Надвигалась армада ночи. Устоит ли против нее мой Лабиринт! Я хотел поспешить. Но ничего не получилось, движения мои становились еще медленнее. Я испытывал странное чувство, мне казалось, что я нахожусь сразу в двух измерениях. В одном я медленно, шаг за шагом, делал свою работу. В другом, заключенный в Камень, впитывал энергию, проходя Лабиринт и там. И эти два измерения были связаны моим сознанием… Левая… Поворот… Правая… Грозу, казалось, уже можно потрогать. Сейчас она омоет кости Хуги. Я втягивал ноздрями запах озона и думал: "Что имела в виду птица, говоря, что она поджидает меня с начала Времени. Зачем поджидала? Чтобы поспорить со мной? Или же, чтобы быть съеденной в месте, которого не коснулась история? Но, уподобляясь моралистам, все преувеличивающим, можно было бы сказать следующее. Хуги с унынием в сердце из-за своих неразрешимых философских проблем, а также потому, что не смогла обратить меня в свою веру, была уничтожена под раскаты грома, как это обычно происходит в театре". Послышался гром - отдаленный, опять гром - поближе, и снова гром - уже совсем близко. Когда я повернулся и глянул назад, молнии были ослепительными. Я стиснул цепь и сделал еще один шаг… Гроза натолкнулась на границу моего Лабиринта и раскололась надвое. Она начала ползти вокруг меня. Ни одной капли не попало ни на меня, ни на мой Лабиринт. Но мы оказались островом внутри грозы. А может, в этой ситуации больше подходило такое сравнение - я находился в воздушном пузыре на дне штормового моря. Меня окружали стены воды и в них мелькали темные силуэты. Вся вселенная напряглась, пытаясь раздавить меня. А я все сосредоточивался на красном мире Камня, все глубже уходил в свою работу. Левая… Цветущие каштаны… Чашка горячего шоколада в кафе на тротуаре… Елисейские поля… Оркестр в садах Тюильри, звуки поднимаются вверх и висят в ярком, пахучем воздухе… Берлин в двадцатые годы… Тихоокеанские острова в тридцатые… Может быть, все это не прошлое. Может быть, прошлое длится сейчас. А там было будущее. И я не вспоминаю его, а предчувствую. Я? Или песчинка? Или звезда? Но какое это имеет значение? Через новый мост на улицу Ригали… Омнибусы и фиалки… Фиалки и фиакры… Художники со своими этюдниками в Люксембургском саду… Я, если все закончится хорошо, снова отыщу Отражение, подобное этому, такое же, как мой Авалон. Запах каштанов…
Продолжаю идти… Надрывается ветер, гремит без пауз, одна молния зажигает другую. Но это все в стороне от меня. Может быть, в другом мире я закончил еще один виток… Я неуязвим, пока не позволил отвлечь себя грозе, пока продвигаюсь, пока все, как в фокусе, сходится в Камне… Я обязан устоять, обязан медленно поднимать, а потом опускать ногу. Никогда не остановлюсь. Буду ходить еще медленнее, но остановки не будет… Лица… Целый ряд глаз рассматривает меня, находясь по ту сторону Лабиринта… Лица, огромные, потому что их увеличивает стена ливня, огромные, как та голова в болоте… Смотрят, усмехаются, ждут… Ждут, что я остановлюсь или сделаю неверный шаг… Ждут, что все вокруг меня распадется… В их глазах сверкают молнии, в их глотках гремит гром… Они кричат мне что-то со дна Темного Океана… Я проиграю и буду сметен разбушевавшейся стихией, а этот осколок Лабиринта будет разбит и тоже сметен. Они проклинают меня. Они плачут и плюют в меня, хотя я всего этого не слышу. Наверное, все это только кажется мне, а на самом деле их нет и не было там за силовой линией Лабиринта. Я теряю рассудок, но ступаю, ступаю, ступаю. Мой мозг сломлен напряжением. Тогда что толку в моих усилиях? Новый Лабиринт, созданный