Лес стал редеть, так обидно не дойти совсем чуть-чуть. А река близко, если, конечно, слух не обманывает, подсовывая столь желанную галлюцинацию. Сима взглянула на опухшую руку с воспалившейся раной - она уже догадалась, что укус ядовит. Только бы не брякнуться в обморок, дотянуть до Травчего леса. А там вылечат, ведуны у них хорошие. За себя девочка не боялась, было страшно промедлить из-за друзей.
К реке она вышла, когда солнце поднялось и высушило росу. Тэм Аскар говорил про Западные ворота, значит, ей вверх по реке. Брод должен быть заметен, им многие пользуются, так что не пропустит.
Сима оторвала и второй рукав, намочила ткань в воде и обтерла лицо. Потом завязала голову мокрым лоскутом - так было легче, тошнота чуть отступала, - и потащилась вдоль берега.
Брод она не заметила. Если бы ее не окликнула стража, так и прошла бы мимо. Четверо всадников как раз ехали со стороны Отин-града и очень удивились, увидев вооруженную раненую девочку.
- Кто такая?
- Мне нужен сотник Аскар, - Сима опустилась на землю и прижала к груди ноющую руку.
Тошнота подкатила к горлу. "Только бы не вырвало", - сглотнула она. Горечь застряла пробкой, не пропуская воздух. Сима с всхлипом попыталась вдохнуть, и потеряла сознание.
…Уже дважды заново наполняли ведра. Лужа выползла из-под навеса и медленно высыхала на солнце. Факел, упавший в воду, намок и погас.
Ратник пинком сбросил Славку со скамьи, и тот застонал, упав на иссеченную плетьми спину.
- Ну как, будет записка? - тэм остановился в полуметре, не желая ступать в раскисшую землю. Глянул брезгливо на измученного мальчика.
- Да пошел ты, - пошевелил пленник разбитыми губами. Его начали избивать сразу двое, целя под ребра, и дальнейшие слова перешли в стоны.
Ребята сидели у стены напротив. Влад втянул голову в плечи, жалея, что не может заткнуть уши связанными руками. Звуки ударов и крики от боли ввинчивались в голову, отзывались тошнотой и головокружением. Еще в самом начале допроса подручные тэма отодрали присохшую к ране повязку и сыпанули соли на рассеченный бок. Славка тогда закричал так, что Влад был готов пробиться сквозь стену, только бы не слышать этого. А потом попробуй смолчи, когда режут по живому или факелом в бок тыкают. Влад каждый раз все сильнее вжимался в камень.
Аля же больше смотрела на Алешку: взглянуть на Славку страшно, так страшно, что в глазах темнеет. А понять, что происходит, можно и по лицу его друга. Боль отражалась, словно в зеркале. Каждый удар - как по Алешке били. У девочки голова шла кругом, и она не понимала порой - кого же из них мучают.
Когда пытку останавливали, Алешка закрывал глаза. Он знал, что сейчас произойдет: вопрос тэма и отказ Славки срывающимся от боли голосом. Было трудно не вмешаться, когда тэм приказывал мучить упрямца дальше, это могло только навредить. Вот и сидел с закрытыми глазами, напряженно прислушиваясь.
"А ведь их святой Вакк тоже не выдержал", - вспомнила девочка, когда Алешка откинул голову, прижимаясь к шершавой стене виском. Из-под волос вытекла капля пота и покатилась на щеку. Аля опустила взгляд. Выкрученные за спину руки связали крепко, так что веревка врезалась в кожу. Алешка рвал из пут запястья, словно пальцы прижигали огнем. Казалось, еще мгновение - и веревки поддадутся, и тогда мальчишка ринется на палачей, но узлы оказались сильнее ярости.
- Может быть, хватит? - не выдержал ведун. Лицо его отливало зеленым, и он уже не зевал, а подносил к носу какую-то травку, завернутую в лоскут. Тяжелый запах горелого мяса висел во дворе.
Тэм задумчиво поскреб бороду:
- Ладно. А то еще писать не сможет.
Мальчик поднял голову и еле заметно усмехнулся словам тэма: он все-таки выдержал. Его потащили к ребятам, и снова пришлось зажать в себе крик.
