Так, сначала посмотрим, что с ним.
Пальцы коснулись запястья. Пульс быстрый до ста ударов, лицо бледнее мела. Быстрые, короткие вздохи. Шок.
Пуговицы на рубашке разлетелись в стороны.
- Что вы делаете?! - Тэйт попробовал оттолкнуть мои руки, но его схватил Ральт.
- Вы звали врача, госпожа сделает, что сможет.
Я лечила Ральта и привязала его, я лечила Хени и привязала его, неужели в шутке Ральта есть доля правды?
Неважно.
Так. Сломано два, нет… три левых ребра снизу. Прикосновение заставило парня забиться под моими руками.
- Приподнимите и держите его.
Тейт подложил ноги под спину бабочки и уцепился в его плечи.
Но ребра не ушли внутрь, хорошо. По левому боку разлилось грязное бордовое пятно. Сильная лошадка. Я аккуратно еще раз ощупала бок, Рьмат милосерден, характерного "похрустывания" не было слышно. Значит, легкие не повреждены.
Так. Правый бок в крови.
- Вода.
Ральт поднес мне миску и кусок чистой ткани.
Юноша застонал. Не пойдет. Я нашла в сумке пузырек толстого стекла. Маковый настой. Пара капель меж почти бесцветных губ. Через минуту мальчик расслабился и начал дышать глубже. Так-то лучше. На правом боку красовалась разошедшаяся рана. Значит, виной всему вовсе не буря… Битюг среагировал на запах.
- Святая Матерь, - тейт отчаянно выдохнул короткую молитву, - но почему, почему ты не сказал мне?
Угу. Догадайся с одного раза, почему он не сказал тебе.
Кровь еще шла. Ребра подождут. Несколько капель исанны догнали маковый настой. Затворный порошок покрыл рану. Коробочка с нитками. Пальцы привычно взялись за изогнутую иглу. Стежок, еще стежок. Правая рука дрожала от напряжения. Но шов вышел ровным. Подкорный пух шерха лег на зашитую рану. Теперь свернутая ткань. И тугая повязка на ребра. Благо, загодя нарезанных кусков достаточно.
- Все. Несите осторожно. Голова должна быть выше ног, так и положите на постель. И пошлите за врачом в город. Ральт, Хени, помогите.
Мальчики подняли рыжего и вынесли из конюшни. Я устало прислонилась к столбу, наслаждаясь тишиной. Пайлок унес факел, конюх аккуратно вывел успокоившегося битюга из стойла и, уведомив, что едет "того-этого в город", потрусил наружу.
Меня немного потряхивало, я обхватила себя руками и прикрыла глаза. Давно, давно я не зашивала ран. Парня спасла лишь старая привычка держать такие вещи при себе. Семь лет, как Ирш при поддержке других Садов отбросил кочевников в степь, а руки еще помнят.
Что-то теплое укутало меня, и я довольно заурчала. Спа-а-ть.
- Эрэ, эрэ.
Ну что там еще?
Рьмат-Нерушимый-Всемогущий. Тейт. Мальчик. Я чуть не уснула прямо в конюшне.
- Я не знаю, как благодарить вас, эрэ.
Дать мне выспаться.
- Я покупал телохранителя, эрэ, - отчаяние и смирение звенели в его голосе, - а приобрел сына. И чуть было не потерял его.
- Странные методы воспитания.
- Вы не поверите, но я не знал. В Голубятне все было в порядке. Гхайс умудрились как-то повредить нашу связь, и Тэли чах на глазах. Мастера все исправили. И он не жаловался на рану.
- Еще бы.
- Я испугался. Все Брайки погибли той ночью, помощь не шла. Нас было пятеро, и он увел гхайс за собой, прочь от катапульты.
- Это ваша бабочка, тейт, и вам решать, что с ней делать. Но поймите же! Ваш гнев ранит его подобно мечу. Вам стоило бы просто поговорить с ним, объяснить… Впрочем, это не мое дело…
- Теперь ваше, эрэ Ильравен. - Серебряное кольцо, мерцающее отраженным светом Ожерелья, скользнуло на мой указательный палец. - Все, что вы сочтете нужным… позвольте, я отнесу вас в дом.
