У дальней стены на уровне обычного для здешних земляных домов второго этажа шел широкий бревенчатый полок, на котором сидело аж пять лучников. Похоже, горожане затеяли держать оборону долго. Под полком, к которому вела широкая наклонная лестница, лежали какие-то мешки, кочаны капусты, репа, свекла, болталась на провисших нитках вяленая рыба. Колодец, разумеется, в доме тоже имелся. Под люком встречали незваных гостей три десятка тонких, в два пальца, и высоких, в рост человека, острых колышков, на которых сейчас молча извивались спрыгнувшие зомби.
Пятеро стрелков на полочке, пятеро на отдыхе - именно в них, похоже, Олег и влетел. Теперь осталось двое: один корчился на земле, второй втиснулся в противоположный угол, зажимая ладонью обильно кровоточащую рану на правой руке.
- Ур-р-ра-а-а!!! - В люк скакнул Любовод, черным шмелем прогудел в воздухе через дом и спрыгнул точно туда же, куда до этого приземлился Олег.
- Берегись! - Середин прыгнул к нему, выбросил на вытянутой руке щит, закрывая от стрел.
На скачок ведуна никто отреагировать не успел: в деревянном диске появилось пять новых оперений, а по самому Олегу не стрельнул никто. К тому мигу, как лучники успели пустить новые стрелы, ведун уже лежал на своем друге, перекинув щит за спину.
Тук, тук, тук - спина ощутила несколько точных попаданий, но пробить и ясеневую доску, и железную чешую доспеха, и толстую кожу под ним горожанам не удалось.
- Щит свой давай, - выдохнул в ухо купцу ведун. - Моим опять только ежиков дразнить.
Тук, тук, тук…
- Что делать станем?
- Встаем - и к кольям бежим. Ты их подрубаешь, а я тебя от стрел прикрываю.
- Понял…
Тук, тук…
Олег перехватил щит сотоварища, вскочил, кинулся к кольям под люком, держа щит перед собой на вытянутой руке. Любовод, обнажив свой широкий, в три пальца, меч, побежал следом и с ходу принялся подсекать колья у самого основания. Олег увидел, как лучники на полке разбегаются в стороны, чтобы стрелять сбоку, бросил саблю, дернул из-за спины второй щит, закрывая себя и друга с обеих сторон. Колья падали один за другим. Вот встал один легионер, потащил из себя кол, пронзивший грудную клетку. Вот другой мертвец избавился от помехи, сидевшей в животе.
- Вперед, воины! - приказал ведун. - Убейте их!
Зомби послушно повернулись к лестнице и, помахивая мечами, побежали наверх. Послышался вой предсмертного ужаса - и стрелы наконец-то перестали сотрясать оба щита.
- Слава Сварогу! - облегченно отер лоб со лба купец. - Куды же ты кинулся, друже? Един, да в самое логово, не глядючи!
- А ты куда?
- Я что, - пожал плечами Любовод. - Я сотоварища выручал… - Он вернул меч в ножны и закрутил головой: - Зеркало тут есть? Я помню, в каждой яме жилой они сверкали.
- Под полком посмотри, - предложил Олег. - И пол прощупай, рыхлые места ищи. Может, зарыли самое ценное, пока к осаде готовились.
Сам ведун подобрал у стенки приставную лестницу, вместе с ней поднялся на полок, опер верхом на край люка, выбрался наружу.
- Как хозяин? - с тревогой встретил его наверху Ксандр.
- Зеркала ищет, - зажмурился от яркого солнца ведун. - Тараны где?
- Рубят мужики. Дело-то не быстрое.
- Ладно, пусть рубят. Нам тоже дух перевести нужно… - Олег глянул в соседнюю, провалившуюся яму, где несколько зомби все еще пытались слезть с кольев, и раздраженно сплюнул: - Вот тупые, хуже компьютеров. Эй, легионеры! Ты, ты и ты. Спускайтесь вниз, помогите своим товарищам спрыгнуть с кольев. Когда освободите их здесь, переходите к следующей яме. И так пока всех не выручите. Тупые животные, самим не догадаться!