Влад боязливо заглянул Славке в лицо. Он не понимал - почему тот не соглашается? Поменяться местами с Киром, и все - в конце концов, наследнику хоть есть за что терпеть муки: родной город, княжеский венец. Но Славке - за чужой город, за будущего чужого правителя, - зачем?! Или не только за это, но и за Рика? Не за княжича, а просто Рика. А может, все проще: уверен, что пленников сразу убьют, как только отпадет в них надобность. "Да какая разница, я все равно не вытерплю", - понял Влад и на всякий случай спрятал от ведуна глаза. А ну, как догадается о слабости да посоветует тэму следующую жертву.
Славку бросили у стены, хоть руки вязать не стали, и на том спасибо.
- Ладно, пусть передохнет, - разрешил тэм и ушел в замок. Ведун остался сидеть, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза.
Славка постарался лечь так, чтобы не прижимался к земле обожженный бок. Алешка смотрел, как он мучается, но помочь не мог, и это заставляло его все больше темнеть лицом. Передохнет? Значит, это только начало?!
Над головой был навес из лапника. Сима сначала подумала, что лежит под раскидистой елью, и только потом сообразила, что ветки расположены слишком ровно и плотно. Знобило, и она одной рукой натянула повыше одеяло. Вторая рука не слушалась, лежала колодой, пульсируя болью в такт биения сердца.
- Ты меня слышишь? - над ней наклонился мужчина в темном кафтане. Сима чуть свела брови - голос плыл волнами, то затухая, то поднимаясь до крика. - Если да, то закрой глаза.
Закрыла. Так даже легче. Качнуло, словно девочка лежала не на подстилке из еловых лап, а плыла в лодке. Бормотали голоса, мешая, словно комариное гудение. Сима не прислушивалась, но все-таки разобрала имя Аскара. Рывком села и тут же хлопнулась обратно на спину:
- Мне нужен сотник Аскар! - ей показалось, что она крикнула, но на самом деле чуть слышно прошептала.
- Эй, где там сотник? - позвали в стороне, и почти сразу забухали шаги.
Аскар присел рядом на корточки, нерешительно тронул жесткими пальцами лоб, отводя мокрые от пота волосы:
- Лекаря уже вызвали, скоро приедет.
Как назло, Сима от нахлынувшей слабости не могла пошевелить языком. Тэм терпеливо ждал, и девочка, наконец, выговорила:
- Похитили…
Прерываясь после каждой фразы, она рассказала сотнику все, и даже воспроизвела путь, по которому ехала карета, водя пальцем по карте. Недаром всю дорогу подглядывала в окно. Путалась, ошибалась, но район все-таки указала. Тэм хмурился, но это было так привычно, что Сима чуть улыбнулась. Тревога уходила.
Аскар встал, не отрывая взгляда от карты. Сказал кому-то через плечо:
- Ты прав, тэм, они там.
Собеседник подошел ближе, наклонился. Перед Симиным лицом качнулась ладонь, какая-то странная. Девочка с трудом сообразила, что на руке не хватает двух пальцев.
Сима вздрогнула и прикрыла глаза. Только бы не выдать себя: это же тот самый тэм, который допрашивал Альку! Она говорила - беспалый. Что ему тут понадобилось? А ведь Славка так настойчиво просил сообщить еще и Талему. Трудно что-то придумывать, когда боль ползет от плеча к горлу.
- Тэм Дмитр, я имею право поднять сотню, - послышался сердитый голос Аскара.
- Аскар, позовите Тимса, - попросила Сима.
- Зачем еще? - отозвался сотник, не отрываясь от карты.
Сима помнила, как он упрям, и как трудно переубедить Аскара, даже если сыпать аргументы один за другим. Проще воспользоваться тем, против чего у сотника нет защиты.
- Пожалуйста, тэм! - слезы появились на глазах естественно, достаточно было чуть-чуть ослабить контроль. - Позовите, прошу вас!
Этого тэм не вынес. Сердито засопел и ушел, уводя за собой Дмитра. Сима услышала, как прозвучал приказ найти Тимса. Сейчас молодой ратник придет, и она уговорит его разыскать Талема. Обязательно уговорит, в конце концов, может она хоть раз воспользоваться тем, что тот умудрился в нее влюбиться? Вот только надо будет сделать так, чтобы Тимс не побежал с докладом к Аскару, а то сотник сочтет это бредом.
