Дорога сделала небольшую петлю и расползлась в стороны, превратившись в утоптанную до каменной плотности глиняную площадь размером с футбольное поле. Видимо, именно тут и разгружали возки с дровами для плавильных печей. Сам город размерами не превышал Птуха, но вот труб над его поверхностью торчало в несколько раз больше. Однако сегодня не дымила ни одна, равно как ни одной телеги и ни одного человека не находилось на площади. Судя по всему, приход вражеской армии здесь ни для кого неожиданностью не стал.
- Интересно, к добру это или к неприятностям? - вслух подумал Олег. - Народ здешний намерен драться - или уже зубрит клятву верности мудрому Аркаиму?
- А там что за дубрава, человек? - поинтересовался Любовод, указывая за город. - Округ токмо березы качаются, а там деревья вековые, аж небо подпирают.
- Кладбище, господин. На кладбище лес не рубили, дабы не тревожить мертвых.
- Интересно…
Олег пришпорил коня. Купец и проводник помчались следом. Обогнув Аналараф вдоль самых склонов города, ведун подъехал к дубравнику и натянул поводья.
- Глянь, Любовод. Похоже, по итогам нашего наступления последовали первые рациональные выводы.
- Непонятно глаголешь, друже, - промолвил новгородец, оглядывая рощу, всю изрытую глубокими, в рост человека, ямами и заваленную кучами свежей земли. - Однако, вестимо, мертвецов здесь более нет. Вывезли. Опасаются, что силу ты лишнюю наберешь.
- Ну, - вздохнул Олег, - в этом есть и добрый намек. Коли покойников увезли, стало быть, город оборонять не намерены. Сдали его заранее, не надеются отстоять. Давай-ка, смертный, спешивайся, да на склон полезай. Расскажешь, что от горожан требуется, дабы гнева правителя законного избежать. А нужно мне от Аналарафа то же самое, что и от Птуха твоего. В общем, знаешь.
Присяга, приносимая босыми коленопреклоненными горожанами, уже не вызывала у Олега никакого душевного трепета. Поклялись, постучали головами, ушли. Рутина… Вот с угощением здесь было получше: настоящая подкопченная ветчина, изюм, курага, груши, черника, целиком запеченные куриные тушки. Утром обоз пополнился на полсотни возков. Олегу столько не требовалось - но заложники, заложники. Без них верить новообращенным до конца было нельзя. Хотя - может, и пригодятся.
Без штурмов не было добычи - Любовод и Ксандр загрустили. Будута, между тем, привыкнув командовать взятыми в поход крестьянами, как своими холопами, вконец обленился - лишь покрикивал да давал заложникам указания, что делать, кого и чем угощать, кого и как на ночлег укладывать. Сам же, казалось, даже по нужде с расстеленной в одной из кибиток кошмы не вставал. Во всяком случае, Олег беглого холопа на ногах уже не видел дня три.
- Сколько до следующего города, смертный? - поинтересовался Олег, когда первый легион втянулся в тракт.
- Я так мыслю, господин, коли обычным шагом, не поспешая, три дня без малого будет, - ответил добровольный проводник.
- Что-то далеко больно между городами у вас ныне. Раньше получалось, за два дня от селения до селения ходили.
- Дык, господин, малые выселки меж большими селениями имеются, - признал проводник. - Города - они больше ремесленные. Нет в них, почитай, земледельцев. А как леса округ изводятся, иные люди прикочевывают. Которые к земле привычнее. Земля истощится - так в иные места уходят. Вечером на Воровскую пустошь придем - сами увидите.
- Что увидим?
- Дык ремесленники с Аналарафа, как леса вкруг города извели, оттуда дрова возить начали. Свели все под корень. Опосля туда из-под Птуха пастухи ушли. Трава добрая росла на вырубках. Поросль новую потоптала скотина, корни подгнили. Опять же, навоз. Ну, через пять лет луга эти засадили хлебом да репой. Через девять лет урождаться все перестало - собрали они свои юрты и на север ушли. А пустырь воровской этот остался. На нем ныне, окромя травы дохлой, ничего не урождается. Чисто степь получилась. Наволок там от ручья ивами зарос весь, да за холмом земля Та-Кема - там не рубили, лес уцелел. А меж ними - чисто степь выгоревшая.