- Я сам отнесу ее, тейт Торнтон. - Сильные руки Ральта подняли меня с пола.
- Это начинает входить в привычку, ты не находишь? - Я обняла его за шею.
- Мне нравится. - Ральт широко улыбнулся.
15. Разговоры по душам
Вен клубком свернулась на кровати и немедленно провалилась в сон. Я накрыл ее одеялом поверх тейтовой накидки и тихонько вышел.
Хени сидел на кровати, пряча лицо в ладонях. Я присел рядом, обнимая его. Он что-то пробормотал, потом поднял голову и спросил:
- Она, ведь, могла не делать этого?
- Могла, - кивнул я.
- Но она сделала.
- Да.
- Я верю ей. Но все равно боюсь. Я дурак, да?
Я сильнее прижал его к себе и ответил:
- Нет. Было бы странно, если бы ты не боялся. После Эльбата.
Хени вздрогнул.
- Прости, я…
- Да, я тоже.
****
Мерное дыхание Вен наполняло небольшую комнату. У ее кровати сидели двое молодых людей. Справа тот, что постарше - черноволосый, лицо в шрамах. Серое одеяние ирш очень ему шло. И он, кажется, знал это. Слева, у изголовья тот, что помладше - белоснежные волосы, голубые глаза - чистый хайрец. Несуразная, будто чужого плеча одежда, не красила его. Впрочем, на это ему было плевать.
Они ждали.
Наконец, младший не выдержал и что-то шепнул старшему. Тот кивнул, и беловолосый неслышно вышел. Вскоре он вернулся с подносом. От горячей каши струился пар, запахло поджаристыми шкварками. Хайрец пристроил поднос на своем табурете и встал рядом.
Вот, ресницы лучницы задрожали. Нос с силой втянул воздух. И глаза, наконец, открылись.
Вен не хотелось просыпаться. Она смаковала первый приятный сон за долгое время. Мама и папа счастливо смеялись, глядя на то, как по ее желанию вокруг Встречальника вырастают эльхи. Лес поддерживал ее, и лларис пели Льету песню радости.
Не все из этого сна было правдой. Семь лет назад ее родители погибли в попытке вытащить одного из Ирш из-под обстрела степняков. Сад Ра потерял не только своих детей, но и тех, кто мог бы принять ношу старого Льета. Сад нуждался в лесе. Но каналом между ними всегда служили люди. У погибших был этот дар. Их дочь была его лишена. Сад был обречен на медленное угасание. Шесть-семь человеческих поколений и все. Оставалась возможность проявления редчайшего дара в чужой крови, но она была столь ничтожна…
Сердце лучницы пело. Ее дар пробудился в доме твари, где деревья корчились, принимая на себя боль мучимых им людей. И Вен смогла помочь. Лес поддержит сад и не даст ему открыть границу. Со временем накопившаяся грязь исчезнет и боль уйдет.
Вен села на кровати, скрестив ноги, и оглядела юношей.
- Ну, хоть табуреты принесли, и то хлеб.
Поднос перекочевал на ее колени, хайрец поспешно занял свое место.
В тишине они смотрели, как она ест, запивая кашу большими глотками парного молока. Наконец, лучница отложила поднос в сторону, отерла с лица молочные усы и спросила:
- Что молчим?
Мальчишки с удивительно одинаковыми плутовскими выражениями на лицах переглянулись.
Старший потянул вверх подол иршевой рубахи. Младший расстегнул пуговицы на своей.
Вен недоуменно смотрела на голые торсы своих бабочек.
- И что это значит?
- Вен… - Начал черноволосый.
Дальше они продолжили хором:
- Прикоснись к нам, пожалуйста.
- Рьматова задница, - Вен приоткрыла рот, недоверчиво уставившись на них.
Заговорщики синхронно ухмыльнулись и сели на кровать с двух сторон от лучницы.
Вен угрожающе улыбнулась.
- Разделили ответственность, да? А вот вам! - И принялась их безжалостно щекотать.
Хохот перебудил бы весь дом, если бы время не перевалило далеко за полдень.