Тэм вернулся довольный, неся двумя пальцами какой-то лоскут. Остановился перед ребятами, потряс:
- Ну как, узнаете?
Славка глянул без интереса, лишь бы не навлечь гнев. Мятый кусок материи ему ни о чем не говорил, и он опустил ресницы. Как больно! А если сейчас снова потащат под навес…
- Что, так уж и не узнаете?
Голос тэма неприятно отдавался в голове, и мальчик открыл глаза.
- Рубашка, Симина, - Алька выдохнула сиплым шепотом.
Славка пригляделся, но он все равно не помнил, как была одета девочка. На светлом лоскуте виднелись бурые пятна и желтоватая слизь.
- А это знаете что? - тэма показал на слизь. - Следы от укуса карагаха. Уже безвредно, но если попадает в кровь с зубов хищника, то ничто не спасет. Боль и долгая агония. Ваша подружка уже труп, судя по крови, ее куснули достаточно давно.
"Нет, только не это, пожалуйста! Хватит того, что из-за меня погиб Дань, Сима не должна, ни за что!" - у Славки намокли ресницы, хотя и кошмар на дридовой конструкции, и допрос он вытерпел без слез.
А тэм довольно сказал ведуну:
- Распоряжайся давай, - и присел на высокое крыльцо.
Ведун махнул рукой, и один из братьев-охранников потащил в центр двора Альку. Девочка испуганно оглядывалась на друзей и торопливо семенила за ратником. Алешка дернулся вперед, но тут же замер - что он мог со связанными руками?
Ратник ловко подсек пленницу, и Аля упала, стукнувшись коленями о землю. Снова оглянулась на ребят, глаза от испуга стали огромными и потемнели.
- Предсказание, - тихо прошептал побелевший до молочного цвета Алешка.
Ведун тут же подался вперед, но мальчик замолчал. Пришлось разочаровано откинуться на спинку кресла и спрятать зевок в ладони. Тэм недовольно побарабанил пальцами по оголовью меча.
Ратник, так и не отошедший от Али, положил ей ладонь на затылок и заставил сильно наклонить голову. Аккуратно убрал с шеи волосы и отошел на шаг назад, примериваясь взглядом. Девочка глянула на воина через плечо, дико вскрикнула. Рванулась в сторону, но не смогла удержать равновесие со связанными за спиной руками и упала.
Славке на мгновение показалось, что это сон - и стоит только чуть откачнуться назад, как почувствует затылком деревянную столешницу. Но боль во всем теле была слишком реальной, чтобы не верить в происходящее.
Ратник неторопливо нагнал пытавшуюся уползти жертву и рывком поставил на колени. Девочка сжалась в комок, вздрагивая от прорывающихся всхлипов.
- Да заткни ее, - раздраженно прикрикнул ведун, и девочка замолчала сама.
Славка еще не видел, чтобы на кого смотрели так, как Аля на ведуна: словно на грозного всемогущего бога, способного казнить или помиловать одним движением пальца, легким взмахом ресниц.
- Так вот, время вам - пока тень не уползет за порог, - отмерил ведун. - Потом либо записка, либо ее голова.
Славка прикинул: тень скроется еще до полудня. Выходит, зря терпел весь этот допрос. Он повернул голову в сторону Алешки: тот сидел, закусив нижнюю губу, и неестественно спокойно смотрел на происходящее. Неужели знал об этом из предсказания? И нужно именно сейчас тянуть время? Точно, знал, не зря же просил Альку не пугаться. Вот только вряд ли она это сейчас помнит.
- Я напишу, - выдохнула Аля.
Ведун от удивления подавился зевком:
- Ты? Сэту? Девочка, нам нужно не любовное послание, наследник вряд ли помчится на свидание с тобой.
Аля вытерла о плечо слезы, размазывая пыль по лицу, проглотила всхлип:
- Да какое свидание? Я просто напишу!
- Нет, - отозвался тэм. - Я не буду рисковать, у нас один шанс. Должен написать кто-нибудь из них, - показал он на мальчишек. - И лучше всего этот упрямый жабеныш.
