– Минувшей ночью я вновь считал, мой государь, – сказал астролог неожиданно ясным, твердым голосом. – Марс в Водолее, Сатурн в Тельце. Идти следует на столицу врага.
– Уверен? – Правитель любил неожиданно переходить с "вы" на "ты" и наоборот. Старинным оборотом "ты" он на время словно бы приближал к себе собеседника.
– Этот город – их символ. Потеряв столицу, они развалятся окончательно.
– Возможно. Но это не помешает мерзавцу, командующему вот этой ордой, – Правитель вновь хлопнул ладонью по карте, – неожиданно ударить с юга. А я этого не хочу.
– Тогда ударьте и на юг.
– Дробить силы? Э нет, милейший. Это не является стратегией.
– В стратегии я не очень разбираюсь, государь. Я больше в звездах...
– Подскажешь правильно – вот и получишь звезду на сюртук, – усмехнулся Правитель.
– Нынешней ночью я собирался продолжить расчеты. Но мне нужно уточнить вашу... – астролог вздрогнул, тень пробежала по его лицу, – вашу точку асцендента.
– Как? – Правитель поднял брови. – Это что за зверь?
– Восходящий градус эклиптики, тот, который всходил над горизонтом в счастливый миг вашего рождения. Нужен день и час вашего рождения, государь. Желательно с точностью до четырех минут. Дело в том, что новый градус небесной сферы восходит каждые четыре минуты. А новый градус – это новая судьба.
– Разве ты не знаешь, когда я родился? Не помнишь национального праздника? Пушки начинают грохотать именно в это мгновение.
– Разумеется, помню. – Астролог порозовел. – К тому же в моих бумагах эта дата есть. Но... Как бы это сказать? Простите меня, мой Правитель, но она вызывает некоторые сомнения. Я сверялся с "Таблицами домов" Региомонтана. Я провел четыре возвратные астральные линии, используя яркие факты вашей героической биографии, и...
– И?... – Правитель вцепился взглядом в звездочета.
– И возникло противоречие, – прошептал астролог помертвевшими губами. – Линии пересеклись почти на год раньше. Откуда закралась ошибка? И когда?
– Что ты сказал? – Лицо Правителя потемнело.
– Вероятно, это моя ошибка, – забормотал астролог. – Я сам перепроверю. Оставим эту тему.
– Вот именно, – мрачно улыбнулся Правитель. – Поговорим о чем-нибудь более веселом. Кстати о друзьях. Почему-то я давно не спрашивал вас о госпоже Корич. Что вы можете сказать об этой даме?
Астролог слегка растерялся, но виду не подал. Проницательный человек догадался бы, что астролог давно уже составил гороскоп нынешней первой дамы империи, но молчал о нем. Он ждал, когда у него спросят. Этот момент настал.
– Сейчас взгляну на ее карту. – Астролог стал рыться в своей разбухшей папке. – Она родилась в году... так, прекрасно, дата здесь обозначена. Слава небесам, достаточно строго обозначена. Вы не напомните мне только, где она появилась на свет? Это важно.
– Она родом из Лабара, – сухо сказал Правитель.
– Замечательно. Что ж, сейчас достроим ее карту, прикинем эфемеридное время... – Астролог извлек откуда-то из складок плаща перо, послюнявил его и сделал вид, что чертит им в бумагах.
Правитель внимательно наблюдал за ним.
– Зодиакальный круг, – бормотал себе под нос астролог, – ретроградные планеты. Венера, болезнь жены, унижение...
– Что? – прислушался Правитель. – Болезнь? Какая болезнь?
– О нет, нет... Никаких болезней. Возникает, доложу вам, изысканная картина. Это женщина с Луной в Тельце. Отмеченная несравненной внешней и внутренней красотой, умная, с характером. Несколько скрытная. И не без честолюбия. Она верна своему господину, своему избраннику. Отличное здоровье, страсть к украшению жилища. Лишь легкую тень бросает Луна в шестом доме. У вас будет небольшая размолвка. Но кончится хорошо. Она не оставит вас и после... после... – Астролог на секунду смутился. – Будет трогательно заботиться о вас и даже кормить.