безумцем? Я сомневаюсь, а они кричат хором: "Безумец! Безумец! Безумец!" Я втягиваю в себя остатки запаха розы и опять вспоминаю о каштанах и том времени, которое заполняли радости бытия и органичный порядок. Голоса стихают, лица исчезают, когда мысли купаются в радостях тех лет. Ублюдки! У вас всего этого не было и никогда не будет… Цветут каштаны… Я делаю еще один шаг, и еще один… Они дразнят меня, играют на моих слабостях, чувствуют мои сомнения, мою усталость… В любом случае, я у них на виду и они используют это против меня… Левая… Правая… Пусть теперь они видят, как верю я в их силы. Пусть провалятся. Я прошел уже вон сколько раз. И пройду, сколько надо. Левая… Они кружат и набухают около меня, по-прежнему шевеля кривым ртом. Но и они тоже устали. Я затратил еще усилия, шагая по дуге, ступая по кругу, видя его перед собой в Камне - своем красном духовном оке. Я вспоминаю свой побег из Гринвуда, о своей хитрости, когда надо было разговорить Флору, о своей встрече с Рэндомом, схватку с его преследователями, наше путешествие в Амбер… Я вспоминаю о нашем бегстве в Ребма, о том, как я шел по Лабиринту, чтобы восстановить память, о принудительном браке Рэндома, о своем сражении с Эриком и бегстве к Блейзу… О битвах, что были после, о том, как ослеп, выздоровел, убежал, путешествовал в Лорен, а затем в Авалон…
Чем медленнее ступал я, тем быстрее скользила моя память по поверхности минувших событий… Ганелон и Лорен… Твари из Черного Круга… Рука Бенедикта… Возвращение Бранда… Нож в боку… Билл Поссет… Билл Рот… Больничные архивы… Моя автокатастрофа… Вся жизнь легла передо мной, с самого ее начала в Гринвуде, через все годы борьбы, постоянное ощущение приближения к чему-то важному, стремление к трону, месть, долг, его постоянное место в сознании во все времена вплоть до этого мгновения, когда оно обострилось необходимостью выжить. Я чувствовал всегда, что ожидание должно вот-вот закончиться, что должно произойти что-то важное… Левая… Очень, очень медленно. Все прочее неважно. Теперь вся моя воля в движении. Моя сосредоточенность - абсолютна. Все, что за пределами Лабиринта, мной забыто. Молнии, лица, ветер… все потеряло значение. Есть только Камень, существует пылающий Лабиринт и я сам. Хотя я уже себя почти не осознавал. Наверное, еще немного, и я сейчас слился бы с идеалом Абсолюта Хуги. Поворот… Правая стопа… Снова поворот…
Время тоже не имеет значения. Пространство ограничилось созданным мною узором. Теперь я черпал силу из Камня, не обращаясь всякий раз к нему. Связь установилась сама собой. Теперь и это было частью того процесса, той работы, которыми я был занят. Одна порция энергии шла вслед за другой. Маховик раскрутился. Видимо, я уже стерт, как личность. Я превратился в движущуюся точку, запрограммированную Камнем, выполняющую операцию настолько всепоглощающую, что нет больше места для самосознания. И все же я - частица этого процесса. Потому что, если бы то же самое делал кто-то другой, возник бы другой Лабиринт. Я подсознательно чувствовал, что пройдено уже полпути. Теперь идти стало еще сложней, а мои движения совсем замедлились. И хотя хотелось, чтобы дело шло скорее, я вспомнил свою первоначальную настройку на Камень - в той странной матрице, что, казалось, давала начало самому Лабиринту. Правая… Левая… Заторможенность вдруг исчезла, несмотря на прежнюю осторожность и выверенность каждого шага, я чувствовал себя очень легким. Казалось, со всех сторон меня омывает бесконечный океан энергии. Все звуки слились в белый шум и исчезли. Потом исчезла и напряженная