* * *
Когда мир вновь обрел очертания, первым, что увидел Финист, была мерзкая морда демона, обтянутая серой морщинистой кожей. Из-под меховой шапки торчали вперемешку пучки огненно рыжих и седых волос. Зеленоватые глаза с узкими вертикальными зрачками внимательно изучали оборотня.
- А ты силен, - хмыкнул демон. - Быстро мое проклятие поборол.
- Кто ты? - прохрипел Финист. Голос повиновался с трудом, а руки и ноги вообще оказались парализованными.
- Урргхаг, - представился демон. - А ты тот самый Охотник?
Урргхаг наклонился ближе. Обдало приторно-тошнотворным запахом.
- Нет, ты определенно не он, но похож, - демон принюхался и вдруг оскалился, обнажив внушительные желтые клыки. - Так вот оно что! Мы-то все гадали, как ему одному удалось так проредить нашу стаю боевых гулонов. Оказывается, вас было двое.
Финист с трудом соображал, о чем он говорит, лишь слышал, как рядом заходятся в истошном крике мальчишки. Не поворачиваясь, скосил глаза на Вожыка. Его тело выгибалось от сильных судорог.
- Останови это, - взмолился Финист, не в силах терпеть их крики. Это он, он один во всем виноват, его глупая безответственность и невнимательность. Лучше бы Охотник не давал ему второго шанса.
- Хочешь, чтобы я прекратил их мучения? - демон оскалился еще больше.
Финист понял намек слишком хорошо.
- Отпусти их. Они невинны, - превозмогая боль, продолжал просить он.
- Пока невинны, а пройдет всего пару лет, и они тоже станут охотниками, убийцами наших питомцев и нас самих. Так не лучше ли избавиться от них сейчас, пока они невинны? - мерзко рассмеялся серолицый.
- Прошу. Я сделаю все, что угодно, - простонал Финист, чувствуя, что мир снова блекнет и отдаляется.
- Все, что угодно? - губы Урргхага растянулись в некое подобие улыбки, от которой стало еще страшнее, чем от оскала. Боль отпустила, а мальчишки обмякли и затихли.
- Все, - с отчаянной решимостью подтвердил Финист.
Демон порылся в полах длинной меховой одежды и достал маленький кожаный мешочек. Бесцеремонно сняв с пояса оборотня флягу, откупорил ее, понюхал, скривился от резкого хмельного запаха и опорожнил все содержимое на снег.
- Не понимаю людей. Как можно травить себя такой пакостью? - посетовал Урргхаг и, набрав в флягу снега, провел по горлышку ладонью, что-то приговаривая, высыпал туда порошок и, хорошенько взболтав, снова понюхал. - От нее взор только затуманивается, а надо наоборот… чтобы он стал ясным. Да кому я это объясняю? Молодежь ни демона плешивого не понимает ни в настоящих зельях, ни уж тем более в проклятиях. Все куда-то торопится… поле айсбергов, тысячелетняя ярость. Толку от этого, если мы не понимаем, в чем суть?
Финист нахмурился, потеряв нить его рассуждений где-то в самом начале и теперь с ужасом гадал, о чем попросит демон в обмен на жизни мальчиков.
- Выпей, - серолицый протянул Финисту его же флягу. От нее ощутимо несло плесенью и тухлыми яйцами.
- Зачем? - он поморщился. Даже не мог заткнуть нос, чтобы не слышать тошнотворный запах.
- Это зелье поможет увидеть суть. Ты расскажешь мне о ней, о сути, не упуская ни единой даже самой мелкой детали, тогда я отпущу мальчишек.
- А меня? - подозрительно спросил Финист.
- Мы договаривались только на мальчишек, - покачал головой Урргхаг. - Так что, будешь пить?