– Кормить? – удивился Правитель. – У меня для этого есть дворецкие и повара.
– Я имею в виду в высшем смысле. Духовная пища, особая пища. Тепло женских рук. Дары щедрого сердца. Нежный, подернутый легкой печалью взор удивительных голубых глаз. Короче, это достойная пара для одного из величайших героев истории.
– Достойная пара, говоришь? Это хорошо. Недостойные нам не нужны. А что ты скажешь обо мне?
– Ну, вашу карту я знаю наизусть. – И снова тень набежала на лицо имперского звездочета. Но тут же скрылась. – Да я вам рассказывал.
– Повтори.
– С великим удовольствием. Если вы прислушаетесь к своей звезде, то история получит императора, каких не бывало.
– Императора! – Правитель презрительно растянул гу-бы. – Будет сочинять-то!
– Это правда, идущая от звезд. Но если вы отвергнете их свет, то будете напоминать растение, отвернувшееся от благодатных лучей божественного светила.
– И что это за звезды? Напомни.
– Это планеты, мой господин. Солнце, Марс и Плутон в Раке. Солнце управляет небесным оркестром, выстраивая, исполняя, создавая вас, мой Правитель, как индивидуальный, неслыханно прекрасный концерт мироздания. Вы неповторимы. Волшебный знак зодиака, каковым в данном случае выступает Рак, сверкая в суровом и темном небе, определяет любую черточку вашего характера и каждый ваш шаг, вдохновленный великим умом и глубоким чувством. Четыре основных элемента – Огонь, Воздух, Вода и Земля, – смешиваясь в бесподобных пропорциях, ткут ваш неукротимый темперамент. Мерцающие планеты, особенно Марс, Юпитер и Плутон, своими небесными кругами создают вашу неподражаемую личность с ее и только ее склонностями, талантами и гением.
– Неповторим, говоришь? – усмехнулся Правитель. – Расскажи это моему двойнику. Впрочем, едва ли он поймет. Ну и каков итог сей звездно-планетной симфонии?
– Мудрый Правитель, мужественный непобедимый воитель, вождь, вдохновленный Провидением. – Астролог сделал благостное лицо и молитвенно развел руки. Сделал это он неосмотрительно, непомерная его папка сиротливо повисла в воздухе, а затем, как и полчаса назад, вновь спланировала на пол. На этот раз астролог порывисто рухнул на колени и стал торопливо собирать разлетевшиеся бумажки.
– Один колдун, нынче он стар и немощен, когда-то предсказал мне, что мы с Эльдиной умрем в один день и час. Поедем куда-то на небесной повозке, я буду у нее на руках. Или она у меня. Что-то в этом роде. Это правда? Такое возможно?
Астролог побледнел, медленно поднялся с колен, прижал к груди растерзанную папку.
– Ваша смерть? – спросил он тихо. Слова давались ему с трудом. – Ваша смерть? Я неоднократно советовался со звездами. Такое невозможно.
– Ты правда так думаешь? – Правитель в упор смотрел на астролога.
– Видите ли, звезды говорят нам о другом.
– О чем же они говорят?
Астролог набрался духу и выпалил:
– О преображении.
– Преображение? Что это значит?
– Превращение. В более высокую форму. Вас ожидает прекрасная судьба.
– Превращение? Во льва? – ухмыльнулся Правитель. – В горного орла?
– О, вас ждет более прекрасная судьба. Вы правы, новая форма по-своему крылата, возвышенна. Но это особые крылья... – Астролог задумался, словно вглядывался вдаль. – Желтые, блестящие, с капельками изумруда... и в то же время невидимые.
– Невидимые крылья? – удивился Правитель. – Это как?
– Метафора, государь. Крылья духа, крылья мудрости, крылья спокойствия. Мудрость змеи, оскал льва, взгляд беркута.
О том, что звезды показали желтоглазую змею на четырех коротких зеленых лапах и вовсе без крыльев, астролог умолчал.
– Да, мудрости, – повторил он. – И спокойствия.
– Хотелось бы тебе верить.
– Я здесь ни при чем. Это звезды.