медлительность моих движений. Это совсем не было похоже на преодоление какого-то барьера или на то, как входишь в Вуаль. Скорее всего, это была внутренняя перенастройка. Я чувствовал, что иду теперь нормальным шагом, и, прокладывая извилистую дорогу, делая все более тугие витки, приближаюсь к концу вычерченного мной сложного узора. Внезапно мир потемнел. Казалось, я находился среди великой пустоты, в которой существовал только пламенеющий Камень и, подобный спирали галактической туманности, сияющий Лабиринт. И по этой спирали я шел. Я опять усомнился в своих действиях. Но это продолжалось один миг. Последнее мое испытание, последняя атака. Нельзя отвлекаться. Камень показывал мне, что делать, а Лабиринт подсказывал, где делать это. Хорошо бы увидеть еще и себя рядом с ними - посмотреть на все это со стороны. Левая… Я внимательно следил за каждым своим шагом. Наконец я почувствовал силу, мне противодействующую - совсем, как в старом Лабиринте. Но я был готов к этому. И я боролся с этой силой за каждый свой шаг. Затем наконец-то внутри Камня я увидел окончание Лабиринта. В другое время я бы ахнул от неожиданного явления красоты. Но сейчас нельзя было растрачивать свои силы на чувства. Даже дыхание мое было подчинено единой цели. Я собрал все свои силы на то, чтобы сделать следующий шаг, и пустота вокруг меня пришла в движение. Я завершил его, но следующий был еще труднее. Я чувствовал себя так, словно находился в центре вселенной и ступал по звездам. Мне казалось, что я передаю движение небесным телам. Моя воля становилась космическим явлением. Ноги поднимались и переступали сами по себе. Я не видел своих шагов. Лабиринт светлел. Скоро он вспыхнет и осветит округу ослепительным сиянием. Еще совсем немного. Продвинуться чуть дальше… Я тратил гораздо больше сил, чем в старом Лабиринте, сопротивление стало абсолютным. Я должен был противостоять ему своею твердостью и постоянством воли. Исключить все остальное. Я почти не двигался. Вся моя энергия шла на просветление узора… Интересно, как выглядит Лабиринт со стороны. Наверное, это великолепное зрелище.
Минуты… Дни… Годы… Я не знаю, как долго это продолжалось. У меня было такое ощущение, что я был занят этим завершающим актом целую вечность… Затем я двинулся. И не знаю, сколько на это ушло времени. Шаг, другой, третий. Вселенная вращалась вокруг меня. Я прошел весь путь. Давление пропало… Чернота исчезла… Какое-то мгновение я был в центре Лабиринта, но не стал его рассматривать, на это у меня не осталось сил. Я упал на колени и согнулся в три погибели. Кровь лихорадочно стучала у меня в висках, голова кружилась, а тело сотрясала дрожь. Я сумел это сделать, пришла ко мне наконец мысль. Лабиринт создан, и что бы теперь ни произошло, он есть. И он выдержит… Я услышал звук там, где никаким звукам быть не полагалось, но отвечать на внешние раздражители я уже не мог. Лишь когда из моих окоченевших пальцев вырвали Камень, я поднял голову. Никого не было в моем Лабиринте. Я это знал твердо. Значит… Свет был ярким и, сощурившись, я разглядел улыбающегося Бранда. На глазу у него была черная повязка. В руке он держал мой Камень. Я догадался, что он сюда телепортировался. Он ударил меня в тот момент, когда я посмотрел на него, и я повалился на бок. Тогда он пнул меня ногой в живот.
- Так ты все-таки это сделал? - оскалился он. - Никак не думал, что это тебе удастся. Теперь мне придется уничтожить еще один Лабиринт, чтобы восстановить наш порядок. Но сначала мне понадобится этот камушек, чтобы повлиять на битву при Дворе. - Он помахал Камнем. - Прощай!