- Хени, Аль, вы позволите себя так называть?
Тяжело дышащие мальчишки только кивнули.
- И ты, Хени, зови меня по имени.
Хайрец приподнялся на локте.
- Спасибо… Вен. Там внизу вас ждет тейт.
- О нет! - Вен со стоном рухнула на кровать, придавив Ральта. Тот смог лишь тихонько пискнуть.
- Так. Одевайтесь и, Хени, позови его сюда, пожалуйста.
Дверь открылась, и в комнату вошли двое.
Все-таки все хайрцы удивительно похожи. Вен покачала головой и указала тейту на табурет.
- Присаживайтесь.
Тейт безмолвно оглянулся на бабочек.
- Хени, Аль, идите, погуляйте.
Юноши поклонились и вышли.
- Святая Матерь, я не знаю, как справиться с одним, а у вас их двое.
- Откуда вы…?
- Тэли сказал мне.
- А… можно было догадаться. Как он?
- Лучше. Благодаря вам.
Вен отмахнулась, не желая выслушивать благодарности.
- Вы не ответили на мой вопрос.
- Ну… их сильно сломал прежний хозяин. Так что тут скорее проблемы с послушанием, чем наоборот.
- Вы не были у них первой?
- Да, наша связь возникла случайно.
Внезапно ей захотелось все рассказать. Хоть кому-нибудь. Почему бы не хайрцу? И она сделала это, умолчав о пробуждении дара.
- Никогда не слышал, чтобы бабочек привязывали случайно. - Тейт покачал головой. - Значит, вы едете в Голубятню, чтобы разорвать связь.
- Да, если это возможно.
- Я был бы счастлив, будь это так.
Вен вопросительно подняла бровь.
- Я объявил бы Тэли моим наследником.
- Понимаю. Если все разрешится благополучно, я найду способ сообщить вам.
Тейт встал и поклонился:
- Я лишь могу повторить еще раз: все, что вы сочтете нужным.
Он уже выходил, когда Вен соскользнула к постели и подошла к нему, протягивая накидку.
- Вы забыли, тейт Торнтон.
- Рети.
- Вен.
Вечером приехал городской врач. Вен немного подождала и отправилась в комнату тейта.
- Рети? Вы позволите? - Она постучала и приоткрыла дверь.
Тэли приподнял голову с подушки, чтобы посмотреть, кто это называет его хозяина по младшему имени.
- Лежите смирно, молодой человек. - Пожилой доктор мягко вернул его в прежнее положение.
- Вен? - Тейт шагнул к лучнице. - Что-то случилось?
- Нет-нет. Просто я хотела попросить господина лекаря посмотреть моих людей.
- Эр? - Торнтон коснулся рукава врача.
- Да-да, конечно… отличная работа. Кто оказал ему первую помощь?
- Эрэ Ильравен, это она. - Тейт указал на Вен.
Лекарь обернулся и повторил:
- Отличная работа. Я зайду к вам позже.
- Третья дверь слева.
- Хорошо-хорошо. - Врач уже повернулся к рыжему.
Вен открыла дверь, и ее остановил хриплый, но ровный голос:
- Госпожа…
Только не это. Вен ощутимо вздрогнула и, глубоко вздохнув, повернулась к кровати.
- Спасибо.
- Выздоравливай, Теритэль.
- Хени, Аль. Вас посмотрит доктор. Слава Рьмат, не пришлось ждать до города.
Вен оставила их наедине и вышла.
В Гостевой зале у камина сидел Пайлок. Два года назад он еще занимался торговлей между Садами и свободными городами. Тогда они и познакомились с Вен. Пройдоха, каких поискать, он был предельно честен со своими. Таких было немного, но Вен вошла в их число.
- Пайлок. Почему Пайлок? - Вен присела в соседнее кресло и протянула руки к огню.
- Не знаю. - Мужчина пожал плечами. - А какая разница?
- Для тебя, наверное, никакой.
Пайлок кивнул.
- Точно. Это у вас вечные заморочки с тройственными именами. Да и хайрцы с их младшими. Упаси Рьмат запоминать, как кого звать. Не то, что мы, жители городов, свободные от предрассудков. Мужчина демонстративно задрал нос повыше и ухмыльнулся.