– Хотелось бы верить твоим звездам. А старый колдун, что не вылезает из своей ямы, говорил мне как-то, что роковую роль в моей судьбе сыграют три простых парня и какая-то птица в клетке.
Астролог вновь побелел.
– Три простых парня? – переспросил он шепотом. – Птица? В клетке?
– Да. Смешно, но меня это почему-то волнует. – Правитель медленно провел рукой по лбу и впал в минутную задумчивость.
– Полагаете, это связано с поисками Сферы? – осмелился спросить астролог.
– Сфера? Ты говоришь о небесной сфере. Да?
– Нет, нет, я имею в виду реликвию, о которой в последнее время говорят.
– Реликвия? – Правитель вздрогнул. – Почему реликвия?
– Я знаю, что этот таинственный предмет разыскивают молодые люди. Это не удел стариков.
– Удел стариков? – Правитель брезгливо сложил губы. – Как неприятно ты выражаешься.
– К вам это не относится, мой Правитель.
– Реликвия! Опять этот хрустальный шар?
– Я предупреждал, что эта задача требует внимания.
– Не могу сказать, что мы обошли ее вниманием. Как раз на днях приходили ученые люди и говорили, что подобные поиски по плечу только людям, знающим и понимающим Каббалу. Эту древнюю и загадочную науку.
– Каббалу? – Лицо астролога вытянулось.
– Тебя это удивляет?
– Откровенно говоря, да. Откуда эти люди?
– Из какой-то дальней страны. Путешественники и мудрецы. С седыми бородами и глубоким взором.
– Глубоким взором? – Астролог хмыкнул. – Они предлагали свои услуги? Показывали какие-нибудь свитки?
– Откуда ты знаешь? Да, они развернули свитки с непонятными текстами и намекнули, что ключом к расшифровке владеют только они. Показали схемы и рисунки. Довольно любопытные.
– И вы поверили?
– Ну, не такой уж я доверчивый человек.
– И просили денег для продолжения работы?
– Само собой.
– Боюсь, что к вам приходили самозванцы. Жулики.
– Из чего это следует?
– Держу пари, они вам намекали на упражнения с хитроумной цифирью, толковали о темных тайнах, которые нужно открыть и понять. Ведь так?
– Примерно.
– К настоящей Каббале это имеет косвенное отношение. Если вообще имеет.
– Вот как?
– Да. Подлинная Каббала – это учение о том, как достигнуть света в душе. Как направить самого себя к всеблагому источнику. Как осмыслить цель творения и как приблизиться к Творцу. Какое это имеет отношение к герою, который надумал завоевать весь мир? Разве есть у него время думать о душе? И о какой-то иной цели, кроме той, что он перед собой поставил?
– Хм!.. – отозвался Правитель.
– Для человека, напрягающего все силы в смертельной схватке, Каббала вредна. Она нечто вроде успокаивающего снадобья. Она пытается раскрыть человеку смысл жизни. Она описывает то, что происходит только в высшем мире. Говоря о том, что наш мир сотворен, она ставит вопрос о глубине источника и высоте подъема духа. Она призывает к миру, к братскому союзу, к очищению сердца. Разве это то, что вам сейчас нужно?
– Ты прав, это не совсем то, что мне сейчас потребно. Когда я завоюю мир, вот тогда... Тогда и наступят покой и благоденствие. Кифары и флейты зазвучат с холмов. Ягненок и лев вместе улягутся на поляне. Но сейчас рано думать об этом. Сейчас надо лупить по головам. Лупить! И побольнее!
– Да, конечно, – слабым, неуверенным голосом отозвался астролог.
– Ныне я твердо понял другое. Шар! – Правитель бросил на звездочета туманный подозрительный взгляд. – Ты не зря о нем вспомнил. Мне действительно нужен этот хрустальный шар. Очень нужен. Когда он у меня будет?
– Что касается тайных чисел и всяческой цифири – то, разумеется, не вредно все это знать. За этими числами и на самом деле могут стоять важные тайны, опасные тайны. Но... прежде всего... надо смотреть на звезды, – сказал астролог. – Следует серьезно повозиться с небесными схемами, выполнить необходимые расчеты...