И исчез. Я лежал, тяжело дыша, и держался за живот. Волны тьмы поднимались и опадали внутри меня. Это было, как прибой. Но сознание не покидало меня. Огромное отчаяние заполнило мое сердце. Я закрыл глаза и застонал, И не было у меня Камня, чтобы восстановить силы. Каштаны в Париже…
Когда я лежал там, изнемогая от боли, у меня перед глазами стояла одна и та же картина. Я видел, как Бранд появляется там, где сражаются силы Амбера и Хаоса. На груди у него пульсирует Камень. Он уверен, что, овладев им, сможет сделать так, чтобы победил Двор Хаоса. Но ведь это вполне возможно, мучаясь, думал я. И представлял, как Бранд хлещет молниями наши войска, как направляет на них шквальные ветры. Видел, как на силы Амбера каменным градом низвергается послушная ему гроза. Я чуть не заплакал. Ведь Бранд еще мог бы искупить свою вину, выступив на нашей стороне. Ясно, что просто победы ему теперь мало. Бранду нужно победить так, чтобы диктовать свои собственные условия. А я? Я потерпел поражение, хотя и создал против Хаоса новый Лабиринт, даже не веря, что и в самом деле способен на это. Но если битва будет проиграна, все мои усилия пойдут прахом. Ведь тогда Бранд вернется сюда и сотрет мой Лабиринт с лица земли. Ужасно обидно - пройти через все трудности, подойти так близко к успеху и потерпеть неудачу. Мне хотелось заорать: "Это несправедливо." Но я знал, что вселенная, равнодушно вращаясь, не согласовывала свое движение с моими понятиями о справедливости. Я выплюнул песок, который скрипел у меня на зубах. Отец поручил мне доставить Камень к месту битвы. Я был в двух шагах от нее - и вот, пожалуйста. Неожиданно меня охватило странное чувство. Я ощутил, как что-то требует моего внимания. Но что?
Вокруг стояло безмолвие. Ветер и гром снаружи утихли. Воздух был неподвижен и прохладен. Даже с закрытыми глазами я чувствовал, что меня окружает свет. Я открыл их и увидел яркое небо. Я опять закрыл глаза, твердо зная, что-то маячит справа от меня. Дерево. Дерево стояло там, где я воткнул свой посох, взятый у старого Игга. Оно уже стало довольно высоким и так стремительно тянулось вверх, что я различил это движение. На нем были одновременно зеленые листья и белые бутоны. Но вот распустилось несколько цветов. Я ощутил тонкий аромат и почувствовал успокоение. Я ощупал свою грудь. Сломанных ребер вроде не было. Хотя боль от удара еще давала себя знать, я протер глаза и пригладил волосы. Затем поднялся, опершись на колено. Не торопясь, я смотрел на окрестности. Плато было таким же, как я его увидел в первый раз. И все-таки что-то вокруг изменилось. Оно было пустынным, но не суровым. Возможно, таким делало его новое освещение. Нет, было что-то еще. Я осматривался, изучая все, что находилось рядом. Безусловно, это было уже другое место, а не то, где я начинал свой Лабиринт. Изменились скалы, сгладились ямы, чуть поодаль появилась земля, плодородная почва.
Я встал. Ветер донес запах моря. Все это освежило меня. И я понял - здесь произошли большие перемены. Их сотворила не гроза, способная не уничтожать, а создавать. Какое-то воспоминание шевельнулось в глубине моей души. Я вздохнул полной грудью, стоя в центре Лабиринта, и не торопясь продолжал осматривать местность. Мое отчаяние как-то само по себе улетучилось, во мне поднималось чувство освещенности - другого слова не нахожу. Воздух был сладким. Появилась непривычная легкость. И я понял - все это напоминает мне первозданный Лабиринт. Я посмотрел на дерево. Оно стало еще выше. Похоже, и все же не похоже. Да, все менялось на глазах. Воздух, земля, небо. Это было новое место, это был новый первозданный Лабиринт. И, значит, все изменения сотворил я, мой Лабиринт, в центре которого я находился.
