- Нет, - неожиданно улыбнулась Нина. - Я, кажется, поняла. Ваша магия ближе не к волшебству, а к программированию. Специалисты пишут программы, воспользоваться которыми может каждый, у кого имеется компьютер. Ну, то есть камень. Уровни камней - как уровни доступа. Юзер, модер, админ. А хакеры у вас есть?
- Это еще кто? - Если компьютер магос себе представлял, то остальные слова слышал впервые.
- Это люди, которые взламывают чужие программы. Могут… ну, например, взять чужой арфактум и сделать так, что он станет слушаться только их. Или вообще изменить принцип действия: был уменьшающий жезл, а стал увеличивающий. Или превращающий в кошку. Можно так?
- Да, я слышал о таком, но никогда не сталкивался лично. Говорят, их услуги стоят целое состояние.
Нина прокрутила в голове новое знание. В компьютерах она разбиралась гораздо лучше, чем в магии, и думать, обращаясь к родным терминам, казалось проще. По крайней мере ситуация становилась хоть немного понятнее.
- А камень можно взломать? Перепрограммировать на другого человека?
- Нет, после обряда наследования камень подчиняется только владельцу - до самой его смерти. - Голос Ракуна едва заметно дрогнул. - Я с ним никогда не расставался.
- А не могла сережка просто потеряться? Мало ли, замок расстегнулся во время драки. Всякое же бывает.
Магос поглядел на собеседницу как на сумасшедшую. Видимо, этот вариант полностью исключался.
- Тогда смотри, что получается: некие люди сперли у нас камень, который для них не представляет совершенно никакой практической ценности. По крайней мере пока ты жив. А ты жив. Значит, есть вариант, что им нужен не сам камень, а ты, лишенный магической силы. Беспомощный.
- Морды этим гадам набить я и без камня смогу! Пусть только сунутся! Если бы не зелье…
- Подожди, не кипятись, - оборвала Нина, хотя ругающийся Ракун нравился ей гораздо больше, чем безвольно сидящий на траве. - Прежде чем бить морды, надо выяснить, кому именно их следует бить, а заодно - как они на нас вышли, и кто нас отравил.
- Милит, ясно же! Ведь не зря он в трактире сидел. Наверняка нас караулил. Всегда знал, что ничего хорошего от их братии ждать не приходится!
- Но это же местная полиция. Разве им не положено действовать по закону?
- Положено. Теоретически. А на практике - сама видишь. Спорю на что угодно, что и в похищении Алины виноват этот тип!
- Да почему? На вид - нормальный мужик. Нельзя винить его во всех бедах только потому, что он случайно попался нам в трактире.
- Почему он может меня подозревать, а я его - нет? - Ракун раздраженно дернул рукой и с корнем выдрал траву, которую все еще сжимал в кулаке.
Нина прикрыла глаза и мысленно сосчитала до десяти. А потом еще раз, но уже в обратном порядке. И только после этого объяснила спокойно, как ребенку:
- Он прекрасно знает, что тебя не было со мной в тот день. Естественно, он тебя подозревает. Я тоже тебя подозреваю. Потому что это логично. А твои обвинения не имеют под собой никаких оснований, кроме твоей персональной нелюбви к милитам. Даже не конкретно к этому, а ко всей организации в целом. Поэтому если ты сам не можешь рассуждать здраво, то прислушайся ко мне хоть раз в жизни. Иначе так и будешь сидеть здесь, оплакивая свою тяжкую судьбу.
- Ничего я не оплакиваю, - встрепенулся Ракун и немедленно предъявил улыбку, похожую на оскал.
- Вот и отлично. Тогда сейчас я подумаю, а ты…
Магос не стал дослушивать, что ему необходимо сделать. Упрямо тряхнув головой, он вскочил на ноги и быстрым шагом двинулся в сторону деревни, крикнув через плечо:
- За мной, женщина! По дороге подумаешь.
Нина вздохнула и подобрала забытую в траве рубашку.
Во время разговора она старательно не смотрела на шрамы: успела наглядеться, пока Ракун лежал без сознания. Но сейчас они снова бросились в глаза - длинные толстые рубцы, идущие через всю спину. Как следы от когтей гигантского зверя. Но не тигр же его рвал, в самом деле!