Из люка показался недовольный Любовод с испачканным землей мешком в руках.
- Нашел? - повернулся к нему Олег.
Купец молча развернул мешок, извлек из него объемную тряпицу, развернул. Там оказалась малахитовая чаша с тончайшими, почти прозрачными стенками. Середин покачал головой:
- Ух, красота какая… Повезло.
- А зеркал нет, - буркнул в ответ сын русалки, завернул чашу обратно и осторожно опустил в мешок.
- Ничего, город большой. Глядишь, еще и найдется.
- Угу. - Купец поднял мешок и понес к обозу. Вернулся он вместе с Будутой и несколькими возничими, что несли на веревках распиленную на три куска полутораобхватную березу с кривым, покрытым грибами стволом.
- Отлично! - обрадовался Олег. - Ну-ка, поднимите их вертикально… Отлично, ими только сваи заколачивать. - Он наклонился над ямой, в которой дожидались приказов снятые с кольев зомби. - Сюда поднимайтесь, легионеры! Быстрее, быстрее. Берите эти чурбаки…
Едва руки живых мертвецов коснулись бересты, возничие торопливо шарахнулись в стороны, стараясь не смотреть на гнилостные обрывки кожи на лицах воинов и текущую из глазниц жижу.
- Взяли… Понесли вон к тому люку…
Легионеры, затаптывая цветы, сместились ко входу в соседнее, не обвалившееся жилье. Из прямоугольного отверстия начали вылетать стрелы, разрывая мешковину и застревая в разлагающейся плоти, но зомби все равно занесли бревно над люком.
- Кидайте!
Чурбак в два десятка пудов весом ухнулся в темноту, послышался треск, глухой стук.
- Отлично! Второй несите… Кидайте! А теперь вниз пошли! Убивайте всех!
Мертвецы, выдернув мечи, без колебаний попрыгали в темноту. Снизу послышались крики, звон металла, новые крики, но уже через минуту все стихло.
- Веревку! - распорядился ведун. Холоп сбегал за той, что осталась у жилища, очищенного от противника в прошлый раз, вернулся. - Держи…
На этот раз он спускался вертикально. Встал на лежащий боком чурбак, спрыгнул в сторону, уступая место Любоводу.
Здесь оборону держали тринадцать человек. Лучники. Судя по тому, что за косу схватился только один, появление мертвецов вызвало у них панику, и о сопротивлении каимцы не помышляли. В остальном все было так же, как в предыдущем жилище: широкая бревенчатая полка чуть в стороне от люка лестница у стенки, припасы, колодец.
- Больно просто все получилось, - подобрав одну из стрел, купец начал прощупывать ею пол. - Скинули чурбан, переломали им колья. Спрыгнули, добили защитников.
- Это только со стороны так кажется, что просто. - Олег начал привязывать веревку к березовому тарану, чтобы поднять его наверх. - На самом деле к люку не очень-то подойдешь, если стрелу в живот получить не хочешь. Чурбаном все колья переломать невозможно, так что простой человек прыгать в темноту не станет - а ну, напорешься на штырь, который уцелел?
- Ну, - пожал плечами купец, - коли прыгать страшно, можно землей или связками из веток их завалить.
- Пупок развяжется всю яму закидать. Это же не ров перед стеной. Пока ты сверху кидаешь, здесь можно в сторону отпихивать. Потолки вон, под пять саженей высотой. Это сколько сил нужно потратить, чтобы все жилища завалить?
- Да, и добычи никакой, - признал Любовод, заканчивая прощупывать пол и принимаясь разгребать мешки у стенки. - Закопано все будет так, что и искать не захочешь.
- Вот именно, - хорошенько затянул узел ведун. - А взять, сам знаешь, можно любую крепость. Вопрос в том, хватит ли на это терпения и припасов, и не придет ли к осажденным помощь. Пока ты землю или фашины таскаешь - или припасы для рати закончатся, или время, или иные дела призовут. Так что… Подыма-ай!!!