- Больно много ты знаешь для простого ремесленника, смертный, - повернул к нему голову Олег. - Откуда?
- Дык все знают, господин, - опустил голову проводник, но предпочел замолчать.
Дорога тянулась и тянулась через бесконечный березняк, показывая, насколько рьяно взялись за возрождение природы мастеровые Аналарафа. Саженцев они, конечно, не вкапывали, но даже чтобы просто собрать созревшие семена берез, привезти их и рассеять на пространстве в десятки верст, все равно требовалась изрядная воля и целеустремленность.
- Кра! Кр-а-а!
В ответ на настойчивые крики ведун поднял наконец голову и увидел тревожно кружащегося над колонной пепельного орла.
- Электрическая сила! - схватился Середин за сумку. - Я и забыл про вас совсем!
- К вам навстречу выступила армия Раджафа, - без всяких предисловий сообщил правитель, едва ведун взял шар в руки. - Я вижу, что остановить тебя, чужеземец, не удалось никому из сотников тирана. Всемогущий Итшахр сделал верный выбор, наделив именно тебя своей силой и могуществом. Но ныне тебе предстоит труднейшее испытание. Я помогу тебе, как сумею. Но и ты будь наготове, не дай обмануть себя или заманить в ловушку.
- У него много сил?
- Не менее десяти сотен смолевников, двадцать пять сотен обычных всадников, три сотни колесниц.
- И все?
- Тебе мало? - судя по голосу, удивился Аркаим. - Три с половиной тысячи умелых воинов, не считая колесниц!
- У меня ныне тоже около трех тысяч легионеров, - спокойно ответил ведун. - И пусть они не так умны и быстры, зато они послушны, не знают страха и не чувствуют боли. Еще неизвестно, что окажется важнее. Как далеко Раджаф и его силы, мудрый Аркаим?
- Они миновали Та-Кем, чужеземец. Последние сотни проходят мимо города.
- Значит, мы можем встретиться еще до темноты, - понял Олег. - Хорошо, я буду готов.
Но он ошибся. Этим днем с конницей тирана легионам столкнуться не пришлось.
Еще задолго до заката дорога опустилась в сырую долину, густо поросшую ивовым кустарником. Под ногами захлюпала черная жижа, перемешанная с глиной, а вскоре колонна перевалила мост - если так можно было назвать перекинутый через мелкий мутный ручеек шириной в три шага настил из плотно подогнанных бревен.
- В половодье тут затон в версту шириной, - словно в оправдание сказал проводник. - Сами видите, до осени наволок не просыхает. А там зима, потом новое половодье…
- Вижу, - приподнялся на стременах ведун. - Хорошее место. Корзины тут плести удобно. Плетете корзины, смертный?
- Чего, в другом месте кустов не найти? - непонимающе пожал плечами мужчина.
- Зато здесь вон как много…
Дорога чавкала по низине еще с четверть версты, прежде чем стала подниматься наверх. Стоило земле немного просохнуть, как кустарник резко оборвался, сменившись бескрайним лугом, который скромно порос низкой желтой травой вперемежку с бурьяном.
- Ты глянь, какое отличное место для битвы, Любовод! - натянул поводья Олег. - Ровное, как лесное озеро. Широкое, красивое. За спиной кусты, никто не обойдет. С дровами, правда, туго. Но ведь нам много и не надобно.
- Коли оно такое хорошее, друже, может, разбойник этот, Раджаф, тут биться и не захочет?
- Куда он денется, коли мы тут встанем? Ему к городам своим бывшим мимо нас никак не пройти. А ведь наверняка хочется. И пока рать наша не разбита, спокойным он себя не почувствует. В любой момент ведь стронуться можем и дальше, к столице двинуться. Ждать ему, опять же, тоже нельзя. Ему людей своих, тысячи коней, кормить всех надобно, поить. Дисциплину поддерживать, от непогоды укрывать, с усталостью бороться. Это мы с тобой да с легионерами неживыми хоть вечность тут выстоим. А ему - чем быстрее покончит, тем лучше.