Аля затравлено взглянула на мальчишек. "Ну вот, зря все терпел", - снова подумал Славка. Боль прошла волной - от распухших запястий по иссеченной спине, обожженному, израненному боку, отозвалась под ребрами тупой резью. Или все-таки послать всех подальше, и пусть святой Вакк гордится последователями-иномирянями? Как раз есть шанс поставить честь превыше дружбы, - покровитель ратников будет доволен. Славка прикрыл глаза и вспомнил Геша, забивающегося при каждом подозрительном шуме в сундук. Полоумный конюх и не знает, наверное, историю святого Вакка, и даже не подозревает, что она может вот-вот повториться. Заговорщики пытками выбьют из Рика тайные ходы, и в городе снова запылают костры под ногами жертв. Или не выбьют - Славка содрогнулся, представив, что может достаться Рику, и тело отозвалось новой волной боли.
Алешка сказал чуть звенящим голосом:
- Что, ведун, подвела конструкция? Силенок не хватило штукой этой управлять?
На наглеца оглянулись все. Юный ведун зло сощурился и дернул щекой.
- Так не на тебя сделано, на дрида. Что, повыделывался - "страхи угадывает", - противным голосом передразнил Алешка. - А сам просто слабак, вот и придумал все это представление. Ни хрена ни даром своим, ни дридовским подарком сделать не можешь. Салага.
Слышать все это от мальчишки оказалось ведуну невтерпеж.
- Сил нет, говоришь? - прошипел он, подбегая к пленникам. - Ну, посмотрим, как ты там завоешь. Простите, тэм, я вас ненадолго оставлю. И пусть приготовят бумагу, он у меня быстро на все согласится.
- Тебе разве не нужно приготовиться? - прищурился тэм.
- Я его и без подготовки… - ведун сцепил ладони и хрустнул суставами пальцев.
"Время тянет!" - понял Славка, когда Алешка замедлил на крыльце шаг и оглянулся. Друг чуть виновато пожал плечами, и ратник тычком в спину загнал его в замок.
Во дворе остались только ребята да двое охранников. Еще один смотрел сверху, с крепостной стены. Солнце блестело у него на кольчуге. До полудня оставалось еще часа полтора-два. Если только Алешка понял предсказание правильно.
Алешка сразу узнал трактир Петера - вот только не помнил, как сюда попал и куда делся сам хозяин. За столом в центре сидел ведун - он показался мальчику смутно знакомым. Стоило только взглянуть на него, как словно кто в ухо дунул, принося понимание: только ведун выведет его отсюда. А для этого нужно согласиться на его условия - написать записку для Рика. Алешка знал, для чего и какая нужна записка, но как он умудрился во все это вляпаться, - не помнил. В голове на месте этих воспоминаний была черная дыра, и нырять в нее казалось страшным. Да и некогда.
- Шевелись! - сидевший за ближайшим столиком посетитель, здоровый ремесленник с огромными кулачищами, отвесил Алешке подзатыльник.
Мальчик осознал, что держит поднос, и только принял от здоровяка заказ. Болела рука, из-под закатанного рукава виднелось клеймо раба, слегка припухшее, словно недавно выжженное.
- Быстрее, - придал ему пинком ускорение недовольный посетитель.
Алешка отлетел на шаг и упал, уронив с подноса глиняные кружки и ударившись лицом о край скамьи. Из разбитого носа побежала кровь.
- Та-а-ак, - протянул голос над ним.
Мальчик запрокинул голову, зажимая переносицу. Хозяин - почему-то не болтливый добряк Петер, а мужчина в закапанном соусом фартуке - разглядывал причиненный ущерб. Оценил и пнул Алешку в бок так, что тот задохнулся от боли и рухнул на черепки кружек.
С трудом поднялся и, собирая осколки, столкнулся взглядом с ведуном. "Я тебя выведу, мне нужна всего лишь записка", - прозвучал неслышный остальным голос. Алешка помотал головой, и собеседник снисходительно поморщился: он предполагал, что произойдет дальше.