Финист открыл рот, и серолицый ловко влил туда все содержимое фляги. Зелье оказалось острым, словно хмельным, и обожгло горло. Голова налилась свинцом, глаза закатились, паралич отпустил руки и ноги. Теперь они судорожно дергались, как у мальчишек пару минут назад. Только это было что-то совсем другое. Бросало то в жар, то в холод, выкручивало суставы, ломило кости, накрывая волнами раскаленной добела боли. Неожиданно все стихло. Наступил долгожданный покой.
Финист прикрыл глаза, наслаждаясь полной безмятежностью. Прямо над ним мелькнула гигантская тень. Финист распахнул глаза. Он плыл верхом на облаке, возле которого кружила огромная птица. Ее оперение было идеально белого цвета. От этой подлинной чистоты, грации и мощи гигантских крыльев захватывало дух. Безумно хотелось коснуться, ощутить под пальцами мягкие перья и полететь за горизонт вместе с ней. Финист иступлено упал на колени и протянул руки навстречу. Яркая вспышка затмила взор.
А в следующий миг Финист уже стоял посреди толпы на главной площади Стольного. В центре был возведен широкий помост, со всех сторон обложенный сухим хворостом. На него загоняли людей, их было пятеро или шестеро, по одному. Рядом с ними человек в голубом плаще зачитывал длинный список обвинений. Вдоль помоста собралось еще несколько точно также одетых людей. Последний из осужденных, изможденный, в изодранной одежде, с грязными светло-каштановыми волосами резко остановился возле людей в плащах и выкрикнул что-то нелестное в их адрес. Один из Защитников вцепился в горло наглеца скрюченными пальцами. Товарищам по плащу пришлось силой растаскивать их. Финист пробивался вперед, решительно распихивая людей локтями. Он точно знал, кто эти осужденные и что происходит.
Во что бы то ни стало нужно добраться до них! Но как же далеко. И почему ноги словно каменные?
Все осужденные оказались на помосте. Голубые Капюшоны привязали их к столбам и подожгли хворост с разных сторон. Огонь охватывал сухие ветки очень быстро и перекидывался на деревянные перекладины, на которых стояли осужденные. Они кричали! Как же они кричали!
- Отец! - заорал Финист от отчаянья, перекрывая стоны сгоравших заживо людей.
Вспышка.
Картинка сменилась. Над головой снова расстилалось бескрайнее синее небо, только на этот раз он стоял на льду в окружении четырех мальчишек, тех самых, которых видел в пещере Истины. Они опять распустили крылья и полетели прочь, но Финист успел ухватить за ворот последнего и развернул к себе. На него уставилась пара смутно знакомых янтарно-желтых глаз. Мальчишка самодовольно ухмыльнулся и тут же превратился в Охотника.
Финист оторопело попятился. Николя словно из воздуха притянул к себе Герду, нежную солнечную принцессу из пещеры Истины. Она ничего и никого кроме Охотника не замечала. Обнимала, льнула всем телом, не стесняясь, покрывала поцелуями лоб, глаза, щеки. Николя нарочно развернул ее так, чтобы Финисту было лучше видно и впился в ее губы, страстно, неистово. Внутренности свело от нестерпимой ревности. Герда не отталкивала, а наоборот горячо отвечала подлецу. От этого становилось еще больней.
- Не нравится?
Финист обернулся. За его спиной возвышалась сотканная из мрака фигура, встреченная им еще в склепе волотов.
- Ты можешь все исправить, - не замедлил предложить незнакомец. - Покорись мне, и она станет твоей. Навсегда. И даже дольше.
Теперь Герда протягивала руки к Финисту, но он не чувствовал ее.
"Не верь ему. Ты же знаешь, это путь во тьму" - зашептал другой, не менее зловещий голос из пещеры Истины. Но почему-то ему Финист доверял больше, чем зыбким иллюзиям незнакомца. Да и стоит ли добиваться девушки таким способом? Финист небрежно отстранил Герду от себя и приблизился к незнакомцу. Тот откинул капюшон. На Финиста уставились пугающие разноцветные глаза - один голубой, другой зеленый.