- Есть!!! - словно эхом отозвался купец, опрокидывая бочонок и поднимая над головой тускло блеснувший серебром медный лист. - Нашел! Ути, хороший мой. Ну, теперь у нас еще одно зеркало есть. Считай, еще двадцать гривен в мошну прибавили. Дешевле я не отдам, лучше дома стены увешаю. Значит, не успели все увезти горожане, значит, и в других норах они могут найтись!
- Могут, - кивнул Олег. - Давай-ка мы в сторону отойдем, а то как бы бревно не сорвалось. И ты вот что… Мужиков местных позови, пусть тоже посмотрят. Может, им тут чего понравится-понадобится.
- Что они в этом понимают?! - возмутился Любовод. - Токмо место понапрасну хламом займут!
- Все повозки не завалят, а кое-чем разживутся. На халяву, друже, и уксус сладкий. А к дармовщине быстро привыкаешь.
- Дык ведь усе подряд хватать станут!
- Пускай, тебе жалко? Пускай. Приучатся богатеть на дармовщину - в новых битвах они станут нашими друзьями, а не врагами. И помогут, и посоветуют, и предупредят - лишь бы еще раз до разбоя дорваться. Разве ж не так всегда делается? Не жадничай по мелочам, друже, и обретешь надежных союзников из тех, от кого и слова доброго не ожидал.
- Ладно, - неожиданно легко согласился купец. - Укажу им, что зеркала - это наша добыча, а прочее, что найдут, могут себе брать. Все едино в одиночку всего города не обыскать.
- Вот и правильно. - Сверху упала веревка, и ведун принялся обматывать ею второй чурбак. - Эй, Ксандр! Готово, поднимай!
Олег отошел к стенке, у которой лежала приставная лестница и, не дожидаясь, пока чурбак будет вытянут в сияющий голубизной неба люк, потянул ее на полок.
- Ты как, друже, еще чего искать станешь, али со мной?
- А чего тут искать? - огляделся Любовод. - Земля твердая, как камень, в нее ничего не закапывали, а среди репы ничего ценного обычно не прячут. Пошли…
Больше Середин ни в какие жилища в Туеслове не лез. По отработанной тактике зомби сами вычищали одну яму за дугой: пара чурбаков пускались вниз на колья, следом прыгали несколько легионеров и в рукопашной схватке расправлялись с защитниками. И хотя каждый дом удавалось взять менее, чем за четверть часа, на захват города целиком ушел весь день до сумерек.
Возничие поначалу не очень рвались оказывать Любоводу помощь в поисках зеркал и разграблении города - но разве устоит нормальный крестьянин перед соблазном совершенно даром, бесплатно, получить в хозяйство драгоценный по нынешним меркам железный топор с наваренной на него режущей кромкой из булатной стали или вполне исправную косу? А дальше - лиха беда начало. Ведь в хозяйстве всегда и посуда лишняя сгодится, и ножи, и стяжки. Не говоря уж о том, что побаловать любимую лошадку капустным кочаном или овсом вдосталь далеко не каждый способен. А тут… Ведь все равно ничье, пропадает!
Три полноценных дня отнял у наступающей армии Туеслов. Первый день был затрачен на штурм, второй - на разборку завалов, которую организовали купец и его кормчий. В итоге Любовод смог выискать целых восемь зеркал и несколько схронов с иной драгоценной утварью. Драгоценной не по материалу - золота и серебра там вовсе не встретилось, - а по тонкой резьбе, что покрывала миски, чаши, кубки из малахита, яшмы, кварца или и вовсе из серого с искристыми серебряными вкраплениями гранита. Впрочем, возничие тоже изрядно нагрузили свои телеги и теперь не так сильно горевали оттого, что оказались в числе заложников. Даже на оживших мертвецов смотрели без прежнего ужаса.
Третий день достался Олегу. Он поднял и принял в четвертый легион погибших в городе мужчин и мертвецов со здешнего кладбища. Пополнение составило две с половиной сотни воинов - однако впервые с начала похода ведуну пришлось подсчитывать и потери. Почти пять десятков зомби оказались в ходе штурма без голов, с переломанными позвоночниками, ногами, руками и больше уже не могли участвовать в походе. Они и остались лежать на здешнем погосте вместо тех, кто утром четвертого дня вытянулся в походную колонну, следовавшую дальше на юго-восток.