- Так ведь погода - лучше не придумаешь, друже! Тепло, сухо.
- Ну, как раз это легко поправимо, - рассмеялся ведун.
И купец махнул рукой:
- Ай, совсем забыл, что колдун ты, друже. Ну, коли так, давай, готовься. Встанем грудью за дело правое. Как покончим с Раджафом, так и делу конец. Вся страна разом Аркаиму присягнет. Тогда награду получим - и домой. Дней за двадцать управимся - то и до ледостава на Русь обернемся.
- А если победит великий Раджаф? - вдруг поинтересовался проводник.
- Не победит, - отрезал Олег. - Боги всегда помогают правым. А в этом деле правы мы. Ведь мы сражаемся за свободу.
Первый, второй и третий легионы ведун выстроил в прямую линию на восемь шеренг в глубину. Такое построение не всякий таран пробьет, не то что конница. Правда, Середин помнил, насколько легко можно вспороть строй легиона ударом во фланг, а потому в два крайних ряда справа и слева он назначил копейщиков, которых при нужде легко повернуть и составить в прочную стену.
Легионы стояли прямо - а вот линия кустарника за ними петляла. Дабы не искушать Раджафа возможностью охвата легионов конницей, между флангами и кустарником Олег поставил четвертый и пятый легионы. В целом построение стало напоминать уродливую букву "П" с широкой перекладиной, направленной в сторону врага, и коротенькими ножками, опирающимися на кустарник.
Разумеется, при таком построении Олег оставался совершенно без резерва, но он на всякий случай разбил четвертый и пятый легионы на четыре манипулы и рассчитывал, что при необходимости хоть какая-то из них окажется свободной для того, чтобы кинуть ее в нужном направлении.
- Вот и все. - Только в полночь наконец-то оказался он удовлетворен построением. - Теперь остается ждать… И ужинать. Зомби в отдыхе не нуждаются, так что пусть стоят. Будута! Ты чего, спишь? Давай, тащи яства, что в заначке прячешь. Может, последний раз в жизни сегодня есть будем…
Спать Олег свалился лишь глубокой ночью, а потому и проснулся уже около полудня от воя труб и громкого ржания. Подхватив саблю, Середин выскочил из палатки и увидел, как вдалеке, на том краю поля, в стороны, подобно половодью, разливаются бессчетные тысячи всадников со вскинутыми к небу пиками, украшенными разноцветными флажками. Казалось, они занимают все видимое пространство до самого горизонта.
- Проклятье! Будута, ты где? Почему не поднимаешь?! Броню давай и коня оседлай!
Холоп, спавший здесь же, в палатке, спросонок заметался, но быстро взял себя в руки, подал шлем, помог завязать сбоку ламинарный доспех, опоясаться саблей. Пока он бегал за лошадью, Олег поднял чересседельную сумку, достал из нее шар, сосредоточенно уставился в шершавую поверхность.
- К тебе на поляну пришла конница Раджафа, - наконец услышал он знакомый голос и горько усмехнулся:
- Спасибо на добром слове, но это я уже заметил.
- Их намного больше, чужеземец. Я вижу, что у бандитов в несколько раз больше сил, чем у тебя.
- Это ты меня так подбадриваешь, мудрый Аркаим?
- Говорю, что вижу, чужеземец. Но я верю в тебя, ты можешь не бояться. Я помню, ты обмолвился, что атаку смолевников не способен выдержать ни один строй?
- Да, было дело, - признал Середин.
- Постараюсь помочь тебе со смолевниками, ведун Олег. Но хватит меня лишь на один раз - большего не ожидай, не успею.
- А что ты сделаешь, мудрый Аркаим?
- Увидишь… - Голос законного правителя Кайма затих.
- Тоже мне, секреты, - зло сплюнул Середин. - Тут за него шкурой рискуешь, а он тайны устраивает!
- Ты видел, сколько их там, друже? - подъехал к Олегу купец. - Видимо-невидимо, вся степь ворогами усыпана.