– Ну хорошо. Иди, дружище. Беседуй со звездами, пока у тебя есть такая возможность.
"Что ты понимаешь в моем гороскопе, глупый человек?" – думал Правитель, глядя вслед астрологу. Правитель знал то, чего не знали другие. Он намеренно переврал дату своего рождения, отодвинув ее почти на год, чтобы сбить с толку дотошных астрологов и ловцов чужих тайн. Вся страна чествовала его вовсе не в тот день, в который он родился. "Мою точку асцендента хотите знать? Восходящий градус? Кукиш вам, а не градус. Составляйте свои глупые карты, меня вам в эти сети не поймать. Черная магия будет посильнее вашей звездной цифири".
Но Правитель не знал, что астролог уже проделал обратные расчеты, косвенным образом, но довольно точно установил подлинную дату рождения вождя империи и составил новый гороскоп. Составил и ужаснулся.
Глава 20
Неприкосновенный запас капитана Резотто
В трюме по-прежнему было темно и тихо. Иногда слышно было, как где-то выше голов пленников волны скребутся о борта каравеллы.
– Смотрите-ка, – негромко сказал Галик, – а здесь качка ощущается меньше.
– Так и должно быть в трюме, – печально отозвался кок Диди.
– Эх, сейчас бы пожевать чего-нибудь! – вполголоса, как бы сам себе, сказал Валик.
Арик лишь вздохнул.
– Это ко мне вопрос? – поинтересовался повар.
– Нет, дорогой кок, не к вам, – церемонно ответил Валик. – Я понимаю, что вы сейчас не на своем камбузе.
– Да нет, мой храбрый друг, вопрос по адресу.
Кок тяжело поднялся, осторожно, натыкаясь на препятствия, добрался до стенки, идущей вдоль борта, и стал шарить по ней руками и даже легонько постукивать.
– Что вы делаете, друг мой? – спросил сержант, прислушиваясь к этим стукам.
Но кок, не отвечая, а лишь пыхтя, продолжал двигаться вдоль стены.
– Ответьте же, прошу вас. – По голосу сержанта было понятно, что он улыбается во тьме. Хотя поводов для улыбок, казалось бы, не было никаких.
– Капитан, – сказал кок.
– Что капитан? – удивился сержант.
– Капитан Резотто, – сказал кок.
– Не слишком вы многословны, мой друг, – сказал сержант. – Я и сам знаю, что покойного капитана звали Резотто.
– Он даже от меня держал в тайне...
– В тайне? Он что-то держал от вас в тайне? – Сержант заинтересовался.
– Да, – тяжело дыша, сказал повар.
– И что же это?
– Сейчас покажу, – сказал повар. Вслед за его словами раздался негромкий треск. Потом еще.
– Вы что-то ломаете? – Теперь по голосу сержанта было слышно, что он начал что-то понимать.
– Ломаю. – Кок задышал еще тяжелее.
– Вы хотите нам что-то показать? – не унимался сержант.
– Хочу.
– Так показывайте.
Вместо ответа кок повернулся туда, где по его представлению, сидела девушка.
– Дорогая племянница нашего бедного капитана, ваша мартышка Базз с вами? Она здесь?
– Да, конечно, – ответила Сэнди.
Действительно, все это время обезьянка смирно сидела в темноте на каком-то ящике и не издавала ни звука.
– Вы можете прислать ее ко мне?
– Разумеется, – сказала Сэнди.
В следующий момент в три легких прыжка обезьяна оказалась около кока. Более того, он почувствовал, как она легко вскочила ему на плечо.
– Моя толстая рука не пролезает, – объяснил кок.
В темноте что-то происходило. Какое-то шуршание, возня. Потом раздался одобрительный возглас кока:
– Молодец! Умница! Ну и лапки. До чего гибкие.
– Я в этом не сомневался, – сказал сержант. – Мне знакомы повадки мартышек.
– Теперь могу показать, – сказал кок. – Впрочем, зачем показывать? Все равно вы не увидите, здесь хоть глаза выколи.
– Ну... – протянул сержант.