Птух производил на подступающих к нему путников не самое внушительное впечатление. Размерами всего в полтора раза больше, нежели Кива, он и высоту стен имел всего где-то метра на три выше, и укрепления его ограничивались лишь поросшим травой склоном. И это - на границе со степью!
Олегу подумалось, что, может быть, когда-то по краю валов шел все-таки частокол, за которым при набеге степняков держали оборону местные воины. Но после появления медного стража людям расхотелось рисковать жизнями, и они предпочитали в случае опасности просто отсидеться в темных жилищах, дожидаясь подхода непобедимого защитника. К тому же, кочевники, познакомившись с бездушным убийцей, и сами, вероятно, предпочли забросить самоубийственные набеги. Вот и сгнили, попадали старые укрепления - кто их чинить станет за ненадобностью?
Впрочем, некие военные силы при городе все-таки имелись. Птух почти на полный день пути окружали возделанные поля - и все это время, удерживаясь в четверти версты от марширующих легионов, параллельно колонне скакали две сотни всадников, вяло, словно отрабатывая повинность, пуская во врага стрелы.
- Хреновые вояки эти каимцы, - заметил на это Любовод. - Такой стрельбой зайцев от огорода не отпугнешь, не то что рать доспешную останавливать.
- Не похоже, - покачал головой Олег. - Не похоже, что остановить пытаются. Скорее, проверяют. Дошло до них, что стрелами нас не поразить, а не верится. От и пускают стрелы целый день. Смотрят: хоть кто свалится али нет? Мыслю я, и в Туеслове не просто так со штурмом вышло. Ждали нас, готовились. Глядели: управимся мы али застрянем? Управились… Как бы ныне новых сюрпризов не заготовили.
- А чего они тут сделать смогут? - хмыкнул купец. - Городишко захудаленький, рать - что дворня у боярина средней руки. А у тебя вон какая силища! Управимся!
- Ты знаешь, что такое число "пи", друже?
Дорога как раз поднялась на холм, и Олег придержал коня, поднялся на стременах, оглядывая сверху усыпанный яркими прямоугольными пятнами из гладиолусов, колокольчиков, астр и люпинов город. Кое-где, в отличие от селений уже покорившихся, из цветочных клумб выглядывали черные от копоти кирпичные трубы.
- Не, не ведаю. А что это, колдун?
- Прекрасное число, Любовод. И означает оно то, что, если Птух больше Кивы в ширину в полтора раза, то размеры у него больше уже в пять раз. А высота - лишний этаж в землянках. Еще, стало быть, на треть больше людей поселить можно. Вот и считай, насколько больше народа тут обитает. В Киве сотни три взрослых, кажется, имелось? Ну, здесь, стало быть, тысячи две самое меньшее. А у нас всего две с половиной тысячи легионеров ныне набирается. И как тебе такой расклад, коли штурмовать город придется?
- Зело учен ты, колдун, - кашлянув, признал купец. - Однако же, что такое двадцать сотен безоружной черни супротив рати сплоченной? Рыкнуть раз погромче, да выпороть каждого десятого с солью и перчиком жгучим. Вот и все хлопоты.
- Кто знает, - пожал плечами ведун и пустил скакуна в галоп, стремительно обгоняя первый легион. - А ну, оружие все мужчинам раздали? Не дурак же правитель здешний. Должен понимать, что безоружное население - скот безропотный. И захочет за родину постоять, ан нечем будет.
В виду города сотни раджафовских лучников шарахнулись в сторону и на рысях умчались на север, через считанные минуты скрывшись за взгорком с несжатым ячменем. Благодаря такой странной трусливости Олег без всяких помех окружил Птух тремя легионами, выстроив четвертый в три ряда между дорогами на север и на северо-запад. Между четвертым легионом и кольцом окружения расположился обоз, прикрытый почти со всех сторон от возможных неприятностей. Возничие пустили лошадей пастись прямо в ячмень и стали запаливать костры. Они знали, куда едут, а потому заранее запасли с собой по паре хороших охапок дров. Будута поступил проще, пройдя среди крестьян и конфисковав по полену у каждого.