- Не слушай его. Вы же никогда толком не ладили. Идем со мной, и я укажу тебе путь к могуществу, - мелкие изящные черты растянулись в до тошноты искусственную улыбку.
"Но меч в спину мне воткнул не он!" - мелькнула в голове дикая, непонятно откуда взявшаяся мысль. Но на этот раз она точно была его собственной, окрашенной ледяной яростью и огненной жаждой мести.
Сердце пропустило удар, а потом зашлось бешеным грохотом.
Вспышка.
Финист снова стоит на облаке и касается птицы.
Вспышка.
Мальчишка, которого Финист ухватил за ворот, отдает ему свои крылья.
Вспышка.
Разноглазый грозно скалится. Финист пытается отступить, но тело не подчиняется.
- Предатель! - слышит он собственный рык. Рука выхватывает меч из ножен. На клинке загорается руна "кеназ". Горящее рыжим пламенем лезвие обрушивается на фигуру в балахоне.
Вспышка.
Тьма.
Напряженное лицо Охотника.
И снова тьма.
* * *
Николя так спешил на помощь мальчикам, что не заметил, как столкнулся нос к носу с Асгримом.
- Эй, Охотник, куда спешишь? Совсем, видно, зазнался, что со мной не здороваешься, - в привычной шутливой манере обратился к нему Дану. Николя одарил его таким мрачным взглядом, что Асгрим тут же посерьезнел:
- Вы мальчишку моего не видели? Он опять куда-то запропастился, а жена дома плешь проела. Беду предчувствует, - Дану осекся, приметив, как вытянулось лицо Охотника. - Что? Говори!
Из-за спины Николя робко выглянул Лейф:
- Простите нас, мастер Асгрим. Мы хотели поохотиться на гулона, а теперь он охотится на нас.
- Как опять?! - взревел Дану. - Где это демоново отродье?! Если гулоны еще не разорвали его, я сделаю это сам!
- Не ори, ребенка напугаешь, - пристыдил его Николя, вспоминая, как его собственная мать говорила также, защищая непутевого сына от праведного гнева отца. - Лейф, ты хотел показать, где оставил Эйсмунда.
Мальчик указал в сторону восточного леса. Асгрим посадил Лейфа себе на спину, и они втроем помчались дальше.
- Возможно, понадобится подкрепление, - встревожился Николя, когда они уже вступили в лес.
- Охотники Дану уже оповещены, - отмахнулся Асгрим.
- Как? - удивился Николя.
- Не важно. Должны же у нас быть хоть какие-то секреты, - усмехнулся Дану.
Николя не стал настаивать. Знал, что бесполезно, а время поджимало.
Впереди ощущалась аура странно похожая на троллиную, только в разы сильнее. И еще. Происходило нечто такое, чего быть не должно. От колебаний эфира накалился воздух и начал оплавляться снег. Охотник прибавил ходу - тревожное предчувствие гнало вперед.
Время выходит. В ушах нервным стуком отдается пульс, с каждым ударом приближая непоправимое. Он не успеет это предотвратить. Нет, он не должен опоздать, только не снова, не сейчас. Впереди ждет нечто очень важное. Он не может это потерять.
Аура была уже совсем близко. На поляне за деревьями показались нечеткие контуры сгорбленной фигуры. Последнее усилие! Николя сорвался на бег.
Спиной к нему стоял тролль. Повыше и покряжистей, чем предыдущий. Он тоже был укутан в шкуры, а в руке держал посох с красным козлиным черепом вместо набалдашника. "Шаман", - догадался Охотник. Хуже обычного тролля, только тролль-шаман. Демон напряженно застыл, завороженно вглядываясь во что-то перед собой. Нельзя дать этой твари и малейшего шанса произнести проклятие, иначе будет, как с Гердой. Охотник тихо вынул меч из ножен и замахнулся.