На груди и руках отметин было чуть меньше, хотя смотрелись они так же жутко. Не противно, нет. Нина относилась к тем людям, которые искренне считают, что шрамы украшают мужчин, но сейчас даже при беглом взгляде на располосованную спину у нее сжималось сердце. Да и магос, похоже, своими украшениями нисколько не гордился, наоборот, всеми силами пытался их скрыть. Видимо, у него имелись на это причины.
И одну из них Нина, кажется, уже поняла.
Она поспешно догнала Ракуна и сама накинула забытую рубашку ему на плечи.
- Надень, а то на тебя смотреть больно.
- Не вздумай жалеть, - огрызнулся магос, торопливо застегиваясь.
- Я не жалею. Просто больно.
- Вот она, женская логика, - ухмыльнулся Ракун, на глазах превращаясь в прежнего язвительного хама.
Что бы ни творилось у него в голове из-за потери сережки, с каждой минутой он скрывал эмоции все увереннее. Но, наверное, их ситуация - не лучший момент, чтобы выпытывать историю происхождения шрамов. Поэтому Нина просто спросила:
- Куда мы идем?
- В деревню, искать милита. Наверняка кто-то видел, куда он пошел после трактира.
- Да не он это!
- Спорим?
Нина никогда не была азартной. Какой смысл спорить, если на сто процентов уверен в своей точке зрения? А если не уверен, то спорить тем более незачем, так ведь и проиграть можно.
Но сейчас ситуация получилась странная. Ракун готов был милита зубами на куски рвать. А сама Нина всей душой хотела ему верить. Да, где-то внутри все еще сохранилась легкая обида на то, что местный полицейский назвал ее дурой… Так ведь за дело же назвал! Выгораживая магоса, она себя именно полнейшей дурой и чувствовала.
И если поставить этих двоих рядом и спросить, кому она доверяет больше, - не факт, что выбрала бы именно Ракуна. Да что там, никогда в жизни она не доверилась бы этому мерзко ухмыляющемуся типу!
- Спорим! - решительно ответила Нина. - Если я права, то ты перестанешь называть меня выхухолью и придумывать другие глупые прозвища.
- Договорились. А я потом что-нибудь пожелаю. Когда выиграю!
- Эй, так нечестно!
- Почему? Никто тебя раньше времени за язык не тянул! Зато у меня есть время, чтобы придумать что-нибудь интересное. Когда придется выполнять, скажешь спасибо своему милиту.
- Ничего он не мой, а… Кстати, а вся организация в целом как называется? Ну не милиция же?
- Почти. Милития. И, может, на сегодня закончим с вопросами? - Просьба прозвучала почти жалобно.
- Ну уж нет! У меня их еще много!
Судя по скорбному виду, который немедленно принял Ракун, он ожидал, что вопросами его завалят прямо сейчас. Нине очень хотелось так и поступить, но зафиксировать крутящиеся в голове мысли казалось гораздо важнее, поэтому вопрос прозвучал только один:
- Есть бумага и ручка?
Магос безропотно вытащил из кармана мятый блокнот с торчащим из-за корешка карандашом.
- Держи. Зачем он тебе?
- Думать буду.
Пряник оказался жестким, поэтому Алина немного погрызла его для вида, но доедать не стала. Аппетит пропал - от волнения, видимо.
Гораздо больше пряника ее обрадовало освобождение от чар и то, что повозка наконец-то тронулась в путь. Последнее казалось немного парадоксальным: вроде бы из стоящей удрать гораздо проще, и чем дальше от места похищения, тем сложнее вернуться обратно. Но все равно двигаться было приятнее, чем торчать на одном месте и бесконечно резаться в карты, убивая время. Хотя игра оказалась увлекательной, затягивающей и подозрительно похожей на MtG.
Паника, захлестывавшая девушку с момента похищения, постепенно сменялась любопытством. Ведь ничего плохого пока не произошло. А может, и дальше не произойдет, судя по тому, как этот мужик, Долан, над ней трясется.