- Ну как, друже? - видя, что Олег не торопится спешиваться, спросил купец. - Завтра дело ратное начнем иль сегодня? До заката еще часа три будет.
Ведун не ответил. Он вспоминал Зибяку, лишившегося головы всего из-за нескольких переданных слов. Повторения подобного Середину очень не хотелось. Но тогда как договариваться с горожанами? Мертвеца послать невозможно - зомби даже двух слов связать не способны. Самому идти - глупо. Возничего посыльным назначать - а что, если опять только голову назад выбросят? Молча, без разговоров штурм начинать - так ведь тогда и вовсе кровь ручьями потечет. А они сюда не покорителями пришли - освободителями. Представителями законного властелина. Какое может быть освобождение, когда спасенные от бандитов будут по своим домам с распоротыми животами валяться?
- Завтра, - так ничего и не решив, спрыгнул с седла Олег и привычным движением расстегнул подпругу. - Завтра.
Возчики тем временем отвязали тараны, подкатили их ближе к цепи окружения и составили там на попа. Видать, подумали и о том, что перед новым штурмом их снова заставят "разгрызать" такое же толстенное дерево. Народная дипломатия дала неожиданно быстрый эффект: на склоне города появились сразу трое убеленных сединами стариков с яблоками и цветами в руках.
- Еще немного, и у нас в обозе будет заложников больше, нежели ратников, - тихо отметил Любовод. - А без них никак…
Эта осада оказалась самой короткой за весь поход. Вечером горожане принесли клятву верности мудрому Аркаиму, вынесли угощение. Утром вскрыли могилы на древнем кладбище, и четыре сотни воинов сразу из могил двинулись в поход. Учитывая размеры пополнения, Олег даже свел его в новый, пятый легион.
Дорога, ведущая на север, оказалась почти втрое шире, нежели та, что шла к Птуху от реки, а потому Олег смог составить колонны по семь воинов в ряд - огромное преимущество, если вдруг внезапно придется разворачивать походный строй для отражения атаки. Но атак не случалось - хотя вдалеке, на границе видимости, постоянно маячили верховые дозоры. Великолепная тактика степняков - стремительность, маневр, изматывание противника до полной потери сил - становилась бессильной при обороне городов и весей. Тяжелые медлительные легионы просто шли и шли, отнимая у маневренных банд одну опору за другой, - и легкая конница обязана была встать на их пути и погибнуть, раздавленная неспешной поступью пехоты, либо сдаться, отдать на милость победителя все то, что невозможно приторочить к седлу или увезти в легкой кибитке.
В этот раз переход занял целых четыре дня, прежде чем заложник из Птуха, добровольно вызвавшийся ехать рядом с воеводами освободительной рати и указывать дорогу к столице, кивнул на дымки, что поднимались к небу за густым, но еще совсем молоденьким березняком:
- Аналараф, господин. Один из самых ценных городов великого Раджафа. Здесь плавят медь и серебро для торговли со степью. - Скуластый, с крохотными глазами-бусинками проводник усмехнулся. - Они спалили в печах лес на три дня пути вокруг и теперь возят его от самого Атшаха. А вокруг посадили новый лес, дабы детям легче трудиться было. Но, сказывают, рудники опустеют раньше, нежели березы успеют набрать рост.
- Ничего, - ответил ведун. - Чтобы лучшие из берез набрали больше роста, лес можно уже сейчас прореживать. Не знаю, как для плавки серебра, но на уголь для кузни сойдет и такая древесина.
- Уголь? - не понял проводник. - Тот, что остается в кострах, когда они потухнут?
- Почти… - удивился Олег такому пренебрежению. - А чем же ваши печи топятся, когда вы металл плавите?
- Дровами, естественно, - пожал плечами проводник. - Чем же еще?
- Дровами? Медь выплавляете? - поневоле зачесал в затылке Середин. - Хотел бы я взглянуть на такую печку…
- Они здесь…