- Это потому, что каждый конный как десять пеших место занимает, - огрызнулся ведун. - По весу считать - так их больше получается. А коли по головам - то нас.
- А конские головы считаешь, колдун? - хохотнул Любовод, и на душе Олега немного отпустило.
- По мечам считаю, - уже вполне спокойно ответил он.
Тут как раз примчался верхом холоп, спрыгнул, подал ему поводья и придержал стремя. Ведун взметнулся в седло, намотал поводья на кулак, выпрямился во весь рост. Отсюда, сверху, выяснилось, что ворога совсем не так много, как померещилось с земли. Не до горизонта, а всего лишь до леса, макушки которого зеленели верстах в четырех, на границе неба и земли.
- Разве же это рать? Это нас рать.
В сопровождении Любовода ведун выехал вперед, за спины второго легиона. Минутой спустя к ним присоединился Ксандр, хмурый и сосредоточенный, постоянно поглаживающий рукоять меча. Плотные ряды оживших ради праведной цели мертвецов не колыхались, не дышали, не переступали. Конница, собравшаяся на той стороне Воровской пустоши, тоже притихла, словно предчувствуя не самое лучшее для себя будущее. Даже лошади перестали ржать и только тревожно всхрапывали. И лишь десятки кружащих в небесах пепельно-серых орлов коротко перекаркивались, точно ожидающие скорой поживы вороны.
Тревожно взвыла труба. На той стороне пустоши войска пришли в движение, закружилась в воздухе белая пыль.
- Красиво идут, - сглотнул кормчий.
Это были они самые, не к ночи будь помянуты, - смолевники. В отличие от черных воинов Сарыча, тяжелая конница Раджафа сверкала начищенным до изумительной ослепительности золотом. Золотая чешуя брони, большущие бронзовые налобники на головах коней, шитые золотом плащи, что развевались за плечами, желтые стеганые чалдары - даже кисточки под золочеными наконечниками копий были яркого золотистого цвета. Всадники мчались плотно, стремя к стремени, ровными рядами, пригнувшись к гривам коней и выставив вперед пики, занимая почти все пространство перед легионами. Получалось, их шло не меньше ста в ряд, как раз рядов десять в глубину. И это - против пехотного строя всего в восемь шеренг! Похоже, Раджаф собирался закончить битву всего одним сокрушающим ударом. Смять фалангу, опрокинуть, растоптать, превратить в месиво - а потом легкая конница догонит и истребит тех, кто ухитрился удрать от печальной судьбы.
- Они догадаются упереть комли копий в землю? - тихо спросил Ксандр.
- А ты думаешь, поможет? - так же тихо ответил Олег. - Если от удара только попятятся, строй удержат, тогда еще посмотрим, кто кого. А коли смолевники их раскидают…
То, что зомби не побежали от одного вида катящейся на них лавины, показалось Олегу чудом. И хотя умом он понимал, что мертвецы страха не ощущают - все равно удивлялся. До столкновения оставалось саженей двести… Сто…
- Кра… Кра-а!
И тут хлынул дождь. Черный. Когда до столкновения смолевников с легионами оставалось меньше ста шагов, кумаи Аркаима принялись дергать застежки своих нагрудных сумок, и на землю с высоты полукилометра посыпались сотни тонко посвистывающих обсидиановых стрел. Стрелы впивались в плотную сухую землю, погружаясь в нее на всю длину, с тонким звоном разлетались в стеклянную пыль от попадании в шлемы воинов, в украшенные золотыми львиными мордами щиты, в медные пластины на головах лошадей. И они же легко вспарывали живую плоть, вонзаясь в ничем не защищенные конские шеи, спины, крупы. Лошади оступались, дергались от боли, погибали на месте. Вот кувыркнулась одна - и через нее, не успев перескочить, закувыркались еще две, переламывая попавших между тяжелыми тушами людей. Вот заскакала, брыкаясь, другая, попала сдвоенным ударом копыт в морду идущей сзади, и та поднялась на дыбы. Вот вылетела из строя еще лошадь, превратившись в препятствие для своих товарок. И еще, еще. Строй атакующей конницы стремительно рассыпался на маленькие отрядики, на отдельных всадников, в нем больше не было ни ровных рядов, ни сплочения, ни желания смять, растоптать, опрокинуть.