Даже убедившись, что с Алиной ничего не сделали и в повозке она устроилась вполне комфортно, Долан то и дело заглядывал внутрь и спрашивал, все ли нормально. Прямо как будто не с пленницей общался, а с важной шишкой, которую требовалось довезти до пункта назначения в целости и сохранности.
Но цель путешествия по-прежнему оставалась неизвестной.
Открыто расспрашивать своих похитителей Алина не рисковала, но с интересом прислушивалась к разговорам. Однако пока вся полезная информация ограничивалась ворчанием из-за обрушившегося моста.
- Я думал, к ночи уже на месте будем, а тут такое! - вздыхал сидящий на козлах Коба.
- Не, к ночи по-любому только до Викены доехали бы, - отвечал Грызь.
Он и Истер устроились прямо на крыше повозки, отчего та порой скрипела на все лады, заглушая разговор.
- Да брось! - не сдавался Коба. - Тут ехать-то всего ничего. Было, в смысле. Теперь в объезд не пойми сколько тащиться придется. Да еще столько времени потеряли, пока ждали…
- Я хотел убедиться, что нас не преследуют, - оборвал его бурчание Долан. Он ехал верхом, иногда наравне с повозкой, иногда слегка обгоняя ее, поэтому голос звучал то громче, то тише.
- Надо так надо, начальник, кто ж спорит, - легко согласился Коба. - Но лучше б мы ехали потихоньку, а вы нас потом догнали. Глядишь, хоть часик бы выгадали.
- Не стоит торопиться, - веско произнес Гмади.
Он сидел в повозке вместе с Алиной, но при этом вел себя настолько тихо и неприметно, что забыть о его присутствии было легче легкого. Девушка в который уже раз удивилась, как этот довольно крупный мужчина умеет сливаться с обстановкой. Магия какая-то, не иначе!
В общей беседе Гмади не участвовал и вообще особой разговорчивостью не отличался. Поэтому стоило ему подать голос, как все почтительно замолчали, ожидая продолжения фразы или объяснений. Ни того, ни другого не последовало.
- Почему это? - не удержался от вопроса Коба. - Может, предложишь вообще никуда не ехать? Давайте здесь жить останемся! Прямо на взгорье дом построим, овец пасти будем, огородик разведем…
- Да не кипятись ты, - миролюбиво оборвал Истер. - Гмади, ты договаривай. Почему не стоит-то?
- Интуиция, - столь многозначительно ответил темнокожий похититель, что сразу стало понятно - больше от него ничего добиться не получится.
Обсуждать сказанное никто не стал, но через некоторое время Алине показалось, что повозка чуть замедлила ход. Впрочем, возможно, дело было в том, что дорога пошла в гору. Уклон оказался не очень сильный, но забытый на полу браслет бодро заскользил вниз, девушка едва успела подхватить его и вернуть на руку.
Если Гмади и обратил на это внимание, то никак не прокомментировал увиденное.
Зато на крыше началась возня, и Истер сипло возвестил в пространство:
- Не нравятся мне эти тучи! Чернющие, как моя совесть! Как бы дождем не накрыло.
- Этого только не хватало! - буркнул Коба. - Мокнуть я не нанимался! Начальник, а чего-нибудь от дождя у вас нет в запасе?
- Могу предложить зонтик, - хмыкнул Долан. - Ладно, я поскачу вперед, гляну, что там дальше по дороге. Может, укрытие какое найдется.
- Да какое в этой дыре может найтись укрытие, булыжники одни, - буркнул Коба.
Алина немедленно прильнула к одной из щелей в стене, разглядывая пейзаж. Лес остался позади, сейчас повозка катилась по узкой дороге между двумя крутыми каменистыми склонами.
Вдоль дороги бежал небольшой, но довольно бурный ручей. Лошади заинтересованно тянулись к нему мордами, но Коба упрямо возвращал их на прежний курс и гнал вперед все быстрее.
С каждой минутой становилось темнее и холоднее, в воздухе ощутимо пахло грозой, поэтому далекие раскаты грома никого не удивили. Зато предупреждающий окрик Грызя заставил всех вздрогнуть:
- Там за нами скачет кто-то!