Мальчик окинул взглядом трактир, полный озлобленных посетителей, и еле удержался, чтобы не сжаться в комок. "Да какого черта! - подумал он, бросая осколки на пол. - Не буду я им прислуживать!" Кто-то швырнул костью из дальнего угла зала, попав Алешке в плечо. Мальчик развернулся, сжал кулаки. Ведун усмехнулся и показал взглядом наверх. На площадке лестницы стояли Аля, Славка и Влад, привязанные к балюстраде. Пришло понимание: если Алешка откажется работать, то заставят его друзей. Допустить такое еще хуже. Он снова наклонился к осколкам.
У входа на кухню поджидал хозяин. Схватил мальчишку за рубаху, отшвырнул к стене. У него снова пошла носом кровь.
- Я тебе что велел? Улыбаться гостям и говорить: "Чего изволите, господин?" А ты что творишь, жабеныш?
Алешка обжег его взглядом:
- Не жирно им будет, с "господина-то"?
Как противно, когда хлещут по лицу грязной тряпкой, которой вытирают помойное ведро. А сзади держит за руки хозяйский помощник, - ни защититься, ни вывернуться. Только можно отвернуться от галереи, чтобы не встретиться взглядом с друзьями. И так хочется крикнуть Альке: "Не смотри!" То, что это происходило у нее на глазах, делало наказание еще унизительнее.
"Только я выведу тебя отсюда. Напиши записку", - усмехнулся ведун.
Глава 10
Лужа во дворе высохла и больше не искушала блеском воды. Губы у Славки покрылись корочкой засохшей крови, и он иногда трогал ее языком. Бездумно смотрел на кромку стены и старался не думать, ни в коем случае не думать о том, что сейчас происходит с Алешкой.
Так же бездумно мальчик проследил за падением ратника с крепостной стены. Тот упал молча, ударился о землю и застыл, раскинув руки. Между лопатками торчал арбалетный болт. "Полдень", - солнце ударило Славке в глаза, стоило чуть запрокинуть голову.
В стену впились крючья, и прежде чем туда добежали хозяева, непрошенные гости успели взобраться. Славка приподнялся - прокатилась волна боли, - и крикнул:
- Алька, к стене, живо!
Нападающие были с арбалетами, и болты уже летели во двор. Девочка кубарем откатилась в сторону, а Влад еще и пихнул ее плечом, упал сверху. Закончилось все быстро - воинов княжеской сотни было много, защитников - мало. Оставшиеся в живых забаррикадировались в замке, и ратники ломали внутреннюю дверь.
Один из воинов перерезал веревки, связывавшие пленников. Аля подула на опухшие запястья. Влад сразу вскочил на ноги и бросился к убитому охраннику. Меч взял себе, нож вытащил для Славки. Тот уже встал с помощью Альки, измазав ее рубашку кровью. Поморщился от боли, скособочился, тяжело наваливаясь на девочку. Так и пошел, опираясь на нее.
В замке было шумно. Ратники прочесывали коридоры, перекликались друг с другом. Ломали дверь - гулко разносился грохот. Славка уверенно пошел в ту сторону: зал с дридовой конструкций находился именно там. Их пару раз обогнали, посмотрели недовольно, но ничего не сказали.
У самой двери обнаружился Аскар. Привычно хмуро глянул на ребят, и махнул рукой, отдавая приказ еще раз навалиться на дверь.
- Что с Симой? - перекричал Влад громкое "раз-два-три".
- Лекаря вызвали, а там не знаю.
Дверь поддалась, но стоило ратнику сунуться внутрь, как он тут же получил арбалетный бол в горло.
- К стене! - заорал сотник, отшвыривая ребят.
Влад осмелился заглянуть в зал, только когда там стихли звуки боя. Следом просочились Аля и Славка. Защитников замка прижали к стене и разоружили. Тэма среди них не оказалось, а ведун стоял у стеночки, скрестив на груди руки и сумрачно наблюдая за происходящим. С ненавистью зыркнул на ребят, и Влад ответил неприличным жестом.
Аскар возвышался над привязанным Алешкой и нерешительно оглядывал путы. Растянутый на столе мальчик не мог пошевелиться, и только крутил кистями, пытаясь вырваться из захвата. На щеке засохла струйка крови, выбежавшая из прокушенной губы.