- Традиций, ты хочешь сказать тра-ди-ций.
- А… ну да, ну да.
- Дед говорит, что младшие имена появились у хайрцев неспроста: пара звуков экономят секунды в бою. Это потом стало принято доверять короткое имя только близкому человеку.
- А что с вами, садовниками?
- Нет, - покачала головой Вен. - Мы не Садовники. Всего лишь жители Садов. Наше личное имя слышат все - это первый слог, но зовут нас так только самые близкие. Наше семейное имя - второй слог - почти не употребляется в речи. А наше внешнее имя - это имя для тех, кто находится рядом. Прочие же довольствуются их слиянием.
- Иль-Ра-Вен.
- Точно.
- Жаль, мне не назвать тебя первым именем.
Вен пожала плечами.
- Это ни к чему не приведет, Пайлок.
- Но…
В этот момент в залу по лестнице слетел врач, резко остановился перед Вен и заорал:
- Как вы могли?!
- Ччто? - Лучница отшатнулась, непонимающе глядя на мужчину.
- Вы зверь! Святая Матерь, женщину ли я вижу перед собой?!
- Да что случилось?! - Вскочила Вен.
- Вы лечите их и снова издеваетесь. Я прав?! Лечите и снова…!
От нежданной обиды у Вен навернулись слезы.
- Я не…
- Что вы не?! Что вы не?!
- Госпожа не причиняла нам вреда. - У лестницы стоял Ральт.
- Госпожа спасла нас. - Хени переминался с ноги на ногу рядом с ним.
Врач медленно обернулся к ним.
- Нет?
- Нет. - Два спокойных, уверенных голоса.
Врач застонал и рухнул в стоящее рядом кресло.
Лучница пошатнулась, все еще ошеломленная нападением.
- Вен, вы в порядке? - Хени уже стоял рядом с ней, поддерживая под руку.
Ральт усадил ее и встал за спиной.
- Я так порадовался за мальчика. - Мужчина почти шептал. - Хотел спросить у вас, что это за субстанция на ране. Очень хорошо подействовало. И увидел… Та же рука. Лечили вы. А это ваши люди. И я решил…
- Я поняла. - Вен решительно поднялась. - Забудем. Это просто недоразумение.
- Простите меня.
- Я же сказала. Это просто недоразумение.
- Тебе повезло, - подал голос Пайлок.
Вен недоуменно посмотрела на него.
- С ними, - острый подбородок указал на бабочек.
Вен оглянулась на Ральта, затем на Хени, усевшегося на ковер у ее ног, и ответила:
- Да, несомненно.
16. Голубятня
- Это было несколько неожиданно, - я помотала головой и уселась на кровать.
- Мы и не поняли ничего. Сорвался, как бешеный.
Ральт примостился рядом.
- Уфф… это надо запить. Хени, принесешь чего-нибудь с кухни?
Хени кивнул и вышел.
- Он хоть посмотрел вас?
- Хени - да. А как взялся за меня, так и…
- Мда…
Хени вернулся с экхе - хайрским обжигающим.
- Самое оно.
Напиток обжег горло, и я закашлялась.
- Там доктор… внизу.
- И что?
Хени ответил пожатием плеч.
- Рьмат Всемогущий! Чтоб ему ни корней, ни веток. Позови его, а?
Робкий стук в дверь.
- Да!
Было странно смотреть на пожилого мужчину, жмущегося к двери. Чего он боится?
- Господин лекарь, вы не могли бы завершить свою работу?
- А? Да-да, эрэ. Конечно.
На сей раз я выходить не стала. Просто отвернулась от них, роясь в сумке в поисках бумаги и пера с шерховым соком. Пара строк листовой вязью, вот и все письмо. След горностая внизу. Только сворачивая листок, я заметила, что моя подпись изменилась. В центре отпечатка красовалась руна, означающая породу моего эштевани. Что ж, значит, до Ра дошла радостная весть, и теперь дед свободен. Пришла моя пора.
- Эр?
- С ними все в порядке, эрэ Ильравен. У вас… хорошо получилось.