- Может, не за нами, - с надеждой протянул Коба, подстегивая лошадей.
В задней стенке повозки широких щелей не было, поэтому разглядеть Алина могла не так уж много: одинокий всадник нахлестывал коня, то выпадая из поля зрения, то вновь появляясь в просвете между досками.
- И начальник, как назло, свалил, - вздохнул Истер.
Незнакомец приближался довольно быстро. Вскоре Алина с легким разочарованием поняла, что это точно не магос: совсем другая фигура, гораздо шире в плечах. И, похоже, повозка всадника не интересовала, торопился он исключительно по собственным делам.
Коба дернул поводом, направляя лошадей правее, чтобы дать место для обгона. Один из склонов оказался так близко, что Алина могла бы дотронуться до него рукой, не будь между ними деревянной стенки и неодобрительно взирающего на все Гмади. Даже сидя он умудрялся смотреть на скачущую по повозке девушку так, что казалось, будто он глядит сверху вниз.
- Сядь и держись, - сурово приказал мужчина.
Алина покорно опустилась на пол и, не найдя, за что можно держаться, ухватилась за самого Гмади. О смысле приказа она задуматься не успела, потому что как раз в этот момент всадник поравнялся с повозкой - и небо над дорогой расчертила огромная сверкающая молния. Гром прозвучал почти без задержки, оглушив и заставив невольно пригнуться.
Всадник от неожиданности втянул голову в плечи, а разгоряченная лошадь, дернувшись всем телом, сиганула влево, подальше от телеги. Прямо в ручей.
Ручеек оказался совсем мелким, но копыта сразу же заскользили на мокрых гладких камнях. Несчастная коняга истерично заржала, снова дернулась, на этот раз вправо, с горем пополам выбралась обратно на сушу и, не разбирая дороги, поперла дальше - прямо на повозку.
В этот раз не выдержали нервы упряжных лошадей. Они, не слушая команд возницы, дружно прянули вправо, колесо повозки заскрежетало по камням у подножия склона и намертво застряло между двумя булыжниками. Коба торопливо потянул поводья на себя, но ошалевшие кони рвались вперед, стремясь оказаться как можно дальше от полоумной кобылы.
Не получилось, камни держали крепко. Задняя ось душераздирающе хрустнула, повозка разом просела и накренилась. Грызь и Истер с воплями слетели с крыши, Коба выругался, Алина изо всех сил вцепилась в Гмади, который сидел как влитой, но все равно приложилась затылком о доски.
Одинокий всадник наконец-то сумел обуздать собственную лошадь, или ей просто надоело метаться по дороге, и она рванула вперед резво, как на скачках.
- Чтоб ты с нее навернулся! - крикнул вслед Коба. - Чтоб тебе десять лет бабы не давали! Чтоб ты жвачку сожрал вместо салата!
А Гмади по обыкновению ничего не сказал, но вздохнул очень недобро.
Привычку думать схемами Нина завела еще в школе: ее тетрадки пестрели кружочками, стрелочками и малопонятными для окружающих условными обозначениями. Мнение учителей по поводу таких записей разнилось кардинально: математичка млела, историк одобрял, литераторша рвала и метала… причем в прямом смысле - как-то раз выдрала неугодную страницу и выбросила ее в окно. И Галку потом в школу вызвала.
В институте всем было наплевать на способ ведения конспектов, поэтому тетради Нины окончательно превратились в сборник графиков, схем и диаграмм. А уж рабочие записи и подавно.
Вот и сейчас она первым делом написала вверху страницы "камень", внизу - "грабители", а затем начала быстро покрывать все остальное пространство стрелками и короткими пометками, пытаясь найти связь.
Кто видел сережку Ракуна? Пастух, трактирщик, его мелкая дочка и милит. И любой любопытный, пялившийся из окна.
Кто мог подлить или подсыпать что-то в пиво? Опять же, девчонка и милит. И сам Ракун, но это как-то очень уж неправдоподобно. А еще кто-то мог прятаться в подсобке, ведь не случайно же там все время что-то падало. Хотя нет, тоже вряд ли.
