёл вокруг стола, приглядываясь и к гробу, и к самому столу: пока что никакой защитной магии не наблюдалось. Вообще.
- Знаешь, Мар, - озадаченно сказал Семён, завершив осмотр и вернувшись на прежнее место, - а ведь нету никакой колдовской защиты! Очень это меня настораживает...
- Ловушка! - категорично заявил медальон. - А дохляк в гробу - наёмный зомби-убийца. Ты крышку приоткроешь, а он тебя хрясть по лбу своей кадуцеиной и все мозги на пол. Что я, с зомбями не сталкивался, что ли? Вон, вроде давно мёртвый, а всё ещё свежий как огурчик. Лежит и, небось, коварные планы насчёт всяких черепно-мозговых травм строит... У, подлюка! Станса Ксанса на тебя с топором нету, начальника из зомби-филиала. - Мар крепко выругался.