– Зато можете почувствовать на своих зубах, – весело сказал кок.
– Вы сказали про зубы, кок? – с надеждой спросил Валик.
– Да, именно, – подтвердил кок.
Если бы в эту секунду пробился луч света, то пленники увидели бы, что кок Диди хитро и довольно улыбается.
– Так что будет на зубах? – осторожно спросил Валик.
– Так, ерунда, – сказал кок. – Сухарики, солонина, сушеные яблоки, чернослив, изюм... Так, что тут еще? Сушеные бананы? Опять сухари? Да здесь на целый экипаж!
– Ура! – жарким шепотом прокричал Валик.
– Откуда это, Диди? – спросил сержант.
– Неприкосновенный запас капитана Резотто.
– Так вы знали про этот запас? – воскликнул сержант.
– Догадывался, – сказал кок. Теперь все, несмотря на тьму, догадались, что кок улыбается самой хитрющей улыбкой.
Уже через минуту все сосредоточенно жевали.
– А мне, пожалуйста, изюму, – послышался скрипучий голосок.
– Ох! – стукнул себя по лбу Галик. Он приподнял тряпицу и насыпал в клетку добрую кучку изюма.
– Спасибо, друг, – проскрипел попугай. Нельзя было понять, радуется он или обижается.
Еще несколько минут был слышен только хруст челюстей.
– Диди, моя Базз помогла вам? – спросила вдруг Сэнди.
– Еще как!
– Она заслужила сушеный банан?
– Не то слово. Базз, получай банан, и второй, и третий.
Было слышно, как обезьяна работает челюстями, уплетая бананы.
– Умница, мартышечка. Кушай.
Сержант повернулся на звук женского голоса:
– Мне рассказали, что вас зовут Сэнди, милая девушка.
– Да, можно сказать, что теперь это так, – прозвучал женский голос.
– Теперь? – удивился сержант.
– Теперь, тогда, снова теперь. Не удивляйтесь, сержант, время текуче. У меня всегда было много имен.
– Вот как? – Голос сержанта повеселел. – Это интересно. Расскажите.
– Что вам рассказать?
– Расскажите о себе.
– Что именно?
– Расскажите про свою жизнь.
– Боюсь вам всем наскучить.
Раздался нестройный хор протестующих голов
– Ну хорошо, – сказала Сэнди. – Слушайте. Деваться, как я понимаю, все равно некуда.
Все радостно задвигались, располагаясь поудобнее, и скоро затихли.
– Мы готовы слушать, – сказал Галик.
– Отлично, – сказала Сэнди.
– Эй, – раздался хрипловатый голос из клетки, – сними эту тряпку, я тоже хочу послушать.
– Да, конечно, – сказал Галик.
Часть вторая
Глава 21
Рассказ девушки
Нас у матушки было трое. Три девчушки. Я была младшая. Мое имя родители составили из имен старших дочек. Поэтому они часто путали, называя то одно имя, то другое, а я научилась откликаться на много имен.
Отец был военный, он ушел на войну и погиб. Я была маленькая и почти его не помню. Мать выбивалась из сил. Как-то сосед-крестьянин поехал в большое село, где была церковь. И мать попросила его спросить у священника совета, как ей жить дальше, что делать. Потому что сил у нее почти не осталось. Крестьянин вернулся и вместо совета священника привез от него три тоненькие книжки – каждой сестренке по книжке. Причем, что странно, священник не сказал, какой дочери какую книжку. Он сказал крестьянину, чтобы тот раздал, как получится, а оно, дескать, само правильно выйдет. Старшей сестре Анне досталось чтение о том, какой великий подвиг оказаться в монастыре и денно и нощно молиться о спасении души своей и всех других людей. Средней, Марии, попалась книжка, в которой описывалась ранняя смерть. А мне попалась очень странная, но и очень интересная книжка о далеких путешествиях, о том, что иные люди, дабы исполнить цель жизни своей, уходили за моря и даже за океаны. И их обычно знали в разных землях не под их родовым именем, а под новым, которым их в новых краях нарекали. Я очень удивлялась и не могла взять в толк, какое это имеет ко мне отношение.