А если отрава вообще была не в пиве? Тогда где? В воздухе? Нет, ерунда какая-то.
Под ногу подвернулся камень, и Нина непременно грохнулась бы, если бы Ракун вовремя не подхватил ее.
- Женщина, ты рехнулась?! Я тебе зачем глаза чинил? Чтоб ты ими не пользовалась?
- Я пользуюсь. - Нина помахала блокнотом.
- Смотри на дорогу, а то отберу. Что ты вообще там вырисовываешь?
- Думаю. - В план добавилась еще одна стрелка.
- Погоди, это же схема?
- Ну да, блок-схема. Так проще информацию структурировать.
- Нет, я имел в виду наши схемы. Ты их программами называла. Они вот почти что так и выглядят до переноса в арфактум.
- Покажи! - Нина с готовностью протянула блокнот.
- Да я не умею! - отмахнулся Ракун. - То есть мы их, конечно, учили, но это же лет тридцать назад было. А с тех пор я только готовыми пользовался. Вот брат - он в этом деле разбирался.
При этих словах лицо магоса потемнело, но оказалось, что по нему просто скользнула тень от низкой тучи. И тучи эти уже затянули все небо, но путники, увлеченные собственными мыслями и проблемами, заметили это только сейчас.
Погода стремительно портилась. Резкий порыв ветра заставил деревья пригнуться к земле, а Нину - ловить подол юбки.
Через несколько секунд на землю упали первые крупные капли и долетели отголоски грома.
- Сейчас ливанет, - прокомментировал Ракун и ускорил шаг. Благо до Заречья оставалось всего ничего.
В итоге в приветливо распахнутую дверь трактира они ворвались одновременно с дождем, забарабанившим по крыше. Несмотря на то что разбушевавшаяся гроза превратила день в ночь, внутри оказалось даже светлее, чем утром, - под потолком сияло несколько шариков размером с теннисные мячи. Нина сначала приняла их за обычные лампочки, но стоило им с Ракуном переступить порог, как шарики метнулись к вошедшим и зависли над их головами, словно живые.
Нина попыталась незаметно потрогать волшебный светильник, но тот ловко увернулся от руки и забрался повыше под потолок. По стенам заметались причудливые тени.
Посетителей за прошедшее время не прибавилось, зато помещение наполнили долетающие с кухни ароматы сдобы и жареного мяса. У Нины даже аппетит прорезался, но прямо сейчас намекать магосу на перекус казалось нетактичным.
Да и вряд ли бы он стал слушать. По крайней мере время на принюхивания тратить не стал, сразу же промаршировал к стойке и грохнул по ней кулаком.
- Есть кто?
- Я здесь. - Из-за шторки выглянула уже знакомая светловолосая девочка.
Увидев магоса - злющего и еще более взъерошенного, чем несколько часов назад, - дочка трактирщика ойкнула и отпрянула, с видимым трудом поборов желание нырнуть обратно.
- Где это милитское отродье? - гаркнул Ракун.
- Так он же еще раньше вас уехал, - испуганно пробормотала девочка.
- Куда?
- Н-не знаю…
- Верхом?
- Да… вроде… Приезжал-то верхом.
- Но он хоть что-нибудь говорил? Откуда едет? Куда направляется? Что он вообще здесь забыл?
С каждым вопросом Ракун все больше нависал над стойкой, а юная трактирщица зажималась, кусала губы и явно норовила под эту стойку спрятаться, чтобы потом там разреветься. Спасение к девчонке пришло внезапно: занавеска рывком отодвинулась, и высокая светлокосая девица в переднике решительно задвинула малявку себе за спину.
- Прекратите кричать на ребенка! - грозно прикрикнула она.
Но, кажется, ровно на эту фразу ее грозности и хватило. Под взглядом магоса весь пыл разом истаял, и остались только упрямо поджатые губы.
Спасительница и спасенная оказались так похожи, что не оставалось ни малейших сомнений в их родстве, но для матери старшая девица была слишком молода, примерно ровесница Алины. Видимо, та самая сестра, которая бегала будить трактирщика…