Тролль дрогнул и испуганно залопотал на непонятном языке. Свистнув, чужой клинок обрушился на демона с сокрушительной силой и разрубил пополам, как трухлявое полено. Николя остолбенел от неожиданности. На щеку брызнула серая кровь. Оружие выпало из рук. Охотник отер лицо, поднял глаза и встретился взглядом с Финистом.
- Ты опоздал, - с торжественной горечью произнес оборотень и распластался на вытоптанном снегу.
Голову схватил жуткий спазм. Ноги подкосились. Дышать стало тяжело. Мир окрасился в багровые тона. Восприятие словно разбилось на множество осколков, смешивая мысли и образы. Его и Безликого. Николя уже не мог разобрать, где его, а где чужое.
"Этого не должно было произойти. Я обязан был успеть. Обязан спасти этого олуха. И снова не справился".
- Очнись! - иступлено закричал Николя, колотя Финиста по щекам. - Да очнись же! Очнись, слышишь?!
- Это бесполезно, разве ты не видишь? - дернул Охотника за плечо Асгрим, подоспев следом всего через несколько мгновений.
Лейф спрыгнул с его спины и помчался к лежавшим неподалеку Эйсу и Вожыку.
- Нет-нет-нет, не уходи! - продолжал бредить Николя, тряся оборотня за плечи из последних сил. Понимал, что ведет себя странно, думает странно, видит не так, как за мгновение до этого. Мириады отражений в кривых зеркалах. И все - ложные! Но вырваться из зыбкого кошмара не получалось. Тело продолжало действовать само, помимо воли хозяина. - Я не могу снова тебя потерять!
- Прекрати! Что с тобой? - Асгрим развернул его к себе и отпрянул, явно испуганный тем, что увидел в его взгляде.
"Память! Слишком рано. Не смотри - ослепнешь!"
Надо проснуться. Любым способом. Иначе он сойдет с ума. Николя запрокинул голову и сделал несколько глубоких вдохов. По лицу градом катился пот. Сердце больно вырывалось груди. Но мутная пелена уже почти спала, возвращая зрению целостность.
- Мастер Николя? - послышался за спиной испуганный голос Вожыка.
Перемазанные в снегу мальчишки испуганно выглядывали из-за спины Асгрима. Николя даже не заметил, как они пришли в себя.
- Мастер Финист, он что у-у-у?.. - Вожык так и не смог произнести страшное слово вслух.
Асгрим опустился на корточки и поднес руку к лицу оборотня:
- Не дышит.
Николя с минуту просто таращился на неподвижное тело, болезненно опустошенный после странного транса. Нахмурился. Быть может?
Решительно сорвав шнуровку плаща Финиста, Николя приложил ухо к его груди.
- Совсем рехнулся? - не на шутку встревожился Асгрим. - Когда мы вместе рубили во льду могилы для павших в битве с Легионом теней воинов, ты был холоднее вечной мерзлоты Хельхейма. А сейчас чего убиваешься, как сопливая девчонка? Здесь же дети. Какой ты пример подаешь?
- Помолчи! - шикнул Охотник, пристально вслушиваясь.
Все замерли. Даже ветер. Ни шороха.
"Тук", - слабый, почти неуловимый отклик. А был ли он? Может, показалось. Через тягостное мгновение еще один. И еще. Теперь уж точно.
- Сердце бьется, но очень тихо и редко. Кажется, это летаргия, - объявил, наконец, Охотник. Сказал - и вроде даже сам поверил. Отлегло.
- Ты хватаешься за соломинку, - скептично хмыкнул Асгрим.
- Помоги мне отнести его домой, - Николя не хотел слушать, что надежды нет. По крайней мере, не сейчас и не от Дану.