- Вот. Возьмите. Субстанция на ране Теритэль - это подкорный пух шерха. Это такая порода дерева. Найдите торговца, который отправляется в Сады, отправьте с ним эту записку в Сад Шаль. Вам продадут, сколько смогут.
Лекарь дрожащими руками развернул листок.
Да что с ним такое, в конце-концов?!
Увидев печать, мужчина охнул и согнулся в поклоне:
- Благодарю вас, йеи.
- А, так значит, вы уже знакомы с Садами?
- Да. И эр Пайлок был столь любезен…
- Что просветил вас…
- Да, правда, он не сказал, что вы…
Ну да. Небось, ждет, что я тут в горностая превращусь и разорву его на клочки.
- В данный момент это не важно. В ваших руках не приказ, а просьба, и обещать я ничего не могу.
- Все равно, спасибо вам, эрэ Ильравен. Если будете в Караере, не останавливайтесь в гостинице, я с радостью приму вас у себя. Мой дом вам всякий покажет.
Предлагая помощь, он собрался и перестал дрожать. Вот и славно.
- Обязательно, эр…
- Ох. Простите мое невежество. Меня зовут Гонта Белый.
- Рада знакомству.
Лекарь засобирался и быстро ушел. Мальчишки, сидевшие рядышком на кровати, переглянулись и синхронно пожали плечами.
- Эт точно. Ну что, крылатые, завтра утром выходим?
- А почему "крылатые"? - Хени забавно поднял бровь.
- Потому что бабочки, - прошипел Ральт и ткнул его в бок. Почти незаметно.
Хени немедленно дал ему сдачи.
- Эй! Прекратить безобразие!
Оба вскочили и вытянулись по стойке смирно.
- Завтра утром выходим. Аль, на тебе провизия. Хени, лошади.
- Да, госпожа.
- Как пожелаете, госпожа.
- Вон!
Дверь закрылась, и только поэтому жизнерадостный хохот не оглушил меня. Парршивцы!
Не слишком приятно начинать день со скандала. И ладно бы затеянного тобой самим.
За дверью надрывался юный голос, но слышно было, что он уже на последнем издыхании.
- Но я могу ехать, эр Торнтон.
- Нет.
- Но…
- Нет, я сказал!
До чего же эти хайрцы… шумные. Долгий зевок чуть не вывернул челюсть. Доброе утро. В дверь постучали.
- Завтрак!
- Заходите!
Знакомая парочка.
- Что там случилось?
Хени хмыкнул и поставил поднос на табурет рядом с кроватью.
- Теритэль хочет ехать верхом. - Ральт закатил глаза.
- С несросшимися ребрами-то?
- Но, похоже, тейт Торнтон уговорил его не делать этого.
- Уговорил! Слышала я эти уговоры.
- Ну, на самом деле, он сначала пытался уговорить его, - Хени мягко улыбнулся.
- Ладно. Рьмат с ними. Сами-то ели?
Два кивка.
- Собрались?
- Все готово, Вен.
Парни посерьезнели.
- Ну, славно. Ступайте. Я быстро.
Я наскоро попрощалась с Пайлоком, сунув ему в руку серебряный, забрав подготовленную холстину на перевязки. Он усмехнулся, но плату взял.
- Береги себя, Ильравен.
- И ты, Пайлок.
У коновязи танцевали Ромашка и битюг-недоубийца. Поводья вольно свисали с морд. Судя по истоптанному снегу, все, что могло случиться, уже произошло. Будем ждать прибавления в семействе.
Из конюшни вышел Хени, ведя в поводу Монашку. Ральт следовал за ним с ромашкиными упряжью и седлом. Недалеко от ворот в широких санях доктор и Рети устраивали рыжего. Пара тейтовых лошадей переминалась с ноги на ногу рядом, поглядывая на свободных счастливчиков. Наконец, больного укрыли медвежьей шкурой, тейт коротко переговорил с Гонтой, подхватил повод вороной кобылки и подошел ко мне.
- Доброе утро, - короткий поклон.
- Доброе утро.
Мальчишки поклонились в ответ и тактично скрылись в доме.