Прошло время. А я всё еще стоял, наблюдая за деревом, оглядываясь, наслаждаясь возродившейся во мне энергией. Во всяком случае, здесь я победил. И это будет длиться, пока Бранд не вернется, чтобы стереть это место с лица земли. Я опять отрезвел. Я должен остановить Бранда, должен защитить это место. Я находился посередине Лабиринта. Если этот Лабиринт такой же, как все остальные, я могу воспользоваться его силой и спроецировать себя, куда пожелаю. Я могу присоединиться к нашим. Я отряхнулся и вытащил клинок из ножен. Что ж, еще не все потеряно. Мне велели доставить Камень на поле битвы. Пусть Бранд это сделает за меня. Он все равно, наверное, уже там. Мне просто придется отобрать у него Камень, чтобы направить судьбу сражения по правильному руслу. Как я это сделаю? Еще не знаю. Я осмотрелся еще раз. Надо будет сюда вернуться, если позволит судьба. В этом месте есть тайна. Она висит в воздухе, плывет по ветру. Может быть, потребуются века, чтобы разгадать, что произошло здесь, когда я начертил новый Лабиринт. Я поклонился дереву. Оно, казалось, шевельнулось мне в ответ. Я поправил серебряную розу и закрепил ее на плаще. Пора двигаться дальше. Но для этого нужно было совершить особый обряд, и я начал уходить в себя, в свое воображение. Закрыв глаза, я попытался представить себе, как выглядят окрестности перед последней бездной у Двора Хаоса, Я увидел это место под диким небом и заполнил его своими родственниками, войсками Амбера. Создав все это в себе, я услышал звуки битвы. Сначала изображение было размытым, потом стало четче, Я удержал видение еще на один миг, и послал Лабиринту сигнал - переправить меня туда.
Еще через мгновение я уже стоял на вершине холма перед равниной. Холодный ветер срывал с меня плащ. Небо было тем же безумно вращающимся сводом, который так мне запомнился, - и черным, и разноцветным от мерцающих радуг. Воздух переполняли тяжелые испарения. Черная дорога находилась справа. Она пересекала долину и шла над бездной к мрачной цитадели, над которой мерцали зловещие светляки. Надо мной проплывали газовые мосты, простираясь из тьмы. По ним и по Черной дороге двигались страшные силуэты. Впереди меня, на поле, сосредоточились войска. За спиной я слышал шум крылатой колесницы времени. Повернувшись к северу, я вновь увидел дьявольскую грозу. Она полыхала и громыхала в горах, надвигаясь, словно поднявшийся до самых небес ледник. Значит, я не уничтожил ее своим Лабиринтом. Она обошла нас и продолжает двигаться. И не остановится, пока не доберется до места, которое наметила. Но, надо полагать, от нового Лабиринта будут исходить импульсы, они уже идут расширяющимися кругами, которые наведут порядок по всем Отражениям после разрушительной силы грозы. Сколько же времени потребуется ей, чтобы дойти сюда? Я услышал стук копыт за спиной и обернулся, выхватив меч. Рогатый всадник на огромном коне несся прямо на меня. Я выжидал. Безусловно, он спустился с одной из газовых дорог. Я следил, как конь встает на дыбы, как поднимает свой кривой меч разъяренный всадник. И когда меч начал опускаться, я мгновенно отклонился в сторону, а потом, поймав его руку, стащил с коня.
- Ах, эта роза, - прохрипел он, упав наземь. Не знаю, что он хотел сказать, потому что я воткнул клинок в его горло, и он навсегда умолк. Я догнал его черного коня и, схватив за узду, стал его успокаивать. Через несколько минут наши отношения наладились, и я взобрался в седло. Это был настоящий боевой конь.
Сначала он проявлял характер. Но я не мешал ему делать, что он хочет, и он постепенно успокоился. Как я определил, силы Амбера наступали. Поле устилали трупы. Вражеские силы отступали на высоту, неподалеку от рдеющего края бездны. Их ряды, еще не окончательно сломленные, но довольно-таки измотанные, под сильным натиском отходили назад. С другой стороны бездну пересекали свежие силы, присоединявшиеся к тем, что держали высоту. Оценив их растущую численность и выгодную позицию, я подумал, что они в состоянии перейти в контратаку. Бранда нигде не было видно. Даже если бы я был полон сил и на мне были бы доспехи, я бы не стал ввязываться в сечу. Я хотел найти Бранда и не спускать с него глаз. Я сомневался, что он примет участие в схватке. Но на всякий случай осмотрел поле битвы. Нет. Его, конечно, нигде не было. Видимо, он где-то в стороне. Может быть, он находился на другом конце поля, там, где идет битва. Ох, как далеко объезжать. Я спустился с холма. Как хорошо было бы, думалось мне, свалиться с коня, упасть ничком в траву и уснуть. Где же этот проклятый Бранд? Я добрался до подножия холма и свернул чуть в сторону, чтобы перескочить через канаву.
- Лорд Корвин Амберский?