- А-а-а!!! - В порыве отчаянья еще попытались напугать молчаливых зомби золотые всадники - но каждого из них за стеной щитов ждало по несколько прочных копий с хорошо прокаленными и заточенными наконечниками.
Напротив путников в строй врезались десять смолевников - первых четырех тут же подняли на копья. От удара тяжело нагруженных коней строй дрогнул и отступил на полшага. Копья дотянулись до тех, кто двигался во втором ряду, сбив с седла еще двоих, - ответные уколы пробили мертвые тела легионеров, однако пользы не принесли. Уцелевшие смолевники отхлынули - четверо всадников и столько же лошадей с пустыми седлами. Слева в строй влетело трое всадников, и каким-то чудом все трое смогли уйти назад, а среди легионеров упал один, лишившийся головы. Его место тут же занял воин из следующей шеренги. Справа атаку завершил только один лихой вояка, и, прежде чем погибнуть, могучим ударом копья проломил щит легионера во втором ряду, раздробив тому грудь и позвоночник. Да, во многих местах тяжелая конница завершила свою атаку и даже выбила кое-кого из плотного строя мертвецов - но этот толчок растопыренными пальцами не смог заставить легионы дрогнуть и отступить, не говоря уже о том, чтобы их опрокинуть.
- Электрическая сила! - Олег схватился за саблю, прикусил губу. Там, перед фалангой, среди груд окровавленных, бьющихся в предсмертных судорогах, ржущих от боли в переломанных ногах лошадей то тут, то там поднимались, покачиваясь, люди. Оглушенные, помятые - но живые! Обсидиановые стрелы калечили только скакунов - броня была им не по зубам. И потому большинство смолевников остались целы, несмотря ни на что. Они еще могли вернуться, снова подняться в седло, снова собраться для плотного удара. - Если они уйдут, нам придется тоскливо. Проклятье, мы должны их добить! Первый, второй, третий легионы, приказываю… Вперед!!! И-и, шаг! И-и, шаг!
Фаланга качнулась, двинулась по пустоши, ощетинившись копьями и через шаг сверкая лезвиями клинков в щелях между щитами. Многие из смолевников, поняв, что их ждет, кинулись бежать. Но некоторые оказались слишком помяты, оглушены, а некоторые - слишком отважны, чтобы спасаться. Они обнажали мечи, пытались вытащить окровавленные щиты из-под конских туш, наскакивали на сомкнутый строй - но с таким же успехом загнанный в угол волк мог бы пытаться укусить боевой танк. Легионы накатывали, и воины Раджафа неизбежно оказывались под ногами наступающей фаланги.
- Смотри, колдун, опять конница! - вытянул руку Ксандр. - Только она не на нас скачет. В сторону куда-то…
- Само собой, - оглянулся ведун. - Мы оторвались от задних легионов. Тех, которые фланги прикрывают. Раджаф хочет зайти нам в тыл. Сейчас поправим. Первый, второй, третий легионы, приказываю… Стоять! Сомкнуть строй! Сейчас, теперь поправим сзади, закроем щель. - Олег несколько раз качнул пальцем, вспоминая номера подразделений. - Четвертая манипула, приказываю: вперед!
- Колдун, они близко! - с тревогой предупредил кормчий.
Действительно, легкая конница, опустив пики, неслась во весь опор, а между спинами первого легиона и щитами четвертого все еще оставалась прореха почти в триста шагов.
- Колдун, колесницы! - в голос закричал Любовод. - Сюда скачут… Нет, туда же! Влево!
- Электрич… - запнулся Олег, оценивая обстановку.
В лоб первому легиону мчалась россыпь из нескольких десятков колесниц, и ему же во фланг метились не меньше тысячи легких всадников - целая лавина!
- Сейчас уда-арят!!!
- Левый фла-анг! И-и-тха!!!
Два левых ряда фаланги повернулись навстречу коннице, сомкнули щиты, опустили копья.