Асгрим приподнял тело оборотня и перекинул его руку себе через шею. Николя сделал то же со второй, и вместе они, волоча ноги Финиста по снегу, потащили его домой. Притихшие дети хмуро шагали следом, боясь даже смотреть друг на друга не то, что разговаривать. Каждый чувствовал свою вину.
* * *
Герда сидела на кухне и вздрагивала от каждого звука. Эглаборг отпаивал ее успокаивающим отваром.
- Почему они так долго? - все еще немного сиплым голосом спросила она, хотя прекрасно понимала, что целитель знает ответ не лучше ее самой.
- Прошло всего пару минут, как вы вернулись, - попытался успокоить Эглаборг и принялся осматривать ее горло. - Давно у вас проблемы с голосом?
Герда пожала плечами:
- В детстве у меня от простуды часто пропадал голос. Горло - мое слабое место, думаю.
Целитель озадаченно хмыкнул.
- На вид никаких дефектов нет, а по ощущениям… - Эглаборг почесал затылок. - По ощущениям это болезнь от головы, но какая-то странная, застарелая, как будто не из этой жизни.
Герда вопросительно уставилась на него. Снисходительно улыбнувшись, Эглаборг продолжил:
- На востоке верят, что душа после смерти тела через некоторое время рождается вновь и проходит через бесчисленное количество жизней, пока не достигнет просветления и не вырвется из этого круга. Кто знает, что мы приносим с собой из наших прошлых жизней: привычки, черты характера, страхи, а может даже и болезни.
- Это опасно? - спросила Герда, заметив, что больше не сипит, а говорить стало куда легче.
- Не похоже. Вы просто сильно испугались, думаю.
Герда понурилась.
- Я такая трусиха. Раньше меня всегда кто-нибудь защищал: отец, Финист, мастер Николя. А в этот раз помочь было некому, и я почувствовала себя совершенно бессильной. Почти поверила, что тролль меня задушит, и я абсолютно ничего не смогу сделать.
- Но вы же сделали это - вы убили его.
Герда протяжно посмотрела на лежавший на столе кинжал, который совсем недавно торчал из спины мертвого тролля.
- Не понимаю, как мне удалось. Я просто взяла и… - она громко всхлипнула. Целитель по-отечески положил руку ей на плечо.
- Мне никогда не доводилось убивать - это не в натуре целителя, но думаю, что чувствовал бы то же самое, если бы мне вот так, защищаясь, пришлось лишить кого-то жизни.
- Со мной это не в первый раз. Дома из-за меня погиб человек. Не знаю, убила ли его я или кто-то другой, но все равно не могу избавиться от чувства вины, забыть его лицо. Я думала, что сильная, что справлюсь, что смогу привыкнуть, но мне все также страшно и тяжело.
- Я уже больше четырех лет, как вернулся сюда после странствий с мастером Николя, но до сих пор иногда просыпаюсь в холодном поту от тех кошмаров, что видел тогда. Думаю, смелость не в том, чтобы не бояться, а в том, чтобы научиться со своими страхами жить.
Герда пожала плечами.
- Мастер Николя, наверное, ничего не боится.
- Он просто хорошо скрывает свои чувства, - усмехнулся Эглаборг. - Хотите, расскажу про самый большой его страх? Только обещайте, что никому не скажете.
Герда мгновенно повеселела и с готовностью кивнула. Снедало любопытство. Неужели есть в этом мире что-то, что заставляет трепетать самого Охотника?
- Когда мы были на Островах Алого восхода, мастер Николя влюбился в жрицу-медиума из местного храма.
Герда нахмурилась. Такое начало истории не предвещало ничего хорошего.
- А какая она была? Ну, жрица.
Эглаборг пожал плечами.
- Женщины востока очень не похожи на наших. Изящные, хрупкие, словно дорогой фарфор, с длинными смолистыми волосами, выразительными черными глазами и ярко-алыми губами. Да, именно такой она и была: невероятно красивой, умной и бесконечно доброй.